POV Michael
Сегодня тридцатое августа. За окном серое небо. Судя по всему, с утра шёл дождик, который я так не люблю. Мило! Я медленно поднялся, всё ещё не решаясь вылезти из-под теплого одеялка. Как бабочка в коконе я напялил тапочки и подошёл к компьютеру. Щелкнув мышкой, я разбудил компьютер и залез проверять почту в Twitter и Facebook. После проверки я потопал на первый этаж, всё в том же коконе из одеяла. Мама делала тосты с арахисовым маслом и Nuttela. Вдруг закипел кофейник и отключился от электричества со звуком глухого щелчка. — Доброе утро, мам, — пропел я сонным голосом и подошёл к ней приобнимая за плечи. — Папа уже на работе? — Доброе, Майкл. Да, он на работе и я тоже скоро тоже уеду, — пробормотала мама, уткнувшись в телефон. Мои родители — это чёрт те что! Мою маму зовут Фелиция, а папу Джонатан. Мама работает маркетологом в Сиэтле. Она занимается маркетингом в косметическом агентстве "Blubbery", поэтому приезжает домой очень редко и в остальное время находится в вечных командировках. Отец же работает в местной городской полиции Хостоса. Его тоже вечно не бывает дома, так как в последнее время увеличилось количество нападения диких животных вокруг нашего городка, вроде медведей гризли и лис с бешенством. А поскольку подростков в нашем городе довольно-таки много, полиции приходится патрулировать почти каждый день, так как некоторые придурки любят выпить и показать какие они "смелые и больные на всю голову". Так что практически я живу один. Сам покупаю себе еду, сам хозяйничаю по дому, в общем, всё сам! Зато я могу спокойно устраивать тусовки, и никто мне за это ничего не скажет и не сделает. Кроме того, что вообще можно сказать круглому отличнику, панку, который при том даёт списывать всему классу, входит в состав игроков в лакросс и является правой рукой капитана их школьной команды, Эштона Ирвина? Единственный минус который имеется у меня, на взгляд девушек моей школы, это то, что я сто процентный гей. Как в прочем и Эштон, являющийся бисексуалом, но это уже большая тайна, о которой знаю только я, и если проболтаюсь, то Эштон обещал меня трахнуть так жёстко, что я потом сидеть месяц не смогу. А если Эштон Ирвин вам что-то пообещал, то, поверьте, он сдержит своё обещание, каким бы ужасным оно не было. Этот человек умеет держать своё слово. Как-то раз на вечеринке он в шутку ляпнул, что если Калум выпьет при нем залпом бутылку виски, то он отсосёт ему. Калум выпил всю бутылку и с такой жадностью, что со стороны он больше походил на путника преодолевшего всю пустыню и наконец нашедшего фляжку с водой. Я помню, как округлились глаза Эштона в тот вечер. Пьяный в дерьмо Кэл подошёл к Ирвину и положил указательный палец на губу Эша, чуть протолкнув его в рот, стоящему в шоке кудрявому и велело, звонко сказал: — Соси! Я рассмеялся над ситуацией, но и в то же время почувствовал себя неловко и свалил с кухни на танцпол. Больше, в течение вечера я их не видел. Может они свалили тогда или ещё что. Единственное, что я подметил после той вечеринки, так это то, что парни стали вести себя очень странно, но когда я начинал задавать вопросы о том вечере или о том, что с ними творится сейчас, они оба краснели и пытались перевести тему. И у меня появилось подозрение, что Эштон всё-таки отсосал Калуму. Веселая ситуация.***
После того, как мама уехала, я пошёл в свою комнату, чтобы собраться в школу. Через полчаса сборов я уже сидел в своём любимом Ferrari, и медленно выруливал в сторону школы. Первым уроком у нас был английский. Урок прошёл спокойно. В основном, мы слушали учителя и перекидывались с Калумом бумажками. На перемене мы уже встретились с Ирвином и пошли на историю. После математики мы пошли в столовую. — Майкл? Возьми хоть что-нибудь ещё! — заверещал удивленный Калум. На моем подносе лежало одно яблоко, каша и бутылка с водой. — Серьёзно, бро! Ты очень мало ешь. Как же мы порвем другие команды без тебя? — внёс свою лепту Эш. — У него до сих пор депрессия, — тихо шепнул Калум Эштону, но я услышал. — Всё нормально у меня! — рявкнул я. И уже спокойно добавил: "Просто у меня нет аппетита." — Майкл... — Калум хотел было добавить что-то ещё, но его остановил Эштон, увидев тень грусти на моём лице. Мы тихо сидели за нашим столом. Парни начали активно болтать и жестикулировать, чтобы хоть как-то привлечь моё внимание. Изредка к нам подходили игроки в лакросс, они смеялись, что-то говорили, обсуждали скорую игру. Я же сидел безучастно и ковырял ложкой в каше. В конце концов я психанул, встал, схватив рюкзак, и запихнул в него яблоко и воду, и, под изумленные лица друзей, вышел из столовой, выкинув кашу в мусорное ведро. Идти на остальные уроки не хотелось, поэтому собравшись, я вышел из школы и запрыгнул в машину. Закинув рюкзак на заднее сиденье, я завёл машину и выехал со стоянки. Очень печальный через четыре минуты, я вернулся домой. Припарковав машину в гараже, я зашёл в дом. Переодевшись, я решил сесть на скоростной велик и поехать в сторону кладбища. Я всё ещё скучаю, Дейл. Я всё ещё скучаю.