Здесь не растут цветы

Ночь накрыла Добрососедство багровым куполом, и Марти Буллфинч, недовольно стряхнув со своей шляпы несколько капель радиоактивного дождя, почти пожалел, что он сам не синт наподобие своего напарника. Которому, с сожалению, было не понять, что нормальному человеку просто жизненно необходимо после двух незапланированных стычек с рейдерами и одной с супермутантами пойти куда-нибудь, где можно самозабвенно упиться в хлам. - Знаешь, Ник, здесь я прекрасно справлюсь без тебя, - коварно заметил Марти, когда тот твердо направился в сторону "Третьего рельса". - Предлагаю поступить так: ты пойдешь и прошаришь окрестности, расспросишь охранников, бесцеремонно вломишься в пару-тройку домов, как обычно делаешь, а я использую свое феноменальное обаяние и быстренько узнаю у бармена, где же может быть наш блудный супруг. А? - Нет, Марти, это плохая идея, - не согласился Валентайн, и вдруг хмыкнул. - К тому же, сомневаюсь, что на Чарли подействует твое феноменальное... обаяние. - Все вы, роботы, ненавидите людей, - пробурчал Марти. - Ты ведь не дашь мне пропустить даже маленького стаканчика, а? - Не-а. Загоняй себя в могилу без моего присутствия. - Твое занудство убивает меня сильнее, чем алкоголь. Марти не сразу понял, что тут изменилось с последнего раза, когда он был в этом баре - только спустившись по лестнице, он увидел кое-что новенькое. На всегда пустовавшей сцене теперь стояла женщина - и какая. Матово блестящие в приглушенном свете черные волосы, томный взгляд из-под челки, плавные движения. Обычно вечно трещащее фоном радио, настроенное на волну "Даймонд-сити", заглушали голоса местных завсегдатаев, но здесь, кажется, многие пришли ради того, чтобы послушать эту певицу, и Марти, хоть никогда и не был поклонником музыки, вполне был готов их понять. Не сводя взгляда с прекрасной незнакомки в красном платье (которая из них двоих заметила, кажется, только Валентайна, подтвердив его существование легкой улыбкой и едва уловимым кивком), Марти вслед за своим напарником прошел к бару. - Ну что, будешь что-нибудь заказывать, или как всегда? - пробурчал Чарли, глядя на Валентайна. - Эй, привет, Чарли. Помнишь меня? - вклинился Буллфинч. - Тебя? - если бы у Мистеров Помощников в глазах был лазер, то сейчас бы Чарли, безусловно, использовал его. - Тебя здесь не обслуживают. Выводить запах блевотины из комнаты для гостей дороже, чем стоимость пойла, которое ты обычно заказываешь. Марти показалось, что поющая женщина бросила на него насмешливый взгляд, как будто услышав реплику про блевотину. И этот взгляд ему не понравился. "Черт, да наверняка сама здесь напивается по вечерам после работы, знаю я этих певчих птичек... Нашлась тоже, тонкая творческая личность", - подумал он несколько раздраженно. - Прости, Чарли, но я все еще не пью, - ухмыльнулся Ник, глядя на нахмурившегося напарника. - А Марти уже не пьет. Так что как всегда. - Ну охренеть теперь от счастья, - пробурчал Чарли и перелетел в противоположный конец стойки, куда подошел кто-то, готовый сделать заказ. Ник, посмеиваясь, облокотился о стойку, готовый подождать, пока робот согласится поговорить с ними о деле. - Кажется, твое феноменальное, - как ты его назвал? обаяние, да? - произвело на Чарли неизгладимое впечатление... Ответ Марти был предельно лаконичен. Бармен с явным презрением поставил перед очередным клиентом наполненный какой-то бурой жидкостью стакан и завис на том же месте, все еще продолжая игнорировать двух детективов. - Слушай, Чарли, хотя бы воды-то дай, - окликнул его Марти, и ядовито обратился к Валентайну. - Мне ведь можно выпить воду, папочка Ник?.. Ох, спасибо. Чарли! Чарли! Чарли! Чар... - Вы все еще здесь? - раздраженно спросил робот, наконец поворачиваясь в их сторону. - Чарльз, дорогой, полегче, а не то схемы перегреются и придется сдавать тебя на