World of cats

Рана у Барона оказалась глубокой, но не опасной – благодаря магии Отца, повреждённые ткани быстро восстанавливались. Тем не менее, госпожа Шеба и её очаровательная питомица (рысь по имени Сава) устроили настоящий переполох. Сама женщина едва не отправилась в погоню за «наглецом-убивцем», а кошка, беспокойно мурлыкая, крутилась возле своего избранника. Соломону стоило огромных усилий успокоить супругу, но на недовольное бормотание она перешла лишь тогда, когда об этом попросил старший сын. Братья Рен и компания эту сцену не наблюдали – они находились в соседней комнате – но и услышанного оказалось вполне достаточно, чтобы представить, что происходит между мужем и женой в доме Торан. – Простите бурную реакцию моих детей, – заметил Давид, когда гости устроились на креслах и диванах в просторной гостиной. – Они всегда так ведут себя. – Его губы тронула лёгкая, добродушная усмешка. – Но это наполняет дом жизнью и радует старика. – Не стоит беспокоиться, лорд Торан, – уважительно поклонился Хакую. – Мы сами живём в большой семье и понимаем, что это такое. – Я вижу. Представители дома Рен смущённо заулыбались: присутствие Отца сбивало их с толку. В особенности тем, что Он общался с ними, как со старыми знакомыми. В не меньшем замешательстве пребывали и питомцы молодых людей. Сбившись в кучу, они с благоговейным интересом наблюдали за действиями Льюиса. Как тот умывается, обнюхивает собратьев и периодически пропадает из одного места, спустя мгновение появляясь в совершенно противоположном конце комнаты. – Мы безмерно благодарны Вам за теплый приём, – через короткую паузу произнес Джафар, – но я не думаю, что у нас действительно есть время… – Вы гнались за своим братом последние пять лет, молодой человек, – прервал его Волшебник. – Для вас не составит труда подождать ещё пару часов. – Да, конечно, – смущённо пробормотал тот, покраснев и опустив взгляд. – Простите. – О, не стоит извинений, – старик почти рассмеялся. – На самом деле, это лишь моё эгоистичное желание, чтобы вы немного задержались. – Н-но почему? – удивлению второго сына дома Парт не было предела. – Неужели Вы хотите… – Позволить этому юнцу уйти? – Давид покачал головой. – Отнюдь. Я лишь хочу поговорить с вами, мои гости, – Волшебник обвёл присутствующих пристальным взглядом. – Рассказать вам кое-что. Молодые люди переглянулись. – Что-то важное? – осторожно спросил Коумей. – Можно сказать и так, – уклончиво ответил мужчина, взмахнув рукой. Заметив его движение, Льюис мяукнул и, прыгнув в пространство, спустя мгновение чудесным образом оказался прямо на коленях хозяина. При виде этого, Коуха и Моржана не сдержали восторженного восклицания. – Как вы можете видеть, я стар, – он ласково провёл ладонью по шерсти своего питомца. Тот заурчал. – И, пусть в этом мире не осталось дел, которые мне бы стоило совершить, из-за визита одного сорванца у меня появилось желание поведать юному поколению одну очень старую историю. Никто из гостей не произнёс ни слова. Все, затаив дыхание, ждали продолжения монолога. – Как вы знаете, именно я был тем, кто некогда связал два чуждых племени воедино. «Ради того, чтобы человечество выжило», так говорят, – Давид помолчал, над чем-то размышляя. – Что же, это нельзя назвать ложью. Но и правдой является лишь наполовину. На самом деле, спасение такого вымирающего вида, как человек, оказалось лишь побочным эффектом заклинания, которое я создал ради любимой супруги. Не смотрите на меня с таким удивлением, – он ухмыльнулся. – Я не говорил, что у меня не было желания помогать людям. Просто так получилось. Можете называть это Судьбой, Провидением, Законом природы или же Мироздания – значения не имеет. Я сделал то, что посчитал нужным, и нисколько не жалею об этом. Правда в том, что я сам с детства очень люблю кошек. Как любил мой отец и моя мать. Это и предопределило весь мой дальнейший путь. Родившись