Пять лет спустя

"Почему ткань исчезает, а резинка остаётся?" − размышлял над парой женских трусов размера 3XL Джордж Уизли, ковыряясь волшебной палочкой в ухе. Исчезающее через некоторое время белье было гениальной находкой, особенно на новогодние праздники, но, к сожалению, хозяина магазина постигла неудача, и дело было не в размере − проблемы были как с ХS, так и с парой, которая была бы впору и Хагриду. Уже смирившись с фиаско и раздумывая, на какой праздник спихнуть бы Анджелине это авторское творение мадам Малкин, парень услышал стук в дверь. − Кого еще принесло... − ругнулся он про себя и закричал: − Рон, дверь! − в ответ тишина. − Пеееееерси! Роооон! − ни звука. − Мистер Олафсон! − но даже исландский коллега Перси, ничего не понимающий на английском, спускаться не думал. − Твою мать! − проорал Джордж в сторону лестницы, для устрашения помахав палочкой. − То есть, вашу мать! − вспомнил о своём родстве с Перси и Роном. − Мать мистера Олафсона! Выхода не было. Вздохнув, Уизли распахнул дверь, чуть не припечатав ею гостью. Панси Паркинсон выглядела своеобразно: в высоких резиновых сапогах оранжевого цвета, штанах хаки из плотной ткани, оранжевом коротком пуховичке, с рюкзаком на спине и привязанным к нему карематом. − Рехнуться можно! − приветственно помахал рукой с трусами Джордж. − Ты форсировать реку собралась, покорять вершину? − Поговорить надо, − зло бросила Паркинсон. − Со мной? − удивился Джордж. − Не с Роном? Девушка презрительно хмыкнула: − А ты разве не Рон? От услышанного парень закашлялся, вытирая выступившие слёзы вышеупомянутым бельем. − Кхм...− обрёл он наконец голос. − Женщина, твой моральный облик может довести до инфаркта. Нет, я − не Рон, я... − Безухий Джордж, − закончила предложение слизеринка с видом Шерлока Холмса, только что раскрывшего преступление. − Да, так меня называют другие ковбои, − кивнул Уизли. − Пришла поговорить об этом? − подмигнул он девушке. − О чем? − переспросила Паркинсон. − Ну, об этом? − новое подмигивание Панси не помогло. − Слушай, у тебя глаз дергается. Ты что подлечиться не можешь? Это нервное? − издевательским тоном произнесла Паркинсон. − Ах так.... − покраснел Джордж. − Слышал, что вы, мисс, очень любите читать, то есть книги, то есть библиотеки. − Рыжий гад, − зашипела слизеринка. − Он тебе рассказал! − Будто ты держала язык за своими отбеленными коронками! − Только подружкам, − пробормотала Панси. − Хороши твои подружки, − улыбнулся гриффиндорец, мечтательно посмотрев в потолок. − Я даже представляю, как вы с Малфоем и Забини собираетесь на пижамную вечеринку и красите друг дружке ногти на ногах. Увидев, что собеседница настроена отнюдь не на разговор, а на два-три неприятных заклинания Уизли позвал: − Рональд, спускай свою задницу вниз! Это вопрос жизни и смерти! Твоей, между прочим! Явившись уже через несколько секунд на лестнице, Рон резко побледнел и замер, занеся свою ногу над очередной ступенькой. Джордж отступил, открывая гостье обзор. − Воот, − ткнул он пальцем в сторону брата, − это − Роооон, а я, − стукнул себя в грудь, − Джордж. Рон, − указал на лестницу. − Джордж, − на себя. − Передай своей жене,− зло сказала Панси, кивая на все ещё находящиеся в руках Джорджа белье,− что ей нужно сесть на диету. − Это мои. − Тогда передай своей жене, что ей нужно найти нормального мужа, − огрызнулась девушка и сама без приглашения зашла в гостиную, не переживая, что оставляет на полу грязные следы. Рон, с видом нагадившего кота, которого будут тыкать носом в лужицу, поплелся вслед за ней. − А у вас здесь ничего, − довольно сказала Паркинсон, удобно расположившись на диване. − Мне-то сказали, что вы в какой-то норе живете. − Да. То есть, нет. Не совсем, − моральное состояние Рона плодотворного общения не обещало. − Понял, почему я пришла? − слизеринка с интересом рассматривала парня, будто видела его впервые. − Да, поговорить о чулках, о чулке. − Чего? − стукнула Панси маленьким кулачком по софе. − Да вы извращенцы какие-то, один с женскими трусами носится, второй на чулках зациклен. − Я это... − Рон умолял небеса, чтобы сейчас в дом ударила молния и его убило. − Имел в виду случай на встрече выпускников. − Ах, да, − успокоилась Панси и продолжила красиво шатать ножкой. − Так вот. Как я понимаю, об этом унизительном (Рон посмотрел в окно, пытаясь накликать грозу) случае стало известно некоторым людям. Я тебя не сужу! Я тоже была неосторожной, но я предупредила друзей, что если кто проболтается, то будет проклят до пятого колена. Рон глотнул: − Как... душевно. − Поэтому я хочу просить тебя, чтобы этот случай был забыт. − Я − могила, − яростно закивал Рон. − Эх, лучше бы это было правдой, а не всего лишь оборотом речи, − мечтательно произнесла слизеринка. − Так вот, считай, что я взяла с тебя слово молчать. Это полезно нам обоим. Тем более, что я скоро выхожу замуж. − Куда? − переспросил парень. − Замуж. За Монтегю. − Но он же, − Рон вспомнил похожего на гориллу слизеринца, − дебил. − Да. Дебил.