Случайности

— Давай еще раз! Я смазал последний абриколь! А перед этим задел биток шафтом! — Мишка снова выставил на симуляторе карамболь. — Мишка, — Денис отложил кий. — Угомонись, ты на двадцать очков раньше меня обнулился. Мы третий час играем. — Дэкс, слушай, нас, как щенков, сделал какой-то карлик, и ты готов с этим смириться? — Мишка обошел вокруг стола и загородил собой дверь, не выпуская капитана из временно переделанной бильярдную кают-компании. — Не «какой-то карлик», а Папа Паук — трехкратный чемпион Лиги. Я правда устал. В душ хочу. И спать. — И что? Это повод сложить лапки, и пусть глумится?! — Мишка отключил стол. Шары исчезли. Денис пожал плечами. Мишка сложил ножки, и парни вдвоем повесили плоскую панель на стену. Разобранные кии пристроили ниже. Мишка потянулся — он тоже устал. Но проигрывать он не любил, особенно так — когда победитель — горбатый урод, чья голова едва возвышается над краем стола, и только длинные руки, из-за которых он напоминает гориллу, позволяют ему играть, оставаясь ногой на полу. Мишка уважал чужую силу духа, и в другом случае таким человеком искренне бы восхищался… Но, выигрывая, Папа Паук всегда корчит рожи, гогочет, танцует и хлопает себя по заднице, отклячив ее в сторону соперника… Вообще-то, завсегдатаи клуба сказали Мишке, что раз Паук представился им не Мистер Паук, а Папа Паук, значит они заслужили его уважение и расположение, но обидно Мишке все равно было. Он решил в следующий прилет на Хелль обязательно обыграть Папу Паука и теперь усиленно оттачивал технику. Мишка всю жизнь хотел быть таким как Воронцов или Кувалдина, которых мало заботит, что о них думают люди, как выглядят их поступки со стороны, которые просто откуда-то знают, как надо, и поступают сообразно внутреннему компасу, сверяясь только с ним, и при этом поступают правильно. Так, что и со стороны видно — все верно, все честно, все правильно. Мишка тоже знал, как надо, но почему-то вечно с этого курса сбивался. Ну не мог он вот так спокойно принять свой проигрыш молодого, ловкого, сильного, неглупого, здорового и умелого парня старому, горбатому карлику, больше похожему на примата, чем на человека, и по виду, и по манерам. Знал, что не прав, судя по внешности, считая себя лучше, потому что получил от судьбы больше. И не мог признать свое поражение достойным. Так же было и со спасением киборга. Мишка знал, что кругом не прав, и… Сдал киборга в приют, а ведь там наверняка нет возможности ему помочь. Вот недавно он опять видел в инфранете ролик, как ОЗРК выкупали киборга на аукционе, потому что киборг их попросил. Симпатичный такой блондин, только без одного глаза — хозяин выбил. На вид лет тридцать, реально — восемь, мальчишка совсем, шесть лет на пяти войнах, год в борделе, полгода при «грязном» реакторе, лучевая болезнь, три месяца ожидания утилизации, (выкарабкался, киборги живучи), тайная перепродажа, аукцион… Три тысячи дести восемьдесят семь единиц. Цена жизни. Цена свободы. Интересно, как там их Чудо? Роликов с ним на сайте ОЗРК не было. Разумно. Киборги ОЗРК были как люди, рассказывали о себе, шутили, жаловались, злились. Их Чудо им бы все портил. Маруся говорила, что там для киборга свои, и они о Чудике позаботятся лучше. По крайней мере, забирал его киборг, который вел себя как человек. Рыжий киборг, который знал о Воронцове то, что он сам о себе не помнил. Наверное, знал — большинство разумных киборгов, показанных в ОЗРК, обладали памятью, органической, не форматируемой. Поговорить бы с ним. Осторожно, не рассказывая про амнезию Дениски. Они уже несколько раз обсуждали это. Но за спиной у Воронцова. Потому что тот ответил: «Нет. Я не хочу об этом говорить», — на высказанное Марусей предложение. Высказанное в тот же день, когда Рыжий Киборг с товарищами забрал их Чудика. Прозвище для киборга почему-то придумалось, как только они его отдали. Мишка присел на