Путь к счастью сквозь тернии

POV. Кертис Вуд. Линду оттащили в подвал в клетку. Будут мучить до тех пор, пока возможно насиловать тело, как только на ней не останется живого места, тут же убьют или сдадут в дешёвый бордель, где шлюх имеют даже бомжи, ибо стоят такие копейки. Негр подошёл ко мне, в чёрных глазах теплился странный огонёк вместе с вопросом, но я понял, к чему он клонит. Да, осталась ещё пара дел, которые нужно решить, и без помощи этого человека не обойтись. - Думаю, ты наслышан о Вильгельме? – африканец скривился от знакомого имени. - Одни убытки, после его посещений я теряю постоянных клиентов, истерзанных мальчиков приходиться отправлять на долгое лечение. - Мне нужны они, все, здесь, под чутким руководством. Хочу, чтобы от них не осталось и следа. Хочу отправить их в «зазеркалье», - такого довольного вида я с роду ни у кого не видел. Негр, соглашаясь, кивнул. Я попрощался с обслуживающим меня парнишкой и ушёл прочь. Ограничения во времени нет, можно спокойно сидеть и ждать. Столько лет терпел эту гниду, зачем? Чего я ждал? Джереми? Разве Алестера недостаточно? Сколько страданий он перенёс и продолжает испытывать изо дня в день? Ни он один, остальные сидят с этим грузом памяти, не имея возможности выбраться отсюда или забыть. Работа не приносит былого удовольствия, как и жизнь. Так будет до тех пор, пока не избавлюсь от ублюдков. Жалею, что не попрощался с ним как подобает. По-хорошему, нужно было зажать где-нибудь и никуда не отпускать, правда, тогда наверно покалечил бы к чертям. Ладно, поздно об этом думать. Брюс не даст в обиду. Нужно подождать. Никаких напоминаний о себе, пока чуть-чуть не придёт в норму. Компания приходит в упадок, столько неиспользованных возможностей, а этот хмырь сидит в кресле и думает, кого бы трахнуть. Скоро исполнится мечта идиота, затрахают до смерти. Леон получит неслыханное насилие, а Юджин грубость, которую так любит. Алестер кружится вокруг меня, приговаривая, что всё будет хорошо, прямо как когда-то я ему. Только там другая ситуация, почему он себя так ведёт не понятно. Когда спрашиваю об этом, говорит что-то типа: «Я же вижу, что ты скучаешь и переживаешь за Джереми». Спорить не буду, хотя «скучаю» - это слишком, мы толком и не знакомы, а вот переживаю – да. Достаточно вспомнить, как Алестер рвал на себе волосы в моменты истерик в туалете. Он даже со мной боялся находиться наедине, а это страшно, потому что мы не чужие люди друг другу, и состояли не в свободных отношениях. Хэйг шарахался от невинных прикосновений, не выходил из дома, а при виде толпы мужчин мог упасть в обморок. И это с ним сделало одно изнасилование. Без пыток и увечий, просто пустили по кругу. Поэтому я и переживаю за Джера. Так прошёл месяц, пока в один прекрасный день, о какой же он чудесный, ни Вильгельма, ни этих четверых не оказалось на рабочих местах. Начались проверки, звонки домой, в полицию, но результата это не дало. Допрос ни к чему не привёл. Они, с начала, прицепились ко мне из-за «дружеских» отношений, но безрезультатно. Они пришли к выводу, что неприязнь к начальнику есть у всех, а с этим квартетом я общался чисто на деловом языке. Все в этот день удивились, а я думаю, что в тайне обрадовались. Негр позвонил вечером перед уходом с работы. Довольный голос с оттенком кровожадности зажёг во мне интерес. Что же он успел с ними сделать. Приехал быстро, даже есть не стал. Темнокожий встретил сам и сразу повёл вниз. Подвальное помещение, так называемое зазеркалье – просторная комната размером с небольшой школьный спортзал, только потолки низкие. Стены и пол сделаны из зеркал. То тут, то там стояли «станки». - Долго же ты организовывал это, - глядя с усмешкой на уже зафиксированную компанию, сказал я негру. - Да. Крепкие самцы, привязал, исходя из того видео, что ты мне передал. Как и обещал, отомщу за твоего мальчика, - моего? Всё правильно, моего. Первый, кто бросался в глаза, Леон, висящий под потолком на крючьях, которые протащили под кожей. По телу стекали капельки крови, из которых образовалась небольшая лужица на зеркальном полу. Он еле слышно постанывал, стараясь не шевелиться. Глаза остекленели, в такой прострации он был. Бенсон висел на дыбе с широко расставленными в стороны конечностями. Вид не лучше, чем у Леона. Он без сознания, похоже, суставы выдернули из пазов, пока натягивали верёвку. От её грубых