Я буду ждать

Всё то время, пока Анна рассказывала их с Муртагом историю, Эрагоном овладевали противоречивые чувства. Когда девушка закончила, он внимательно посмотрел на неё — несколько секунд молчания…никто не был с ним так откровенен, как это хрупкое создание, он вдруг подумал, что в данный момент похож на вора, который жестоко ворвался в её сердце и выкрал самое ценное. Всадник просто не знал, что обычно говорят в таких случаях. — Эрагон, — от раздумий его отвлекла Анна, — мне очень стыдно… — За что? — он ласково погладил её по щеке, — каждый имеет право на свои чувства, свою судьбу… — Когда ты принцесса, то ты имеешь только одно право — служить верой и правдой своему народу, — голос Анны вдруг стал твердым, — я молюсь каждый день, чтобы Всевышний дал мне сил выдержать всё, на моем пути, на благо моей семьи и на благо моего народа. Эрагон понимал, что эта девушка не отступится от своих жизненных принципов. Так её воспитали. — Анна, но ведь кроме долга есть чувства, — юноша уже говорил это Арье. В голове проскользнула мысль о том, что в любом случае это безнадежно. «Малыш, тебе очень везет на девушек, которые меньше всего думают о сердечных делах», — усмехнулась Сапфира. Внезапно, Эрагона посетила интересная мысль: — Слушай, — обратился он к грустной принцессе, — давай ненадолго забудем обо всем. Анна несколько смутилась, видимо, от неожиданности. Всадник продолжил: — С тех пор, как ты здесь, ты еще ни разу не видела Сапфиру… -Сапфиру? — Это мой дракон. Она прекрасный и веселый друг. «Если что, я на опушке» — Сапфира явно была расположена к тому, чтобы познакомиться с будущей женой своего всадника. — Пойдем, — Эрагон с улыбкой протянул Анне руку и помог подняться, — она отдыхает недалеко. *** «Откровение за откровение», — подумала Анна, когда шла за Эрагоном, чтобы наконец познакомиться с его драконом. Видимо именно этим он хотел ответить ей за то, что она открыла ему свое сердце, свои самые сокровенные тайны. Хотя она уже успела убедить себя в том, что от будущего мужа у неё не должно быть секретов, но как быть дальше? После этого признания… — Ну вот, знакомься, — неожиданно бодрый голос Эрагона заставил её вернуться в реальность из мира запутанных мыслей, — это Сапфира. Девушка подняла голову и увидела прекрасную синюю дракониху, которая показалась ей довольно грозным существом. Анна даже немного испугалась, но, преодолев страх, все же смогла подойти поближе и посмотреть ей в глаза — сапфира явно была расположена к ней дружелюбно и наклонила морду, чтобы принцесса могла её погладить. Девушка уже не в первый раз видела и прикасалась к дракону, но только сейчас она смогла осознать, насколько они разные, и как сильна связь всадника и дракона. — Эрагон, — позвала девушка, не отходя от Сапфиры, — насколько крепка ваша связь? — Сложно объяснить, — всадник подошел к ним поближе и тоже погладил дракониху, — мы разговариваем с помощью мыслей, когда одному больно — другой это прекрасно ощущает, наша магия сильна в полной мере лишь тогда, когда мы едины друг с другом сердцем и душой… — Муртаг то же самое говорил про связь с Торном, — Анна сделала небольшую паузу и посмотрела в глаза Эрагону, в этот момент они стояли очень близко друг к другу, — знаешь, обычно такими словами поэты описывают чувство глубокой любви… — С одной стороны, с ними сложно не согласиться, всадник и дракон — одно целое. Если умирает дракон, всадник живет, но, как мне рассказывал мой друг и наставник, жизнь после этого не ахти какая. Но если умирает всадник — то дракона ждет смерть. — Это ужасно, но…в то же время, восхитительно! — Анна не отрицала, что эта история вызывает у неё настолько противоречивые чувства, — видимо, характеры всадника и дракона тоже очень похожи… — Сущая правда, — Эрагон ухмыльнулся и перевел взгляд на Сапфиру. Видимо, он подумал о чем-то весьма интересном, если дракониха немного нахмурилась и начала недовольно фыркать, — хотя Сапфира иногда и бывает более рассудительной и проницательной, все же нас можно охарактеризовать как наполовину храбрецы, а на другую половину — дурни. Анна засмеялась. Сапфира злобно посмотрела на Эрагона, а затем отошла подальше и вальяжно разлеглась, всем своим видом демонстрируя то, что ей не особо приятно слышать подобные реплики, особенно из уст всадника. «Истинная леди», — подумала принцесса, все еще глядя на Сапфиру. *** Эрагон не сводил глаз с Анны — он был доволен собой, поскольку все же смог сблизиться с ней и произвести впечатление на ту, которая совсем недавно намеренно избегала его. Ему нравилось видеть как она улыбается, как горят её глаза. Хотелось оберегать её, заботиться о ней, но не потому, что так велено, а потому, что рядом с ней ему было хорошо. В то же время его сердце съедала досада от того, что Анна будет принадлежать ему не по доброй воле, и что из всех, кому могла принадлежать её любовь, выбор пал на Муртага — его брата. Интересно, а говорил ли он ей, что он успел совершить, будучи всадником? А если и говорил, то почему она всё еще ждет его и молится за него? Одни вопросы, а где можно найти на них ответы? В тот момент Эрагон был вынужден признать, что в отношениях мужчины и женщины он совсем ничего не смыслит. — Что такое любовь? — решил он вдруг вслух задать вопрос, который был для него риторическим. Анна посмотрела на него с теплотой и тихо ответила: — Родители мне говорили, что любовь — это лучший цветок в саду твоей жизни, но чтобы он вырос — его нужно поливать и заботиться о нем. Если ты его не поливаешь — он завянет и пропадет, или его загубят сорняки, в случае если ты вовремя от них не избавишься, — девушка подняла голову и посмотрела на звездное небо, — семена любви нуждаются в особом уходе. Эрагон молча слушал, — «Сапфира, это, наверное, необыкновенно», — сказал он драконихе. — Анна, — он взял девушку за руку и крепко сжал её, — даю тебе слово, что никто больше не узнает о том, что ты мне сегодня рассказала. Принцесса кивнула головой: — Спасибо тебе, Эрагон. Надеюсь, что я смогу стать для тебя хорошей женой. — Надеюсь, что из меня выйдет толковый муж. Луна ярко освещала лесную опушку, и было слышно как стрекочут ночные насекомые. Легкий прохладный ветерок шевелил листву на деревьях. Молодые люди смотрели друг на друга. Им было хорошо…