Локти и любовь

– Слышал, вы с Малфоем теперь вместе. – Да, это так, – я ответила как-то с вызовом, как-то сам собой вздернулся мой подбородок, пока я пыталась сообразить, почему Роберт Хиллман вообще со мной опять разговаривает. По лицу Роберта пробежало неудовольствие, и он перемялся с ноги на ногу. – Как друг, я немного обеспокоен. Если бы я умела, я бы недоверчиво приподняла одну бровь. Но так как не умела, то я приподняла обе. Однажды, однажды,... – Он Малфой, Роуз. Ты знаешь, что делали его родители, родители его родителей, вся его семья делала, – он на секунду остановился, изучая выражение моего лица, дожидаясь моего ответа. Я просто молча смотрела на него, и в моем животе появилось пустое сосущее чувство, потому что я начала понимать, куда движется этот разговор. Когда я ничего не ответила, он продолжил, выглядя немного довольным собой: – Тот, кто вырос в такой обстановке, не может быть хорошим человеком, ему суждено быть немного испорченным. Ты умная девочка, ты сама это понимаешь. Уверена, у меня скривились губы, когда он это сказал, и пустое сосущее чувство преобразовалось в настоящее чувство гадливости. – Он шляется тут по школе, и люди думают, что он весь из себя крутой, но давай будем реалистами. Из такого рода темных волшебников ничего хорошего вырасти не может. Он ужасный человек, и мне неприятно думать, что ты теперь с кем-то вроде него. – Он посмотрел на меня, пожав плечами, словно то, что он говорил, было совершенно резонно. – Я просто пытаюсь понять, Роуз. Я подождала секунду, на случай, если он продолжит. – Теперь тебе лучше, Роберт? – спросила я, бесстрастно глядя на него. Его лицо отразило удивление. Какого бы ответа он не ждал, то точно не такого уравновешенного. Ну и хорошо. Не собиралась я давать ему быть довольным собой. – На самом деле, да. Хорошо знать, что я сказал то, что должен, и дал тебе знать. Мои глаза прищурились, ох как же мне хотелось сказать ему, что я думаю. Я заставила себя сделать глубокий вздох. Не будем давать ему то, что он хочет. – Ты лучше себя чувствуешь теперь, когда так оскорбил Скорпиуса? Повисла тишина, пока он пытался сообразить, как на это ответить. Я надавила. – Ты чувствуешь, что ты лучше теперь, как человек? Стал добрее, лучше теперь, когда принизил другого? Снова тяжелая тишина. Я оглядела его с любопытством, почти с жалостью. Почти. – Я искренне надеюсь, что ты хотя бы кажешься себе лучшим человеком, потому что мое отношение к тебе это не улучшило. И с этим ядовитым замечанием я развернулась и с радостью отдалилась от этого идиотства. Роберт Хиллман меня так разозлил. Я не поняла это сразу, но Мерлин и Моргана, как же он меня разозлил. При одной только мысли об этом разговоре у меня сжимались челюсти. Может мне следовало более яростно отстаивать Скорпиуса. Может мне стоило накричать на него, назвать его дураком, и идиотом, ужасным невежей, кем он и был. Нет, я отлично его заткнула. Я дала ему пищу для размышлений. Может быть даже дала ему понять что почем. Остается только на это надеяться. Идя в библиотеку, я заставила себя чуть ослабить хватку на учебниках, которые несла. Брось это, Роуз. Брось. Я пробиралась через столы, навигировала среди студентов и стопок книг. Я искала Скорпиуса, но кого еще я заметила, как не сам объект моего раздражения. Глаза Роберта загорелись, когда он увидел меня, и я быстро отвернулась, надеясь, что он не понял, что я его заметила. Я почти прошла мимо него, когда увидела Скорпиуса, который сидел всего в одном проходе от него. Тут у меня в голове мелькнула идея. Я повернула в проход. – Привет, Ксандер, – поприветствовала я друга Скорпиуса, повернулась лицом к Скорпиусу, оглядывая его, его гладко выглаженную белую рубашку с закатанными рукавами, ослабленный галстук, свисающий с его шеи, его смеющиеся серые глаза, приподнятые уголки его губ. В моем животе запорхали бабочки, и я почувствовала прилив страсти. Я подошла ближе. А потом я поцеловала его. Несмотря на удивление в начале, он почти сразу же ответил, положив руку мне на поясницу, притягивая меня к себе, так что я полностью была к нему прижата. Мой разум приятно помутился, когда его губы