Любимый сэнсэй

       Наконец-таки наступил последний день учебы перед каникулами, и все контрольные тесты, сданные на одном дыхании, позади. Осталось лишь узнать судьбоносные результаты, которые покажут, достойны ли мы отдохнуть в полной мере до самого сентября. Конечно, нам еще предстоит провести целый день в лесу в рамках курса по спорт ориентированию, но это мелочи. Правда, я до сих не занесла Кисаме разрешение от родителей, ведь мама приезжает из командировки только сегодня, и крайне недовольный Хошигаки уже грозится оставить меня в городе. Как будто я против. То еще удовольствие носиться по лесу с компасом наперевес, знаете ли.        Придя в школу, я и Яманака, наполненные волнением и энтузиазмом, первым делом направились к информационным стендам. Я немного замешкалась у шкафчиков со сменной обувью, но моя дорогая соседка по парте не дала мне и шансу от неё отстать.        — Нами, ну давай быстрей! Там же уже всё вывесили! — Энергия, как всегда, бьет из неугомонной Ино ключом. И как я вообще жила без её суеты и потешности? Должно быть, в тишине и спокойствии, как я могла забыть.        «Вот сейчас! Сейчас всё и решится!» — почти слышала я восклики и держащую в напряжении барабанную дробь в своей голове, когда мы оказались на месте. Однако сколько бы взгляд не блуждал по длинным спискам, моя фамилия всё никак не находилась. Да где же она?        — Что за черт? — только и произнесла я, чувствуя, как в груди разливается гадкое чувство тревоги. А вот и Хигураши Изанами. На последнем месте рейтинга с суммой баллов, равной нулю. И почему я уже не удивляюсь?        — Двести двадцать три! Юху! — подскочила ко мне Ино, странно пританцовывая и улыбаясь счастливой белозубой улыбкой. Нужно было за неё порадоваться, но меня одолевала зависть. И давно я стала такой мелочной? — А у тебя что?        Всё, что мне удалось сделать, это ткнуть пальцем в свою позорную нижнюю строчку. Улыбка в одно мгновение стерлась с лица Яманака, подтвердив, что она видит то же, что и я.        — Бред. Это невозможно, — поморщив лоб, она еще раз вгляделась в чернеющую надпись. Как будто цифру ноль можно было перепутать с чем-то еще.        — Как видишь, возможно, — мрачно и как-то совсем хрипло отозвалась я. Вот почему со мной всегда всё не слава богу?        — Может, ошибка при занесении результатов в базу? — предположила Ино, а я в ответ безучастно пожала плечами. — Нужно же разобраться, — с нажимом продолжила она, недовольная моей апатичной реакцией. — Нельзя это так оставлять.        — Нужно. А что делать?        Я была настолько расстроена, что захотелось на всё плюнуть и оставить, как есть, традиционно взвалив все проблемы на завтрашнюю Нами. Руки опускались от ощущения собственной беспомощности и от того, что мне светят попорченные школой каникулы.        На свой вопрос я уже знала ответ: «Бежать к Итачи, да поскорей». Яманака произнесла вслух то же самое, слово в слово, подтверждая верный ход моих мыслей. Он же наш классный руководитель, а значит, разрешать подобные проблемы — это его обязанность. Кроме того, один из трех тестов был как раз-таки по истории, и уж Учиха наверняка должен быть в курсе, если кто-то из его учеников (читайте — Хигураши Изанами, бессменная заноза в его учительской заднице) действительно написал на ноль баллов.        Не обнаружив учителя в классе, я даже выдохнула с облегчением. Если бы он оказался там, то пришлось бы, краснея и бледнея, разговаривать с ним наедине. Всю неделю мне успешно удавалось избегать подобных встреч, но чем дальше я пыталась держаться от сэнсэя, тем больше меня тянуло обратно. Сердце всё сильнее ёкало, когда на занятиях его взгляд устремлялся в мою сторону. Я же вела себя совершенно по-дурацки: отворачивалась, и хорошо, если не начинала при этом улыбаться как идиотка. Не удивлюсь, если Итачи в конечном итоге решил, что я тронулась умом. Лично я бы так и подумала.        