металлолом... - Так, феноменальный наш, иди-ка отдохни за столиком, - не выдержал Ник, и Марти, пожав плечами, поймал бутылку воды, которую Чарли швырнул в него в явном расчете на то, что она разобьется о его голову. - Даже просохнуть от дождя не дал... А ведь я так простудиться могу, - пробурчал он, отхлебывая из бутылки, и вдруг закашлялся, - черт, я же просил ЧИСТУЮ воду! - Нет, не просил, - ехидно отозвался робот. - Да? Ну и ладно. Пока Ник пытался вытянуть из вредного робота хоть какую-то информацию о личности Рэя Салливана (который оставил в Даймонд-сити жену с двумя детьми и смылся, прихватив с собой все крышки), Марти уселся за ближайший к сцене столик и снова обратил свой взор на певицу, теперь имея возможность разглядеть её во всех подробностях. Зрелище впечатляло, и он все еще продолжал таращиться на неё, когда она закончила петь. - Сегодня и каждый день с вами Магнолия, добрые мои соседи, - сказала она перед тем, как выключить микрофон. - Пусть каждая ваша ночь будет дольше, чем предыдущая... Марти, все еще глупо зажимая в руке почти пустую бутылку с водой, не сразу понял, что теперь полагается хлопать, и женщина наконец обратила на него внимание, собираясь пройти мимо него к бару. - Не хотите ли присоединиться? - галантно спросил Марти, поправляя свою намокшую шляпу. Та на секунду остановилась - он почти физически почувствовал, что в это мгновение был оценен с ног до головы, измерен по всем приборам и отложен в сторону, как нечто бракованное. Но это не то, что могло бы смутить Марти Буллфинча, известного покорителя женских сердец. И пусть круг, в котором он был известен в таком образе, не очень велик, или даже включал в себя одного Марти - его это все равно не смущало. - Предпочитаю компанию мужчин, которые пьют что-то покрепче радиоактивной воды, - сказала она вроде бы прохладно, но со странной дружелюбностью, словно учительница, подбадривающая неловкого троечника. - А я обычно и пью, - зачем-то начал оправдываться Марти. - Вы себе не представляете, сколько я могу выпить. Не верите, спросите у моего напарника - вон он стоит. - А вы умеете заинтересовать женщину, да? - О, у меня множество талантов. Не желаете сигаретку? - Спасибо, но я не курю. От табачного дыма портится голос. - Да, точно... Прошу прощения, - Марти моментально затушил свою собственную сигарету об стол. Он покосился в сторону Ника - тот уже закончил разговаривать с Чарли и сидел за стойкой, обратив в сторону Марти насмешливый взгляд. По-крайней мере, Марти казалось, что это был насмешливый взгляд. "Я решил дать второй шанс твоему феноменальному обаянию", - как будто было написано на его усмехающемся продырявленном лице, и Буллфинч усилием воли заставил себя перестать смотреть на Ника и плавно переместил взгляд на декольте Магнолии. - Так чем вы занимаетесь в свободное от работы время? - беззаботно поинтересовался он у декольте. - Кстати, может быть, стаканчик виски? Меня здесь временно не обслуживают, но ведь это и не то место, где можно достать приличный алкоголь. - Спасибо, но я не пью, - мягко ответила Магнолия, и Марти удержался от того, чтобы не воскликнуть: "Тогда какого черта ты вообще делаешь, женщина?". Вместо этого он улыбнулся еще шире, чувствуя себя полным идиотом. - Прекрасная девушка, которая еще и не пьет - какая редкость в наши дни, - сказал он, надеясь, что это не звучит слишком уж саркастично. - Но я уверен, что в вашем прошлом есть какие-то темные тайны. Видите ли, такому прожженому цинику, как я, трудно поверить в совершенство. Магнолия, кажется, впервые развеселилась. По-крайней мере, она посмеялась, и даже прикрыла улыбку рукой. - В самом деле? Какие же у меня тайны? Так интересно... - Ну, например, - Марти задумался. Одновременно ему показалось, что его начало нести куда-то не туда, и улыбка Магнолии готова в любую минуту приобрести