Случайности

За два дня, проведенных на «Космическом Мозгоеде», «альтернативный» (как назвал пассажира Тед, заставив Ланса закидать Дэна вопросами: зачем Теду такая альтернатива) «Тридцать три несчастья» (Вениамин Игнатьевич) достал всех, включая Михалыча. Начал киборг свое обживание на корабле с того, что поскользнулся на украденной из каюты Теда и притащенной к шлюзу Котькой шуршащей ленте упаковок презервативов («Вот дрянь хвостатая! Сперла и все понадкусывала!») и вписался лбом точно в колонну, попутно заставив отшатнувшегося капитана налететь спиной на стул и напугав Полину и Вениамина Игнатьевича. Тед моментально получил внеочередной наряд на уборку пультогостиной, киборг — шишку и ссадину, Ланс перепуганную распушившуюся Котьку и очередной комплект царапин — Котька опять не оценила его заботы по устранению ее из эпицентра событий, и вонзила все когти в подхватившие ее с пола руки. Система киборга не зафиксировала даже адреналинового всплеска, только дополнила базу элементов самообучения новым объектом окружающей среды, записав модель ситуации. Дэн не был уверен, что смог бы так же чисто пройти подобный тест в DEX-компани, наверняка б были непроизвольные реакции мышц, продиктованные не записанной в блок памяти программы логикой и аналогиями. Вениамин Игнатьевич тут же рванулся осматривать лоб пострадавшего, и Дэну пришлось даже поспорить с доктором, настояв на своем участии. Позволить, чтобы его люди находились с чужим DEX-ом в одном помещении, без него или Ланса, он не мог. Даже несмотря на поводок. Ему бы вообще было спокойнее, если б новенького сразу отключили, и лучше блокатором и анестетиком, а не приказом, и заперли в клетку, как изначально Ланса, но, когда он это предложил, оказался поддержан только Лансом. Во время медосмотра киборг вел себя образцово послушно. Разделся, встал, разведя руки в стороны, так, чтоб и человек его мог без помех изучать, и у Дэна было б время вмешаться, если что. Послушно залез в сканер. Вениамин Игнатьевич только печально вздыхал. «Как же так?! Это ж что за звери с ним так?!» Дэну, правда, достался маленький выговор за то, что по дороге новичок умудрился где-то найти на космодроме лужу и набрать полные ботинки воды. И пришлось показать собственные сухие носки и доложиться за Ланса. Зато потом, когда вернулись в отмытую пультогостиную… Вениамин Игнатьевич начал рассказывать про здоровье их пассажира и дошел до повреждения органов брюшной полости (на взгляд Дэна — ерунда, на семьдесят процентов функционал восстановился, угроза воспаления отсутствовала, раз сразу сам выжил и хозяева не ликвидировали, то теперь уж точно ничего жизни не угрожало — заживет), а Тед кивнул: «Понятно теперь чего он крючился! А я думал, его, как нас с огурцов, прихватило!» Вениамин Игнатьевич его оборвал, став еще более серьезным: «Как крючиться?» — «Ну как… Так», — и Тед весьма похоже изобразил киборга, спущенного с трапа. «И вы его не переодевали и бандаж не трогали?» Вениамин Игнатьевич снова повел новенького в медотсек и опять изучал его сначала в сканере, а потом долго щупая впалый и дрябловатый (для DEX-а) живот на стоящем и на лежащем киборге, заставляя Дэна нервничать — слишком близко от незафиксированных рук чужого DEX-а находился их доктор. Киборг реагировал полностью в рамках программы, монотонно отвечая: «Зафиксировано незначительное (усиленное) пальпационное (перкуссионное) воздействие в левой (правой, центральной) части эпигастрия (гипогастрия, правом/левом фланке)», — на вопрос: «Что ты чувствуешь?» — и: «Уточните вопрос», — на: «Тебе больно?» Не удовлетворяясь ответами киборга, Вениамин Игнатьевич привлек Дэна и Ланса, ощупывая их и допрашивая об ощущениях и об их системном аналоге, что-то помечая у себя в планшете неведомыми закорючками и сравнивая. Тупого новенького, не способного отозваться доктору по-людски, уже хотелось стукнуть, когда Вениамин Игнатьевич устало махнул своим DEX-ам: «Одевайтесь», — и сел рядом с киборгом, проминая тому живот пальцами: — Что ж ты, корчился-то? Бандаж вроде правильно сидел… Тебе ж так неудобно было, больнее, складки собирались, врезались и давило… — задумчиво проговорив это себе под нос, Вениамин Игнатьевич посмотрел на Дэна: — Не понимаю я его! Вот здесь ему ж сейчас больно, неприятно и подташнивать должно, а у меня такое чувство, что ему нравится, когда я здесь придавливаю. Ему бы сейчас естественнее стремиться согнуться, ноги поджать, а он, смотри, наоборот — вытягивается и ребра поднимает… Мазохизм какой-то! «Бракованный?» — переспросил Ланс личным сообщением и, получив раздраженный ответ из