Сахарная булочка

Через полмесяца Чонгук все же покупает путевки, а еще через неделю молодая пара уже прохлаждается на пляже. За три дня на отдыхе Чимин сгорает до волдырей на коже и успевает чем-то отравиться, отчего лежит уже вторые сутки пластом, не в силах даже подняться. Чонгук маячит рядом и вовремя успевает отводить Пака в ванную, чтобы тому полегчало. Омега по лицу старшего видит, что не такой себе отдых тот представлял, но сделать ничего не может – желудок упорно ничего не воспринимает, а еще парня воротит от запаха или вида любой еды. Когда к вечеру немного легчает, Чимин буквально силком выталкивает альфу из номера, прося его немного развеяться, а сам заваливается под одеяло, сворачиваясь в комочек. Слишком дурно и тошнит безумно. Самому такой отдых не по душе, от обиды аж плакать хочется. Чимин пишет Хосоку об ужасном отдыхе и получает в ответ не радужное сообщение. Старший просит срочно купить тест на беременность. Чимин на это лишь фыркает, не припоминая, чтобы за последние полтора месяца спал с Чонгуком без защиты, поэтому шлет в ответ возмущенный смайлик и, наконец, засыпает. Просыпается он уже в крепких объятиях Чонгука и морщится от резкого запаха перегара. Альфа смотрит странно и губы облизывает, отчего внутри омеги все скручивает в тугой узел. Чон за считанные минуты успевает раздеть Чимина и возбудиться до боли в шортах, но Чим резко упирается рукой в его грудь и закрывает ладошкой рот. Чонгук обреченно стонет и падает лицом в подушку, пока Чимин скрывается в ванной. На утро Чонгук ничего не помнит и таблеточку от головы просит, а Пак косится на него и с подозревающим прищуром смотрит. Когда он вспоминает про последнюю попойку вместе с Чонгуком, то невольно хмурится, поглаживая рукой живот. Подозрения закладываются где-то глубоко в душе, но Чим упорно их игнорирует. – У нас сухой закон, ты забыл? – бурчит Пак. – Прости, но я так устал… Я думал, мы здесь отдохнем нормально, – вздохнул Гук, смотря в одну точку. – Когда мы расслаблялись по-человечески в последний раз? – Если ты об «этом», то, кажется, в тот день, когда я покрасился, – вздыхает в ответ Чимин и тупит взгляд в пол. – Я не про секс, – тихо смеется альфа. – Через пару недель у тебя течка, так что мы еще успеем наверстать упущенное. Я тебе про обычный отдых говорю. – А, про отдых, – Чимин краснеет и неловко улыбается. – Отдыхай без меня, мне и в отеле неплохо… – Глупости, – поджимает губы старший и приподнимается на кровати, смотря на омегу. – Без тебя уже ничего не получается делать… Чимин смущенно улыбается и заваливается на кровать к Чонгуку, нависая над ним. Чон на это улыбается и тянется к пухлым губам. – Я тоже люблю тебя, – бормочет Пак и вовлекает Чонгука в нежный и тягучий поцелуй. Он в очередной раз чувствует себя виноватым, ведь именно по его вине отдых накрылся медным тазом. Все у них через жопу. Через неделю парни возвращаются домой и Чимину заметно легчает. Омегу больше не тошнит и от еды не воротит, поэтому Чонгук кормит его на убой, ибо младший потерял пару кило за время отпуска. Когда на следующий день Чон уходит на работу, а в гости приходит Хосок с Сонмином, то старший подозрительно смотрит на Чимина и замечает парочку странностей. – И как давно ты клубнику