Дойдя до учительской, я нерешительно постучала в дверь, и кто-то по ту сторону гаркнул своё «да-да». Кажется, это был Хидан-сэнсэй, но я не уверена.        Раньше мне не доводилось бывать в учительской, и моё воображение упорно рисовало её как большой мрачный коробчатый офис. Каково же было моё удивление, когда передо мной предстала вполне уютная залитая солнцем комната с большим окном и милыми растениями на подоконниках. Самих учителей будто бы и вовсе не было, но я быстро догадалась, что помещение гораздо больше, чем кажется, и остальная его часть скрывается за шкафами с макулатурой, которые, видимо, нужно обойти.        Однако я так и застыла на пороге, не решаясь и шагу ступить. Я не знала, можно ли мне входить вот так запросто. Может, нужно дождаться, когда кто-то меня пригласит? Метания были недолгими, и из-за шкафа показалась Конан с безупречными блестящими локонами и в белоснежном платье. Кажется, эта женщина просто не может выглядеть несовершенно. Даже не знаю, восхищает это или пугает. Увидев меня, она пару раз удивленно моргнула, словно моё появление было чем-то сверхъестественным.        — Ты к Итачи-сану? — спросила сэнсэй, не дождавшись, когда я брошусь в объяснения. Казалось бы, простой вопрос, но он выбил почву из-под ног, и моё лицо едва не пошло пятнами.        — А он здесь?        Да, невежливо отвечать вопросом на вопросом, но у меня язык не повернулся сказать, что я целенаправленно пришла к Итачи. Видимо, по собственной глупости, такая форма ответа показалась мне более непринужденной. Что-то вроде «Если он на месте — хорошо. Если нет, то бог с ним». Конан кивнула, но прежде, чем она успела сообщить о моём приходе, показался и сам Учиха. Стройность мыслей в тот момент окончательно покинула мою бедную голову, а тело забыло, что нужно дышать.        — Он здесь, — произнес сэнсэй и едва заметно улыбнулся, а мои щеки начали заливаться краской. Надеюсь, что это было не так заметно, как чувствовалось. Ей богу, моя жизнь была гораздо проще, пока я не стала разбираться, нравится он мне или нет.        «Бедный ребенок» — тихо себе под нос произнесла Конан и, проходя мимо, на мгновение дотронулась ладонью до моего плеча. Затем она взяла какую-то папку из шкафа и прошмыгнула в коридор, повергнув меня в полное недоумение. По крайней мере, это отвлекло меня и спасло от неизбежного кислородного голодания в присутствии Итачи. Похоже, дела с тестами обстоят еще хуже, чем я могла предположить.        — Всё плохо? — Очевидно, объяснять причины своего визита мне уже не обязательно.        — Не так, чтобы очень. Проходи, — уклончиво ответил учитель, приглашая последовать за ним в таинственный отсек за шкафами.        Я проводила его взглядом, но сама двинулась с места не сразу. Чувство неловкости меня всё ещё не покидало.        Пространство за шкафами было похоже на комнату ожиданий с креслами, кофемашиной и прочими радостями. Должна признать, условия у учителей гораздо лучше, чем я предполагала. На кожаном диване, выставленном вдоль стены, закинув ноги на журнальный столик, восседал Хидан-сэнсэй и, завидев меня, он резко убрал их куда положено, на пол. Тогда я довольно отчетливо поняла, сколь нежелательно моё присутствие в этой святая святых.        — Здравствуйте. — Голос мой прозвучал совсем тихо. Слишком уж я стушевалась от всего происходящего.        — Здравствуй-здравствуй, — насмешливо отозвался сэнсэй, и я едва сдержала выдох облегчения. Застигнуть нашего географа в прекрасном расположении духа — небывалая удача. Хоть в чем-то мне сегодня везет. — Что ж ты решила приключения поискать за день до каникул? Без этого никак? — О, он еще и издевается.        — Они сами меня находят, — я нервно дернула плечами, и мои губы дрогнули в растерянной улыбке.        Вот так запросто разговаривать с Хиданом-сэнсэем было как минимум странно. Я с первого занятия боялась его до дрожи в коленках. Мне даже свою работу по политической карте мира позднее срока было страшно сдавать, потому что незадолго до этого он довел до слез Хинату своими криками. Тогда злосчастную тетрадь за меня сдал Дейдара, и на него Матсураси-сэнсэй среагировал вполне сносно, хотя и передал, что в следующий раз мне придется сдавать свои долги самостоятельно.        — Меня тоже находят приключения каждые выходные, — хохотнул Хидан. — Особенно с пятницы на субботу.        До меня довольно быстро дошло, из-за чего могут преследовать приключения с пятницы на субботу, но подобные откровения от учителя сбивали с толку, и я не знала, как на них реагировать, поэтому просто продолжала неловко улыбаться. Положение спас Итачи, который выразительно откашлялся и одарил Матсураси довольно многозначительным взглядом. Тот в ответ лишь усмехнулся и пробормотал что-то вроде «святой Учиха».        Поднимаясь с дивана, Хидан нагнулся, и я заметила, как он взял из-под столика небольшую металлическую фляжку. Ну не-ет, это точно не поддержка здорового образа жизни с двумя литрами воды в день. Встретившись со мной взглядом учитель понял, что его маленький секрет больше не секрет, и я приготовилась к худшему, но он просто подмигнул и спрятал фляжку за пояс. Не сказать, что увиденное меня удивило или покоробило. Ребята из 2-А как-то говорили, что у нашего географа проблемы не только с управлением гневом, но и с алкоголем, и он не раз приходил в школу пьяным или с похмелья, но лично мне убеждаться в этом не приходилось. Что-то пробубнив, Матсураси-сэнсэй покинул учительскую, громко хлопнув дверью из-за поднявшегося сквозняка, и от резкого грохота я едва не подпрыгнула.        — Итак, — начал говорить Учиха, предпочитая не комментировать то, чему я только что стала невольным свидетелем. — Тебе повезло. Твои тесты пропали, но мне, Конан и Обито удалось донести до Мадары, что всё было сдано и проверено. — Немного странное определение слова «повезло».        — Пропали? — в недоумении переспросила я, проигнорировав вторую часть предложения, на что Итачи сосредоточенно кивнул.        — Я определенно вкладывал их в твоё личное дело, но когда оно дошло до секретаря, заполнявшего базу, там ничего не было. Мы пытаемся разобраться, что произошло, но пока безуспешно. — В голосе сэнсэя чувствовались отголоски вины за произошедшее, но винить его я не могла. Да и не хотела. Разве мог он предугадать, что кому-то придет в голову воровать мои контрольные? Это даже звучит абсурдно. Наверняка они просто случайно выпали и скоро найдутся. — Скажи, Нами… — сделав паузу, Учиха посмотрел мне прямо в глаза, и я непроизвольно задержала дыхание. Он всего лишь произнес моё имя, а я уже едва могла концентрироваться на том, что он говорит. — Может, ты с кем-то не в ладах, в ссоре? У тебя есть предположения, кто бы мог вставлять тебе палки в колёса?        Не в ладах, как выразился Итачи, я только с Карин. Вот только навряд ли она бы стала заниматься подобной ерундой. Она заметно меньше стала меня беспокоить после того случая на физкультуре. Может, потому, что на соревнования Кисаме в итоге отправляет её, а не меня, и Узумаки решила, что в полной мере показала своё превосходство. К тому же, я даже в теории не имею ни малейшего представления, как ей в руки могло попасть моё личное дело.        — Ни единой мысли, — покачала головой я.        Итачи продолжал пытать меня взглядом, и мне удавалось с завидной стойкостью его выносить, но я уже знала, что это означает — он мне не поверил.        — Ты ведь понимаешь, что тебе придется всё переписывать, если тесты не найдутся? — с нажимом спросил сэнсэй.        Я горько усмехнулась. То есть мне придется сдавать всё по новой потому, что кто-то не уследил за дверью в учительской? Беспощадная школьная справедливость в действии.        — Как вообще кому-то в руки могло попасть то, что считается конфиденциальным? Разве вы не запираете учительскую, когда в ней никого нет?        Я понимала, что Итачи ни в чем не виноват, но, несмотря на это, мой вопрос сочился обидой и негодованием.        — На днях здесь стеллажи передвигали, и все папки с полок какой-то умник разместил на подоконнике в коридоре.        Дела даже хуже, чем я думала. А действительно: почему бы не оставить суперважные документы, содержащие всю личную информацию об учениках без присмотра?! Ох уж эти учителя. Вроде, взрослые люди, а лажают не хуже первоклашек.        — Прекрасно, — только и выдохнула я и уж было развернулась, чтобы уйти, но Итачи схватил меня за запястье. Несильно, но достаточно, чтобы я остановилась и обернулась. Больших трудов мне стоило сосредоточиться, и не думать, что от прикосновения сэнсэя по всему телу побежали мурашки. Учиха чуть поддался вперед и, все так же внимательно глядя мне в глаза, произнес:        — Я правда хочу помочь. Но я не смогу ничего сделать, если ты будешь отмалчиваться.        Захотелось съязвить, произнеся дерзкое «а я не просила тебя о помощи», но я промолчала. Да и, если задуматься, просила. И не единожды. А разрыдавшись тогда в классе, я сама же и навязалась к нему под крыло окончательно и бесповоротно. Так с чего теперь удивляться, что сэнсэй добросовестно выполняет данное обещание?        — Я вовсе не отмалчиваюсь. Просто не думаю, что объявлять охоту на ведьм из-за моих безосновательных предположений — хорошая идея.        Ответ Итачи не заставил себя долго ждать.        — То есть догадки, кто это может быть, у тебя всё-таки есть?        Я уж было открыла рот, чтобы возразить, но поняла, что теперь отпираться бесполезно. Стоит тщательнее следить за языком, когда перед тобой не абы кто, а очередной гениальный Учиха. Не найдя, что еще добавить, я поспешила высвободить запястье из хватки Итачи. Само собой, он и не подумал меня удерживать и разжал ладонь.        — Ну когда ты уже прекратишь попадать в истории? — сэнсэй устало покачал головой, а мне только и оставалось неопределенно пожать плечами. Видимо, я попала под классное руководство к бывшему соседу, чтобы ему жизнь медом не казалась. Эдакая кара небесная. Иных объяснений своему тотальному невезению и его магической способности узнавать обо всех моих казусах я не нахожу.        Дейдара не появляется в школе третий день, решив, что после сдачи всех контрольных ему здесь делать нечего. Я знала, что это не истинная причина его прогулов, но всё так же держалась в стороне и не пыталась выяснить, что с ним происходит. В ответ прозвучало бы стандартное «Да всё нормально, м!» или «А что, волнуешься за меня, м?», и ничего дельного и вразумительного.        «У тебя 256. Поздравляю, прогульщик» — отстучали пальцы по кнопкам телефона и нажали «отправить». Ответ Тсукури пришёл через минуту. «А у тебя что, зануда?» У меня не было ни малейшего желания объяснять, что со мной приключилось на этот раз, поэтому я ничего не ответила, и уж было хотела отправиться искать Ино, но, как оказалось, не судьба.        — На-ами-чан! — окликнул меня незнакомый голос, и на плечо легла чья-то рука, отчего я вздрогнула и в недоумении обернулась.        Худого парня с выбеленными волосами я, кажется, видела в коридорах пару раз, но знакома с ним лично определенно не была, поэтому его поведение с нарушением личного пространства показалось мне абсолютно диким. Как и его улыбка с белыми заостренными зубами.        — Тебя кое-кто хочет видеть. Идём?        Не успела я и опомниться, как незнакомец, обступив меня, пошел вперед. Даже не стал дожидаться моей реакции и вопросов. Я же лишь озадаченно смотрела ему вслед, до того момента, как он не обернулся:        — Не люблю обижать девочек, так что не заставляй тащить себя силой, — и он снова уверенно двинулся по коридору.        Его реплика поселила во мне страх вперемешку с беспокойством, и я крепче сжала телефон в руке. Не хотелось этого признавать, но догадка, кто так жаждет со мной встретиться, уже успела меня посетить.        — Ты вообще кто? — только и спросила я, догнав незнакомца, а он улыбнувшись, отсалютовал от головы двумя пальцами и бойко представился:        — Хозуки Суйгетсу. 