символов, поспешил удрать с внепланового сравнительного исследования. Дэн бы тоже удрал, если б киборга в каюту отослали и там закрыли. После ужина бракованный мазохист сожрал шоколадку, которой Полина решила его пожалеть за кормежку у старых владельцев одной кормосмесью, только зачем-то вместе с оберткой, не распаковывая. Перепуганная Полина едва не плакала, отказываясь верить Дэновым и Лансовым уверениям, что все в киборге переварится, а что не переварится — выйдет. Все равно пришлось Дэну опять торчать в медотсеке. Вот тогда Тед их пассажира «Альтернативным» и назвал. Ланс нервничал. Еще больше младший забеспокоился, когда новичок головой у Полины на коленях устроился, оккупировав собой диван. Дэн три раза ответил младшему, что завтра Альтернативного отдадут Кире и на корабле точно не оставят. Дэну то, как расположила на себе киборга подруга, тоже не нравилось, но его замечания только обвинения в ревности вызвали, и подшучивание от Теда. Друзья проявлять разумную осторожность в отношении опасного новичка наотрез отказывались. Даже приказ капитана не подействовал — Вениамин Игнатьевич его к себе увел, уговаривая довериться наконец разуму молодежи и не мешать им, и уверяя, что «бедолаге и так досталось, и неизвестно как там еще дальше сложится, так пусть хоть в дороге погреется немножко». Дэн уже воспринимал свои переживания из-за выпущенного из клетки Ланса, как легкую забаву. Ланс новичка контролировал, и за безопасностью «хозяйки» следил, но расслабиться Дэн не мог. Полина пыталась угадать имя киборга и перебирала все известные ей имена, семь раз повторив «Роджер», но альтернативный DEX даже на него узнаванием не отреагировал, лежал, используя чужие бедра как подушку и зажав руки у живота коленями, и экономил энергию. Прекратил бесконечный поток: «…Тадеуш, Тарас, Тарик, Тед, Тедди, Тель, Тема, Тиль, Тим, Тимофей, Тимон, Тод, Тор, Торрик, Турин, Урфин… Клайд, называла? Роджер…» — появившийся и разогнавший всех на отбой капитан. Не петь новичку колыбельную Полину удалось уговорить. Под утро «Тридцать три несчастья» с разрешения и инструкции («еда в холодильнике и кладовке, брать можно все и сколько надо») Ланса обожрался сырой вермишелью. Киборги всполошились и разбудили Вениамина Игнатьевича, когда система новенького запестрела предупреждениями о критической нагрузке и невозможности переварить своими силами. При том, что пойти в туалет и вытошнить сожранное, новичок отказался, проигнорировав их команды. Накормленный ферментами киборг перележал и переварил-таки пресловутую вермишель, и совершил следующий подвиг. Отошедшая от первого впечатления Котька решила все же закончить начатое: дообнюхать и допометить нового обитателя ее дома. Пробралась в каюту, выделенную киборгу, и оказалась зафиксирована. На весу, вниз головой, за правую заднюю лапу. Что хотел сделать киборг, поднеся орущее и вырывающееся животное к лицу — непонятно, но за поруганную честь и зажатую в руке лапу Котька расквиталась: не только все запястье киборгу разодрала, но и щеку, и губу, и веко. Глаз система DEX-у сохранила. Зато Ланс, примчавшийся за кошкой, сломал дверь в каюту — спешил, выбить показалось быстрее. От капитана досталось всем: Теду, Дэну, Полине и Лансу. Больше всех Вениамину Игнатьевичу. Ему было заявлено, что больше Станислав Федотович на провокации эскулапа не поведется и взрослеть на своем корабле за счет корабля никому не даст, а желающие этим заниматься люди и алькуявцы, как доношенные, так и не очень, могут высаживаться в питомник к Кире вместе с ее приобретениями. Кирино приобретение, обмазанное регенерантом сидело в это время в каюте, дверь которой чинил недовольный Михалыч. А Ланс расстроился и всерьез испугался. Младший киборг успокоился, а Дэн смог расслабиться, только когда альтернативного собрата сдали миниатюрной симпатичной блондинке Леночке, одной из первых пришедшей в Кирино Общество Защиты Разумных Киборгов. К концу полета Тед, наблюдая Ланса и Полину, вздыхающую то над хромающей кошкой, то над страдающим из-за кошки и выговора от капитана Лансом, то под запертой капитаном дверью каюты, так и оставшегося безымянным пассажира, уже вслух высказывался: личность у DEX-а, определенно, была, но с наличием разума у этой личности, однозначно, имелись проблемы. Передаваемый киборг не сутулился и не жался, изображал перед Леночкой управляемую исключительно программой и имплантатами машину. Леночка повздыхала трагически, но Альтернативного Несчастья забрала. Дэн, ни с кем не разговаривая, ушел спать, чувствовал он себя слишком усталым, будто после тяжелого армейского рейда.