Затмение Солнца

На входе в гостиницу было многолюдно. Желающих поглазеть на Солнце, было хоть отбавляй. Аомине стоял в стороне, то и дело поправляя сползающие с носа темные очки: после бессонной ночи синяки под глазами выглядели жутко. Когда вчера вечером, Кисе назначил ему здесь встречу, Аомине незамедлительно выпалил «Да», и только сейчас задумался, а скольким еще людям Рета сделал подобное заманчивое предложение. Кисе хотел видеть только его, Дайки, или сейчас сюда съедется все Поколение Чудес? Хотя, возможно, и не только оно… Аомине повел плечами: на них все еще висела вина за не сделанный звонок Касамацу. Воздух разорвал пронзительный женский визг, и, подняв глаза, Аомине увидел вышедшего из дверей Кисе. Девушки сразу же облепили своего кумира, и Дайки пришлось еще минут двадцать топтаться на месте, прежде чем Рета освободился. — Ну, привет, — губы Аомине растянулись в довольной улыбке, как только Рета к нему подошел. — Аомине-чии! — Рета буквально повис у Аомине на шее. Едва уловимый запах парфюмерной воды. Касание теплых пальцев на шее сзади. Аомине сделал глубокий вдох. А потом еще один. — Как ты? — сдерживая волнение, спросил Дайки. — Все отлично! Вот, приехал на съемки. Десять дней здесь пробуду. Аомине-чии, давай вместе Новый год проведем! Аомине опешил. От легкости, с которой говорил с ним Рета. Будто они неделю назад расстались. — Кисе, я… — Аомине-чии, а пойдем к тебе? — взмах ресниц, и вот уже Аомине просто тащит Рету к машине. К черту все! Восемь лет, десять… Пускай хоть век пройдет — это никогда не изменится. Дайки по-прежнему любит Рету. Вино, диван, игривые взгляды Кисе. Аомине пару раз выходил на кухню, чтобы отдышаться. Невозможно просто сидеть рядом с Ретой: его хочется трогать, ласкать, целовать. Шептать, какой он замечательный, какая гладкая у него кожа, и какой у нее чудесный запах. — Аомине-чии, у тебя очень уютно, — сделав очередной глоток вина, Кисе откинулся на спинку дивана. — Ага, Касамацу тоже так говорит, — не подумав, ляпнул Аомине. — Ты не женился? — Нет… — Аомине кашлянул. — А у тебя с этим как? — Ха, Аомине-чии! Я не создан для этого. С моим ритмом жизни, какая мне семья? — Тебе там нравится? — Знаешь… Сначала это был восторг, потом я дико скучал по дому. А сейчас… Это все мое, навсегда. Аомине кивнул. Скучал, но не позвонил. Следовательно, было кому утешить. Ну еще бы: такая красота не будет долго вянуть в одиночестве. — Аомине-чии… — пальцы Кисе коснулись руки Аомине. Дайки глянул на Рету, и просто утонул в его глазах. — Кисе… — губы Аомине накрыли губы Реты. Поцелуй был жарким, казалось, все вокруг сейчас вспыхнет. Аомине повалил Кисе, жадно скользя руками по его идеальному телу. Рета с не меньшим безумием отвечал Аомине. Обнимал за плечи, притягивая к себе плотнее, обхватывал ногами, подставлялся под ласки. — Аомине-чии, я думал, что только работать здесь буду, а я еще и чудесно развлекусь, — хихикнул Кисе Аомине на ухо. Дайки будто холодной водой окатили. Он глухо засмеялся Рете в изгиб шеи, а потом отстранился, запахивая на груди расстегнутую рубашку. Дурак… Он просто полный дурак, если поверил, что у них с Кисе все будет. А именно: они поймут, что по-прежнему любят друг друга, и решат остаться вместе. Навсегда. На самом деле, у Реты давным-давно СВОЯ прекрасная жизнь, в которой нет места Аомине. То, что сейчас происходит на этом диване — это просто страсть, она не имеет к любви никакого отношения. Завтра Кисе с тем же успехом будет кувыркаться еще с кем-нибудь, и это будет нормально для него, потому что… он не любит Аомине. Зазвонил телефон. Рета поднял трубку и с кем-то заговорил на английском. Аомине ни слова не разобрал, но по тому, как стремительно Кисе стал собираться после звонка, понял, что звонили ему по работе. Стоя в прихожей Аомине подбирал нужные слова, чтобы как-то извиниться за свое поведение, но, как оказалось, позже, Рете они были совсем не нужны. Прильнув к Аомине, он смачно поцеловал его в губы и, захлопав ресницами, предложил: — Может быть, завтра доведем начатое до конца? Хочу, чтобы ты меня съел, Аомине-чии…Хи-хи… Затем Рета выпорхнул за дверь, а Дайки остался наедине со своими мыслями. Ну, и что это было? Аомине вернулся в комнату. Смятое покрывало на диване еще хранило на себе очертания недавно лежащих на нем двух тел. Аомине подошел к дивану и расправил складки. Затем взял бокалы с недопитым вином и отнес их на кухню. Вымыл и отправил на полку. Он ликвидировал следы своего преступления, чувствуя за собой вину и непреодолимое желание стереть этот день из своей памяти.

