Случайности

— Дэська! Я тебя все-таки убью! Кудрявая шатенка Полина не соврала, и вторым живым человеком, которого они увидели, поднявшись на третий этаж, оказался Воронцов, медленно шаркающий по коридору. Пройти в больницу удалось благодаря Руфи, быстро договорившейся с какой-то суровой старушкой, снабдившей их халатами и бахилами и пропустившей в обход длинной очереди, собравшейся за шумной тетушкой, кричащей, что без домашней колбаски и курочки ее братик долго не протянет, и что тот ей жаловался на жидкую пустую кашу, которой его пичкают вместо нормальной еды. Очередь частично стояла за врачей, частично за тетку, и только прирастала. Когда Руська, осатанев, уже готова была запихнуть несчастную курочку и колбаску во все физиологические отверстия скандалистки, Руфь появилась с халатами, бахилами и старушкой, которая, дождавшись их переоблачения, провела друзей по боковой лестнице. — Ы есь окуа? — закашлявшись, прохрипел Денис. Закованная в жесткий корсетный воротник шея и рука на перевязи ему заметно мешали, а бледно-коричневая больничная пижама и тапочки делали вид особенно несчастным. — Потому что тебя одного отпускать ни на день нельзя!!! Дэська! Что случилось?! Тебе говорить больно? Да? Тогда молчи! Черт, тебя сейчас даже непонятно как потрогать, чтоб не доломать! — Руська изобразила объятья вокруг Дениса. — Сказали это пройдет, — справившись с кашлем, Денис заговорил едва слышно, шелестящим голосом. — Вы должны были не раньше послезавтра быть… — На тебя же смотреть невозможно! — замечание и удивление Маруся проигнорировала. — Как тебя угораздило?! Молчи! Если говорить больно, лучше молчи. Больше никогда, никуда и ни за что одного не отпущу! Сама придушу и прикопаю! Почему не написал, что в больнице?! Редиска рыжая! Жопахвост бесстыжий! Как ты? Тебе очень плохо? Больно? Что случилось? Кто тебя так? — Руська, почти невесомо придерживая и едва прикасаясь, огладила руками всего Дениса, ощупала голову и лицо и поцеловала в заживающие ссадины и желтые синяки, заставив уши Воронцова ярко покраснеть, а глаза забегать в поисках путей спасения. — Откуда это? — высвобождаясь от Руськи, явно желающей и жалеющей крепко притиснуть его к себе, Денис приблизился к держащемуся позади девушек Мишке и показал на свежий кровоподтек на скуле. Голос прозвучал почти нормально, и это явно стоило рыжему заметных усилий, поэтому врать, принуждая повторять вопрос, Мишка не стал, отвел взгляд: — Так... Отношения выясняли. — Мишка хотел морду набить одному типу, — Дафна взяла ладони Дениса в свои, поглаживая пальцы, потом прижала его руку к своему лицу, потираясь о нее щекой. Денис не вырывался, но сбивать себя с мысли не позволил, смотрел на Мишку вопросительно, настаивая на подробностях. — Этому, чернявому, что с рыжим был. — Зачем? — голоса слышно почти не было, но укоризненное удивление в вопросе Мишка явственно услышал. — А чего он сказал, что ты шею свернул?! Да я вообще его б убил, если б не DEX! «Зачем?!» — повторил глазами вопрос Денис, и Мишка почувствовал себя, как первокурсник на разборе провалов у Румеля, когда тебе не говорят впрямую, что ты идиот, но ты это понимаешь, соглашаешься, но при этом все равно считаешь себя правым, и от этого еще обидней, лучше б просто дураком обозвали. — А чего он?! — Денис, мы очень за вас волновались, — Руфь очень аккуратно отодвинула от Дениса Дафну и коснулась пальцами его лба, заглянула в глаза и охватила пальцами запястье. — Вы же не сказали о себе. Поэтому произошло недоразумение. И когда Тед сказал Мише, что вы свернули себе шею… Денис беспомощно обвел глазами