Затмение Солнца

Воспоминания о Кисе больше не приносили Аомине страданий. Болтая с Касамацу о Рете, Дайки будто бы избавлялся от скопившегося внутри себя негатива, и от этого становилось легче. Юкио стал для Аомине очками, защитными очками, сквозь которые смотреть на Солнце стало безболезненно. Через месяц посиделки в квартире сменились на вылазки в город. Сначала Аомине и Касамацу встречались исключительно по выходным, а затем незаметно для себя стали видеться иногда еще и после работы. Местом встреч неизменно было кафе, где работал Куроко. — Две порции собы со свининой и два пива. — И пепельницу… Так ведь, Аомине-кун? — едва заметно улыбнувшись, Куроко сел напротив Аомине. — Я бросил… То есть, пытаюсь бросить, — Дайки приподнял рукав футболки. — Это никотиновый пластырь. — Ты кого-то встретил? — Куроко изучающе глянул в лицо Аомине. — В каком плане? — Аомине как-то нервно усмехнулся. — Ну, мы вот тут с Касамацу отдыхаем. А, вот и он! — Аомине махнул появившемуся в дверях Юкио. — Хорошего вам вечера, — Куроко незамедлительно удалился. — Я что-то пропустил? — сев, Юкио оглянулся на Куроко. — Новую симпатичную официантку, — Аомине подмигнул Касамацу. Юкио покраснел. Аомине испытал восторженный трепет: чертовски мило, когда вот так щеки Юкио начинают пылать. Дайки даже захотелось протянуть руку и ущипнуть Касамацу, но, предугадывая его реакцию на свои действия, он воздержался. — Как я тебе и обещал, — Касамацу достал из сумки большой конверт и протянул его Аомине. — Фотографии из тренировочного лагеря. Почти на каждой фотке есть Кисе. Глаза Дайки вспыхнули, он сразу же открыл конверт и вывалил все фото на стол. — Вот позер, — губы сами собой расплылись в довольной улыбке. Рета был создан для вспышек фотокамер. В спортивном костюме, в школьной форме, во фраке — он везде был ослепителен. — Можешь себе оставить, если хочешь, — видя, что Дайки пришелся по вкусу его презент, Касамацу тоже не сдержал улыбки. — Э? А как же ты? Тебе ведь они дороги, — Аомине удивился. — У меня еще много похожих… Забирай! Аомине аккуратно сложил фотографии обратно в конверт, а потом сунул его себе в сумку. — В следующий раз я побалую тебя фотками времен Тейко. Кисе меня тогда так бесил, и я, когда мы фоткались, постоянно ему то рога делал, то щекотать начинал. Он злился, и поэтому на большинстве снимков у него такая забавная физиономия, — Аомине усмехнулся. — Вспомнил! — Юкио поднял в верх указательный палец. — Где-то еще была фотография — Морияма, кажется, ее сделал — Кисе летит после моего пинка. Аомине засмеялся в голос и тут же заметил, что такие «шедевры» должны висеть в рамке на самом видном месте. Затем он окликнул официантку, заказал ей еще пива. Только потому, что хотел еще раз увидеть смущенного Касамацу.

***

В воскресенье Аомине полдня провел в гостях у Куроко. А если говорить точнее, то гулял с Момои и детьми на площадке. Хина носилась с подружками, гоняя мяч, а Аомине, с разрешения Момои катал коляску. — Тецу что, записался в трудоголики? — набив рот мятным драже, спросил Дайки. — Он хочет выкупить вторую часть кафе, — Момои глазами следила за бегающими детьми. — Вот как, — Аомине присвистнул. — Может быть, потом вы перестроите эту забегаловку в шикарный клуб, где станут танцевать стриптиз большегрудые красотки. Тецу подарит мне карту постоянного клиента, и по выходным я буду бесплатно выпивать, и посещать вип-комнату с одной из танцовщиц. — Дай-чан, — Момои закатила глаза. — Ты когда-нибудь повзрослеешь? — Ты хочешь спросить, стану ли я похожим на одного из них? — Аомине махнул рукой в сторону двух заботливых папаш, с энтузиазмом возводящих песочные замки для своих чад. — Нет… бр-р… Не стану. Дети вызывают у меня страх… Глянь на того пацана с лопаткой. Ужас… — Аомине-сан, — к Дайки подбежала запыхавшаяся Хина. — Хочу мороженое! — Ну конечно! — Аомине взял Хину на руки. — Клубничное или шоколадное? — Ванильное! — Хина улыбнулась. — Дети… Я их боюсь, — Момои захихикала. — Дай-чан, пора бы тебе перестать разыгрывать из себя бесчувственную скотину. Купив Хине мороженое, Аомине взял еще одно и для Момои. Когда он расплатился, и хотел было уже идти обратно, то увидел Касамацу. Юкио быстрым шагом пересекал площадку и, казалось, никого вокруг не замечал. Аомине пошел ему на встречу. — Капитан, за вами погоня? — Аомине на автомате протянул Касамацу мороженое. — Подкрепитесь. Юкио взял мороженое и с удивлением уставился на сидящую на руках Аомине Хину. Дайки видел, что Юкио хочет расспросить его о девочке, но отчего-то тормозит с вопросом. — Моя дочка. Похожа? — Дайки решил подшутить над Касамацу. Юкио кашлянул, и в его взгляде Аомине увидел не то сочувствие, не то осуждение. — Одна ночь, а расплачиваться теперь всю жизнь, — Аомине наигранно вздохнул. — Дай-чааан! — Момои замахала Дайки рукой. Касамацу глянул в ее сторону. — А это еще одна жертва моей необузданной страсти… Недавно родила… — Аомине еще раз вздохнул. — Да ты… — Касамацу не находил слов, чтобы прокомментировать ситуацию. — Да шучу я, — Аомине начал смеяться. Юкио покраснел и, сунув обратно Аомине мороженое, зашагал проч. — Он злой, — констатировала Хина. — Не-е… Он милый, — усмехнулся Аомине. ***