− ничуть не обиделась девушка.− Но ооочень меня любит − все эти кольца с бриллиантами, шубы, ведра красных роз − фу, как пошло. Но наши имения граничат, если в будущем объединятся, то попадем в тройку самых больших землевладельцев страны. − Да ну нафиг, такую территорию под картошку перекопать − это загнутся, как пить дать, − по-своему расценил информацию Рон. − Ладно, пойду я, − направилась к выходу слизеринка. − Повторяю, мы договорились, что никаких претензий ни к моему замужеству, ни к ребёнку у тебя не будет? − Да, − открыл Уизли перед гостьей дверь и сразу же её захлопнул.− Что? К какому ребёнку? − В создании которого ты принимал участие,− скороговоркой пробормотала Панси. − Пошла уже я. − Почему это у меня на моего ребёнка не может быть претензий? − не унимался Рональд. − Потому, что его будет воспитывать Монтегю. Ну, как воспитывать,− исправилась слизеринка, − давать мне деньги. − Что ты городишь? Но он же не поверит, что это его ребёнок! − Ну, ты сам говорил, что он дебил!− дергала за ручку двери девушка. − Ладно, на мои чувства тебе плевать, − сильнее придавил дверь плечом гриффиндорец, − но себя подставить можешь! Не думала, что ребёнок может быть похож на меня! Рыжим, в конце концов, родится. − Покрашу ему волосы, − стукнула кулаком по двери слизеринка. − С ума сошла? Я не позволю красить волосы своему малышу! − Да кто тебя будет спрашивать? − почти лицом к лицу приблизилась Панси. − Или ты думал, что мы будем жить большой дружной семьёй − ты, я, ребёнок и Гермиона Грейнджер? Когда Рон вошёл на кухню, Джордж попивал кофе, углубившись в справочник универсальных заклинаний. − Чего там? − не поднимая головы, спросил он брата. − У меня будет ребёнок, − прошептал Рон, садясь мимо стула на пол. − Поздравляю, − машинально ответил Джордж, а потом поперхнулся и поднял удивленный взгляд. − У Панси Паркинсон от меня... Ребёнок. Ну, мы это... То есть... Это... − Я знаю, что такое это! Не надо еще больше травмировать мой больной мозг, − замахал руками Уизли-старший. Рон пустым взглядом уставился в духовку: − Мама меня убьет... − И тебя, и меня, и Перси, и даже мистера Олафсона, − печально вздохнул Джордж. − Представляешь, моего ребенка будет воспитывать Монтегю, она собралась за него замуж, − не поднимался с пола Рональд. − Да он же дебил, − вскрикнул хозяин магазина. − Он же не различал, где орёл и где решка, когда на поле бросали монетку. Он даже на экзамене заклинаний вместо того, чтобы исчезнуть свечу, исчезнул блузку на инспекторе из министерства, − Джордж задержал взгляд на паре бикини, одиноко лежавшей на столе. − Кстати, мне бы с ним проконсультироваться... − А я мечтал, что назову сына Гарри... − Да достал уже ты своим Гарри! − надулся Джордж. − У тебя есть четверо братьев, один из которых из-за тебя может остаться без крыши над головой в лучшем случае, и без головы − в худшем. − Мерлин, − совершенно не слушал брата Рон, − люди ведь месяцами живут вместе и не сразу могут завести ребёнка, а тут... Да у меня в жизни ничего не получалось с первого разу! − Мама оценит твой успех. Как и Гермиона. Выдадут по медали. На кухню вошёл худенький волшебник невысокого роста. − Привет, − сказал он братьям по-исландски. − И тебе не хворать, − после паузы унылым голосом пробормотал Джордж. − Почему вы такие грустные? − спросил на своём непонятном языке Олафсон и ради наочной убедительности растянул пальцами губы в улыбку. − Интересуется, наверное, почему не лыбимся, − сказал Джордж, потом встал и засунул под футболку шарик, оставшийся после празднования дня рождения своего сына Фредди. − Ты чего? − сорвался на ноги Рон. − А если он кому-то расскажет?! − Да кому он расскажет, − отмахнулся старший брат от младшего. − Когда