World of cats

Несмотря на все усилия, совершенствование заклинания продвигалось ужасающе медленно. Сколько бы ни старался Синдбад, ему так ни разу и не удалось разорвать связь без каких-либо последствий. Без ущерба как для человека, так и для кошки. Забота о последнем представителям дома Рен могла бы показаться странной. Да даже родной брат удивился бы, узнав об этом. Однако суть заключалось в том, что Син не хотел, чтобы кошки умирали из-за людей. Маг ненавидел своего питомца, это так. Но только лишь потому, что не мог его любить. С самого своего рождения первый сын дома Парт не переносил, когда ему что-то навязывали. Была ли то полезная, но невкусная каша, глупая одежда или традиции, или же кот, родившийся вместе с ним в один момент жизни – не имело значения. Если это шло исходя из принуждения, Синдбад наотрез отказывался это нечто принимать. Причем, из-за своей силы, Син инстинктивно понимал, когда ему что-то навязывают. И, вопреки представлениям о лёгкости жизни волшебника, необычные способности превращали жизнь молодого человека в ад. Да, он был способен ощущать магию, создавать заклинания, чувствовать то, что другим людям недоступно. Но всё это лишь больше отдаляло его от мира, в котором он жил. И связь с Бином, существовавшая лишь в теории, полностью отсутствовала для Синдбада на практике. Что касается кота, то о сложившейся ситуации он был совершенно иного мнения. Отражая саму суть человека, с которым был связан, Бин родился альбиносом – полностью белая кожа, почти напрочь лишённая шерсти, и красные глаза лишний раз подтверждали, насколько брат меньший и его «покровитель» отличаются от окружающих. К тому же, в компенсацию характера Сина, его (пусть и не признаваемый) питомец был очень дружелюбным. Он никогда не царапался и не рычал, всегда мурлыкал, когда его брали на руки и, даже двадцать с лишним лет спустя, не оставлял попыток понравится своему человеку. Хотя Синдбад не признавал существования Бина, не проходило дня, чтобы кот не попробовал к нему подойти. А, когда после смерти отца молодой человек отправился в своё путешествие, Бин последовал за ним. Компания питомца абсолютно не устраивала мага. Но проблема заключалась в том, что, пока заклинание не было готово, он не мог допустить, чтобы с котом что-то случилось – ведь их жизни были связаны. Да и пробовать на Бине незавершённую магию человек не решался. Наверное, где-то в глубине души, Син верил в возможность привязаться к этому маленькому живому клубочку. Но до тех пор, пока существовала связывающая их нить, он не был способен ни на что, кроме ненависти. Как и все немногочисленные волшебники этого мира, Синдбад узнавал возможности магии исключительно путём проб и ошибок. Манускриптов предыдущих владельцев силы почти не сохранилось. Да и те, что удалось обнаружить, для Сина оказались бесполезны. Вывод напрашивался один: тем, кто способен хоть что-то подсказать парню, может быть только Отец. Однако к помощи этого «свихнувшегося старика» Синдбад решил прибегнуть лишь в крайнем случае. И, только спустя пять лет скитаний, утомлённый и взбешенный постоянными провалами своих экспериментов, молодой маг, всё же, решил отправиться на поиски дома Торан. Он знал, что потомки Волшебника живут где-то на западе. Подозревал и то, что сам Отец до сих пор жив. Но, как и предполагал Джафар, более точной информации у Сина не было. Возможно потому, что ненависть к человеку, некогда связавшему людей и кошек, служила преградой для по-настоящему трезвых и рациональных поисков. Хотя не стоит отрицать и того, что господин Давид умел скрываться. Купол, окружающий поместье Торан, Синдбад обнаружил примерно в то же самое время, когда Алибаба рассказывал братьям Рен об Аладдине. Только все двадцать дней, что компания потратила на путь, и маг провёл в скитаниях по полям и лесам. Прорех защита Отца не имела. И лишь в день, когда молодые люди прибыли в ближайший портовый город, перед Сином появились непохожие близнецы. Как всегда держась за руки, они смотрели на высокого длинноволосого парня с явным подозрением. Юки