вежливо-холодный оттенок. - Например, вы в молодости - то есть, я хотел сказать... нда. В общем, когда-то давно... То есть, не то чтобы давно, а совсем недавно... Кстати, а сколько вы уже живете в Добрососедстве? - попытался вырулить Марти, но Магнолия уже вовсю хохотала - не над тем, что он говорил, а над выражением ужаса, проявлявшимся на его лице с каждой новой репликой. - А вы забавный, мистер... - Буллфинч, но вы можете называть меня Марти, - сказал он, довольный, что все так удачно разрешилось. - Мистер Буллфинч, - весело повторила она. - Если будете продолжать в том же духе, то когда-нибудь я сочиню про вас песню. - Я буду счастлив и обязательно продолжу, - сказал Марти, сейчас в самом деле обрадованный тем, что не пришлось развивать тему темного прошлого Магнолии дальше. Он уже было хотел сделать комплимент - она, вроде как, настолько идеальна, что он готов заподозрить в ней шпионку Института, новое поколение совершенных роботов. Но такими вещами даже в Добрососедстве шутить нельзя - тем более таким типам, как Марти Буллфинч, которого здесь и без того не больно-то жаловали. - Кстати, я детектив. Просто на всякий случай, если вам понадобится какой-то материал для будущей песни. - Я это учту. - Мы тут разыскиваем одного человека, - он наклонился к ней поближе, решив, что это отличный способ и произвести впечатление, и что-нибудь разузнать по делу: - Рэй Салливан, высокий тощий блондин. Не видели такого? Магнолия посмотрела на его затушенную сигарету и нахмурилась, как будто припоминая. - Он появился здесь недавно, кажется? Ему понравились мои песни... - А когда вы видели его в последний раз? - поняв, что его голос принял слишком профессиональный тон, Марти скомпенсировал его очередной идиотской улыбочкой. - Вчера или позавчера. Достаточно давно, чтобы успеть забыть, - он восхитился тем, с каким изяществом она ушла от ответа, и решил воздержаться от дальнейших расспросов. В конце концов, на что тут еще Валентайн? - У вас есть еще какие-нибудь вопросы, детектив Буллфинч? - Конечно, - беззаботно сказал Марти, совершенно уверенный в грядущем успехе, - как насчет прогуляться? Вы, я, луна, радиоактивный дождь, но мы можем оба спрятаться под моим пальто... - Спасибо, но у меня есть свое, - опять улыбнулась она. Марти уже уяснил, что когда Магнолия начинает предложение со "спасибо", то ничего хорошего не жди. Но он не унывал. - Ну, мы можем прогуляться каждый в своем пальто, промокнем до нитки, потом зайдем куда-нибудь просушиться... - Благодарю за предложение, но я замужем за сценой, - она тихо рассмеялась. - И мне совершенно не нравится мокнуть. А теперь, мистер Буллфинч, извините меня, я должна работать. - Не думайте, что я от вас просто так отстану, - многообещающе протянул Марти, но она уже вошла на сцену и начала возиться со своим микрофоном, что-то настраивая и переключая. Ник, понаблюдав за его провалом, только хмыкнул и пошел в сторону лестницы. Марти поспешно вышел на улицу вслед за ним и наконец с удовольствием затянулся сигаретой, которую затушил в баре. Дождь, к счастью, уже закончился - в другой раз Буллфинч, все еще не успевший просохнуть, и поворчал бы, что проклятая вода с неба не льет только тогда, когда он заходит в помещение с непродырявленной крышей над головой, - но сейчас его мысли витали совершенно в иных сферах. - Красотка, а? Я про Магнолию, - мечтательно протянул он. - Та еще штучка. Не пьет, не курит... Голос, говорит, бережет. Загадочная личность. Что-то мне подсказывает, что кто-то тут чего-то не договаривает. Ник как-то непонятно и невесело хмыкнул. - Да нет, они все такие, певицы. Кстати, Чарли просил тебе передать, что если еще раз увидит, что ты разговариваешь с их цветочком - отпилит тебе то, чем ты разговариваешь, и из всех своих манипуляторов выберет наиболее затупившийся. - Да-да, - беззаботно откликнулся