ешь? – аккуратно спрашивает Ким, наблюдая за тем, как Чим уплетает ее за обе щеки. – Хм… Я ее и до этого ел, – пожимает плечами Пак. – Ты ее однажды до аллергии и тошноты обожрался. После того случая ты на нее даже смотреть не мог, – не унимается старший. – Ну, теперь посмотрел и захотел, – фыркает Чим. – Чего пристал вообще? – Да так, ничего, – качает головой Хосок и продолжает кормить Сонмина. – Блин, а эта кашка вкусная? – задумчиво протянул младший, смотря на измазанного в каше Сонмина. – Так сладенького хочется. – Та-а-ак, Пак Чимин, меня это уже напрягает, – Ким отдал ложечку Мину и ушел в коридор, возвращаясь оттуда с сумкой. – Что? Что такое? У тебя есть шоколадка? – заулыбался Чимин, с интересом заглядывая в сумку. – Нет. Зато есть это, – старший достал странную коробочку и протянул ее Паку. – Быстро в туалет, и чтоб без результата не возвращался. – Это… тест?! – взвизгнул Чим и отодвинулся подальше. – Я не буду, нет. – Не заставляй меня ругаться, – нахмурился Ким. – Быстро, говорю. – Но хе-е-он, – хнычет Чим, неловко беря коробочку. – Я жду, – хмыкает старший и вновь обращает внимание на Сонмина. Пак тяжело вздыхает и уходит в туалет, где вскрывает коробку и читает инструкцию. В принципе, все легко и понятно, только отчего-то руки дрожат и коленки трясутся. После проделанной процедуры, Чим садится на крышку унитаза и вертит тест в руках, нервно кусая губы. По истечению времени, Пак смотрит на обозначение и сравнивает его с картинками на коробочке. Сердце пропускает удар, а руки в миг потеют. Чимин бьется головой об дверь и неслышно хнычет. – Ты где там? – слышится крик Хосока, и Пак вздрагивает. Быстро покинув комнату, Чимин старается как можно незаметнее пройти к мусорному ведру, но его хватают за руку и отбирают тест. – Да ничего там нет, – нервно хихикает Чимин, а сам слезы еле сдерживает. – Я так и знал! – слишком радостно вскрикивает Хосок, а потом тушуется, замечая состояние младшего. – Чим, ты чего? С ума сошел, что ли? Не смей плакать! – Я… Как… Страшно, хе-ен, – Чимин всхлипывает, из-за чего сентиментальный Хосок, находящийся на четвертом месяце, хлюпает носом и начинает плакать из-за того, что плачет Чимин. – Дур-а-а-ак, – тянет Ким и утыкается в плечо младшего, крепко его обнимая. – Я та-а-ак сча-а-астли-и-ив, – завывая, тянет Чим и громко всхлипывает, роняя слезы на футболку старшего. – Боже, как же страшно-о-о… Чонгук при-прибьет меня… – Не говори глупостей, – всхлипывает Ким. – Я так рад за вас… – Что мне дела-а-ать, – хнычет младший, цепляясь за Хосока, как за спасительный круг. – Я же ничего не зна-а-аю… – Все, прекрати, я буду помогать, – бормочет Ким, утирая слезы младшего, при этом ничего не видя из-за своих. – Все будет хорошо… – Обещаешь? – шмыгает носом Чим и поджимает губы. – Конечно, – улыбается Хосок, ущипнув младшего за щеку. – Айщ, засранец. – Папа! – кричит счастливый Сонмин и Пак громко стонет, замечая кашу на стене. – Господи, совсем забыл про него, – неловко смеется Хосок и спешит прибрать за малышом. – Ты таким рассеянным стал, – улыбается Пак. – Уйди, карапуз, я сам. – Хэй, вот станешь таким же, как я, тогда и поговорим, – надувается Ким и с походкой гордой лани уходит с Сонмином в зал, оставляя Чимина наедине с мыслями.

