***
До Нового года оставалась ровно неделя. Касамацу пригласил отмечать праздник к себе, на что Аомине, конечно же, ответил согласием. Вкусная еда, душевные разговоры и — на это Аомине надеялся больше всего — наконец-то полноценный секс, до которого до сих пор дело почему-то так и не дошло. Аомине в душе посмеивался над этим фактом, спрашивая себя, что же такое с ними обоими происходит, и вроде бы ответ был очевиден, просто, видимо, Дайки подсознательно не хотел себе в этом признаваться. Витрина кафе красиво переливалась цветными огоньками. Аомине и Сакурай сидели в машине и считали минуты до окончания смены. — Аюми уже дома? — зевнув и закончив набирать сообщение для Касамацу, спросил Аомине. — Да, уже ждет меня к ужину, — Сакурай помахал телефоном у Аомине перед носом. Дайки сдержанно улыбнулся и прочел ответ от Юкио: «Извини. Сегодня встретиться не получится. Работаю допоздна». Аомине разочарованно вздохнул и сунул трубку в карман. Потом глянул на часы и предложил подбросить Сакурая до дома. Теплые объятия Касамацу на сегодня отменялись, и поэтому в свою одинокую холодную квартиру Аомине уже не спешил. — Давно ты не был здесь вечером, — после того, как Сакурай был передан в заботливые руки Аюми, Дайки заехал в кафе. Куроко выглядел немного уставшим, но вида не подавал — улыбался. — Что будешь, Аомине-кун? — Только кофе… и пару минут с тобой, — Дайки потянул Куроко за край фартука. Ожидая что Тецуя снова откажется посидеть с ним, Дайки очень удивился, когда Куроко опустился на стул напротив. — Ты уже знаешь, Аомине-кун? — Что, ты снова заделал ребенка своей женушке? — Аомине усмехнулся. — Кисе-кун приезжает… Аомине на миг забыл, как дышать. Все мысли разом спутались. Все представления о конце света, которые рисовались ранее в голове Дайки, показались глупыми сказками. На самом деле конец света — это не рухнувшее на землю небо, не сметающий все на своем пути ураган. Конец света — это одна фраза, одно сообщение, после которых весь твой мир катится к чертям. — Повтори… — хрипло выдавил Аомине. — Кисе-кун приезжает. А точнее — прилетает. Через три дня… Аомине скривил рот в усмешке. Может, это просто шутка? Если так, то Тецу за нее схлопочет. А если нет… Блядь! Почему? Зачем?! — Мне сказал об этом Мидорима-кун… Мидорима? Кисе никогда тесно не общался с Мидоримой, а вот теперь звонит ему первому, чтобы сообщить о своем приезде. Вопросов в голове Аомине стало еще больше. — Аомине-кун, с тобой все хорошо? — Куроко накрыл ладонь Аомине своей. — Знаешь, Тецу, я, пожалуй, домой пойду… — Дайки встал из-за стола. — Новость просто отличная. Может, сыграем все вместе, как в старые добрые времена… Когда Аомине дошел до машины, он почувствовал, как к горлу подступила тошнота. Дайки рухнул на колени, и его вывернуло. Черт, эти ощущения… Так жгут… Кисе… Солнце… Снова рядом. От одной только мысли, что он снова сможет его коснуться, внутри все сворачивалось в тугой узел. Какое сладостное безумие… Снова целовать этот рот, зарываться пальцами в золото волос, оставлять свои метки на светлой коже… Аомине часто задышал, в глазах потемнело. Рета… Рета… хочу… В кармане зазвонил телефон. Испуганно дернувшись, Аомине вытащил его и глянул на дисплей: Касамацу. — Эй, не спишь еще? Я только ввалился, — голос Юкио звучал устало. — Я только из душа вышел, — соврал Аомине. — Сожалею, что не встретились. Завтра с меня ужин. — Ага… Ну, отдыхай, — Дайки не терпелось закончить разговор. — Спокойной ночи, — Юкио отключился.***
Весь следующий день Аомине искал повод, чтобы не встречаться с Касамацу. Он просто не мог сейчас предстать перед ним в состоянии, когда каждая клетка его тела просто в голос кричала о Кисе. Аомине был растерян, ведь на самом деле он не хотел врать Касамацу, но мысли о Рете были сильнее, и Дайки просто прогибался под ними. К концу рабочего дня ситуация разрешилась сама собой. Юкио позвонил, и сообщил, что сегодня у него снова работы выше крыши, и что их встреча снова откладывается. Аомине испытал невероятное облегчение и, отработав оставшиеся часы, спокойно поехал домой. Однако до дома он так и не добрался. Не пойми откуда взявшееся сомнение, что Юкио отменил встречу именно из-за нагрузки на работе, заставило его развернуться на половине пути и отправиться навестить Касамацу. Удивление в глазах и последовавшее за ним неоправданное нервное волнение только подтвердили подозрения Аомине. А когда Юкио увернулся от поцелуя, Дайки на сто процентов понял: чудесная весть о приезде Кисе достигла и Касамацу. — Сука, уже трахнул его в своих фантазиях, да? — грубо припечатав Юкио к стене, язвительно спросил Аомине. — А ты, разве — нет? — Касамацу не отставал. — Ублюдок! — Мразь… — Блядь, а мне ведь начало казаться, что мы доверяем друг другу! — А мне начало казаться даже больше: что мы друг к другу что-то чувствуем. Аомине пристально посмотрел в глаза Касамацу. Казалось, что сейчас он смотрится в зеркало. — Это просто невыносимо… — прошептал Аомине. Затем, он прислонился к стене спиной и медленно сполз на пол. Юкио сел рядом. — Это Солнце не может светить обоим.***
Два дня ожиданий. Два дня сомнений, страха, трепетного волнения. А еще не покидающих сознание мыслей, что если бы Кисе не объявился, то, возможно, у них с Касамацу могло бы что-то получиться. В последний вечер перед прилетом Реты, Аомине четко осознал, что совершает ошибку. Глупо снова бросаться в этот омут, наперед зная, что ничего хорошего из этого не выйдет. Восемь лет… Слишком большой срок. Они навсегда чужие… Аомине взял телефон. Нужно позвонить Касамацу и извиниться. А потом пригласить его в гости. Трубка в руках весело зазвенела. Аомине поднес ее к уху. — Привет, Аомине-чии! Давно не виделись!