Марти, которого подобная перспектива испугала примерно так же, как гуля - радиация. - Какая утрата будет для всех нас. А по делу он что-нибудь сказал? - Как ни странно, да. Ник прислонился к стене, тоже закуривая. - Чарли сказал, что Мэллоун попросил его решить одно дельце, и первым, кто согласился, был наш Салливан. Что за дельце - ему неизвестно, подробности были в конверте, который он сразу же отдал Салливану. Конечно же, сказал, что понятия не имеет, во что тот ввязывает парня - ну, как обычно. - Так вроде бы у него были деньги? - удивился Марти. - Обычно такие ребята, как Салливан, сначала просадят все крышки, а потом возвращаются к женам. И только самые отмороженные ударяются в делишки Мэллоуна. Но не мог же он просадить тысячу крышек за пару вечеров. И я не верю, что он сразу решил начать заботиться о своем будущем... Ник пожал плечами. - Его могли обокрасть. А может быть, он прикупил оружия с броней - надо пройтись по торговцам, кстати, - в этом свете то, что он вдруг на старости лет решил удариться в преступность, выглядело бы хотя бы логично. Хотя ты прав, странная история. Мне не показалось, что по описанию этот Салливан склонен к подобным авантюрам. - Ну да, Салливан, конечно, тот еще трус. Но от жены-то с детьми он удрал. Сорок лет, возраст такой. Но тебе-то не понять. - Нет, не понять, - легко согласился Валентайн. - Я зайду к КЛИО, а ты иди в "Рексфорд" и разузнай, в каком номере он был. Посмотри, не оставил ли он там какой-нибудь зацепки. Может, конверт этот найдешь, они себя уборкой не утруждают. - Черт, Ник, ну что ты мне все объясняешь, как маленькому. Встречаемся в отеле, если я спать не завалюсь. В отеле ворчливая регистраторша долго отказывалась выдавать ему ключи от номера Салливана. - Хороший клиент, платит в срок, а я буду в его комнату всяких проходимцев пускать! - Когда он вам платил в последний раз? - нетерпеливо поинтересовался Марти, жалея, что сейчас не то время, когда можно предъявить полицейское удостоверение, и оно откроет все двери - ну, если верить Нику, что оно обладало такой волшебной силой. - Да вчера только. А тут вы тут как тут, ходите, выведываете что-то... К хорошим клиентам пристаете, нет, чтобы за всякими наркоманами смотреть - а то расплодилось, целый город, и во главе этот... Хэнкок. Был бы до сих пор мэром мистер Вик, я бы на вас посмотрела, как вы винтом на улицах занюхиваетесь! - Понимаете, мадам, - голос Марти стал слегка раздраженным. - Вполне может быть, что ваш чудесный клиент-не-наркоман валяется в какой-нибудь канаве мертвый и холодный, и крышек от него вы больше не дождетесь, разве что он указал вас в своем завещании, в чем я сомневаюсь. Я бы так точно не сделал. Взгляд старухи стал стальным. - Пятьдесят крышек за ночь, - сказала она и поджала губы. - Да вы с ума сошли, - прошипел Марти. - Больше пятнадцати не дам, и то перебор. - Пятьдесят, - её губы слегка дрогнули в нахальной улыбке, и Буллфинч чертыхнулся. - И еще десять за то, что вы мне не нравитесь. Одарив её злобным взглядом, Марти вывалил из кармана пригоршню крышек и начал их пересчитывать. - Тут тридцать. Да соглашайтесь же вы уже. "Старая кляча", - добавил он про себя. - Может, если бы вы разговаривали со старой женщиной немного полюбезнее... - издевательским тоном протянула она. Марти сделал долгий-долгий вдох, готовясь выдать ей все, что он думает о старых женщинах, и от расправы его спасло только неожиданное появление напарника. - О, мистер Валентайн, сколько лет! - неожиданно расцвела регистраторша. - А вы выглядите все так же чудесно, - откликнулся Ник, аккуратно прикрывая за собой входную дверь, и та смущенно улыбнулась. - Да ладно вам. Что, комната нужна? - Вообще-то я тут с напарником... Он всё никак не может пересчитать крышки, бедняга? - Ага. Напарник у вас, мистер Валентайн, не больно-то сообразительный, - ухмыльнулась