А что, если всё сложилось бы иначе?

Прошла неделя с того дня, как моё возвращение повергло в шок чуть ли не каждого сотрудника отделения. Первой свидетельницей была Киоко-чан, следующие - доктора, а, вскоре, и отец. Я ещё долго не мог вырваться из его объятий, ощущая влажность на одежде - слезы и сопли этого взрослого мужчины. Но, спорить не буду, прижимал его к себе не менее чувственно. И только сейчас я стою у порога своей комнаты. Меня обследовали ещё какое-то время, сказав, что врачи не могли найти причину неожиданного изменения в организме. Появилась мускулатура, новые затянувшиеся шрамы, о которых ничего не известно, и какое-то смещение в костях. Меня хотели задержать на дольше, но я их уверил, что всё в порядке и беспокоиться больше не о чем. Так же их удивило отсутствие провалов в памяти. Доложили, что удар пришёлся именно по голове и мог повредить головной мозг. Надо было видеть их лица, когда я в точности ответил на все вопросы, попадая в самое яблочко. В общем, я уже не об этом. Походу, отец и вовсе не следил за чистотой в этом доме. Скорее, только после звонка из больницы он решил навести здесь чистоту: кое-как протёртые тумбочки и подоконники, едва ли чистая посуда, белье ещё стирается, но за одно дело плюс можно было поставить – отсутствие мусора. Однако, в мою комнату он решил не заглядывать, оставив на месте всё так, как было в прошлом году. Я не осуждаю, блаженно вздыхая аромат родного дома и делая шаг вперед. Окно до моего прихода уже было открыто, от чего здесь витал лёгкий аромат свежести. Первым делом, что хотелось сделать – это лечь на кровать и долго-долго смотреть в потолок, обдумывая сущность бытия. Очистить свою голову от ненужных мыслей и сосредоточиться на единственном – поручению Примо. Незадолго до того, как я открыл глаза в этом мире, Джотто подарил мне часть своей силы, но прежде поведал историю основания Вонголы. По его рассказам можно было понять, что, изначально, организация была создана дабы оберегать людей и закон, но, после смерти первого босса, второго искусила жажда власти и денег. Семья мафиози забыло своё истинное предназначение, а потому именно на меня возлагается возрождение былой славы и ценности семьи – защита близких. Честно признаться, мне не очень нравится эта идея – руководить кем-то, возглавлять столь могущественную семью, да и вообще быть как-то связанным с мафией. Но я пообещал себе, что сделаю всё возможное, какие бы препятствия меня не ожидали. - Тсуна! Спускайся, обед уже готов! – на всех парах радости, Емицу крикнул мне с первого этажа, создавая некий шедевр в области кулинарии. И как только мой нос учуял пряный запах, живот издал симфонию умирающих китов, которые нуждались в спасении. Я было чуть не засмеялся, уже и позабыв это чувство – голод. Не заставляя долго ждать, я быстро спустился вниз. - Ээ, пап, что это за страшная жижа? – в смятении. Нет, конечно я мог догадаться, что у папани не выйдет ничего съедобного, но надежда умирает последней. Моя интуиция была затуманена опустошением в желудке, а когда перед глазами предстала кастрюля с тёмно-серой булькающей жижой, у меня по спине отара мурашек прошлась. Сглотнув, решил уточнить: - Только не говори мне, что это каша? – на что мой отец громко засмеялся, открывая обзор на свою голливудскую улыбку. - Именно! Мне док сказал, что только это тебе и можно. Другое - жирное, жаренное, в общем, всё, что долго переваривается - катастрофически запрещено. Так что, вот, первое время будем питаться только этим, чтобы восстановить твоё состояние, - он даже умудрился хлопнуть меня по спине, хотя, я бы сказал точно, ударил, что есть силы. От неожиданности я опустился на стул, и в моём рту уже была первая ложка этой «чудесной» каши. Лицо в момент побагровело, а ноги уже неслись к уборной. И не буду говорить, зачем. Через каких-то шесть минут я успел вернуться, а так же не забыть дорогу к унитазу, обнимая его со всех сторон. Всё очень просто, Савада-старший решил сам попробовать своё творение и, при моём появлении, уже лежал готовый на полу, а на голове была опрокинутая кастрюля с кашей. Картина не для слабонервных. Хорошо, что в тот момент к нам наведалась добрая соседка-старушка, в надежде поздравить с выздоровлением меня, естественно. Так бы и произошло, не будь мы в таком плачевном состоянии. Под вечер всё наладилось. С приездом врачей, папу откачали, а отраву в виде серой массы отправили куда подальше. Удивительно, что не в химико-лабораторный центр. А, вместо этого, бабуля сварила нам вкусную овсянку, приглашая всех за стол. Так мы и сидели, насыщаясь едой и попивая чай, рассказывая мне все новости, что произошли во время отсутствия. Удивляло множество вещей, а женщина принимала мои восхищения и недоумения, как должное. Обрадовало, что отец оставил меня в той же школе и как-то уладил вопросы с директором о переводе меня в следующий класс. Даже задумываться об этом не хочу, но я счастлив, ведь теперь я буду учиться с Киоко-чан в одном классе! К слову, надо будет поблагодарить её завтра. За всё. Но на этом информация не закончилась. В нашем городе Нанимори, хоть и выглядело всё хорошо, но только поверхностно - внутри происходило что-то странное. По словам папы и бабушки, люди стали пропадать, а правительство ничего не в силах сделать. Попросили быть внимательными, так как неизвестный маньяк похищает детей. Я согласился, но в уме предпочёл другую догадку. Мафия. Бабуля так же мне поведала, что её внучка – Хару Миура, перевелась в Среднюю школу Намимори, опасаясь несчастных происшествий. Она попросила меня следить за ней, ведь, по её словам, она единственная любящая внучка. Я не смог не подбодрить её, сказав, что буду оберегать знакомую мне девушку, а также, если понадобиться, то буду сопровождать её до дома. Старушка едва успела смахнуть с глаз появившиеся слёзы, взять меня за руку и от всего сердца поблагодарить. В ответ я приобнял её за плечо, сказав: - Можете на меня рассчитывать, бабушка.