***

Из-за гормональных изменений Чимину становится тяжело сдерживать свои эмоции. Омега сильно устает и все чаще грустит, постоянно думая о плохом. После того, как Чим узнал про беременность, прошло чуть больше недели, но омега никак не мог найти смелости, чтобы признаться Чонгуку. Все же договор был нарушен, ведь год еще не прошел, поэтому Чим ссался, если честно. Чон может отреагировать по-разному, и это пугает Чимина до чертиков, ибо он боится, что Гук разозлится и бросит его. Старший, конечно, никогда бы этого не сделал, но разве объяснишь это беременному Чимину? Учеба отнимает все силы, поэтому на тренировки после занятий их просто не хватает, отчего Пак завязывает с танцами. От этого грустно и хочется на ручки, обязательно чонгуковские. Чимин спешит домой и удивляется, когда заходит в квартиру. Вокруг тишина, отчего Паку становится еще грустнее, но он замечает слабый свет из зала и спешит туда. – Я дома, – оповещает Чим и охает, когда его ловят в крепкие объятия. – Привет, – шепчет Чонгук и слабо целует его в висок, а после тянет за собой в комнату. Чимин осматривается вокруг, рассматривая маленькие ароматизированные свечки и натыкается взглядом на усыпанный лепестками роз столик с двумя бокалами и вином. Альфа усаживает парня и сам садится рядом, наливая младшему полбокала. – Что за праздник? – шепчет Чим, боясь нарушить такой волшебный момент. – Вообще, я представлял себе это иначе, – глупо хихикнул Чонгук, подавая Чимину бокал. Пак смущенно улыбается и смотрит в глаза старшего. – Помнишь, крышу, на которую ты меня привел, когда мы только знакомились? – Это когда я тебе подарил шапку с перчатками? – припоминает Чим. – Да, именно, – кивает Чон. – У нас там должен был быть романтический ужин, но погода против. Чонгук тихо смеется и судорожно облизывает губы, отчего-то чувствуя волнение. – А мне и здесь нравится, – пожимает плечами Чим и мягко улыбается, придавая Чонгуку уверенности в своих действиях. – Ты же знаешь, что мне все равно, куда идти, лишь бы с тобой. – Знаю, – кивает Чон и слабо чокается бокалом об чиминовский, – За нас и нашу любовь. Чим слабо кивает и делает глоток, отставляя бокал на стол, в то время, как Чон опустошает все залпом, и нервно ерзает на месте, словно готовясь к чему-то. – Знаешь, – неуверенно начал он. – Мы так давно знакомы… Ты вообще помнишь, как мы познакомились? – Мы за одной сахарной булочкой потянулись, – тихо хихикнул Чимин, прикрывая рот ладошкой. – А потом ты еще застукал меня, когда я котенка кормил… – Точно, – кивает старший и улыбается. – Еще помню, как ты язвил постоянно. Мелким таким был… – Хэй! – возмущается Чим и наигранно дует губы. – Я не язвил, это была самозащита. – Если это была самозащита, то какого хера меня это не оттолкнуло, а привлекло? – Чонгук приобнимает Чимина за талию и смотрит в его глаза. – Словно ты специально в свой капкан заманил… – Даже если и так, то ты явно не против, – тихо выдыхает Чим и прижимается ближе к альфе. – Видимо, сильно я тебя зацепил, раз ты забрал меня к себе после того, как сбежал на полгода. – Сильно, – согласился Чон и мимолетно поцеловал Чимина в губы. – Я после нашей первой встречи думать ни о ком другом не мог. – Я тоже, – судорожно выдохнул Пак, прикусив губу. – Именно поэтому я думаю, что зря тянул с этим и откладывал так долго, – Чонгук немного отстраняется от омеги и достает из кармана бархатную коробочку, открывая его перед Чимином и неловко улыбаясь. – Ты ведь не откажешь мне? Выйдешь за меня? – Боже, – только и выдохнул Пак, восхищенно смотря на переливающееся в огоньках свечей кольцо. – Конечно да! – Я