мама вчера запихивала в него третью порцию черничного пирога, он даже не смог объяснить, что у него аллергия на чернику. Вот, − обернулся он к исландцу и указал на живот. − Нет-нет, − залепетал Олафсон, − ты совсем не толстый, вот ему, − показал пальцем на Рона,− похудеть бы не мешало. − Мерлин, он все понял! − завизжал Рон и почему-то начал прыгать по кухне. − Да не нервничай ты так! − попытался остановить его исландец. − У меня тоже такое было, − он забрал у Джорджа шарик и засунул себе под рубашку, − я был круглым, как мячик. − Видишь-видишь, − подхватил Джордж, − у него тоже была такая ситуация. Рон остановился и подошёл поближе. − У тебя внебрачный ребёнок? Один ребенок? − поднял вверх указательный палец гриффиндорец. − Почему один? − удивился гость. − Да я сбросил, по меньшей мере, 10 килограммов! − ткнул он Рону под нос две растопыренные пятерни. − Десять? − у парня глаза полезли на лоб. − Десять детей? − Охренеть, − добавил свой комментарий и Джордж. − Но ты так не переживай, − погладил по плечу почти рыдающего Рональда Олафсон. – Главное − медитация, вот так, − он шумно вдохнул и выдохнул. − Что? Что он делает? − обеспокоено спросил у брата Рон, одновременно накладывая себе колбасы на тост. − Фиг его знает, − пожал плечами Джордж, − может, демонстрирует, как надо на родах дышать. − А мне это зачем? Это я что ли рожать буду?! − Но вот, что я тебе скажу, − кивнул на бутерброд иностранец, − с такой пищей эффекта не будет. Для того, чтобы набрать форму, − он вытянул шарик из-под рубашки, − надо есть овощи и фрукты, − и вручил Рональду тарелку с листьями салата и чищеной морковкой. − Нахрена мне салат? − терпения у гриффиндорца почти не осталось. Джордж, жующий яблоко, объяснил: − Видишь, показал, что живота не будет − может это какой-то исландский метод контрацепции. − И это он меня учить будет? У него же десять детей! Морковку ведь кролики жрут! Тем временем мистер Олафсон переключился на сиротливо лежащее на столе бельё. − Какая прелесть! − всплеснул он в ладоши. − Моей Магритте такое бы понравилось, это же произведение искусства. Магритта бы оценила! − Кто такая Магритта? Его девушка? − то ли себя, то ли Рона спросил Джордж. − Наверное, сказал, что она такое белье носит. − Хороша Магритта, − покачал головой Уизли-старший.− Такая в порыве страсти и раздавить может. − Чудесная вещь, − не унимался исландец, − действительно напомнила мне о любимой. Вот, казалось, в Исландии такой холодный климат, но у нас, исландцев, такие романтические, горячие сердца, − мужчина с чувством приложил правую руку к сердцу. − Я вот даже написал своей половинке песню, − и начал напевать какую-то заунывную мелодию. Братья переглянулись. Первым подал голос Рон: − Он Исландию, кажется, вспомнил. Руку на сердце положил. − Блин, он же гимн поёт, − шикнул Джордж. − Встань нормально. Рон, выровнявшись в позицию «стройно», даже прижал правую руку к левой стороне груди, при этом, не выпуская из руки бутерброда. Исландец, воодушевившись такой внимательностью слушателей, исполнил своё творение три раза на бис. − Хух, ну длинный же у них гимн, − с облегчением вздохнул Рон. Олафсон опять вернулся к белью. − Братцы, скажите, где вы это купили? Очень хочу привезти Магритте. У нас в Исландии такого не шьют, очень консервативная страна. Если скажете, то я буду благодарен от всего сердца,− Олафсон опять положил руку на грудь. − Не-не, − засуетился Рон, − опять Исландия и рука на сердце. Снова гимн?! − Да подожди ты, − отмахнулся Джордж. − Может, он хочет такое бельё своей девушке подарить на какой-то национальный праздник. − День независимости, − с умным видом закивал Рональд, хотя вообще не понимал, зачем с этим праздником поздравлять женщину. − Дорогой, − медленно заговорил Джордж, бережно складывая бикини и засовывая их в карман гостю, − бери их и дари Магритте. Если не понравятся, то сошьет из них исландский флаг. К празднику. Когда счастливый иностранец умчался вверх по лестнице, напевая свою песню, Рон устало прислонился к шкафчику. − Может мне в Исландию переехать? Смотри, у мужика десять внебрачных детей, девушка размером с Хогвартс-экспресс, жрет одну морковку, а он счастлив! Полон жизни и так любит свою страну, что поёт по утрам гимн! − Не доберешься ты до Исландии, − начал стирать с одежды брата остатки масла Джордж. − Мать догонит еще до Лондона.