Walk to the cemetery

POV Luke

      Серое небо. Грязь, разлетающаяся под колесами старого пикапа. Кантри радио с грустной песней. Тепло кабины. Запах ароматизатора для машины этой долбаной "ёлочки". Куча кожаных браслетов, коричневого цвета с деревянными бусинами, на запястье. Стиль "американский лесоруб". Белая футболка. Поверх голубая рубашка в клетку, а поверх нее черная кожаная куртка. Темно синие брюки. Коричневые ботинки.       Это всё, что окружает Люка сейчас, то есть меня. Всё, что я чувствую и вижу. Хотя может и не всё.       Я еду и любуюсь видом гор и скал. Теперь я живу на севере Америки в Хостосе. Это маленький городок. В нем десять различных магазинов, три заправки, две больницы, одна школа, пять парков, один полицейский участок, и моя, точнее не моя, шиномонтажка. Как вы, наверное, догадались, я работаю в шиномантажке. И считаюсь лучшим работником не только в этом городе. Многие бизнесмены пригоняли ко мне своих "красоток", ещё когда я жил в Сиэтле. Но та жизнь давно в прошлом. Её для меня больше не существует. Я вернулся в свой родной городок и устроился механиком. Эдди Кофертон, владелец шиномонтажки, предлагал мне своё место потому, что хотел уже уйти на пенсию и проводить время с внуками, но я отказался просто из-за того, что хотел копаться в машинах, а не в бумагах за столом. Тогда должность Эдди занял сорокалетний Эндрю Шифелд, друг моего отца. Отец у меня был обычным лесорубом, а что касается мамы, то она домохозяйка, в прошлом повар. Отца зовут Филипп, мать Симона.       Что вы ещё не знаете обо мне? Мне 22 года. У меня много денег, но я живу с родителями в своей старой комнате. Ах да! Вы спросите почему? Вы сами поймёте. Чуть позже, но поймёте, почему я переехал обратно домой, уволившись со старой высокооплачиваемой работы и продав квартиру в Сиэтле.       Вот и оно! Я почти подъехал к кладбищу. У переднего, официального входа, нажал на тормоз. Припарковав машину у ворот, я вытащил ключ из зажигания, открыл дверь кабины и спрыгнул на землю, захлопнув дверь. Вдохнув прохладный, сырой воздух леса, расположенного вокруг кладбища, я почувствовал легкую дрожь и по моему телу, как муравьи, пробежались мурашки. Заблокировав салон, я направился прямо к старым, ржавым, чёрным воротам. Проведя по челке пятерней, я загладил её назад. Глубоко вздохнув и выдохнув, я положил свою руку на холодные прутья ворот и потянул металлическую калитку на себя. Ворота со скрипом открылись, и я пошёл прямо. Проходя мимо могил, я осматривал каменные плиты с именами, которые больше не зависнут в воздухе, как раньше, когда их окликали, и они не могли ответить. Теперь они мертвы и больше они уже никогда не ответят.       — А вот и ты, милая.       Одно имя, а столько боли. Одно имя, а столько воспоминаний. Одно имя, а столько чувств. Одно имя... Арзалия.       Теперь вы понимаете, почему я бросил всё? Нет? Пожалуй, я разъясню.       Я и Арзалия начали встречаться еще в школе перед выпускным классом. Парочкой мы были весьма странной. Она властная, хитрая, но судя по оценкам, тупая. Я же ботаник, обояшка и тихоня, но иногда заводила. После выпускного мы решили уехать учиться в Сиэтл. Там же мы сняли квартиру, я устроился на работу механиком и был в этом на столько хорош, что за пол месяца поднялся по карьерной лестнице и начал обслуживать уже более богатых клиентов. Потому я забросил учёбу в институте и просто наслаждался работой с машинами. Вскоре я накопил на квартиру и купил её. Арзалия продолжала учёбу и тоже имела успехи. Я имел всё, о чём мечтал. Любимая работа. Девушка. Квартира. Время шло. И я решился сделать ей предложение руки и сердца. Я не заметил, что она охладела ко мне. До сих пор не могу забыть тот чёртов день.       