Сахарная булочка

Утро проходит в напряженной атмосфере, но только для не выспавшегося Чонгука, ведь Пак ходит до нельзя счастливый и собирается на каток с обеда, хотя ехать они договорились вечером. Хосок и Тэхен, которых позвал Чим, тоже согласились, и Чон этому несказанно рад. Ведь альфа не ручается за себя, когда увидит Шугу и Чимина вместе. Странно, что хен все же согласился, в его-то возрасте лучше не стоит вставать на лед. Но Гук об этом напрямую сказать побоялся, особенно когда рядом подслушивал Пак и светился от радости. Ближе к вечеру взволнованное состояние Чимина начало бесить, отчего злость возрастала в геометрической прогрессии. Хотелось схватить рыжую копну волос и приковать мельтешащего омегу к батарее наручниками, которые валяются где-то в шкафу. Че, зря он их покупал, что ли? Чимин не умолкает всю дорогу до катка, выводя Чонгука из себя еще больше. Чимин пытается не замечать черной ауры вокруг альфы и его хмурый взгляд, ссылаясь на то, что старший просто не выспался. С друзьями они пересеклись в раздевалке, Тэхен был замученным и уставшим, что нельзя сказать о Хосоке – старший светился не хуже Чимина и уже успел подсесть на уши младшему, отводя его в сторону, пока они переодевали коньки. Понимающе похлопав друга по плечу, Чон замечает взглядом подошедшего к Чимину Шугу и напрягает слух, но те слишком далеко, а шум говорящих вокруг людей не позволяет услышать хотя бы слова. – Они так свободно общаются, словно давно знакомы, – задумчиво подмечает Тэхен, раздражая Чонгука еще больше. Чон туго завязывает коньки и выходит из помещения, глубоко вдыхая и выдыхая. Надо успокоиться прежде, чем он разнесет все вокруг. Неназойливая музыка отвлекает, позволяя Чону погрузиться в свои мысли. Шатен скользит по льду, наблюдая за людьми вокруг. Кто-то только начинает учиться стоять на коньках, постоянно падая и хватаясь руками за воздух, кто-то учит неумеху правильно отталкиваться и помогает делать первые движения, а кто-то просто наслаждается вечером, вот, например, парень в синей шапке пытается догнать друга, а ребенок в красной куртке заливисто хохочет, падая на лед; Хосок вьется возле удрученного Тэхена, который лед-то видит в первый раз, что уж говорить о коньках, Чимин мило улыбается Шуге, внимательно слушая его и придерживаясь за альфу, неуверенно скользя на льду. Пак давно просился на каток, но ни разу не упоминал, что не умеет. Чон злобно рычит и нечаянно врезается в какого-то хрупкого парнишку, роняя его на искусственный лед и падая сверху. – Простите, – неловко извиняется он, поднимаясь на ноги и помогая встать парню в красной шапочке. Чон замирает, вспоминая о подаренной Чимином шапочке, которая прибрана где-то дома, и даже не замечает, что держит руку парня дольше позволенного. – Это Вы меня простите, – виновато улыбается тот, смущенно отводя взгляд, но руку не убирая. Чонгук осматривает его, замечая необычные серые глаза и снег на коленках. – Все в порядке? – уточняет альфа, наконец, отпуская парня, и отряхивается. Альфа не замечает недовольного взгляда мимо проезжающего Чимина. Пак почти готов задушить невысокого парнишку рядом с Чонгуком его же шарфом, но сдерживается, пытаясь не пялиться в их сторону. Юнги на это смеется в перчатку, говоря, что он ведет себя как ребенок. – Д-да, все хорошо, – кивает сероглазый. – Меня зовут Адам, а Вас? – Давайте я Вас провожу до медпункта, у Вас штаны порваны, – замечает Чон и кивает в сторону раздевалки. – И я Чонгук, приятно познакомиться. – С-спасибо, но не стоит, – бормочет парень, на что шатен пожимает плечами. – Хорошо, – Чонгук улыбается и проезжает мимо опешившего парня, продолжая свой путь. Альфа думает о красной шапочке, спрятанной где-то в глубине шкафа, и не замечает надвигающуюся фигуру невысокого молодого