2-С. По гороскопу водолей. Группа крови вторая. Люблю море, пускать небесные фонарики и удон с лососем. — Слишком. Много. Лишней информации.        — Что? — мои брови в недоумении поползли вверх. Уж точно не это я ожидала услышать.        — Да, с лососем, — кивнул он. — Хотя с угрем тоже вкусно, особенно когда…        — Куда мы идем? К кому? — нетерпеливо выпалила я, игнорировав попытку поделиться со мной гурманским опытом.        Суйгетсу снова улыбнулся и остановился возле торгового автомата.        — Секунду, — он вскинул ладонь в останавливающем жесте, а затем, как ни в чем ни бывало, принялся шарить в кармане мелочь.        Кто это, черт возьми? И почему он ведет себя так, будто мы с ним старинные приятели? «Где-то было еще десять» — пробубнил он, запуская руку во второй карман, а я, стоя в сторонке, в полнейшей растерянности наблюдала за его действиями. Кажется, Дейдара как-то здоровался с ним в коридоре. Или я снова что-то путаю?        — А! Вот! Набрал! — торжествующе объявил Суйгетсу и принялся начинять автомат звонкими монетами.        Достав из лотка выпавшую бутылку воды, он ловко вскрыл её и принялся жадно пить из горлышка. Залпом. Когда в бутылке осталось заметно меньше половины, он со смачным звуком оторвался от неё и, сглотнув, протянул мне:        — Будешь? — Я отрицательно мотнула головой. Только я не предлагаю левым людям попить, или это реально странно? Похоже, у меня появилась новая планка на личной шкале чудаковатости, которую я бы подписала как Хозуки Суйгетсу. — Ну ладно, — пожал он плечами, а затем закончил начатое и выбросил совсем пустую ёмкость в ведро. — Тогда пошли.        Как будто мы и не останавливались вовсе, он двинулся в прежнем направлении, а я, едва поспевая и пытаясь заглянуть ему в глаза, наконец, озвучила свои предположения:        — Ты от Карин, да? К ней ты меня ведешь?        На меня упал столь задумчивый взгляд, что я уж успела распрощаться с надеждой получить вразумительный ответ и на этот раз, но Суйгетсу кивнул. Сердце в груди на секунду замерло. Что ей от меня нужно? Неужто действительно существует связь между пропажей моих тестов и Узумаки?        — Да ты не бойся, — усмехнулся Суйгетсу, спускаясь к запасному выходу, ведущему на задний двор школы. На ту сторону выходят только окна раздевалок и актового зала. Я в дерьме. — Карин не станет тебя бить, если будешь следить за языком. — Точно в дерьме.        Закралась мысль набрать кого-нибудь по телефону и включить громкую связь, чтобы, в случае чего, ко мне пришли на помощь, но я быстро оставила эту затею. В случае неудачи я сама вырою себе яму, и Карин совсем сгноит меня за трусость.        Фигуру Узумаки, прислонившуюся к холодной бетонной стене школы, было видно издалека. Как и здоровенного рыжего парня рядом с ней. Трое. На меня одну. Я даже убежать не смогу, если Суйгетсу и этот амбал будут стоять рядом. И что-то мне подсказывало, что они будут.        — Чего так долго? — возмутилась Карин, скрещивая на груди руки. Мой сопровождающий что-то ответил, но я его уже совсем не слышала. Моим вниманием всецело овладела Узумаки, которая приторно улыбнулась, когда наши с ней взгляды встретились. — А, Рыжуля! — как будто вовсе не меня она ожидала увидеть. — Какая встреча!        — Очень неожиданная, — согласно кивнула я, на что Суйгетсу за моей спиной издал неопределенный смешок.        Лицо Карин так и сияло притворным добродушием, вот только двое её парней, вставших от нас по разные стороны, совсем не добавляли обстановке миролюбивого настроения. Молчание, висевшее между нами, морально давило и выматывало, но я не решалась начать задавать наводящие вопросы. В конце концов, хозяйкой положения была совсем не я.        — Давай начистоту, — цокнув, заговорила Карин, наконец, прервав тишину и заставив меня замереть и напрячься всем телом. Улыбка в одно мгновение стерлась с её лица, и голос засочился сталью. — Ты мне не нравишься. Совсем не нравишься. Но об этом, я так полагаю, ты и сама знаешь.        