hanbin's homophobic basketball

В колледже, где учились парни, как и в любом другом приличном учебном заведении, существовала доска, которая обычно использовалась для всякого рода объявлений, вывешивания оценок или распоряжений администрации. Но ключевое слово «в приличном» быстро отметает вариант развешивания каких-то там результатов тестов в данном заведении и четко дает понять, что ученики использовали этот стенд совсем не по назначению. Никто не знает, может там и в самом деле размещают какие-то приказы дирекции, но как там ни было, они быстро оказываются завешены номерами телефонов хорошеньких студенток, фотографиями знаменитостей колледжа, каких-то скандалов или интрижек. Доска объявлений давно была негласно переименована в доску сплетен. Баскетбольная команда не пасла задних в списке селебрити колледжа, а находилась на авторитетных первых позициях, кое-как деля их с футбольным клубом. Спортсмены нередко становились центром обсуждений, их фотографии не раз появлялись на этой доске. Ким Ханбин был там особенно частым гостем, даже завсегдатаем, то и дело замеченный на свидании с очередной девицей, а еще лучше, когда сразу с несколькими за день. Впрочем, капитана это ни в коем случае не смущало, а наоборот тешило его самолюбие, поэтому он бодро заворачивал за аудиторию в узкий коридор, где находился стенд, чтобы сорвать там пару номерков девчонок, с которыми планировал провести вечер. Второкурсник специально приглашал девушек в известные места, чтобы на следующее утро оказаться вывешенным на эту доску, подтверждая свой статус. Непривычное скопление вокруг «сплетницы» смутило капитана всего на секунду, когда ученики, завидев баскетболиста, быстро расступились по кругу от доски и, казалось, коллективно затаили дыхание. Ханбина это насторожило, и он напрягся, но то, что парень увидел на стенде, просто глухим ударом вышибло все, до этого крутившееся в голове. Ханбин впервые не верит собственным глазам настолько, что если бы парень мог вытащить глазные яблоки и промыть их с мылом, он бы сделал это не задумываясь. Это больше похоже на неудачную шутку или злой розыгрыш, потому что со стенда на капитана как будто уставились десятки распечатанных фотографий, на которых его лучшие друзья бесстыдно целуются посреди улицы, совершенно не заботясь о том, что их кто-то может увидеть. Ханбин молниеносным движением срывает одну и всматривается максимально внимательно, и убедившись в подлинности снимка, совсем путается в буре эмоций, которые сейчас испытывает. Ким мысленно выдыхает с облегчением и незаметно для всех мимолетно улыбается, потому что понимает, что баскетболисты такие же, как он, что ему наконец-то есть с кем поговорить, поделиться настоящими чувствами, что ему больше не нужно врать лучшим друзьям. Но не успевает он обрадоваться происходящему, как замечает, что на него смотрит добрая часть студентов колледжа, внимательно ожидая реакции главного гомофоба данного заведения, и Ханбин, сжимая от отвращения к самому себе кулаки, решает во что бы то не стало сохранить свой имидж. Он, искусно изображая гнев, взбешенно срывает с доски все фотографии, комкая и разрывая их, сохраняя в руках только одну, и, расталкивая толпу, летит, даже не спотыкаясь, совершить самую большую ошибку в своей жизни. Друзей, которые, ничего не подозревая, стояли возле аудитории и что-то беззаботно обсуждали, Ханбин находит в долю секунды, хотя до этого парень не переставал молиться у себя в голове, чтобы баскетболистов в этот день вообще не оказалось в колледже. Он до последнего сомневался в том, что сейчас делает, но совершенно точно знает, что поступает неправильно от слова совсем. Ханбин слышит спешащую за ним толпу и, видя удивленный взгляд четверокурсника, его мозг просто застилает тягучая пелена и Ким действует на автопилоте, переставая обдумывать свои действия. Капитан, не останавливаясь, влетает в Джинхвана, на ходу со всей силы толкая его в плечо, а после тыча в лицо крепко зажатую пальцами фотографию. Ким спотыкается и с трудом удерживает равновесие, в то время как Чжунэ, моментально среагировав, заслоняет старшего спиной, нависая над Ханбином и грудью отталкивая капитана назад. Парни смогли рассмотреть фотографию только тогда, когда невменяемый второкурсник перестал выкрикивать бессвязные матерные слова и трясти снимком перед лицом старшего, и тогда уже совсем не сложно было догадаться, в чем причина такого неуравновешенного поведения Ханбина. - Нет смысла спрашивать, что это, правда? – Кривится Ханбин, стараясь всем своим видом показать, как ему противно разговаривать с этими двумя, - Просто, как долго? Чжунэ молча раздувает ноздри и глубоко дышит, по-прежнему загораживая Джинхвана от Ханбина, готовый в любой момент полезть в драку. Но сам Джинхван, мгновенно побледневший от увиденного снимка, немного мешкая, все же отвечает на вопрос друга несвойственным для себя подрагивающим голосом. - Чуть больше, чем полтора года. - То есть практически все время, сколько я знаю вас, сколько я считал вас, мать вашу, своими лучшими друзьями, вы трахались за моей спиной! – Ханбин разочаровано сминает фотографию и отвращено кидает ее в сторону парней, следом сплевывая им под ноги. – Мне противна даже мысль, что я когда-то считал вас своими лучшими друзьями. Счастливо сдохнуть от СПИДа, пидоры. И разворачиваясь, расталкивая толпу, спешит поскорее убраться подальше. Он чувствует прожигающий взгляд в спину от оставленных позади баскетболистов и ускоряет шаг, пытаясь как можно скорее скрыться