коснулись моих, и я вся отдалась ощущениям. После нескольких секунд восхитительных чувств, я отодвинулась, вспомнив, что мы на людях. Я вопросительно посмотрела на Скорпиуса, его волосы были встрепаны, а губы покраснели. Я чуточку возгордилась, потому что все это было из-за меня, я это сделала. Он с любопытством посмотрел на меня. – Что это было? Ксандер тоже уставился на нас, совершенно обалделый. – Да, что это было? И чего это Хилман пялится сюда, будто убить кого-то хочет? Скорпиус оглянулся через плечо. – Понятия не имею, но по сравнению с его обычным самодовольным видом, стало куда лучше. Так как я была префект, ну и вообще девица приличная, я бы хотела сказать, что не испытала от этого глубокого удовлетворения, но это была бы наглая ложь. Ну что я могу сказать? Грешный я человек. И я девчонка, только что как следует расцеловавшая своего парня. Своего парня. Скорпиус Малфой был моим парнем. О боже мой, у меня от этого всегда внутри становится тепло и приятно. Я повернулась, чтобы уйти. – Увидимся на уроке, – улыбнулась я Скорпиусу и его другу. Идя по проходу, я услышала, как Ксандер сказал: – Черт, ну и крутая у тебя подружка. И от этого я улыбалась весь день. У меня было четыре минуты. Четыре минуты. Ой божечки. Как получилось, что именно сегодня я опаздываю? И это не было расчётливое невозмутимое опоздание, типа на три или на пять минут. У меня было всего четыре минуты, чтобы доставить свою задницу к кабинету Макгонагал, чтобы получить оценку за наш проект по трансфигурации. Я выпрыгнула из кровати, не глядя хватая одежду, рванула в ванную, быстро провела щеткой по зубам, и со всех ног помчалась к двери. Потом я со всех ног помчалась обратно, чтобы вытащить свои туфли из под кровати, и опять рванула к двери. Я неслась по коридорам и мчалась вниз по лестницам, как сумасшедшая, пока наконец не остановилась перед развеселившимся Скорпиусом. – Ого. Мне стоит задавать вопросы? – Спросил он, оглядев меня с ног до головы. – Извини! Я проспала, я не хотела опаздывать! – задыхалась я, опустив руки на колени. – А, проспала, – задумался Скорпиус, скривив губы в усмешке. – Так я и поверил, Уизли. – А? – спросила я, все еще пытаясь перевести дыхание. – Ты, – с многозначительным видом сказал он, – выглядишь так, будто с кем-то целовалась. – Что? – снова спросила я. – Я так и знал, что не смогу тебя удержать! – отчаянно воскликнул он, в театральном жесте прикрыв лицо рукой. Я с веселым раздражением посмотрела на него. – Заткнись и помоги мне одеться. Он открыл было рот, и я видела по его лицу, что он собирается сказать двусмысленность. – Нет! – рявкнула я, угрожающе приподняв палец. – Шнурки, пожалуйста, – сказала я, натягивая туфли. Скорпиус глубоко вздохнул и опустился на колени. Ха, хорошо я его вытренировала. – Ты пуговицы неправильно застегнула, кстати, – заметил он снизу. Я опустила голову и увидела, что он прав. – Черт побери! Смотри вниз. Я не стану колебаться и пну тебя прямо в лицо. – Какое недоверие. Какое недоверие, – расстроенно бормотал он, послушно завязывая мои шнурки. – О Мерлин, надеюсь, мимо никто не идет, – говорила я, перестегивая пуговицы. – Ты там закончила? – спросил Скорпиус снизу. – Почти... Подожди... Все! – триумфально воскликнула я. – А теперь галстук. – Я подняла его с пола, едва не попав Скорпиусу в глаз, когда махнула им. – Стой, можешь повязать мне галстук? Мне надо собрать волосы, – сказала я, с надеждой глядя на него. – Как я могу отказать, когда ты так на меня смотришь? – спросил он, смиренно приглаживая свои волосы. – Давай сюда. – Спасибо, – я благодарно улыбнулась ему. – Ты меня до смерти доведешь, Уизли, – вздохнул он, оборачивая галстук вокруг моей шеи. И прежде чем я успела ответить, он использовал его, чтобы притянуть меня к себе и быстро чмокнуть в губы. Я покраснела. Ну честно, какого еще ответа вы от меня ждали? Вы же не могли от меня ничего другого ждать, ну вот такой я грешный человек. Я смотрела на него, его лицо было решительным, его пальцы завязывали узел моего галстука. Ладно, признаюсь, мне хотелось толкнуть его к стене и как следует с ним поразвлечься, но из страха перед потерей