с силой мага, я с особенной яркостью смог отметить, насколько братья наши меньшие раскованнее людей в выражении своих чувств к окружающим. Уже тогда я решил, что у них многому можно научиться, и стал наблюдать за котами, что жили неподалёку от нашего дома. А на пятнадцатый день рождения родители подарили мне Льюиса. – Услышав своё имя, питомец приподнял мордочку и, лизнув ладонь хозяина, снова свернулся клубочком. Давид улыбнулся. – Мы подружились. Он многое рассказал мне о себе и о своём племени. И именно он познакомил меня с Карен. Матерью Соломона. О, это была любовь с первого взгляда, – в голосе Волшебника, к непрестанно растущему удивлению гостей, отчётливо слышались ностальгические нотки. – Как для меня, так и для него. Пленённый женской красотой, Льюис без оглядки помчался за Лиззи – очаровательной трёхцветной бестией, хозяйкой которой и была Карен. Когда я увидел её, эту синевласую красавицу, – мужчина замолчал, смотря в пространство перед собой. Вздохнул. – Я не нашёл слов. Не смог подойти, пусть и хотел. Но это сделал за меня Льюис. И я до сих пор безмерно благодарен ему. Без него не было бы ничего. «Вот почему…» – хотел произнести Хакурю, но промолчал, видя, что Маг ещё не закончил свой рассказ. – Вы, должно быть, читали, что во времена моей молодости людям было сложно выражать свои чувства. Истинно так. Даже видя пред собой возлюбленную, часто удавалось лишь молчать. Потому как разговору мешала бы дрожь в голосе. Но нам с Карен повезло – наблюдая за Льюисом и Лиззи, мы смогли заговорить. А то, что и она любила свою питомицу, позволило нам сблизиться. Той же зимой мы поженились. И следующие три года были самыми счастливыми в нашей жизни. Только оказалось, что я недооценил чувства своей супруги к её кошке. – Давид стал говорить отрывочно, словно с усилием прорываясь через воспоминания. – Когда Лиззи слегла с лихорадкой, Карен не находила себе места. Постоянно плакала, впадала в панику. Не отходила от неё. Возможно, не будь я магом, всё закончилось бы иначе. И Карен бы пришлось отпустить свою любимицу, найдя в себе силы жить дальше. Но я был волшебником. Человеком с силой. К тому же, посвятившим свою жизнь изучению кошек. В первый раз это сыграло против меня. – Супруга попросила Вас связать её жизнь с кошкой? – вырвалось у Алибабы. Остальные молодые люди строго посмотрели на него, но лорд Торан оказался не против вопроса. – Нет, она попросила спасти её. – Он покачал головой. – Только магия лечения была здесь бессильна. И единственным выходом оказалось передать Лиззи чью-то жизненную энергию. Тем самым сократив собственный срок отдающего. – На что госпожа Карен согласилась, не раздумывая, – прошептал Хакую. – Именно, молодой человек. А ей я не смог отказать. – Но как же тогда тот факт, что первое заклинание связи человека и кошки Вы применили на Льюисе? – решился задать ещё один вопрос блондин. – Тогда же получается… – Факт, – Давид почесал своего питомца за ухом. – Так как мне нужно было проверить, насколько я точен в своих расчётах. – Старик иронически хмыкнул. – И оказалось, что сильно ошибся. – Молодые люди молча обменялись взглядами. – Попытавшись уменьшить потерю жизненного срока, я остановил время Льюиса. И, как выяснилось позже, лишил и себя возможности умереть от старости. – Его рука, лежащая поверх кота, еле заметно вздрогнула. – Благо, я понял это до того, как применил заклинание на Карен. – Но что в этом плохого? – вмешался в беседу Хакурен. – Жить вечно – это же мечта любого человека, – поддержал его Коуха. – Отнюдь, – только старшие сыновья дома Рен и Му заметили, как тень промелькнула в глазах Давида. – Подобная глупость может быть мечтой лишь безнадёжного романтика или полного дурака. Маг же, способный видеть то, что недоступно обычному человеку, с самого рождения понимает, насколько необходима смерть. Сколь она естественна и закономерна. – Волшебник