старуха и профессиональным жестом сгребла в свою сторону десять крышек. - На, забирай свои мелочь, жадюга. - Премного благодарен, - пробурчал он, распихивая крышки по карманам. В пути до четвертого этажа он сохранял мрачное молчание. - Салливан не был у КЛИО, - наконец сказал Валентайн, когда Марти, отобрав у него ключ, открывал дверь. Впрочем, он порадовался, что теперь шеф не стал припоминать ему фразу о его феноменальном обаянии, которое опять дало осечку. - И к Дейзи он тоже не заходил. Значит, ни оружия, ни брони он, скорее всего, не покупал. - Что же это еще может быть... Наркотики? Продажные женщины? Предметы современного искусства? - Отличное предположение, Марти. Ведь Добрососедство - известный культурный центр Содружества. - Да я шучу, шучу. В комнате было слишком грязно даже для отеля "Рексфорд" - и в особенности для человека, который прожил здесь всего неделю, а то и меньше. - Такое чувство, что он снял эту комнату, чтобы уйти в долговременный запой, - задумчиво протянул Марти, оглядывая многочисленные пустые бутылки. - Джин, виски, - тьфу ты, бобровская бражка, не знал, что эту дрянь и здесь можно найти... - Похоже, наш клиент - твой собрат по разуму. Такой найдет. - Чушь. В моем противоречивом прошлом я и сам устраивал такие загулы, но был достаточно умен, чтобы суметь не обзавестись детьми с женой... если память мне не изменяет, - ухмыльнулся Марти. - Надеюсь, что нюх тебе тоже не изменяет. Почувствуешь запах бражки - значит, Салливан где-то рядом. - Я тебе что, собака, Никки? - огрызнулся Марти, но он не обратил на него внимания. Ник подошел к комоду, на котором под очередной пустой бутылкой была придавлен белый квадрат бумажки, а рядом лежал обгрызанный карандаш. - "Здесь не растут цветы", - прочитал он. - Хм. - Зато здесь грибы скоро вырастут, такой бардак... - Марти оставался все так же беззаботен. - Как ты думаешь, Ник, тут вообще когда-нибудь убирались? - Надеюсь, что в последнее время нет. Надо поискать, вдруг он спрятал здесь что-нибудь. Ник тщательно обыскал комоды, заглянул за них, простучал стены своей железной рукой. Марти полез под кровать. - Он спрятал здесь всю пыль Содружества, вот что, - донесся оттуда его скрипучий голос. - Черт возьми, Валентайн, что я нашел! Ник бросил проверять валяющийся пустой чемодан на наличие скрытых отсеков и поспешил склониться над напарником. - Это же настоящий "Лафройг"! - из-под кровати выкатилась бутылка, на этот раз - полная, а за ней - счастливый Марти. - 2061 год! Да таких по всему Содружеству штук тридцать осталось... Интересно, оно давно тут лежит, или это на него Салливан махнул все сбережения? А, какая разница. Он теперь наш, то есть мой. Я умер, да? - Нет, ты еще жив, - мрачно отозвался Ник, выпрямляясь. Он рассматривал потрепанные обои, на которых все еще проглядывался выцвевший за двести лет цветочный узор. А потом задумчиво коснулся одного цветка на стене, как будто раздумывая, имеет ли какое-то значение фраза в записке или это просто плод алкогольного делирия, но почти сразу же отстранился, решив, что вторая версия ближе к истине. - Ладно, здесь ловить нечего. Придется идти к Мэллоуну, а мне так не хочется этого делать... - Если ты прямо сейчас пойдешь к Мэллоуну, то "Детективное агентство Валентайна" придется переименовывать в "Детективное агентство Буллфинча", - заметил Марти, вылезая и отряхивая свой черный костюм. - А одна маленькая секретарша будет долго-долго плакать на моем могучем плече... И если я не воспользуюсь таким моментом, то я не Марти Буллфинч. Ник, никак не отреагировав на его последние реплики, уселся в кресло. Он все еще оглядывал комнату, размышляя, куда мог деться конверт. - В чемодане крышек нет, - глубокомысленно заметил Марти. - Значит, он взял их все с собой. Или потратил. Миссис Салливан будет недовольна. - Наша задача - найти и