Проект "Реформация"

      6.       6.1       Летнее солнце стояло высоко в зените и кажется, изо всех сил стремилось если не спалить всё вокруг, то хотя бы побороть ледяной для августа ветер, дующий с океана. Жирные чайки кружили совсем низко над серо-голубой рябью залива, протяжно крича.       Джим улыбнулся, вдыхая родной солёный воздух. За эти пять лет здесь не изменилось ровным счётом ничего. Кадеты в красном были везде. Они сновали тут и там по дорожкам, прогуливались по аллеям в парке, сидели на газонах и на ступеньках лестницы, ведущей к центральному зданию Академии Звёздного флота.       Как и пять лет назад, Кирка вызвало к себе адмиралтейство после того, как прочитало его отчёт о последних миссиях. Только теперь он будет обсуждать все эти вопросы не с Пайком, а с совершенно другими людьми…       Джим развернулся и начал медленно подниматься вверх по лестнице. В обычной форме было прохладно в тени и жарко на солнце, но официальная обстановка требовала официальной униформы — серый кошмар, о котором Кирк уже успел напрочь позабыть. Интересно, может, у адмиралов был более удобный вариант — какой-то фасон или ткань «для своих», так что они считали, что раз в этом удобно им, то и все остальные должны носить этот серый ужас?       Что ж, униформа так униформа. В конце концов, это не худшее из всех зол, с чем в последнее время Джиму пришлось смириться. Эти полгода были для Кирка и так поистине спартанскими. Он уже и забыл, когда в последний раз употреблял что-либо крепче вулканского зелёного чая и что-то менее безвкусное, чем несолёная рыба на пару. Конечно, втайне капитан был в целом согласен, что эти меры поспособствовали его хорошему самочувствию и отличной физической форме, хотя он и не готов был признаться в этом доктору. Нет, больше всего на свете Кирка напрягал запрет на интимные отношения до самого конца полёта, и это… изматывало. Чёрт возьми, сама мысль о том, что ему, Джиму, что-то было нельзя, не давала покоя; запрет как таковой был сам по себе чрезмерен. Кто знает, может быть, в обычных обстоятельствах Кирк бы и не воспользовался возможностью переспать с тем или иным симпатичным представителем своей расы?       Видимо, из-за всего этого те предписанные доктором дополнительные два часа в спортзале проходили легко и незаметно и позже стали повторяться с гораздо большей регулярностью, чем два раза в неделю. Наверное, Маккой не мог втайне не нарадоваться, лицезрея спортивные успехи капитана, но признаваться в этом не хотел. Кирк же просто не мог заснуть, если не загонял себя на беговой дорожке каждый вечер до полуобморочного состояния. Как правило, после этого ему не снилось абсолютно ничего — ни синекожих красоток с Андории, ни курортов Ризы, ни… Хана, делающего ему минет.       Незаметно для себя Кирк обнаружил, что времени, которое высвободилось в связи с запретом на праздное времяпрепровождение, оказалось неожиданно много, и его можно было потратить на гораздо более продуктивные виды деятельности. Так Джим открыл для себя йогу и медитацию, которым стал предаваться вместе со Споком с некоторой долей регулярности. Первое время он думал, что если бы ни эти занятия, то он сошёл бы с ума. Ну или… стёр бы свою правую руку до кровавых мозолей. Однако через пару месяцев он понял, что всё оказалось не таким страшным: мысли действительно в каком-то смысле стали чище, и он даже подумал, что наконец-то понял, о каком просветлении говорили йоги, монахи и прочие личности, обладающие куда большей силой духа, чем он сам.       