осмотрел гостей. – Хотя, быть может, оставайся я один постоянно, погружённый в свои исследования, то смог бы провести и вечность в одиночестве. Но гораздо раньше, чем мне представилась подобная возможность, я встретил Карен. И Льюиса. Понял, что значит быть счастливым рядом с кем-то, – он остановил свой взгляд на владельце Кибы. – А после этого, молодой человек, невозможно принять вечную жизнь. Потому что она есть не что иное, как холодный, безбрежный ад, попросту называемый одиночеством. «Но как же Ваша супруга и Ваш сын?» – снова лишь про себя спросил Хакурю. – Осознавая это, я готов был принять горькую участь, – тем временем продолжал старик. – В конце концов, моя магия меняла сами устои мира – и вечное заточение вместе с Льюисом было достойной платой за подобную дерзость. Но позволить ощутить нечто подобное своей супруге? Разве я мог? Каждый из присутствующих с уверенностью покачал головой – пусть не все ещё нашли своих избранниц, молодые люди понимали, что рисковать жизнью любимой никто бы из них не стал. – Но, даже так, заклинание, которое я применил на Карен и Лиззи, оказалось не совершенным. Моя магия лишь объединила их жизненные энергии и поделила их пополам. Это позволило трёхцветной любимице выздороветь, но сильно сократило жизнь моей дорогой жене. Хотя она никогда не винила меня в этом. Напротив, была благодарна за то, что её любимица осталась жива. Время шло. Заклинание было применено, и повернуть его назад даже я был не в силах. Но, наблюдая за супругой и её кошкой, мне удалось заметить одну интересную вещь. После того, как их жизни оказались смешаны, характеры обеих изменились. Поначалу отличия были незначительными: Карен и Лиззи уже давно были вместе и без всякой магии хорошо понимали друг друга. Почти дополняли. Но кошка оставалась кошкой, тогда как моя супруга – собой. Однако, после выздоровления, любимица стала больше внимания уделять не только Льюису, но и мне – чего раньше за ней мы не замечали. Только после болезни она позволила мне взять себя на руки. А, если Карен на что-то обижалась, внимательно проследив за Лиззи, я находил интересующий меня ответ. Очень скоро я понял, что, пусть моя магия ещё требовала доработки, я создал нечто новое. То, что позволило бы людям преодолеть свой страх перед общением друг с другом. Чем больше времени проходило, тем больше я убеждался, что питомица моей возлюбленной всё сильнее походит на свою хозяйку. Изменения касались и Карен – она становилась обезоруживающе открытой. А её безграничное доверие кошке сделало их действительно одним целым. Финальным штрихом в картине полного заклинания стало то, что они обе забеременели в одно и то же время. И даже беременность длилась равный срок. В день, когда вместе с Соломоном на свет появился и Барон, мне открылся путь к выживанию человечества. – Он закрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. – Мои действия были эгоистичны, а решение принято в одностороннем порядке – однако ничто не могло остановить меня на пути создания массового заклинания. К тому же, только глупец не видел, что люди, оставаясь на том уровне общения, на котором они были в момент, предшествующий объединению с кошками, не протянули бы и двух сотен лет. Старик замолчал. Его гости тоже не произносили и звука. И только урчание Льюиса, мирно расположившегося на коленях хозяина, нарушало воцарившуюся тишину. – Но почему Вы решили рассказать нам всё это, господин Давид? – первым заговорил Джафар. – Ваш брат талантливый волшебник, молодой человек, – хотя сама фраза тянула на похвалу, произнося её, Волшебник выглядел печальным. – Хотя я ничего не говорил ему о структуре своей магии, просто оказавшись в моём доме, он смог многое понять. – Вы хотите сказать… – от посетившей его догадки, второй сын дома Парт даже привстал. – Полагаю, он вскоре сможет завершить своё заклинание. Если уже не сделал этого. – Но почему