Ночь в Опере

За последние три года Майкрофт не видел Королеву ни разу. Вид чужой немощи рвал её чувствительное сердце на части. Майкрофт входил в положение бедной женщины и не обиделся, когда Её Величество полностью перевело их общение в эпистолярный жанр. Поэтому приказ (а это был именно приказ) явиться пред ясные очи правительницы Британии застал его несколько врасплох. Он, конечно, сразу догадался, чьим злым языкам обязан возвращению «милости» говорить лично с королевой, и постарался хорошо приготовиться к сложной беседе. Во дворец Майкрофта Холмса доставили в его старом инвалидном кресле. Четыре вышколенных лакея внесли его в королевские покои вместе с монстром на колёсиках. Королева недовольно моргнула, увидев Холмса. И Майкрофт ещё раз похвалил себя за то, что придумал снова сесть в ненавистное инвалидное кресло. — Я хотела поздравить вас с выздоровлением, но вижу, что это не так, — начала разговор женщина. — Мой недуг отступил, но не оставил меня полностью. Бывают дни, а сегодня как раз такой день, когда атмосферные изменения слишком сильно влияют на мой организм, от этого в ногах возникает слабость и дрожание, и я вынужден прибегать к помощи других, чтобы не опозориться неловким падением. — Тем не менее, ваш недуг не помешал вам, моему слуге, завести позорную связь! — гневно высказалась царственная особа. — Я немощный человек, Ваше Величество. Мне нужно опереться на кого-то. Женские плечи слишком хрупкие, чтобы взваливать на них такую тяжесть. А вот плечи инспектора Скотланд-Ярда вполне для этого подходят. — Вы, негодный человек, совратили моего честного слугу! Инспектора Скотланд-Ярда! Женщины так же сильны, как мужчины, когда речь идёт о супружеском долге. Майкрофту Холмсу как-то некстати в голову полезли мысли о «супружеском долге», который Грегори исполнил как раз перед разговором с королевой, чтобы как-то подбодрить любимого, но слегка перестарался, отчего сидеть на жёстком покрытии кресла, без подушки, было не вполне комфортно. Однако Майкрофт взял себя в руки и ответил со всей сердечностью и откровенностью, на которую только был способен: — Мне не повезло встретить столь сильную женщину, как вы, Ваше Величество, и теперь уже ничего не сделаешь — моё сердце принадлежит этому человеку. А он отдал мне своё. Можете наказать меня за это. Я приму любою кару из ваших рук с благоговением. Он прекрасно понимал, как жалко выглядит его поклон из инвалидного кресла. И сердце старой королевы дрогнуло. — Хорошо, я вас прощаю. Пока я жива, вы останетесь под моей защитой. Но потом, когда меня не станет, вам придётся защищать себя самому. — Себя защитить проще, чем Англию. Это единственное моё прегрешение, Ваше Величество. В остальном моя жизнь принадлежит вам. — Теперь эта остальная часть вашей жизни стала совсем мизерной. — Наоборот, Ваше величество, эта часть приросла ещё одним горячим сердцем и парой сильных здоровых ног. Королева хмыкнула: — Это даже трогательно бывает, когда двое мужчин любят друг друга. Я бы разрешила подобные связи. Но тогда другие государства попросту превратили бы меня в соляной столб.