человека с хитрым прищуром. Рыжеволосый жестко врезается в Чона, отчего тот теряет координацию и поскальзывается, падая на спину. Тушка, нагло сбившая его с ног, падает сверху, и Чон тонет в карих глазах. – Ой, простите, – недовольно хмыкает Чимин и поджимает губы. Чонгук смеется, впервые расслабляясь за сегодняшний день. – Вы не ушиблись? – Нет, а Вы? – в тон ему отвечает Чон, замечая игривый настрой омеги. – Не больно упали? – Падение было мягким, мне повезло, – Чимин все же не выдерживает и улыбается в ответ на довольную улыбку альфы. Отпускать младшего совсем не хочется, но валяться посреди катка, когда вокруг слоняются люди, как-то неудобно. Чимин пытается подняться с Чона, но перчатки скользят по ровному льду, отчего Пак падает обратно на старшего, вызывая смех у того. – Боже, ты такой неуклюжий, – улыбается Чон и пытается помочь Чимину. Мимо проезжает какой-то мужик, нечаянно задевая руку Чимина, которой тот опирался об лед. Омега громко кричит от боли и дергается. Чонгук замечает слезы в уголках любимых глаз и тут же хватает руку Пака за запястье, смотря на порванную перчатку и выступающую кровь. – Блять, – шепчет старший и медленно снимает перчатку с маленькой руки Чимина. Пак всхлипывает и тихо воет, боясь смотреть на порез. Чонгук на секунду теряется, совсем не зная, что делать с испуганным омегой и его раной. – Вставай, – раздается властный голос Шуги, который помогает омеге подняться со льда. – Говорил же, чтобы ты на льду не валялся. Пошли скорее. Пак хлюпает носом и спешит за раздраженным Шугой, ничего не видя от слез. Чонгук утробно рычит и сжимает кулаки, больше злясь на себя, чем на хена. Хосок, тоже наблюдающий за этой картиной, спешит за парнями, а вот Тэхен подъезжает к другу, помогая ему подняться. – Ты чего сам не отвел? – изгибает бровь Тэ, смотря на сжатые от злости скулы Гука. – Так и прозеваешь своего Чимина, уведут. – Да пошел ты, – злобно выплевывает Чон и спешит в раздевалку, где скидывает коньки и сдает их. Альфа дожидается Пака, и когда тот заходит, Чон облегченно выдыхает, замечая слабую улыбку на губах омеги. Следом заходит Шуга и сажает Чимина рядом с Чонгуком, принимаясь развязывать коньки младшего. – Я сам, – хмыкает Чон и старается как можно мягче оттолкнуть хена, на что Шуга пожимает плечами и садится на скамью напротив. Чон снимает с Чимина коньки и помогает ему надеть кроссовки, не поднимая своего виноватого взгляда. – Ну что, стало полегче? – интересуется уже переобутый Шуга, улыбаясь Чимину. – Да, спасибо большое, хен, – смущенно улыбается Пак в ответ и вздрагивает, когда Чон тянет его за собой. Шуга выходит вслед за ними на улицу, вовремя уворачиваясь от летящего по льду Тэхена. – Вы уже уходите? – удивляется Хосок, поднимая распластавшуюся тушку Тэ. – Да, мы накатались, – бросает Чон и держит Пака рядом. – А ты, хен? Тоже домой? – обращается Ким к Шуге. – Мне здесь делать нечего, раз Чимин уходит, – хмыкает старший и вновь треплет рыжие волосы, делая вид, что не замечает злого взгляда Чонгука. – Еще увидимся, мелкий. Береги себя. – До встречи, хен, – кивает младший, провожая Юнги взглядом. Чонгук до боли сжимает его запястье и прощается с друзьями, таща растерянного омегу в машину. Оказавшись дома, Чонгук помогает Чимину раздеться, не смотря на него. Пак совсем ничего не понимает и готовится плакать, когда Чон продолжает игнорировать. Альфа жутко злится на себя, на гребаный каток, на Чимина, на Шугу, на всех, но сделать ничего не может. Поэтому он тяжело вздыхает и смотрит на растерянного и расстроенного Чимина. – Прости, я не уследил за тобой. – Да это же случайность. Тем более, Шуга-хен отвел ме… – Чонгук взрывается и с размаху бьет кулаком в стену, пугая Чимина. Пак вздрагивает и отшатывается, смотря на взбешенного альфу. – Шуга