Сегодня был день избавления, дата, когда заканчивался срок всех запретов, наложенных доктором. Полгода назад Кирк думал, что он просто не доживёт до этого времени, а если и доживёт, то первое место, в которое он отправится по прибытии в Сан-Франциско, будет тематический бар где-нибудь в «радужном» районе Мишн. Однако благословенный день настал, и всё, что чувствовал в этот момент Джим, было сожаление, что очередные пять лет промелькнули перед его глазами будто пять секунд. Он стал ещё на пять лет старше. За это время он успел предотвратить несколько десятков конфликтов планетарного масштаба, спасти жизнь сотням людей, а также потерять женщину, которую любил больше всего на свете, и их нерождённого ребёнка из-за своего искреннего стремления сделать мир чуточку справедливее. Был ли он теперь, после всего пережитого, достоин капитанского кресла? Интересно, что бы на это сказал Кристофер Пайк.       Он так устал…       Наверное, всё-таки стоит сегодня выпить вместе со Скотти. Может быть, Спок с Ухурой присоединится к ним? Хотя, наверное, большого смысла в этом нет: старпом как всегда ограничится зелёным чаем, а эта ведьма будет молчать весь вечер. Чёртовы бабы, какие же они злопамятные! Кирк скрипнул зубами. Так и быть. Сначала нужно пережить разбор полётов на очередном адмиральском заседании, а потом он придумает, что делать дальше. В конце концов, отправиться сегодня домой и лечь вовремя спать тоже было не самой плохой идеей.       Когда Джим вошёл в кабинет адмирала де Перейры, то даже не сразу осознал, что это был тот самый человек, с которым он общался всё это время по видеосвязи. Адмирал оказалась меньше и изящней, чем ему показалось вначале, но голос у неё был действительно стальной. В кабинете пахло дорогим парфюмом и сигарами, недоступными для простых смертных.       — Мистер Кирк, — она встала со своего места и крепко пожала его руку. В сухих хрупких пальцах чувствовалась недюжинная сила. — Вы отрастили бороду? Я даже не сразу вас узнала. Пожалуйста, садитесь. Приятно, наконец, познакомиться с вами лично.       Джим автоматически дотронулся до лица. В свете последних изменений в его жизни ему показалось логичным поменять что-то и в себе самом. Только почему-то это желание не встретило ни малейшего понимания со стороны окружающих, вызвав лишь насмешки разной степени доброжелательности. И теперь, каждый раз, когда кто-то напоминал Кирку о растительности на его лице, он непроизвольно готов был съязвить. Сейчас, молча пытаясь подавить очередной приступ раздражения, он не придумал ничего лучше, чем просто сесть на предложенное место напротив.       — Надеюсь, вы удовлетворены ремонтной бригадой, которую мы направили вам в помощь? — продолжила де Перейра, не обращая внимание на его сдержанность.       — Спасибо, адмирал, — наконец, ответил Кирк. — Они все профессионалы своего дела. Думаю, под руководством мистера Скотта нам удастся привести «Энтерпрайз» в должный вид меньше, чем за год.       — Отлично. Другого я и не ожидала. Прежде, чем мы приступим к разбору ваших полётов, я хотела бы поинтересоваться, решили ли вы, чем собираетесь занять себя на ближайший год, и чем собираются заняться члены вашего экипажа. Я слышала, что доктор Маккой уже на пути в Джорджию?       — Да, это так. Он не стал даже останавливаться в Сан-Франциско. Соскучился по дочке, — улыбнулся Кирк.       — Неудивительно. Всё-таки пять лет — большой срок. За это время многое может произойти…       Джим прекрасно понимал, на что намекает де Перейра. Видимо, к этой теме они тоже ещё вернутся, поэтому он продолжил.       — Мистер Скотт будет наблюдать за ремонтом, насчёт мистера Сулу и Чехова я ещё не знаю. Мистер Спок хочет остаться здесь и вернуться к своей должности старшего инструктора. Он чувствует, что у него прибавилось ценного опыта, которым он горит желанием поделиться с подрастающим поколением. А куда он, туда и Ухура.       — Я поняла вас, — кивнула адмирал. — Я посмотрю, что конкретно можно будет предложить им обоим.       — Спасибо, — поблагодарил в очередной раз Кирк.       — Если честно, то я подумала, что вам тоже можно было бы последовать их примеру. Уверена, многие студенты будут очень рады видеть вас в качестве своего преподавателя. Вы же у нас герой теперь.       