прекрасно знал твой ответ, но волновался, как дурак, – смущенно смеется Чон и дрожащими руками натягивает кольцо на палец Чимина. – Идеально… – Да ты знаешь меня уже от и до, конечно идеально, – улыбается Пак и обвивает руками шею Чонгука, выдыхая в его губы. – Я люблю тебя. – Я тебя сильнее, малыш, – ухмыляется Чон и нежно целует пухлые губы. Пак чувствует привкус вина на губах старшего и скользит по ним языком, невольно приоткрывая губы. Поцелуй переполнен нежностью и любовью, отчего, как кажется парням, длится вечность. Чимин отрывается от любимых губ с тихим стоном и слизывает ниточку слюны, что связывала их. – Гукки, я тоже должен тебе кое-что сказать, – хрипло выдохнул Чим, когда Чон немного отодвинул стол и повалил омегу на пол. – Это может подождать до утра? – шепчет старший, принимаясь нежно целовать подставленную шею парня и стягивать с него рубашку. – Пожалуй, не-ет, – выдыхает Чим и путает пальцы в волосах альфы. – Я давно должен был тебе сказать, но боялся… – Что такое? – шепчет Чонгук где-то на груди у младшего, обхватывая губами сосок. – Я… Чонгук-а… Я беременный, – на грани слышимости выдает Пак и весь сжимается, потому Чон замирает на секунду, судорожно выдыхая на обнаженную кожу. – К-как? – сипит Гук, тяжело дыша и не двигаясь. – Я… Я даже не знаю, какой срок… Боюсь к врачу идти, – шепчет Чимин и поджимает губы. – Вот почему твой запах не усиливается, – догадывается Чон и утыкается носом в чиминовский живот. – Господи… Вот это новость… – Т-ты не рад? – бормочет Пак, но тут же вздрагивает, чувствуя поцелуи возле пупка. – Нет, просто завтра же пойдем документы подавать и на консультацию к врачу запишемся, – Чонгук улыбается, Чимин это чувствует и невольно расслабляется, млея от прикосновений. – Я думал, ты разозлишься, – Чимин притягивает к себе альфу и заглядывает в его глаза, замечая счастливую улыбку. – Дурной, что ли? – по-доброму хмыкает Чон. – Просто планы немного изменились. Я рассчитывал на свадьбу через пару месяцев, но теперь придется поторопиться чуть-чуть. – Но ведь мы договаривались через год, – Чимин закусывает губу и смотрит как-то виновато. – Прости… – Ты чего извиняешься? – мягко улыбается Чонгук. – Думаю, в том, что у нас будет маленькое чудо, мы оба виноваты. Или… – Не смей! – хмурится Чим, надувая губы. – Лучше вспомни, когда у нас была сцепка… – Может… По пьяни? – улыбается Чон и опускает руки на бедра младшего. – Я вот не помню, чем все закончилось в тот день… – В любом случае, это твой ребенок, – обиженно бубнит Пак. – Да знаю я, – ухмыляется Чонгук, сжимая ягодицы Чимина в ладонях. – Но теперь нам надо быть осторожнее… – Осторожнее в чем? – непонимающе смотрит Чим. Чонгук делает поступательное движение бедрами, потираясь об пах младшего и выбивая у него воздух из легких, отчего Чим хватается за его плечи и до боли сжимает волосы. – О-ох… Я понял… – Не дергайся сильно, я сделаю все сам. – Хорошо, – выдыхает Пак и жмется ближе к альфе. Они не спят до утра, пытаясь насладиться друг другом сполна. Чимин смотрит на сверкающее кольцо на пальце и пытается сдержать счастливую улыбку, а Чон смотрит на плоский животик Чимина и взволнованно выдыхает. Пожалуй, теперь нормально отдохнуть точно не получится, поэтому придется набраться сил и терпения. Потому что у Чимина совсем скоро начнутся истерики и странные просьбы, а еще животик расти будет. От этого одновременно страшно и волнительно. Но Чонгук безумно счастлив, несмотря на все предстоящие трудности. Потому что рядом Чимин, у которого кольцо на пальце, метка на плече и запах его, чонгуковский. А больше ничего в этой жизни и не надо.