***

Три следующих для Аомине целиком и полностью посвятил себя работе, игнорируя звонки от Кисе, и только на четвертый день столкнулся с ним в кафе у Куроко. В компании бывших сокомандников Рета выглядел еще более ослепительно, чем в день их встречи, но сегодня вся эта красота Аомине не трогала. Сухо поздоровавшись, он подсел за столик и заказал себе кофе. — Аомине-чии, я как раз рассказываю всем, что летом собираюсь посетить Францию… Аомине смотрел на Рету, вновь испытывая стыд за свой порыв страсти. И что не него нашло? Так глупо было вестись на то, чего уже давно нет. Их любви давно нет и — точка. Потом Аомине дернулся. Его любви с Кисе нет, а вдруг, любовь Реты и Касамацу все еще жива? Что если, они встретились, и поняли это. Дайки нервно заерзал на стуле, чем вызвал недовольство Мурасакибары. — Мине-чин, ты… Договорить Ацуши не успел, так как Дайки стремительно покинул заведение. Как и ожидалось, дома Касамацу не оказалось. На звонки он не отвечал, но Аомине во чтобы то ни стало, решил дождаться его и поговорить. Четыре с половиной часа под окнами дома Касамацу. Пять стаканов кофе, купленных в автомате в маркете за углом. Ноль сигарет. Минус три на улице. Вся эта математика говорила только об одном: Аомине Дайки, ты все просрал — иди домой. В начале одиннадцатого Касамацу появился во дворе. Держа в руках большой бумажный пакет, доверху набитый продуктами, Юкио быстрым шагом шел к подъезду. — Ты ведь встречался с ним? Да? — с ходу налетел с вопросами Аомине. Касамацу от неожиданности чуть было не выронил из рук пакет с продуктами. Окинул Дайки с ног до головы равнодушным взглядом и полез в карман за ключами. — Ты виделся с Кисе? Эй, отвечай! — Аомине еле успел заскочить за Касамацу в подъезд. — Виделся… — спокойно ответил Юкио. — И… — Аомине нервно кусал себе губы. — Ты его… любишь? — Я не обязан отвечать на твои вопросы, — Касамацу повернул ключ. Толкнул дверь и зашел в квартиру. Дайки последовал следом. Дома Юкио снял обувь, отнес продукты на кухню. Затем снял пальто, повесил его на вешалку. Все это он делал, полностью игнорируя присутствие Аомине в своей прихожей. — Капитан… Касамацу… Да или нет? — Аомине попытался дотронуться до Юкио, но тут же получил увесистый удар кулаком по голове. — Ай! Юкио молчал. И тут Аомине осенило: ему плевать, каким будет ответ Касамацу. Главное, он знал, что у него, у Дайки, больше нет никаких чувств к Кисе. — Знаешь, обычно люди учатся чему-то на своих ошибках. И я не исключение… Я сейчас уйду, чтобы больше не тревожить тебя, но перед этим, я хочу кое-что сделать… — Аомине решительно сделал шаг к Касамацу. — Я люблю тебя… Юкио охнул, а Дайки, воспользовавшись его растерянностью, крепко обнял и поцеловал. Руки Касамацу уперлись в плечи Аомине, норовя оттолкнуть, но Дайки был непоколебим: он целовал и целовал Юкио, пока тот, наконец, не сдался. — Идиот… — недовольно выдохнул Касамацу. Аомине улыбнулся, снова целуя губы, по которым он невероятно соскучился. — Что ты делаешь на Новый год? Аомине вздрогнул, и почувствовал, как его глаза стали жечь слезы. Твою мать, надо же было так расчувствоваться! — Это значит… — начал мямлить Аомине, все еще не веря в услышанное. — Вы с Кисе… — Посидели в кафе, повспоминали, как играли в баскетбол в школе и разошлись… Допрос окончен? — Прости меня, — Аомине, улыбнувшись, ущипнул Касамацу за щеку. — Останешься на ужин? Взявшись за руки, Аомине и Касамацу пошли на кухню. И в душе каждый для себя решил, что с этой самой минуты, им обоим будет достаточно того Солнца, которое гуляет по небосводу.