то, Шуга это. Бесит! – злобно выкрикивает Чонгук. – Может, тебе лучше переехать к нему? – З-зачем? – Чимин хлюпает носом и поджимает губы. – Почему ты злишься? Что я не так сделал? – Меньше таскаться с другими альфами надо, – рычит Чон и скрывается в своей комнате, хлопая дверью и ставя точку в разговоре. Чимин не решается идти за ним и сдерживает напрашивающиеся слезы обиды, уходя в свою комнату. К Чону он заходит через пару часов, держа в руках аптечку. Гук усердно что-то печатает на ноуте, делая умное лицо и всем своим видом показывая, что его лучше не трогать. Но Чимин то ли бесстрашный, то ли ебанутый совсем, поэтому он присаживается на кровать рядом с альфой и протягивает ему коробочку с медикаментами. – Помоги мне, пожалуйста, – тихо просит он, показывая перебинтованную руку. Гук вздыхает и откладывает ноутбук, разрезая старые бинты. – Сильно болит? – нарушает он неловкую тишину, рассматривая порез на руке Чимина. – Не очень, – врет Пак, тихо шипя, когда Чонгук принимается обрабатывать порез мазью. – Потерпи чуть-чуть, – просит альфа и действует с осторожностью. Пак невольно улыбается, наслаждаясь прикосновениями нежных пальцев, и смотрит на сосредоточенное лицо Чонгука. – Шуга – это Мин Юнги, мой двоюродный брат, из семьи которого я сбежал в десять лет, – зачем-то говорит Пак, чувствуя, что Чону необходимо об этом знать. Альфа поднимает свой взгляд на Чимина, забыв про бинты и перевязку. – Правда? – шепчет он севшим от неожиданности голосом. – Почему вы тогда… – Он предал меня и уехал в другой город, – Пак отвел взгляд, а Чон вспомнил о руке омеги, принимаясь накладывать бинты. – Тогда это было как ударом в спину… – А сейчас…? – Чон делает небольшой бантик из концов бинтов и поглаживает большим пальцем участок кожи на руке омеги. – А сейчас он мне больше не нужен, просто беспокоюсь о нем, как о брате. Ровно так же, как и он, – Чимин невольно улыбается, смотря на Чонгука. Альфа чувствует себя неловко, ощущая вину всеми фибрами души. – И теперь у меня есть ты. – Я такой дурак, – тихо смеется Чон, утыкаясь лбом в плечо младшего. – Господи… – Это я виноват, – шепчет Чим и поджимает губы. – Если бы я позволил себя пометить, то ты бы так не переживал и… – Нам надо научиться больше доверять друг другу, – вздыхает Чон и целует выглядывающую из-под футболки ключицу Чимина. – Пообещай не скрывать ничего от меня. Я должен знать все, что тебя касается. – А ты позволишь мне общаться с Юнги-хеном? – неуверенно интересуется Чим, на что Чон кивает. – Даже если я скажу, что был в него влюблен…? – Что? – удивляется Гук и изумленно смотрит в глаза Чимину, который тут же тушуется и смотрит в сторону. – Это правда? Чимин слабо кивает, вызывая стон отчаяния у Чона. Альфа долго сверлит Пака взглядом, кусая губу в раздумьях. Все же Пак слишком добрый и наивный, чтобы бросать его из-за хена. Чон почему-то уверен, что занимает в сердце Чимина не последнее место, и Шуга точно никак не дороже его, поэтому альфа слабо улыбается и целует Чимина в висок. – Хорошо, ты можешь с ним общаться, – Чимин в ответ крепко обнимает и трется щекой об грудь старшего. – Только… – Да ничего я к нему уже не чувствую, так что перестань переживать, – хихикает Пак и тише добавляет. – И запах у него не очень приятный, если честно. – Ну хоть что-то хорошее за сегодня, – отшучивается Чон и ловит пухлые губы своими, прерывая возмущение Чимина и вовлекая его в поцелуй. И все же Чона могут убедить лишь эти губы, которые целуют лучше, чем говорят. Да и Чимин всегда умеет убеждать не словами, а поступками. Поэтому Гук забивает на Мин Юнги и его заботу о младшем и валит Пака на кровать, прижимая к себе и крепко обнимая. Наконец, он может спокойно уснуть, не переживая о том, что Чимин сбежит к кому-то с розовыми волосами.