вернуть её мужа, а не крышки, - отозвался Ник. - Знаешь, Ник, мужу с крышками я бы больше обрадовался, чем без них. Может, даже отвалил бы добрым детективам побольше крышек за крышки, которые они вернули в родной дом... - Марти, уймись. Буллфинч растянулся на покрывале, широко зевая. Трофейную бутылку он бережно положил на соседнюю подушку. - Значит, отложим все до завтра? Каков наш план - сначала к Мэллоуну, потом за Салливаном? Как ты думаешь, если тут замешан жирный, то наш клиент еще жив? - Что-то сомневаюсь. Но мы всегда можем надеяться на лучшее. - И верить в худшее. Ладно, Ник, ты как хочешь, а я что-то устал. Буллфинч сделал то, о чем мечтал с тех пор, пока на подступе к Добрососедству посидел в засаде под проливным дождем - разделся, повесил костюм на просушку и завернулся в одеяло. Пусть не слишком чистое, но зато сухое. Но он почему-то не мог уснуть. В голове крутился припев этой песни, которую он сегодня слышал в баре. А перед глазами было обтянутое красной блестящей тканью декольте. - Эй, Валентайн, ты еще там? Светящиеся в темноте глаза молчаливо подтвердили его догадку. - Слушай, Ник. Мне вот интересно, а когда ты был человеком, ты женщинам нравился? Ник чуть не выронил сигарету. - Э-э... Как-то не задумывался об этом. - Да ладно тебе. Наверняка была какая-нибудь смазливая секретарша, которая по тебе сохла в этом твоем полицейском департаменте... - Я бы предпочел воздержаться от этой темы, - прохладно ответил Валентайн, снова обретая самообладание. - От темы секретарш? Он услышал, как Ник в темноте глубоко вздыхает, и усмехнулся. - Мне не нравятся твои намеки по поводу Элли, - наконец сказал Валентайн. - Она еще ребенок. - Ей семнадцать. - Вот именно. - Ладно, папочка Ник, я тебя понял. - И не вздумай... Хотя, тебе бессмысленно что-то запрещать, так? Ты же никогда меня не слушаешь. Марти показалось, что теперь Ник звучит как-то укоризненно и даже немного обиженно, но все равно счел своим долгом дать утвердительный ответ. - Конечно, не слушаю. Но ладно, я вижу, ты не в настроении. Просто, понимаешь, эта Магнолия... - Подожди, Марти, ты что, собираешься спрашивать у меня совета по соблазнению женщин? - Валентайн поразился уже во второй раз. - Ну, не то чтобы мне нужен был совет... Короче, Ник, как ты за ними ухаживал? - Ну, - его электрический взгляд снова упал на выцветшие обои, а потом на комод с запиской. - Дарил цветы? Марти фыркнул. Странный все-таки он был, этот довоенный мир, если женщин можно было заманить на какие-то пахучие растения. Но его обычной тактикой было напоить жертву до умопомрачнения, а потом тащить в свое логово, пока она не одумалась - только, кажется, с этой чересчур о себе возомнившей певичкой такое бы провернуть не удалось. - Да-а, с цветами-то у нас напряженка теперь, верно, Никки? А жаль, я бы подарил этой Магнолии пару незабудок. Кстати, вроде бы магнолия - это тоже какой-то цветок? Или все-таки дерево? Ник неопределенно пожал плечами. - Кстати, когда-то делали цветы из бумаги. Мода такая была. Душили их... духами. - Бумажные цветы... - протянул Марти. - Хм, а это отличная идея, спасибо. Он представил себе лицо Магнолии, закончившей петь и получившей от него роскошный букет бумажных цветов. "А вместо духов плесну немного "Лафройга", - засыпая, подумал довольный Марти, у которого наконец образовался план. - Что может пахнуть лучше?" Дело об исчезновении Салливана было закрыто - несмотря на то, что и Мэллоун включил дурака и сделал вид, что понятия не имеет ни про какие конверты с поручениями, и Уайтчепэл Чарли тоже ничего не знал, и вообще все упорно отказывались вспоминать Салливана, кроме этой старухи-регистраторши и еще пары клиентов в "Третьем рельсе". Как будто он в самом деле все это время только беспробудно пил, скрывшись в своем номере и изредка только наведываясь в "Третий рельс", чтобы