Вечером по дороге к Касамацу Аомине сперва зашел в супермаркет. Купил выпивки, кое-что из продуктов, и еще журнал, на обложке которого красовался парень до боли напоминающий Кисе. — Ничего общего, — прямо с порога, глянув на фото, фыркнул Юкио. — Форма губ и глаз. Ну же, приглядись, — спешно снимая кроссовки, Аомине передал Юкио покупки. — Может быть… — Касамацу положил журнал на тумбу. Затем молча пошел на кухню. За ужином Аомине заметил, что Юкио избегает разговоров о Кисе. Если Дайки упоминал его имя, Касамацу злился и сразу старался перевести разговор на другую тему. Что это? Побочный эффект от бесконечных воспоминаний? Или банальное отсутствие настроения, связанное… С работой, с погодой, с черт знает чем… В комнате атмосфера не изменилась. Юкио беспрестанно щелкал каналы и даже не смотрел в сторону Аомине. Дайки продержался полчаса, а затем пересел к Касамацу на диван и, вырвав злосчастный пульт у него из рук, выключил телевизор. — Что с тобой? Напряги на работе? — Аомине недобро глянул на Касамацу. — Просто я сегодня не в духе, офицер. Все, допрос окончен? — Касамацу озлобленно скрипнул зубами. — Не разговаривай со мной в таком тоне, капитан. А то ведь я могу и вмазать, — у Аомине внутри все вскипело. — Ну давай, вмажь! Давай! — Юкио толкнул Аомине в грудь. — Достало все! Аомине замахнулся и, что есть сил, въехал кулаком Юкио в лицо. Касамацу откинулся назад, растерянно распахнув глаза. Аомине тяжело дышал, из расширенных ноздрей, казалось, вот-вот повалит пар. — Это все из-за Кисе, да? — Дайки смотрел на разбитую скулу Юкио. — Не становится легче? — Уходи, — облизав сухие губы, выдал Касамацу. — Эй… Эй! — Аомине резко обхватил ладонью Касамацу за шею, притянул к себе так, что их лбы соприкоснулись. В синих глазах Юкио боль, злоба и отчаяние кружились в каком-то бешеном хороводе. — Я знаю, каково это —держать все в себе. А еще я знаю, что у тебя стальные яйца, кэп: ты лучше сдохнешь, чем покажешь кому-то свою слабость. Я тебе не друг, не родня, но я тот, кому ты можешь поплакаться в жилетку. В бронежилетку, — Аомине усмехнулся. — И не подумаю, — прошипел Юкио. Дерзкий. Желание пожалеть, резко сменилось на желание сломать. Сильнее стиснув пальцы на шее Касамацу, Аомине чуть наклонил голову и впился губами в губы Юкио. Когда тот запротивился, Дайки больно куснул, подчиняя себе. Касамацу принялся колотить Аомине кулаками по плечам, но и тут Дайки его усмирил: перехватил за запястья и, навалившись, прижал к дивану. — Я думал, мы помогаем друг другу, — лизнув место укуса, прошептал Аомине. Затем поцеловал более нежно. Даже глаза прикрыл, чего не делал при поцелуях после расставания с Кисе. — Я с ума сходил, когда он уехал, — с губ Юкио стали слетать новые откровения. — Это было так внезапно… Он не сказал «жди» или «я скоро вернусь»… Он ничего не сказал. Дайки вместо ответов продолжил целовать Касамацу. Освободив его рот, он покрыл поцелуями разбитую скулу, затем поцеловал за ухом, спустился к подбородку. — Он даже никогда не говорил, что любит меня, — голос Касамацу срывался. — Здесь мы на равных. Меня он тоже не удостоил признанием, — Дайки вернулся к губам Юкио. — Но ведь это же так просто… Сказать, когда есть чувства, — Касамацу посмотрел Аомине в глаза. — Я люблю тебя… Дайки сглотнул слюну. — Ты прав, — Аомине вздохнул. — Это просто… Я тебя люблю… Касамацу обнял Аомине и прижал к себе так сильно, что Дайки почувствовал биение его сердца. Уткнувшись носом Юкио в шею, Дайки обхватил его за плечи, и они оба застыли в своем отчаянном одиночестве на неопределенное количество времени.