тогда Вы задержали нас! – вскочил с места Хакурен. – Рен, успокойся, – остановил его старший брат. – У лорда Торан были на то свои причины. – Какие же? – едва ли снизив тон, бросил владелец Кибы. – Позволить этому безумцу навредить кому-то ещё?! – Если заклинание будет полноценным, оно разорвёт связь без последствий. Как для человека, так и для кота, – вздохнул Давид. – По крайней мере, физических. А это может оказаться даже опаснее… – Чем если бы мы бросились на него, полагая, что только питомец и может погибнуть, – закончил за Отца Коуэн. – Это не первый раз, когда ты опережаешь меня, Эн, – рассмеялся Хакую. – Я хотел сказать то же самое. – То есть, рассказав о своих истинных мотивах, Вашим желанием было поставить нас в равные условия с этим человеком, лорд Торан? – предположил Коумей. – По крайней мере, в отношении знаний, – кивнул Давид. – Хотя учитывая, что тот мальчишка – маг, о равенстве, даже с вашим количеством, не может быть и речи. – Он издал хриплый смешок и повернул голову в сторону двери. – Не так ли, Аладдин? Молодые люди последовали примеру старика и увидели на пороге комнаты невысокого мальчика, лет четырнадцати. Хотя внешне он походил как на своего деда, так и на отца, было в нём что-то неуловимо напоминающее мать. Он стоял, держа перед собой короткую деревянную трость с каменным набалдашником, а с его плеча на окружающих смотрел невероятно милый трёхцветный кот. «Мне кажется, или половина участников нашей компании присоединилась к ней, случайно подслушав разговор?» – со вздохом подумал Коуха. – «Но стоит ли этому радоваться?» – Никому неизвестно, на что способен дяденька, – кивнул на слова Давида маленький волшебник. – Однако я сомневаюсь, что магия по разрыву связи – единственное, чем он овладел за время своих странствий. – Ты хочешь пойти с нами, Аладдин? – поднялся со своего места Алибаба. – Сам только что сказал: это опасно. – Конечно, хочу. – Но ты же всегда говорил мне, что ненавидишь насилие, – голос третьего сына дома Салуджа становился всё более и более удивлённым. Если не сказать – напуганным. – Тогда – почему? – В этом мире только три мага, Алибаба, – грустно улыбнулся мальчик. – А, поскольку дедушка больше не покидает поместья, единственный, кто может помешать дяденьке Синдбаду продолжать творить всё, что ему вздумается – это я. – Ты окончательно решил пойти? – спросил старик. – Да, деда, – уверенно кивнул внук. Перевёл взгляд на своего питомца, сильнее сжал трость. – К тому же есть то, что я хочу узнать у дяденьки. А сделать это можно, только встретившись с ним. – Хорошо, – вздохнул Давид. – Я поговорю с твоими родителями. – Но я не понимаю, – кулаком ударил по ноге Хакурю. – Почему вы просто не задержали его… этого человека здесь? Так бы удалось решить столько проблем разом! Хакую хотел что-то сказать, но лорд Торан опередил его: – Потому что мой дом не поле битвы, юноша. – Простите моего брата, господин Давид, – поклонился старший сын дома Рен. – Мы недавно потеряли мать. И из-за того, что виноват в этом Синдбад… – Я знаю, – жестом остановил молодого человека мужчина. – Но это мой дом. А вы – мои гости. – Да, безусловно, – владелец Бьяку бросил на младшего брата испытующий взгляд, но тот уже и сам осознал свой промах. – Простите. – Я уже говорил – не стоит извиняться. К тому же, – Давид поднялся, – здесь этот наглец был бы только сильнее. – Осмотрев удивлённые лица молодых людей, Волшебник хмыкнул. Погладил переместившегося на его плечо кота. – Идём, Льюис. Теперь наша очередь выслушивать возмущение госпожи Шебы. Когда Маг покинул гостиную, Аладдин с улыбкой обратился к гостям: – Деда прав. Здесь, скорее всего, даже мы вдвоём не смогли бы противостоять дяденьке Синдбаду. – Почему? – выдавил из себя Хакурю. – Этот дом пропитан магией настолько, что даже начинающий волшебник смог бы потягаться с магистром. – Но ведь тогда и ты с Отцом сильнее, чем