пуфик, прислушался. Девчонки уже спали по каютам. Мысли лениво и прихотливо крутились вокруг киборгов, разговоров… За полтора месяца, прошедшие с того момента, как на Хирзаце они передали пробравшегося на корабль киборга представителям ОЗРК, Чудо так никто и не забыл. Даже Воронцов, Мишка был в этом уверен, думал про него. И тоже просматривал сайты центров протезирования и самой DEX-компани. Некосметические, а функциональные протезы пальцев стоили дорого, конечно, на порядок дешевле выращивания и пересадки, но все равно дорого. У них пока таких денег не было. У ОЗРК наверняка тоже. Мишка, Дафна и Руфь не решались написать в ОЗРК и спросить про Чудо, потому что боялись получить что-то вроде: «Вы отдали его нам, чтобы он вам не мешал? Он вам не мешает, состояние без изменений, денег на его лечение у нас нет». Руська считала, что сначала надо обработать Воронцова и подвигнуть его на расспрос киборга, который его бил, о своем прошлом. Влезть в голову Воронцова или выяснить его мысли, если он этого не хотел, не представлялось возможным. Впрочем… Возможно, после отпуска на Празднике… Они решили, что как только отвезут с Велесовой Дремы на Ломоносов пятерых будущих студентов, поступивших в физтех и химфарм, так на пару недель слетают на Праздник, покажут его Руфи, сами навестят семьи. Руська с Дафной уже оформили гостевые визы для Дениса и для Руфи. Уже решили, что неделю Руфь поживет у Руськи, а Денис у Мишки, потом они поменяются гостями, а потом на пару дней вместе заедут во Фрайтон. Велесова Дрема-Ломоносов-Красотка (не приписанным к Празднику кораблям не разрешали на него посадку без спец.допуска) и домой. Странно, но до общего решения устроить отпуск, Мишка и не думал, что так соскучился по дому, по отцу и по маме, и даже по Темычу. Будущие студенты в одежде из шкур и волокон коры выглядели сущими дикарями. Неудивительно. Болотистый и лесистый мир Дремы, с населением всего в семнадцать тысяч неравномерно заселяющих свои четыреста с гаком миллионов квадратных километров, не мог похвастаться развитой промышленностью. Но, как и в большинстве других традиционалистских общин, здесь предпочитали все необходимое добывать и производить самостоятельно. Кожу и текстиль, мясо, злаки, бревна и доски. Все исключительно природное и натуральное, не требующее сложного механизированного труда, электроники. Дикари дикарями. И тем не менее, тридцать криптофлешек универсального теста-аттестации они забрали в свой прошлый визит на Дрему и выгрузили информацию на сайт асцеллианского учебного центра. Результаты пяти прошли фильтр на право получения бесплатного высшего образования. Теперь этих пятерых Дремовцев надо было отвезти на Ломоносов. Для пассажиров переоборудовали под двух и трехместную две свободные каюты. Мишка и девушки были готовы потесниться и расположить гостей удобней. Но Воронцов и старейшины Дремы решили, что для команды корабль — дом, а для пассажиров — временное пристанище. Хотя двенадцать дней — перелет длинный. Зато потом еще дней пять-шесть и… Отпуск! Первая же станция гашения преподнесла сюрприз. В Мишкиной почте лежало видеообращение от ОЗРК. На записи был рыжий киборг. Тот самый. И обращался он почему-то не к Мишке, а к Воронцову: — Требуется помощь! Это срочно! Ваш киборг сбежал и прячется в труднодоступном месте большой площади. Рядом находится крупный город. Ваш киборг может погибнуть сам или причинить вред людям. Его действия представляют опасность. Имело место нападение на людей. Обошлось без жертв. На данный момент он прячется и не выходит к поисковым группам. Есть надежда, что он узнает Дениса Воронцова и выйдет к нему. Пожалуйста. Денису Воронцову необходимо как можно быстрее прибыть на Кримеру в системе Скифеи. Сообщите ваши текущие координаты — вам рассчитают кратчайший маршрут. Pan-Pan! Ваш киборг неадекватен. Его необходимо найти. Рассчитываем на вашу помощь. Безопасность гарантирую лично.