и Соутен, выглядывая из-за их ног, с интересом рассматривали Бина. Хотя человек им не нравился, усатые-полосатые не проявляли явной агрессии. Тем не менее, ни люди, ни коты не приближались к незнакомцу более чем на два метра. – Фиолетовые, как глаза брата, – произнёс Сетта, поправив оправу. – Золотые, такие же, как у брата, – продолжил не совсем внятные рассуждения Иснан. Синдбад понял, что первый мальчик имел в виду цвет его волос, тогда как второй – глаз. Однако для него оставалось загадкой, к чему дети завели этот разговор. До тех пор, пока первый мальчик не продолжил: – Как и говорил Отец. – В точности, – кивнул второй. Затем, сощурив глаза, он выступил немного вперёд. – Отец разрешает войти. «Разрешает!?» – сжав кулаки, подумал Синдбад. – «От скромности Папаша точно не сдохнет». Такое отношение бесило его, но молодой маг понимал, что снисхождение Отца – единственное, на что парень мог сейчас рассчитывать. В конце концов, именно как волшебник, Син оказался в тупике. – «То, что он знает мою внешность, ещё не говорит о том, что ему ведомы мои помыслы. Хотя это бы значительно упростило задачу. А то неизвестно, насколько всё это затянется и чем обернётся». – Даже обладая силой, Син плохо представлял, на что способен легендарный Волшебник и, по правде говоря, действительно его опасался. Ибо Отец был человеком, не только связавшим людей и кошек, но и дожившим до этих дней. А ведь с момента, когда родился первый котёнок, привязанный к своему хозяину, прошло более семисот лет. – «Да и этот купол… больше походит на охранное заклинание. Но так ли это на самом деле?» Ход и мысли Синдбада прервало появление поместья. Подобно миражу, оно предстало перед человеком из воздушного марева. Однако белоснежное здание с золочёнными оконными рамами не было иллюзией. – Сюда, – оглянулись на застывшего Сина мальчики. Парень сделал вид, что его ничего не удивило, и быстро зашагал дальше. Бин, наградив спину хозяина привычным грустным взглядом, последовал за людьми. Пока дети петляли по коридорам дома, Синдбад отметил тот факт, что им навстречу никто не вышел. Из-за купола повышенная чувствительность Сина к окружению значительно снизилась – хотя дорогу он смог легко запомнить. «Мне кажется, или здесь ещё один маг?» – невольно остановившись перед одним из поворотов, спросил себя парень. – «Или это только моё воображение?» Уже собравшись продолжить движение, он обнаружил, что мальчики стоят рядом с открытой дверью. «Здесь?» – по-прежнему не говоря ни слова, первый сын дома Парт прошёл в свободный проём и, лишь перешагнув порог, замер. В одном из двух кресел, расположенных прямо посередине комнаты, сидел пожилой человек в длинных белых одеждах. Его чёрные волосы крупными локонами спускались по спинке сиденья, веером ложась на пол. Неестественно бледное лицо испещряли морщины, в большинстве своём залегшие возле глаз. Он сидел, смотря на горящий камин и гладя маленький чёрный комок шерсти, что уютно устроился у него на коленях. Синдбад уже собрался прочистить горло, как хозяин поместья произнёс: – Я же говорил, Льюис, у нас гости, – обращался он, по-видимому, к коту. Потому как, услышав голос хозяина, питомец приоткрыл один глаз. Но, смерив новоприбывшего ничего не выражающим взглядом, кот лишь отвернулся, спрятав мордочку ближе к собственному животу. Син, оскорблённый поведением животного и смущённый столь холодным приёмом, вышел из ступора: – Вы – Отец? – просто и коротко спросил он. – Можешь звать меня Давид. – Мужчина улыбнулся, всё так же отдавая предпочтение созерцанию пламени. Но, даже так, Син заметил, что в его голубых глазах не было и намёка на радость. – Или лорд Торан, так ведь принято нынче? – У меня к вам несколько вопросов, – не спрашивая разрешения, молодой человек прошёл дальше и занял второе кресло. Он знал, что Бин следует за ним, но сейчас этот глупый питомец интересовал его меньше всего остального. – Если вы – Отец, вы сможете на них ответить. – Допустим, – в голосе Давида отчётливо прозвучала усмешка. Он перестал гладить Льюиса и, наконец удостоив