обычно, – возразил Коуха. – К нам это не относится, – покачал головой мальчик. – Для нас это место больше походит на тюрьму. – Как же так? – не понял Хакурен. – Это как-то связано с возрастом твоего отца, лорда Соломона, не так ли? – предположил Коумей. – А вы разбираетесь в этом, братик, – рассмеялся Аладдин. – Это одна из причин. – Что? – снова возмутился владелец Кибы. – Ну, как же так? Неужели вы не понимаете такой простой вещи… – покачал головой второй сын Коутоку. – Даже мне это не понятно, господин Коумей, – с улыбкой заметил Му. Остальные, исключая разве что Хакую и Коуэна, дружно закивали. Молодой человек вздохнул и, с разрешения внука Давида, принялся объяснять: – Хотите сказать, вас не смутило, что, по логике вещей, господину Соломону должно быть более семисот лет? – Разве? – спросила Моржана. – Должно быть, – подтвердил Аладдин. – И, если считать по обычным меркам, так и есть. Глаза большинства присутствующих стали не просто удивлёнными – они, казалось, сейчас превратятся в огромные блюдца, полные изумления. – Но как же так… а остановленное время? – почти одновременно произнесли Коуха и Хакурен. – Изначально это касалось только Льюиса и, соответственно, господина Давида, – возразил Коумей. – А позже, по наследству, передалось сначала отцу, а потом и мне, – добавил сын Соломона. – Хотя у отца оно не остановленное, а лишь замедленное, это сильно искажает пространство, в котором мы проводим больше всего времени. Моё присутствие дополнительно усугубляет ситуацию – пусть даже временной эффект на мне не только ослаб, но и остановился (ни Иснану, ни Сетте он не передался). Тем не менее, это основная причина для создания купола, защищающего поместье. – И того, что Отец не может покинуть его пределов, я прав? – Если деда сделает это, его с Льюисом разорвёт на куски, – маленький маг поднял уголки губ, от чего его слова воспринялись особенно ужасающе. – Или же мгновенно сплющит. Мы не решились выяснять наверняка, какой из этих двух случаев более вероятен. – А что тогда господин Соломон? – Некоторое время он может находиться за куполом – но не более трёх суток. В противном случае, его организм начинает стареть слишком быстро. – Аладдин погладил своего кота. – Ко мне это тоже относится, но куда как в меньшей степени. Находясь за куполом, моё время приходит в обычное движение. – Он посмотрел на Алибабу. – Скорее всего, если останусь снаружи, я даже смогу умереть, как обычный человек. От старости. – Это, действительно, походит на ад… – пробормотал Хакурен, отвернувшись. – И ты смирился со всем этим, Аладдин? – Алибаба приблизился к другу, опустил руку на его плечо. Судя по выражению лица, большинства подробностей не знал даже он. – Ну, во всём этом есть свои плюсы, – вопреки ожиданиям и атмосфере, мальчик рассмеялся. – Именно потому, что я сын своего отца, я встретил тебя, Алибаба. Моего лучшего друга. К тому же, – он посмотрел на гостей, – теперь у меня появилась возможность познакомиться с множеством интересных людей. – А ты, – Хакурю замолчал в нерешительности, но лёгкий кивок старшего брата позволил ему собраться с духом. – Не винишь господина Давида в том, что не можешь жить обычной жизнью? Не обвиняешь своего деда? – Нет, – волшебник покачал головой. – Я, действительно, считаю его великим человеком. И горжусь им. Также как и папа, мама и мои братья. А то, что он сделал… связал людей с кошками – думаю, многие, при возможности, поступили бы так же. Не исключено, что и я сам. Но прошлое, это прошлое. Деда всегда говорит мне жить сегодняшним днём. А, потому, давайте поедим, хорошенько отдохнём и отправимся за дяденькой Синдбадом! Молодые люди одобряюще зашумели: такая перспектива, после всех объяснений, выглядела привлекательно. – Но как мы найдём Сина, если он уйдёт слишком далеко? – засомневался Джафар. – Маги могут чувствовать друг друга, – успокоил его мальчик. – Я помогу вам.