сменить обстановку. Исчезнувший нашелся сам, совершенно случайно. - Подумать только, а ведь мы проходили мимо него раза два за вчерашную ночь, - недовольно бурчал Марти. Тело Салливана валялось в груде мусора на границе города - уже значительно обглоданное бродячими собаками и с простреленным черепом. Дневной свет, приглушенный тяжелыми осенними облаками, безжалостно высвечивал его длинное худое лицо, залитое кровью, покрытое бледно-фиолетовыми трупными пятнами. Крышек при нем не было, как и белого конверта. - Думаешь, его убили рейдеры, или кто-то из города? - вопросил Марти, брезгливо тыкая в труп грязным ботинком. - Не знаю, не знаю... - Ник осторожно повернул голову Салливана - пуля аккуратно прошла насквозь, через мозг. - Видишь, как много пятен на левой стороне? - Тьфу, Валентайн, я ведь недавно позавтракал. - ...Значит, он долго лежал на левом боку. Кто-то его перевернул. Или сначала убил, а потом перенес сюда... - Бродячие собаки его перевернули, Ник! Черт побери, ну почему тебе вечно нужно докапываться, когда все очевидно? - Открою тебе секрет, Марти. Я - детектив, у меня даже свое агентство есть. - Хорошо пошутил, молодец. Из кармана салливановского пиджака Валентайн выудил газету, которая выпускалась только в Даймонд-сити. Это был прошлонедельный выпуск, посвященный проблемам похищения людей и замены их на синтов. Явно неоднократно перечитываемый, и даже с карандашными пометками. Фраза "возможно, вы и не подозреваете, что ваши родные - уже не те люди, которых вы знали всю жизнь, и возможно, вовсе даже и не люди" была несколько раз яростно подчеркнута, а на полях стояло три восклицательных знака. - Вот почему он свалил из Даймонд-сити... - глубокомысленно протянул Буллфинч, читая газету через плечо напарника. - Синтов испугался... Идиот. Ну да, здесь же Хэнкок со своими речами в духе "Институт не пройдет, во имя винта, и баффаута, и пресвятых ментатов". Зато тут на каждом шагу тебе могут голову снести без всяких синтов, и даже не поморщатся. Ник поднялся на ноги и теперь смотрел на тело сверху вниз. - Бедный Рэй. И почему они все идут в Добрососедство? Ты никогда не задумывался? - Он же наверняка считал тебя шпионом Института, что ты его жалеешь. А что по поводу Добрососедства - так это же самое очевидное. Уйти из самого благополучного города в самый неблагополучный... - Он мог пойти в Альянс, куда угодно. Марти пожал плечами. Думать, что их бывшему горожанину понадобилось в городе гангстеров и наркоманов, было ему совершенно неинтересно. Салливан мертв - а значит, можно возвращаться домой и стрясти со вдовы крышек за такую новость. Но перед тем, как вернуться, ему нужно было кое-что сделать... - Может, он тут уже был когда-то? Захотел повторить подвиг юных лет... Валентайн все еще стоял над трупом, задумчиво его разглядывая, как будто тот мог усилием его мысли воскреснуть и рассказать, как оно всё было на самом деле. - Я всё еще думаю про эту его фразу о цветах... - Ник, перестань, - нетерпеливо перебил его Марти. - Мало ли что он в пьяном бреду понаписал? Мы свое дело сделали. Возвращайся уже домой, а я еще на денек останусь. Хоть напоследок в баре посижу - без твоего присмотра, если позволишь. Уговорить Валентайна выкинуть это дело из головы оказалось непросто. Решающим аргументом стало упоминание о новоиспеченной вдове, которая там, должно быть, сходит с ума от беспокойства, пока они мило беседуют на добрососедской свалке. - А если бы мы пришли на день раньше, то могли бы успеть его спасти, - сказал Валентайн перед тем, как в очередной раз вздохнуть и уйти. - А если бы он не помешался на страшных опасных синтах, то был бы жив, - пробурчал Марти ему вслед и быстрым шагом направился в противоположную сторону, положив руки в карманы. Облака снова наливались дождем, как кровью, а промокнуть во второй раз ему совершенно не хотелось.