своего гостя взглядом, сместил кисть на подлокотник. – Что же это за вопросы? Изначально, парень хотел пойти издалека: узнать о причинах, расспросить о способах. Исподволь найти решение своего вопроса о том, как же разорвать связь. Но двадцать дней скитаний по одной и той же местности порядком изнурили его – пусть у мага не было недостатка во сне, солнце и пище, терпения за это время у него явно поубавилось. – Зачем вы связали людей с кошками? – зло бросил Синдбад. Он ожидал сопротивления. Почти рассчитывал на него, чтобы можно было разозлиться и, вскочив, ударить Давида. Только Волшебник поступил совсем иначе. – Чтобы сохранить этот мир, – спокойно ответил лорд Торан. Его чёрный кот, подняв мордочку и мигнув пронзительно-зелёными глазами, исчез с коленей хозяина. В буквальном смысле исчез – просто взял и испарился. Прежде чем Син успел полностью поразиться этому факту, он уже оказался на плече своего человека. Появился прямо из воздуха, словно разрывая материю пространства. Уселся на все четыре лапы, не обращая внимания на то, что не соблюдает законы притяжения, и принялся умываться. – Если бы я этого не сделал, людей постигла бы участь самоуничтожения, – как ни в чём не бывало, продолжил мужчина. – Это было решением природы – уничтожить человека, – сын дома Парт, быстро отойдя от удивления, снова сконцентрировался на цели своего прихода. И злости. – Зачем вы вмешались в естественный ход вещей?! – Ты так считаешь? – Давид снисходительно улыбнулся. Син машинально ответил, что это была первая человеческая эмоция, отразившаяся на его лице. – А не тем же решением было одарить меня силой и умом? То, что одного человека наделили подобными способностями, позволило всем остальным людям выжить. – Он поднял руку и остановил её в нескольких сантиметрах от головы кота. Льюис, заметив движение хозяина, прекратил умываться и, заурчав, потёрся головой о его ладонь. – Я не вмешался в порядок, а изменил его. По желанию самой природы. – Ложь! – взорвался Синдбад. Бин, пусть и привыкший к повышенному тону хозяина, невольно вскочил на лапы. – Это не может быть правдой! Мировой порядок никогда бы… – он неожиданно замолчал, пристально следя за чёрным комком шерсти. Потом перевёл взгляд, полный ненависти, на своего альбиноса. Зло ухмыльнулся. – Быть может, – произнёс он, издав короткий смешок. Вскоре за одной усмешкой последовала целая минута злорадного хохота. – Что же, может быть ты и прав – это было ошибочное решение! – то, что он так легко перешёл на более формальное обращение должно было показать превосходство Сина, только Волшебник не отреагировал. – Связать два чуждых племени… Но теперь… теперь появился я! Значит, Мировой порядок осознал свой промах! Он хочет вернуть всё на круги своя! – парень снова расхохотался, указывая пальцем в сторону Льюиса. Коту гость хозяина и его поведение явно не нравились. Недовольно фыркнув, он исчез с одного плеча и появился на другом. Волшебник вздохнул. – И ты снова ошибаешься, – Давид склонил голову набок, подперев ладонью подбородок. – Теперь это лишь естественный отбор. – Льюис, муякнув, снова спрыгнул человеку на колени и, свернувшись клубком, закрыл глаза. – Новые отношения между людьми и кошками окончательно закрепились. И теперь природа лишь желает проверить их на прочность. – Он посмотрел на молодого человека своими голубыми глазами, растянул губы во всё той же безэмоциональной, шаблонной улыбке. – Хотя я бы не доверил столь великую цель такому ничтожному человеку, как ты. – Он провёл пальцами по шерсти своего кота. Тот довольно муркнул. – Лично я считаю тебя всего лишь генетической ошибкой. Несовершенством системы. Которых, впрочем, не избежать. – Да как ты смеешь… – прошипел тот, вскакивая с места и хватаясь за меч. Синдбад не любил оружие, но прежде, чем идти в дом Волшебника, приобрёл одно. – Но это не мне решать, – Давид даже не пошевелился, словно его не беспокоил стремительно разрастающийся гнев наглого гостя. – Свою роль в этом мире я уже выполнил. – Ты! – с криком бросился на него Синдбад. Он уже занёс оружие