Кирк чуть не упал вместе со стулом, на котором сидел.       — Вы серьёзно? Что я, по-вашему, мог бы преподавать?       — Как насчёт основ философии, этики и морали, мистер Кирк? — адмирал подняла на него взгляд, и было совершенно непонятно, шутит она или говорит серьёзно. — Знаете, доказано ведь, что человек начинает лучше разбираться в аспектах своего предмета, когда объясняет его другим. И анекдоты тут совсем не причём.       — Этика и философия, — Джим провёл ладонью по лицу. — Мораль… Боже…       — Учебный год начинается только через неделю, так что у вас есть немного времени, чтобы обдумать моё предложение, — ухмыльнулась адмирал. — Такие поступают не каждый день. Кое-кто долго работал, чтобы оказаться на подобном месте, капитан.       Кирк тут же встрепенулся.       — Вы намекаете на кого-то определённого?       — Нет, — пожала плечами де Перейра. — Я всего лишь хочу сказать, что нам необходимо держать кое-кого под присмотром. И раз уж судьба — а иначе я не могу это объяснить — снова свела вас вместе с Джоном, то я предлагаю вам понаблюдать за тем, чтобы он не оступился на своём пути. Понаблюдать — это единственное, что вы можете себе позволить в данном случае, потому что пока я адмирал, ноги Джона Харрисона не будет на «Энтерпрайзе». Я надеюсь, это всем ясно.       Кирк сглотнул. При упоминании этого имени перед глазами снова всплыл тот сон, который, сколько Джим ни силился, всё никак не мог забыть. Лицо тут же запылало.       — Я вижу, вы в восторге от перспективы понаблюдать за ним, капитан, — улыбнулась де Перейра. — Кстати, мои источники сообщили мне, что он с точностью до минуты знал, когда «Энтерпрайз» пристыковался к центральному доку. Вряд ли это было случайностью.       — Боже…       — Думаю, теперь уже нет смысла пытаться отсрочить неизбежное, мистер Кирк. Я уже исчерпала все возможные отговорки, отодвигающие вашу с ним встречу. Так что предлагаю сейчас выпить по чашке кофе и обсудить ваши эскапады. Заодно подумайте, когда вы с Джоном увидитесь. Кажется, он собирается представить вам свои научные разработки.       Кирк вздохнул.       — Хорошо. Дайте мне один день на то, чтобы прийти в себя, а послезавтра утром я буду весь в вашем распоряжении.       — Отлично, — кивнула адмирал, нажимая на кнопку вызова секретаря. — Мэри, сделай два кофе, пожалуйста. И ещё: сообщи мистеру Харрисону, чтобы он был готов со своей презентацией в среду в девять.       Кирк снова пригладил бороду, пытаясь сосредоточиться на мирном пейзаже за окном. Добро пожаловать домой, Джим.       6.2       Он ужасно волновался. Наконец-то это случится: он встретится с ним.       Джон встал на два часа раньше, чем это было реально необходимо, чтобы лишний раз повторить свою речь, которую он ещё вчера репетировал перед зеркалом, а потом ещё минут сорок потратил на приведение себя самого в идеальный порядок. Оставался только завтрак, но кусок совершенно не лез в горло, и Джон оставил все попытки запихнуть в себя хоть что-то, кроме чашки зелёного чая. Ладно, возможно, он захватит себе ещё и кофе где-нибудь по дороге.       Джон в последний раз нервно глянул на себя в зеркало, мысленно приказывая себе собраться и взять себя в руки. Это была чрезвычайно важная встреча, провалить которую он никак не имел права. Выйдя из дома заранее, он взял самую большую порцию капучино и двинулся по направлению к штабу флота. До начала всё ещё оставалась куча времени, но Джон решил, что будет даже лучше, если он успеет настроить свет и сделать все остальные технические приготовления.       Наверное, он так сильно сосредоточился на своих проблемах, что отключил все остальные чувства полностью, и именно это сыграло с ним нехорошую шутку. Завернув за угол, Джон влетел в мужчину, который не спеша направлялся по каким-то своим делам на пару с адмиралом де Перейрой. Бумажный стакан вылетел из его пальцев и очутился на полу. Содержимое тут же растеклось.       — Твою мать, — выругался тот. — Даже кофе попить спокойно не дадут.       — О, простите меня, — тут же засуетился Джон, оглядывая одежду мужчины, — вы не… Я надеюсь, вы хотя бы не обожглись.       Джон бросил полный тревожного раскаяния взгляд на адмирала, которая стояла, сложив руки на груди и поджав губы.       — Джон Харрисон, — кислым тоном позвала она его по имени, — мы не надеялись увидеть вас здесь так рано. Вы могли бы ещё полчаса где-нибудь погулять.       — Я… О, — выдохнул он, вглядевшись, наконец, в лицо мужчины напротив. Тот подхватил с пола стаканчик и понёс его в ближайшую урну. — Вы же… Вы… Капитан. Вы не представляете, как я рад встрече с вами. Я столько ждал этого момента. Это такая честь, — Джон смущённо протянул Кирку руку.       На какие-то пару секунд Джону показалось, что капитан уставился на его ладонь так, будто тот держал в ней гранату. Кирк осторожно пожал её, по-прежнему не поднимая взгляда.       — Господи, я совсем забыл, — снова пробормотал брюнет. — Я же пролил ваш кофе. Вот, возьмите мой. Я не знаю, какой вы любите, но надеюсь, что этот вам понравится.       Кирк, до сих пор не издавший ни звука, перевёл ничего не выражающий взгляд на бумажный стаканчик, который протягивал ему Джон.       — Я бы, наверное, никогда не узнал вас, встреть я вас случайно на улице, — продолжил Джон, желая не затягивать неловкое молчание. — Вы совершенно не похожи на ваши видео. Зачем вы отрастили бороду?       — Что, простите? — выговорил Кирк каким-то неестественным голосом, тут же начав ощупывать свою бороду. Джон проследил за этим жестом и уставился капитану прямо в глаза. Какой невероятный цвет! Он в сто раз ярче, чем на фотографиях…       — Джентльмены, я думаю, мы ещё можем какое-то время уделить другим вопросам, прежде, чем перейдём к обсуждению вашего, Джон, — внезапно подала голос адмирал. — Пожалуйста, капитан, пройдите пока ко мне в кабинет, нам нужно кое-что обсудить. Джон, вы можете пока начать готовиться. Мы подойдём в третий малый конференц-зал ровно через двадцать минут. Не волнуйтесь, мы не забудем про вас, — уже мягче добавила де Перейра, и Джон перевёл дыхание. Он так боялся, что ему вновь откажут в аудиенции или случится что-то ещё, что помешает ему увидеться с Кирком лично, что был готов буквально перегородить им всем дорогу и заставить, наконец, выслушать его.       Он коротко кивнул, отступая в сторону и давая им пройти. День не задался с самого начала, но Джон не собирался так быстро сдаваться.       6.3       Кирк буквально влетел в кабинет адмирала и, поставив на стол так и не тронутый кофе, провёл по лицу обеими руками.       — Что? — самодовольно поинтересовалась де Перейра. — Он произвёл на вас впечатление?       Джим простонал что-то неразборчивое, сомкнув веки. Перед глазами тут же заплясали красные пятна.       — У меня же нет никакой возможности избежать встречи с ним, так? — простонал Кирк, часто заморгав.       — У меня нет ответов на риторические вопросы. К тому же, я опасаюсь, что он может начать что-то подозревать, учитывая то, как активно мы сопротивлялись всем его инициативам, он же не идиот!       — Чёрт…       — За последний год он все уши мне прожужжал по вашу душу и по поводу того, как сильно он хочет на «Энтерпрайз». Вы же получали его письма!       — Получал, конечно, в том-то всё и дело! Просто всё это время я не думал, что мне действительно придётся ещё когда-нибудь лично с ним столкнуться, — вздохнул Кирк, усаживаясь напротив адмирала. — Скажите, он по-прежнему ничего не подозревает о…? Ну, вы знаете.       — Нет, — отрицательно помотала головой де Перейра. — По крайней мере, насколько мне известно. И советую вам взять себя в руки, а то на вас больно смотреть.       