от этого невыносимого жара. Ким ненавидит себя за последнюю фразу, да и вообще за все, что сделал и сказал. Больше всего за то, что променял дружбу на понтовую репутацию, за то, что слишком трусливый, чтобы признаться, что вся его жизнь не более, чем жалкий театр одного актера. Ханбин не успевает далеко уйти, как на его глаза попадается наблюдавший за конфликтом американец, он на секунду отмечает, что впервые видит новичка таким сердитым, и даже возмущенным, но в данный момент это волнует его в последнюю очередь, поэтому капитан игнорирует оклик Дживона, продолжая нестись по коридору. Он вынуждено реагирует только тогда, когда Бобби, вцепившись в руку второкурсника, пытается развернуть его к себе лицом. Но американец, из всего планируемого серьезного разговора, успевает произнести только «какого черта ты устроил?», как Ханбин, сам того от себя не ожидая, в одно мгновение вырывает руку из крепкого захвата, и впечатывает третьекурсника, который на порядок шире его в плечах и в разы сильнее, в стену коридора, ко всему этому успевая, вцепившись в ткань фирменной майки, хорошенько его встряхнуть. Капитан за грудки притягивает к себе шокированного баскетболиста и максимально сокращает с ним расстояние, все так же раздраженно кривя лицо: - Последний раз повторяю, – вкрадчиво, стараясь как можно спокойнее, произносит Ким, но голос все равно срывается на рык и глаза, которые горят огнем, выдают в парне всю степень разгневанности, - не лезь не в свое ебанное дело, чувак! Последнее слово Ханбин произнес так, как будто его им тошнит, намерено высмеивая манеру речи американца. С нескрываемым отвращением баскетболист отпустил майку третьекурсника, и отстранившись, в долю секунды исчез из поля зрения Дживона, смешиваясь с толпой в конце коридора. Ханбин в этот день не появляется ни на парах, ни на тренировке. Причем если учебу баскетболист позволял себе пропускать довольно часто, то тренировки – никогда. Парни делают предположение, что он выпускает пар в каком-нибудь ночном клубе, пытаясь забыть о всем произошедшем, но на деле второкурсник просто вернулся обратно домой, ловко стащив у отца какой-то сомнительный, но определенно горячительный напиток, и закрылся в комнате. Киму еще никогда не было настолько откровенно хреново, он чувствовал себя так, как будто в его теле прожженна огромная дыра, и с каждой секундой и каждым глотком алкоголя она нещадно разрасталась в диаметре. И самое противное в данной ситуации то, что эту дыру Ханбин прожег в себе сам. Он крутит в руках телефон, то набирая, то стирая номер Джинхвана, а в глазах уже плыло от достаточного на юношеский организм количества отцовского алкоголя. Ким зарывается в густые волосы и истерически улыбается от осознания того, какой же он все-таки трус. Так и не решившись позвонить, парень откидывает смартфон в сторону, кутаясь в одеяле и накрываясь с головой, будто это поможет спрятаться от нависшего в комнате отвращения к самому себе. В это же время Джинхван одиноко сидел на лавке спортзала, монотонно проворачивая в пальцах мяч, и иногда запуская его в стену напротив, не сводя с нее апатичный взгляд. Тренировка начнется только через час, оставшаяся часть команды еще подпирает подбородки, слушая рутинную информацию на занятиях и что-то черкая в конспектах, а у четверокурсника в этот день всегда было на пару меньше. У него и у Ханбина. Они всегда проводили лишний час в спортзале и просто дурачились, отрабатывая броски или играя в какую-нибудь забавную детскую игру с мячом. Джинхван возвращается в реальность, когда замечает, как в него точным пасом летит баскетбольный мяч и рефлекторно ловит его, в это время мысленно удивляясь, с чего это стена наконец-то решила обратить на четверокурсника свое бетонное внимание и поддержать игру. Рядом с баскетболистом на скамейку опускается Чжунэ, раздражительно отмечая, что у Кима отключен телефон и бормочет что-то про то, что вечно до него не дозвонишься, когда надо. - На паре надо препода слушать. – Нервно отвечает баскетболист и цокает языком, на что Чжунэ только недовольно морщится, сводя брови к переносице. - Хочешь, пойдем домой. – Спустя какое-то время прерывает молчание первокурсник несвойственным себе ласковым голосом. Ку подсаживается ближе и кладёт свою широкую и тёплую ладонь поверх коленки старшего, носом зарываясь в рыжеватого оттенка волосы, вдыхая цитрусовый аромат. Джинхван легко покачивает головой в отрицательном жесте, и, развернувшись, осторожно убирает с лица младшего блондинистую челку, оставляя короткий поцелуй на лбу, как бы извиняясь за свое грубое поведение. Друг от друга парней отвлекает протяжный и полный картинного умиления звук «о»; обернувшись, баскетболисты видят Юнхёна, который сложил руки в замок и положил их под щеку, смотря на друзей так, как маленькие девочки смотрят на плюшевого единорога в торговом центре. Вот только мяч, прилетевший в третьекурсника, был далеко не плюшевый, а Чжунэ, который вдогонку своему меткому броску шипит что-то вроде «пошел ты, хен» отнюдь не напоминает пушистого единорога. На сегодняшнем происшествии баскетболисты не заостряли особого внимания, не донимая парней расспросами, за что Джинхван и Чжунэ были безмерно благодарны. Мальчишки только периодически спорили между собой, кто же был более проницательным и что они же давно подозревали и всех раскусили, естественно. А особо восприимчивый Чану не мог сдержать нескончаемый поток радости по поводу того, что теперь все девчонки из группы поддержки сто процентов его.