Я закончил работу быстрее и решил приехать домой, естественно, раньше. Кольцо было у меня в кармане. Я гнал на новом Порше и репетировал "слова любви". Буквально ворвавшись в квартиру на радостях, я побежал искать Арзалию по всей квартире. Я был так воодушевлён, что даже ничего не слышал кроме своего сердца. Остановившись у нашей спальни, я почувствовал, что мое сердце пропустило удар и остановилось. Улыбка мгновенно спала с моего лица, сменившись поначалу удивлением, а позже яростью. Эта шлюха трахалась с каким-то смазливым качком-брюнетом и орала: "Ещё! Ещё! Да! Трахни меня так! Да, пупсик!" Мне достаточно было крикнуть одно лишь: "Сука!". А дальше всё как в красной дымке. Она встаёт, извиняется и вылетает в слезах из комнаты. Парень поворачивает голову в мою сторону. Вот он летит к стене. Вот я разбиваю ему челюсть. Я разбил всё его лицо. Вывернул руку. Крик парня. Кровь на полу. Его кровь. Его мольба прекратить это. Я хватаю его за волосы. Он орёт. Я тащу его тело крепко держа за волосы. Он ели перебирает ногами. Я выкидываю его в одних белых боксерах на лестничную клетку. Возвращаюсь в комнату. Собираю его одежду и обувь. Кидаю всё это на постельное бельё, пропитанное потом и его спермой. Возвращаюсь к открытой двери и кидаю это в него. Захлопываю дверь. Слышу плач Арзалии из ванной. Нахожу её у раковины. Разворачиваю к себе лицом и влепляю с размаху пощёчину. Она летит в сторону ванной, не удержавшись на ногах. Ударяется боком об стенку ванны. Поднимает на меня глаза и продолжает реветь. Я разворачиваюсь и выхожу из ванной.       Тем же днём, ближе к ночи, я собрал все вещи и уехал к родителям. Той же ночью она наглоталась таблеток и утопила себя в ванной.       Теперь я стою перед её могилой и думаю, как она так могла поступить. Ведь я так её люблю. До сих пор, но уже не так сильно.       — Зачем? — спросил я. — Зачем ты изменила мне?       Я простоял минут пять, не двигаясь и смотря на серую плиту могилы, словно дожидаясь ответа.       Раздражённо вздохнув и простонав, я вновь провел пятерней по волосам и сглотнул ком в горле.       Откуда-то справа послышался шелест листьев. Я не обратил на это внимание. Через три минуты шелест превратился в тихие шаги. С замедленной реакцией я поднял голову и тут же встретился с глазами изумрудного цвета.       Парень на вид лет 18-19 опасливо шёл в мою сторону, разглядывая как старого знакомого, имя которого забыл. Сине-голубые волосы с убранной на бок чёлкой, кожаная куртка с кучей клепок и булавок, цветные браслеты и фенечки на правом запястье, бледно-молочная кожа, чёрные скини-джинсы, кроссовки чёрного цвета зашнурованные шнурками того же цвета, со звёздочками всех цветов радуги, пирсинг в брови, цвета спелой клубники губы, — вот так он выглядел.       И я замер.       — Как тебя зовут? — на удивление спросил парень, а не я. Хотя учитывая разницу в возрасте, этот вопрос должен был задать я. Потому что взрослые обычно смелее. Ведь так? Но       "О Боги его голос!"       — Люк, — тихо прошептал я.       Парень опустил взгляд на землю, склонил голову в бок и слегка покраснел. Моё сердце вдруг пропустило удар.       — Майкл, — прошептал парень улыбнувшись и протянул руку.       Моё сердце начало набирать скорость, как лондонский экспресс. Я потянул руку к его ладони и сжал. Черт, какая она мягкая!       — Приятно познакомиться, Люк! — радостно, но умиротворенно, прошелестел парень, улыбаясь и краснея снова от того, что я всё ещё не отпускал его руку.       — Мне тоже.       Моё сердце вновь ожило.