Кирк не обратил на это высказывание никакого внимания, запустив пальцы в волосы. Боже, что же делать?       — И кстати, Джон прав. Зачем вы отрастили себе эту ужасную бороду?       В голосе адмирала не было насмешки, лишь искреннее доброжелательное любопытство, но почему-то это всё равно сильно задело Джеймса.       — Да вы что, сговорились все что ли?! — взвился он. — Я Устав не нарушаю, так что какое вам всем дело до моей внешности? Вон, у энсина Айри татуировка в пол-лица, но никто ей и слова не говорит, а у лейтенанта…       — Успокойтесь, Кирк, — резко оборвала его де Перейра. — Мне нет дела до вашего имиджа. А вот за своей репутацией вам бы действительно лучше последить. А то до меня постоянно всякие слухи доносятся про ваши похождения. Кстати, не знала, что вы ещё и по гермафродитам специалист. По вам никак не скажешь, что вы любитель подобной… специфики.       Джим почувствовал, что краснеет, и всё же заставил себя с вызовом посмотреть на адмирала.       — Вас что-то смущает?       — Я не в том возрасте, чтобы из-за чего-либо смущаться. Однако, как капитан ведущего корабля Звёздного флота вы могли бы и не выставлять на показ подобные вещи.       Кирк раскрыл было рот, чтобы возразить, но тут его органайзер в коммуникаторе тихо пропищал о том, что им пора выдвигаться на презентацию Хана. То есть, Джона. Твою мать.       Прежде, чем выйти из кабинета вслед за адмиралом, Кирк захватил с собой бумажный стаканчик с целью избавиться от него в ближайшем отсеке по переработке отходов. Вряд ли Джим вообще сможет пить кофе после сегодняшнего дня.       Скотти прибежал как нельзя кстати, и Кирк был ему за это безмерно благодарен. Чёрт, да он совершенно точно закажет сегодня шотландцу всё, что тот захочет, просто за то, что он пришёл поддержать Джима в эту нелёгкую минуту.       К удивлению капитана, Скотти не впал в ступор при виде Хана и развалился за ближайшим к нему столом, не обращая никакого внимания на Джима. Кирку же пришлось заставить себя сесть рядом, хотя его единственным желанием на данный момент было уползти как можно дальше за последнюю парту, как это обычно делали самые нерадивые студенты во всём мире. Ну, это если не считать желания вообще убежать отсюда без оглядки…       Джон едва заметно улыбнулся им и кивнул, словно поблагодарив за внимание, и Кирк постарался выдавить из себя нечто наподобие улыбки, попытавшись переключить внимание на изображение на экране проектора, а не на брюнета, который хорошо поставленным голосом возвестил о теме и актуальности своего проекта для команды «Энтерпрайза».       Джон Харрисон. Хан Нуньен Сингх.       Он был… изящней, чем Кирк помнил его. Изящней и как-то… меньше. А может, это была всего лишь игра воображения? И тогда, несколько лет назад, Хан был абсолютно таким же, но ввиду сложившихся обстоятельств казался значительно выше и шире в плечах?       Определённо, это было как-то связано с психологией. До этого Кирк не обращал внимание на то, что в действительности Хан был чуть ниже него ростом. Разница небольшая, и всё же заметная. Данное открытие было бы почти забавным, если не считать обстоятельства.       Глядя на это стройное, почти эфемерное существо, Джим никак не мог сосредоточиться на том, что рассказывал брюнет. Если честно, капитан полностью потерял логическую нить повествования, когда Хан начал углубляться в сверхсложные технические детали, которые были способны понять разве что Спок и Скотти.       Сидя в этом крошечном кабинете, Кирк не слушал почти ничего из того, о чём рассказывал аугмент. Капитан был слишком поглощён… попыткой понять и классифицировать свои странные ощущения. Это был и Хан, и не Хан одновременно. Что-то определённо изменилось. Акцент — это сразу привлекло к себе внимание. Чистейшее британское произношение поистёрлось: в него вклинился местный выговор, что было, в общем неудивительно, хотя и, опять же, довольно странно. Однако Хан по-прежнему абсолютно правильно и чётко артикулировал каждый звук, делая акценты на нужных словах и фразах так, будто он до этого часами репетировал свою речь перед зеркалом. Конечно, это было невозможно, тут же поправил себя Кирк. Вряд ли бы аугменту пришла в голову такая чушь.       