над головой, когда перед глазами мелькнула серебристо-черная тень. Послышалось злобное рычание. Остановившись и бросив взгляд вниз, парень обнаружил у ног Давида леопарда с необычным стальным окрасом. Подобравшись и скаля зубы, он встал между людьми, сверля вооружённого злобным голубым взглядом. Готовый в любой момент прыгнуть и разорвать человеку глотку. В это же время из коридора донеслись торопливые шаги, и послышался мужской голос: – Отец, что-то случилось? Барон вдруг сорвался и… – во всё ещё открытом дверном проёме показался человек с длинными синими волосами, забранными в растрёпанный хвост. Внешне он походил на лорда Торан, и в том, что это его сын, сомневаться не приходилось. Увидев меч в руках у Синдбада, он изумлённо замолчал. Мгновение спустя, схватив с ближайшей тумбочки тяжёлый подсвечник, он уже спешил к Давиду. – Вы что себе позволяете?! Уберите оружие немедленно! Парень отступил на шаг, но меч не спрятал. – Всё в порядке, Соломон, – отозвался Волшебник. – Гость уже уходит. Он узнал даже больше, чем нужно. – Не заметно, – сквозь зубы процедил сын. Барон агрессивно мяукнул и ударил лапой по воздуху. – Глупое животное, – против ожиданий Соломона, Син полностью переключил свое внимание на леопарда. – Ты не ведаешь, что творишь! – в его золотых глазах с расширенным зрачком вспыхнул огонь безумства. Почуяв неладное, молодой лорд Торан перехватил подсвечник одной рукой, второй попытавшись схватить своего питомца за холку. В это же время Синдбад что-то быстро произнёс, взмахнув свободной от оружия рукой. – Освободись! – крикнул мужчина, направляя возникшую в воздухе белую сферу в кота. В его голосе звучало торжество, которое быстро сменилось недовольством и злостью. Потому что шар, вместо того, чтобы попасть в Барона, рассеялся от прикосновения Давида. Никто из присутствующих не понял, когда и как мужчина успел оказаться на пути заклинания, но именно он отразил его. – Не в моём доме, – глухо произнёс Волшебник. В его глазах, пусть и на одно-единственное мгновение, мелькнул гнев. – Отец… – начал Соломон, но ему не дал закончить кошачий крик боли. Оказалось, пока владелец отвлёкся от животного, Синдбад запустил в леопарда меч и бросился бежать. – Барон! – даже не сделав попытки разобраться со злодеем, молодой мужчина метнулся на помощь своему питомцу. Лезвие рассекло несчастному правую переднюю лапу, и пятнистый кот, жалобно плача, повалился на бок. Чувствуя, как его собственное запястье обжигает от боли, человек разорвал полу халата и, оторвав длинный лоскут ткани, быстро перевязал рану. – Потерпи, малыш, – молодой лорд Торан погладил Барона по голове и, как мог осторожно, поднял его на руки. – Сейчас я отнесу тебя на диван. – Повернулся к Давиду. – Этот человек..? Тот покачал головой: – Он уже за пределами поместья, – что-то прошептав, он коснулся повреждённой лапы леопарда. Последовала короткая жёлтая вспышка. Кот болезненно мяукнул, но стал дышать спокойнее. Кровь, пропитавшая уже несколько слоёв ткани, стала течь заметно медленнее. – Я не хочу, чтобы ты преследовал его. – Но отец..! – гневно воскликнул Соломон. – Ты же видишь, что он сделал с Бароном! – Именно поэтому, – Давид жестом остановил его. – К тому же, этим уже занимаются другие люди. Льюис, до сих пор с интересом наблюдавший за происходящим с плеча хозяина, моргнув попеременно каждым глазом, повернул голову в сторону выхода. Мужчины последовали его примеру. В дверном проёме стояли Иснан и Сетта. За ними в коридоре столпились братья Рен и компания. – Ещё гости, Отец, – в голос произнесли мальчики, перешагивая порог. Джафар выступил вперёд и поклонился. – Господин Давид? – тот слегка кивнул. – Не могли бы Вы описать человека, недавно побывавшего здесь? – он перевёл взгляд с мужчины с чёрным котом на того, кто держал на руках леопарда. – Это он ранил вашего питомца? – Это был именно тот, кого вы ищите, – Волшебник еле заметно, но тепло улыбнулся, оценивающе осматривая новых посетителей. Погладил Льюиса. – Но давайте поговорим в другом месте. Моему сыну и его коту нужен отдых.