Я не понимала, с чего вдруг Узумаки перешла в столь открытое наступление, но нетрудно было догадаться, что совсем не о своих чувствах она хотела со мной поговорить.        — Допустим, — согласилась я и с удовлетворением заметила, что мой голос не дрожит и звучит спокойно. Всё, о чём я молилась, так это о том, чтобы у меня не отнялся от страха язык, как тогда в туалете.        — Тебе что же, даже неинтересно, почему? — усмехнулась Карин.        «Потому что ты стерва, пытающаяся везде показать своё превосходство», — подумалось мне, но озвучивать мысль я не стала. В слова Суйгетсу, что Карин не станет меня бить, если я буду следить за тем, что говорю, я охотно верила.        — И почему? — мой вопрос прозвучал без особого энтузиазма, но Узумаки этого, похоже, не заметила.        — У нас с тобой гораздо больше общего, чем ты думаешь, — с усмешкой произнесла она и, оторвавшись от стены и выпрямив спину, стала подходить ближе. — Ну, помимо способностей к бегу, разумеется. — Она подошла почти вплотную, а я почувствовала, как моё сердце опустилось в пятки. Я снова ощущала себя загнанной в угол, но на этот раз пыталась сохранить остатки лица и достоинства. — Так он тебе не рассказывал, да?        Кто и что мне не рассказывал? Замешательство, должно быть, настолько явно отразилась на моём лице, что Карин не стала меня мучить и, сделав шаг назад, увеличила между нами дистанцию.        — Мы обе дружим с бывшим парнем, — заговорила Карин, еще больше сбивая с толку. — И этот бывший, кстати, у нас тоже общий.        Я ведь не ослышалась? Она правда это сказала?        — Ты о Дейдаре? — спустя паузу переспросила я, и Узумаки, усмехнувшись, кивнула.        — Бинго, Рыжуля.        Детали мозаики начали складываться в цельную картину. Дей говорил, что встречался в школе Ива со своей одноклассницей, а Карин — его ровесница. Вот только он как-то забыл упомянуть, что он с ней… дружит. Но, по крайней мере, это объясняет их странный диалог на физподготовке. Я решилась озвучить свою догадку.        — Ты… его одноклассница из школы Ива?        — Мы все его одноклассники, — подал голос рыжий амбал, и Карин бросила на него недовольный взгляд. Видимо, говорить должна была она одна, а парень нарушил уговор.        Между нами снова повисло молчание, но не сказать, что на этот раз оно меня напрягало. Скорее, наоборот. Всё, что происходило, наконец обрело стройность и ясность, и у меня была возможность еще раз найти всему объяснения. Я не нравлюсь Узумаки, потому что…        — Ты только не думай, что я хочу его вернуть, — она усмехнулась и склонила голову набок, отчего красные пряди волос как кровь поползли по её бледному плечу. — Если ему по вкусу бесхребетные анорексички, то бога ради. После такой, как ты, — она сделала ударение на слово «ты», — он мне точно не нужен.        Слова Карин сочились неприкрытым презрением, а я смотрела на неё и представляла, как Дей придерживает её за талию и целует в шею. От картин, что так живо рисовало воображение, желудок завязывался в узел.        — И ты меня вызвала, чтобы сообщить об этом? — нахмурившись, спросила я. И откуда только во мне взялось столько смелости?        Глаза Узумаки чуть расширились. Видимо, и она ожидала не такую реакцию.        — Нет, конечно нет, — она неопределенно качнула головой. — Дело есть.        Дело? У Карин? Ко мне? Остановите Землю.        — Дело связано с Тсукури? — Очевидное предположение.        — Да, с ним, — она не стала отпираться и, кажется, переглянулась с Суйгетсу. — Мы тут на прошлых выходных решили нашего Дейдару подколоть немного. По поводу тебя. — Я непроизвольно резко выдохнула. — Дескать, что же ты ему не дала до сих пор, раз он такой распрекрасный.        Осведомленность бывших одноклассников об интимной жизни Дея меня смутила, не говоря уже о том, что я была предметом их обсуждений, но виду я не подала. Похоже, меня ждет длинная увлекательная беседа с моим дорогим так называемым «другом».        — Я всё равно не понимаю, к чему ты клонишь, — нетерпеливо заметила я, когда Карин в очередной раз замолкла. Всё, чего я хотела, это поскорее разделаться с этим тошнотворным разговором, чтобы не видеть её ехидного лица.        Карин усмехнулась.        — Честно, мне даже немного тебя жаль, — она сделала паузу и добавила: — Немного. Совсем чуть-чуть.        От услышанного парой секунд позже я едва удержалась на ногах. Если бы кто-то предложил мне стереть память, чтобы я осталась в счастливом неведении и жила спокойно и дальше, я бы согласилась, не раздумывая.        — Он поспорил с нами на не хилую сумму, что завалит тебя до конца месяца, — Узумаки нанесла свой последний удар, который угодил точно, куда надо. Это… больно. Рвет на части. — Рассказываю из корыстных мотивов, так что не благодари.        Вопреки законам здравого смысла, я осталась совершенно спокойна. Из меня словно выкачали все эмоции, оставив в груди после почти осязаемой физически боли лишь щемящую пустоту. Дейдара меня предал.        — Ясно, — немного растеряно отозвалась я, уперев взгляд куда-то в сторону. Выносить то, как на меня смотрят «друзья» Тсукури, было выше моих сил. — Вы хотите выиграть спор, я угадала?        Ответом мне было гнетущее молчание. Я думала, что Карин отпустит еще пару шуток по поводу всей этой весёлой ситуации, но, похоже, о своей жалости она не привирала, и от этого было ещё противней.        — Меняем наш выигрыш на твои бумажки. Что скажешь? — наконец, заговорила Узумаки, и, когда я осмелилась на неё взглянуть, у неё в руке уже была небольшая стопка листов. Воровкой действительно была она, кто бы мог подумать.        — Не обязательно было красть мои тесты. Этого рассказа было бы вполне достаточно, — сухо произнесла я, недоверчиво смотря на то, что так хотела вернуть еще полчаса назад, но совсем не такой ценой.        Карин пожала плечами.        — Вдруг ты вступишь с нашим общим бывшим в сговор. Мне нужны гарантии. Так что, сделка?        — Сделка, — нахмурилась я и, рывком забрав листы, устремилась обратно к черному ходу, откуда мы и вышли с Суйгетсу. Однако, не дойдя всего пару метров, я обернулась и окликнула так и оставшуюся стоять на месте Узумаки:        — Карин! — Она посмотрела на меня с плохо скрываемым удивлением. — Ну и какова моя цена?        «Какова моя цена». Вопрос, который до крови разодрал внутренности, когда до меня дошёл весь глубинный смысл его формулировки. На меня поспорили. На меня навесили ценник, как на занятную побрякушку.        Стопку листов я пропихнула под дверь учительской, чтобы не было лишних вопросов. Больше всего я боялась, что по дороге мне встретится Итачи, но судьба была благосклонна. Ну… насколько она вообще может быть благосклонна в такой день. Сидя с щебечущей в костюме чирлидерши Ино на скамейке возле школы, я даже находила в себе силы улыбаться, но после мы с ней распрощались, и я отправилась домой. В автобусе написала Тсукури сообщение, что у меня двести шестьдесят баллов. «Моя умница». Захотелось выбросить телефон в приоткрытый люк, но я сдержалась.        Открыв входную дверь ключом, с грохотом швырнула сумку в другой конец коридора. Из меня бы вышел отличный метатель гневного молота. И всё бы ничего, но оказалось, что моя вспышка эмоций не осталась незамеченной.        — Нами. Ты чего буянишь? — усмехнулась мама, выходя из кухни и вытирая руки клетчатым полотенцем. Такая домашняя, немного растрепанная, в белом переднике. От родной уставшей улыбки в груди защемило с новой силой. Мы ведь так и не помирились с её отъезда, и она это помнит. И я это помню. Но всё это вдруг стало мелочным и неважным, и я почувствовала, как по щекам градом покатились слезы.        — Мама, — беззвучно произнесли губы, и моя потешная женщина расплылась в стремительно приближающееся пятно. Всего через мгновение я уже рыдала навзрыд, сидя на коленях на полу в прихожей, а она прижимала меня к груди и баюкала, как маленького ребёнка. Похоже, я сломалась. Снова.