времени и вероятности, что Макгонагал выпрыгнет на нас из-за угла, я сдержала свои женские желания с помощью великих усилий воли. Но черт побери, он был такой милый... и нафиг сексуальный. О, ради Мерлина, Роуз. Перестань. Я просто не представляла, как близко надо стоять, чтобы повязать галстук, не представляла, какой интимный это жест. Я чувствовала исходящее от него тепло, и я просто хотела... Окей. Все, теперь я на самом деле перестала. Обещаю. Извините. – Родители ответили на мое письмо, – ни с того, ни с сего сказал Скорпиус. – Что?! – настороженно спросила я, страх изгнал из моей головы все непристойные мысли. – Правда? Скорпиус успокоительно улыбнулся мне. – Расслабься, все хорошо. Они были удивительно спокойны. – Правда? – недоверчиво переспросила я. – Ну, не скажу, что они в восторге, но они как бы приняли идею, что мы вместе. Как бы. Думаю, побывав на пороге смерти меняешь некоторые точки зрения, – объяснил Скорпиус. – Ого, – я вздохнула с облегчением, едва веря своему счастью. – Ага, – Скорпиус широко улыбнулся. – Можешь теперь спать спокойно. Дверь в кабинет Макгонагал открылась, прежде чем я успела полностью обдумать свою удачу. – Извините за задержку, у меня были срочные дела, – извинилась она, впуская нас, и села за стол. – Никаких проблем, – я вежливо улыбнулась ей, как положено настоящему пунктуальному префекту, кем я и была. (Ну. Надеялась быть). Она пролистала какие-то бумаги, прежде чем нашла то, что искала. – Ах да, меня очень впечатлила ваша работа, мисс Уизли, мистер Малфой. Я радостно улыбнулась ей. – Это была сложная тема, но изыскания были очень тщательными, работа хорошо продумана и прекрасно записана. Вы замечательно сработались вместе. – Она посмотрела на нас поверх очков. Скорпиус оглянулся на меня и улыбнулся. – Ну что тут сказать, мы хорошо поладили, разве нет? – Нет, он кошмарный, – шутливо ответила я и повернулась к Макгонагал. Макгонагал. Я замерла. Я забыла, что в комнате был еще один человек, и что этот человек – очень строгий учитель. О боже, помоги мне. По счастью, она казалась развеселившейся. – Понимаю, – ответила она, заинтересованно оглядывая нас. – Что ж, в любом случае, я впечатлена. Дополнительные комментарии приложены письменно. Увидимся на уроке. Будет честно сказать, что я подпрыгивала, когда выходила из ее кабинета. – Мы получили "отлично"! – радостно закричала я, когда дверь за нами закрылась. – Не могу поверить, что ты дразнила меня на глазах у Макгонагал, – заметил Скорпиус, идя позади меня. Я повернулась лицом к нему. – Извини! Я совсем забыла, что она там, и это как-то само сорвалось! – Это было чертовски смешно, – засмеялся Скорпиус. – Ну что тут сказать? Я гений комедии, – высокомерно сказала я, перебрасывая волосы через плечо. Скорпиус фыркнул. – Я рада, что Ральф напал на тебя в тот день, – сказала я, после паузы в нашем разговоре. Скорпиус с секунду подумал. – Хм... Я тоже рад. Я рад, что ты мне помогла, пусть даже и не знала меня тогда... И думаю, я рад, что Мелисса Грин тогда на меня запала. Что-то внутри меня дернулось, когда перед моим внутренним взором предстало это зрелище. – А, да. Она же тебя поцеловала, ведь так? Уф. Я содрогнулась. Это было ну так неправильно. Скорпиус усмехнулся. – Ревнуешь, Уизли? – Ха, не надейся, Малфой, – фыркнула я. – Не забудь, Ральф поцеловал меня на днях. Это стерло с его лица ухмылку. Через секунду он ответил: – Думаю, мы многим обязаны Мелиссе и Ральфу. Я расхохоталась, потому что это было так смешно. – Ага... И знаешь что, Ральф хорошо целуется. Скорпиус замер на ходу. – Даже не шути о таком, – строго отчитал он меня. – А кто шутит? – дерзко спросила я, обходя его. Ну, давай, Скорпиус. Ну же. Давай. Момент спустя он схватил меня за руку и развернул к себе. Я не смогла сдержать нахальную улыбку. Его лицо говорило, что он отлично понимал, что попал в специально расставленную ловушку, но ему было плевать. – Ты просто кошмар какой-то, – проинформировал он меня, придвигаясь ближе. – Но милый кошмар, ведь так? – с надеждой спросила я, переводя взгляд с его губ на глаза. Его губы были на моих прежде, чем он ответил, и думаю, это значило "да".