***

Утро для меня началось слишком рано, когда, во время моих былых пробежек, я бодрствовал духом. Эдакий здоровый образ жизни заставил меня с лёгкостью покинуть мягкую кровать, одевая спортивную одежду и бесшумно отправляясь осматривать окрестности. Отца будить не собирался, надеясь, что теперь он сможет отоспаться. Вернуться планировал незадолго до того, как прозвенит будильник на телефоне, который я прихватил с собой. Улицы Намимори практически ничем не отличались годовой давности. Жилой район остался прежним, но в некоторых домах появились новые жильцы, фамилию которых я встречал впервые. В промышленном районе добавились различные прилавки с едой и два-три новых бутика. Засматриваться на них не стал, так как не люблю подобные вещи. Так же пробежался по парку, одолев все дорожки. Ничего нового, кроме единственно-новой построенной детской площадки. Людей не было. И не удивительно. Как и ожидалось, я вернулся домой в задуманное время, отметив, что папа не покинул царство Морфея. Хорошо. Из-за этого я смогу ещё какое-то время побыть в раздумьях. С едва уловимым шорохом я поднялся на второй этаж, быстро сделал все водные процедуры и с мокрой головой опустился на кровать, закинул руки за голову, задумавшись. Говоря о чистоте комнаты, можно не переживать, ведь ещё перед сном я сменил постельное белье, кое-как убрал мусор и уснул, позабыв о всех невзгодах. «Интересно, как встретят меня одноклассники?» - мелькнуло в голове, ведь об этом я даже и не задумывался. В этом случае может быть любая реакция, начиная от заботы окружающих, заканчивая приколами про «несносного Тсуну». Что поделать, такова реальность. Хотя, больше всего меня волнует реакция преподавателей: будут ли они нагружать работой, а может пожалеют и первый месяц вовсе не будут трогать? Сомневаюсь, но посмотрим. Интересно ещё будет посмотреть, как все изменились. Подросли ли, возмужали, стали более женственными? Ах, милая Киоко- чан, она, конечно, неподражаема! Всегда была, есть и останется красавицей. Звон будильника вывел из всех раздумий, заставляя вернуться на Землю. Прям дежавю какое-то. Впрочем, когда мелодия закончилась, я протер мокрую голову полотенцем и начал собираться, одевая школьную форму. Об этом. Отец и здесь позаботился, купив одну из последних моделей, которая, к слову, хорошо сидела на моей подкаченной фигуре. Обычно, она была мешковатой, не утруждая себя сидеть на теле впору. Я отметил это в отображении зеркала, после чего собрал чутка длинные волосы в хвост. Забавно, никогда бы не подумал, что увижу себя в подобном виде. Время шло быстро, но я успел налюбоваться собой, собрать сумку со всеми учебниками и кинуть последний взор на спящего мужчину. Решив не давать повода ему вновь волноваться, я оставил записку со словами, что убежал в школу, отмечая, что разучился писать. Так и покинул дом, пряча ключи в сумку. А поесть совсем забыл. Впрочем, не страшно, как-то переживу.