С другой стороны, смущала сама тема презентации. Образ Хана, увлечённого разработкой модификаций к щитам и прочим защитным механизмам корабля, просто не укладывался в голове. Хан, который стремится защитить кого-то, кроме своих. Не изобрести новый способ ведения боевых действий или нанесения увечий противнику и даже не разведение наножуков-террористов, призванных истребить определённый вид сорняка. Перед Кирком был человек, который выглядел абсолютно так же, как Хан. Который ходил, двигался и жестикулировал так же, как это делал Хан. Его манера речи совершенно не изменилась, сохранив те же самые интонационные модели, которые мелькали у аугмента и ранее. Он держался так же прямо, как Хан. Чёрт возьми, даже его причёска была абсолютно такой же!       И всё же это был другой человек. Хотя он и был по-прежнему таким же… по-хищнически грациозным, как старый Хан.       Кирк скользнул взглядом по спине аугмента, повторяя про себя контуры его тела. Хан повернулся к ним вполоборота, указывая на какие-то точки графика на электронной доске и не прекращая при этом своих объяснений. Джим автоматически перевёл глаза на плавный изгиб позвоночника брюнета. Интересно, сколько часов свободного времени нужно провести в танцевальном зале, чтобы выработалась такая осанка?       — Теперь, если вы позволите, я бы хотел закончить с первой частью и перейти к вопросам. Судя по вашему виду, у вас они, кажется, возникли в большом количестве.       Эта фраза отрезвила Джима лучше, чем если бы на него вылили ушат холодной воды. Вопросы? Какие у него были вопросы? Или Хан таким образом пытался пошутить?       Кирк взял со стола стакан с водой, сделал глоток и тут же зашёлся в кашле.       — Капитан?       Когда приступ закончился, Кирк вновь поднял взгляд на аугмента. Тот взирал на Джима участливо и с некоторым беспокойством, отчего капитан почувствовал себя ещё более неуютно. Осознав, что от него требовался хоть какой-то ответ — ведь Хан столько времени потратил на подготовку своего проекта и его детальную презентацию — Кирк нервно провёл ладонью по волосам, пытаясь подобрать нужные слова.       — Ну… Я впечатлён, — выдал Джим то единственное, что вертелось на его языке.       — Правда? — Хан, казалось, совершенно расцвёл, услышав эти слова. — Что именно произвело на вас впечатление? И есть ли какие-то детали, над которыми мне необходимо ещё поработать?       — Ну… — Кирк вздохнул, опустив взгляд и облизнув губы. — По правде говоря, здесь довольно много… сложных моментов, над которыми нужно как следует поразмыслить. Возможно, это всё кажется простым только на первый взгляд.       — Если вы действительно так считаете… Хорошо, — неуверенно пробормотал Хан… нет, Джон.       — Подождите-ка, — прервал их Скотти, и Джим внутренне ещё раз возблагодарил высшие силы за то, что позвал с собой шотландца. — Не могли бы вы ещё раз прояснить один момент?       — Конечно, всё, что угодно, — с готовностью кивнул Хан, нет, Джон, переключив своё внимание на Скотти. — Что именно вас интересует?       — Вы говорите, что при гравитонном преломлении корабль не будет обнаружен сканерами ни ближнего, ни дальнего действия.       — Совершенно верно.       — Но ведь… Для этого нужно нечто невероятное. Что-то, что способно будет вызвать резонанс в гравитонном проводнике. Разве это возможно при существующих технологиях?       — Я собирался осветить этот вопрос во второй части своего выступления. Что ж, мне придётся забежать немного вперёд, — смущённо улыбнулся Хан. — Вы имеете в виду гигалинзу?       