коридор, посмотрел на Дафну, показал рукой себе на шею, а потом глазами на ее планшет. Та засуетилась, вытаскивая и распароливая гаджет, и протянула его Денису. «Я свернул, — быстро напечатал тот одной рукой. — Повредил ключицу, связки и мышцы шеи. Несчастный случай, моя неосторожность», — пояснил он под возмущенно-вопросительные междометия. — Воронцов! Это что такое?! Вы почему не в палате?! У вас полупостельный режим, а не коридорный! Кто разрешил посетителей?! Почему нарушаете?! — тучная женщина, даже крупнее Маруси, больше похожая на боевого андроида, чем на человека, выдвинулась из-за поворота и с необратимостью штурмового танка, идущего в атаку, приближалась к ним. — Что вы здесь делаете?! — прихватила она за перевязь, на которой лежала рука, с легкостью отодвинув в сторону не только Мишку, но и Руську. — В туалет вышел, — почти беззвучно прошелестел Денис губами. — Вам еще рано разговаривать! — резко ответила женщина. «Старшая медицинская сестра Воробушек Юлия», — гласил бейджик на груди. — Надо было вызвать младший персонал и попросить сопроводить! У вас в палате есть кнопка. А если бы вам стало плохо? Закружилась бы голова, и вы бы упали? Ударились? Немедленно вернитесь в палату! У вас через десять минут ингаляция! А вас нет на месте! Безобразие! Еще одно нарушение, и о скорой выписке можете забыть! Денис послушно кивнул. Скорее изобразил кивание подбородком и взглядом. — Мы проводим, — тут же пискнула Дафна. — А вас здесь вообще быть не должно! У меня нет согласованных посетителей в отделении. — Простите, Юлия… — Руфь подошла к возмущенной Воробушек. — Юрьевна, — чуть более милостиво ответила та, сверху вниз глядя на включившую свое обаяние девушку. — Простите нас, Юлия Юрьевна. Дело в том, что мы только сегодня прилетели и узнали, что наш друг в больнице… Понимаете? Мы не могли не навестить! К тому же… как корабельному медику, мне бы хотелось узнать у вас… — нежно заворковала Руфь, отводя Юлию Юрьевну в сторону. — Ты почему не сказал, что тебе лежать надо? — Мишка, Руська и Дафна зашипели на пытающегося съежиться Дениса практически одновременно и почти одинаково. — Пошли немедленно! А может лучше отнести? Денис зажмурился, вздохнул и в сопровождении друзей пошел в палату. Ни сесть, ни полулежа устроиться поверх застилающего больничную койку одеяла ему не дали: жалобное сообщение: «Не надо, так я спать захочу», — встретило дружное суровое: «Тем более ложись нормально. И спи!» — живо напомнившее родной «500-Веселый». Денису было стыдно об этом думать, но он предпочел бы доболеть и выписаться до прилета своей команды. Утренний визит киборга Дэна и его друзей был гораздо спокойней, немного смущала только жалобно вздыхающая и расспрашивающая про любимую еду Полина, но ее быстро увел Теодор. Со Станиславом Федотовичем и Дэном было проще. Они пообщались исключительно по делу: о возможных проблемах для ОЗРК из-за несчастного случая с Денисом и о проблемном киборге. Воспоминание о Станиславе Федотовиче переключило мозг, тормозящий над составлением рапорта о случившемся для команды, так чтоб друзья меньше ругались, на более важное. И Денис, быстро допечатав: «Киборг споткнулся, я пытался его удержать, но неудачно, — поспешно продолжил: — Ему не нравится в приюте. Он капризничает и отказывается от еды. Я попросил оформить на меня опеку. Дэн и Станислав Федотович обещали помочь с документами, но раз вы здесь, заберите его на корабль». — Ты уверен?! — друзья опять спросили хором на три голоса. — Ты же не любишь киборгов! Был против киборгов на борту! Денис осторожно кивнул и виновато шевельнул плечом.