***

По дороге в школу я заметил огромное изменение в школьном составе. Новые лица всё приходили и приходили, когда я решил подождать Киоко-чан около ворот Намимори, вовсе не стыдясь этого. Некоторые личности удивленно засматривались на меня, кто-то шептался, а едва уловимые знакомые черты лица ошарашенно открывали рты. Они будто не верили, что, спустя год, человек может вернуться, но не разглашая причину пропажи. Пусть для некоторых это останется загадкой, кто, вероятно, её попусту не знал. Действительно, кому нужен некий, кто выделялся из серой толпы человечества своей немногословностью и тупостью, прославленный как «несносный Тсуна». Я улыбнулся, оперившись об кирпичную ограду. Вскоре, моему взору предстала именно та, благодаря которой и был вызван случайный репортаж для школьных новостей. Киоко-чан, заметив меня, открыто помахала рукой и чуть не подбежала вплотную, поздоровавшись: - Доброе утро, Тсунаёши-кун! – а её улыбка сияла ярче солнца. - С добрым, Киоко-чан, - не смог не поприветствовать я, отметив, что после подхода рыжеволосой девушки, к нам на огромной скорости подбежал шустрый парень, с перебинтованными руками и шрамом на брови. Этот вихрь слишком быстро взял мою одноклассницу под руку и отодвинул от меня на пару метров. Незамедлительно, два серых глаза начали прожигать в моей голове дыру, пока девушка не подала свой голос: - Братик, что такое? Ты не узнаешь Тсунаёши-куна? Это мой одноклассник, я про него тебе рассказывала, - переводит то на меня, то на него свои большие карие глаза. Меня аж застопорило, когда до меня дошло, что стоящий передо мной был братом Киоко-чан. Братом! О котором я, невероятно, но ничего не знал. - Что, это он?! – в сторону сестры. - Ты и есть тот самый Савада Тсунаёши?! – теперь в мою. - во имя экстрима, да ты крутой!!! – прокричал до сего неизвестный мне человек, с восхищением и силой пожимая мою руку. Мне следовало бы что-то ответить, но получился неразборчивый смешок, впрочем, как всегда, в моей манере. - Братик, успокойся, не стоит тревожить Тсунаёши-куна, он мог ещё не окончательно поправиться, - повременила с нашим знакомством Сасагава-младшая. Старший вдруг пришёл в себя и, утвердительно кивнув, отсалютовал мне несколько боксерских ударов. Не по телу, конечно, а так, в воздух. Это было сродни предупреждению о том, что, в скором времени, мы снова встретимся. И тут меня осенило. Это же сам Сасагава Рёхэй, первый боксёр Старшей школы Намимори. От осознания не стало легче… - Ну что ты, Тсунаёши-кун, пошли уже, Хибари-сан скоро будет закрывать ворота, а у нас английский, не стоит опаздывать, - взяв меня под локоть, мы прошлись мимо удивленной толпы учеников, отметив, что лицо Хибари совсем не изменилось.

***

Прям как тогда, урок английской литературы. В кабинете повисла гробовая тишина, ведь внимание всех, без исключения, было обращено в мою сторону. Большинство лиц я помню, но вот некоторые, которых я видел впервые, бросали в дрожь, как же непривычно быть в центре внимания. Даже преподаватель не мог сконцентрироваться, постоянно глазея на меня. Со временем, это начало выводить. Благо, некоторым наскучило, и они отвернули свои изумлённые лица. Перемена. Тут-то и начался весь кипишь бурной школьной жизни. Не думаю, что после этого я смогу оторваться от фанатов только созданного фан-клуба «Тсуна-герой», мне, кстати, этот лозунг совсем не понравился и убежать от сюда хотелось невыносимо! Над ушами так и висят множество вопросов: «Как, Тсуна, как это было?», «Что было там, в раю?», «Там холодно или жарко?», «Это ведь ангелы подарили тебе вторую жизнь?». Поверьте, с каждым разом вопросы были всё тупее и тупее. Но я молчал, стараясь отвечать как можно лаконичнее, не углубляясь в суть. Не стоит разглашать всё пережитое мною, а на вопросы о том, где я приобрёл такие сильные руки я отворачивал лицо, ссылаясь на головные боли. Со временем подействовало, и подростки отошли от меня. Но одна пара серых глаз не давала мне покоя, ощущая их своим затылком… В проеме двери стоял какой-то парень с серебристыми волосами. Я его видел впервые, да и настолько злобный взгляд мне доводилось встречать впервые. Только в моей голове зародился вопрос: «Кто он?», как с другой стороны меня затрясли за плечо и бодро произнесли: - С возвращением, Тсуна! – я обернул голову и встретился с дружелюбной улыбкой, которую в момент узнал – Такеши Ямамото, глава и лидер бейсбольного клуба, слегка медлителен в учебе, но на то они и есть, эти спортсмены. - Спасибо, Ямамото-кун, - ответил юноше, пожимая его руку. Мы зачастую обменивались парой фраз, но дружбы не заводили, хотя мне часто приходилось слышать с его стороны приглашение в бейсбольный клуб. Он был хорошим человеком и, бесспорно, прекрасным другом, но тогда мне было не до этого. Впрочем, теперь это может быть возможностью побеседовать с ним на равных. - Ямамото-кун, скажи, кто этот человек, что стоит в проёме? – я даже указал пальцем в направлении новенького, позабыв о правилах норм приличия. Такеши последовал моему указанию и, вновь улыбнувшись, ответил: - А, так это Гокудера-кун. Он перевёлся к нам из Италии ещё в прошлом году. Сейчас, дай припомнить… А, на следующий день, когда ты попал под машину, - с каждым словом его голос становился всё ниже и последнее едва можно было различить. Я всё понял и тут же приободрил одноклассника, сказав, что всё нормально. Но после этого меня не покидала мысль, почему же Гокудера смотрел на меня таким злым и гнетущим взглядом? Неосознанно, но я понял, что стоит быть на чеку.