Кирк перевёл взгляд на инженера. К удивлению капитана, на лице того застыло самое что ни на есть скептичное выражение.       — Пока что в создании гигалинзы не было прорыва, только теоретические выкладки. Во всяком случае, так было до того, как «Энтерпрайз» покинул земные доки. Разве что-то могло измениться за столь короткое время? Или я что-то упустил?       — Ну… Вообще-то… Да, могло. Я вычислил параметры для этого устройства, но до сих пор мне не удавалось испытать его на практике. Видите ли, для этого нужен тяжёлый крейсер. Такой, как «Энтерпрайз».       — Капитан, — обратился шотландец к Кирку, и тот чуть не подскочил с места, — вам не кажется всё это несколько странным?       — Странным? — переспросил Джим, пытаясь понять, к чему клонит инженер.       — Сколько времени у вас ушло на то, чтобы разработать проект гигалинзы? Кстати, как вы вообще до всего этого додумались? Когда? Всё, что вы рассказываете, звучит довольно невероятно, хотя я и повидал весьма странные вещи за последние пять лет.       Хан перевёл взгляд со Скотти на Кирка, и Джим готов был поклясться, что в голове брюнета будто бы что-то щёлкнуло, возвращая его обратно в его прошлое.       — Это была моя работа для получения докторской степени в Академии Звёздного флота, — ответил Хан, не глядя ни на кого в особенности. — Мне потребовалось около двух недель, чтобы продумать все детали. Ещё неделю я потратил на опытную часть, но это были несущественные мелочи. Как я уже сказал, для испытания полной работоспособности линзы нужно большое судно. У меня такого, конечно, нет, а Звёздный флот по каким-то причинам не пошёл мне навстречу и не предоставил возможности протестировать мои разработки, что я нахожу крайне странным ввиду того, что…       — Три недели, — присвистнул Скотти. — Три! Ты слышал, Джим? Я не могу в это поверить!       — Вы считаете, что я потратил на это слишком много времени, — больше утверждая, чем спрашивая, констатировал Джон. — Но вообще-то, я не особо спешил.       На его лице появилось явно расстроенное выражение, которое ему никак не удавалось скрыть, хотя он явно пытался.       — Вы понимаете, что фундаментальные разработки по метаматериалам и суперлинзам ведутся аж с девятнадцатого века, — ответил ему Скотти, снова давая Кирку блаженное время сосредоточиться.       — Вы считаете, что я присвоил чей-то труд? — снова тот же тон. Обида… Гнев…       — Нет! — вскричал шотландец. — Конечно, нет! Просто… Как бы вам сказать… Три недели на такую вещь — это… Джим, сколько времени ты писал свой дипломный проект?       — Два с половиной года, — осторожно ответил Кирк.       — Два с половиной! Мне лично потребовалось полтора. Споку вроде тоже что-то около того, хотя уж он-то у нас главный светила всея науки… — пробормотал инженер, нахмурившись. — Но три недели! Джим, я клянусь тебе, мы должны опробовать эту линзу. Если всё пойдёт, как надо, то это будет настоящий прорыв. Нас не сможет заметить ни одно вражеское судно. Парень, ты хоть понимаешь, насколько ты подвинул всю фундаментальную науку?       Это обращение прозвучало явно в адрес Хана, и лицо того преобразилось, как расцветает новогодняя ёлка, когда на ней зажигаются гирлянды. Спасибо, Скотти, послал про себя мысленное сообщение инженеру Кирк. Ты делаешь мою задачу всё «проще» и «проще».       — Я чрезвычайно рад, что сумел заинтересовать вас, — улыбнулся аугмент и перевёл взгляд на Кирка. — Капитан, если вы позволите, я был бы очень признателен вам… Вы не будете против, если эксперименты по проверке гравитонных проводников пройдут на «Энтерпрайзе»? Это совершенно безопасно. К тому же, вы будете первым, кто увидит результаты и сможет ими воспользоваться.       Эксперименты Хана. На его, Джима, корабле. На «Энтерпрайзе»!       — Мне нужно подумать над этим, — пробормотал Кирк. — Я отлучусь ненадолго.       Не дав вставить Хану больше ни слова, Джим почти пулей вылетел из комнаты.