волокон кожа стёрлась до мяса, сама она висела лохмотьями на запястьях, с которых также стекала кровь. Дальше взгляд невольно натыкается на привязанного к кровати мертвеца Вильгельма. Он уже выглядит измученным. Хотя глаза по прежнему подвижны, нервно шарящие по помещению, что-то ища. Когда он заметил меня, то лицо покраснело от гнева, но он даже шевельнуться не смог. Человек, доставивший Джеру больше всего страданий, висел в бандаже, даже пытался вырваться, но лишь раскачивался из стороны в сторону. Во рту рот-кляп, по подбородку стекала густая слюна. На члене красовалась тугая резинка. Орган покраснел с синюшным оттенком, покрывшись бугристыми венами. Вэнсу, который находился на «качелях» и лишь слегка связан - повезло, но он и виноват меньше. Хотя меня это не волнует. Не любишь насилие – останови, а нет, будь вместе с тварями, которые покалечили не одну жизнь. Я расположился на диване с которого открывается завораживающий вид. Будто на съёмках жёсткой БДСМ-порнухи. Мальчик, что уже обслуживал меня, принёс дорогие сигары и бокал красного полусладкого вина. Жестом, предложил сесть ему подле меня и посмотреть немного сие представление. Он, изогнувшись в спине, лёг головой мне на живот, обняв меня одной рукой. Пока гладил пушистую макушку, зашли серьёзные мужчины, одетые в чёрный латекс, который блестел вместе с тёмной промасленной кожей. Настоящие ценители садизма. Боюсь только объекты «ролевых игр» не доживут до следующего месяца. Тут замучают до смерти, пока не высосут последние соки. Возможности потом отправиться в бордель, нет. После «зазеркалья» не остаётся ничего в прямом смысле слова. В лучшем случае, люди становятся овощами или инвалидами, в худшем – умирают на месте. Для начала парни заставили выпить три таблетки эректогенона для усиления эрекции. Вообще принимается по одной, но тут такой заманчивый случай. Юджину сняли резинку, забавно наблюдать, как он жмурится от боли, потому что к члену больно прикоснуться. Это облегчит ему страдания перед будущим спермотоксикозом. Мужчины покинули помещение, а на их место пришли сногсшибательные красотки. Полуголые, они соблазнительно виляли бёдрами, округлые груди покачивались на каждый шаг. Но судя по всему, сегодняшним жертвам не до них. Наверно потому, что у каждой в руках маникюрный наборчик. Девушки буквально облепили каждого наказуемого и начали тёмное дело. Методично, с ухмылкой вырывая волоски на бровях. Подопытные шипят и ругаются на чём свет стоит, но на красоток не действуют угрозы. Волосок за волоском резкими движениями, пока на покрасневшей коже не выступили маленькие капельки крови. Особо дёргающихся Вэнса и Юджина удерживали здоровые негры, теревшись головкой члена об задницы. Это действие заставляло усмирить пыл. Не всё же вам доставлять боль другим, почувствуйте какого это на собственной шкуре. Особое внимание уделяли бровям Вильгельма, потому что он организатор всей этой катавасии. А вот у Леона дела шли, пожалуй, ещё хуже, судя по вскрикам. Шустрая блондинка перешла на подмышки, пока другая девушка ещё расправлялась с доверенной ей бровью. А как ты будешь орать, когда перейдут на лобок, ублюдок? Возбудиться он не может, тоже мне. Мальчик на коленях тёрся носом о член, привлекая к себе внимание. Ему не впервые видеть подобную картину. К негру обращаются, как к специалисту по пыткам. Это прибыльный бизнес. Организовать похищение чего стоит. Цена зависит от того, насколько сильно нужно повредить тело. Я не пожалел денег, и Вильгельм знает это. Психологическое давление в «зазеркалье» колоссальное. Закрыть глаза слишком страшно, потому что стоит подготовиться к очередной пытке, но куда бы ни отвернулся, всюду видно, что с тобой делают, и это действенно. Сейчас ничего такого, хоть мужчины плохо переносят точечную боль. Это ещё цветочки, а ягодки впереди. Помещение заполнилось болезненными постанываниями. Люди без ресниц выглядят странно, если честно. Шустрая девушка уже закончила с подмышками Леона и приступила к лобку. Стоны усилились, лицо исказилось болезненной гримасой. Откуда-то взялись силы, он раскачивался на крючьях, но уйти от боли ему не удалось. Блондинка со странной улыбкой на лице пинцетом цепляла по волоску у основания члена. Кожа в том месте покраснела, мышцы напряглись, рыжие волосы намокли от пота, закрывая ему глаза. Болезненное эхо ходило от зеркала к зеркалу, заставляя меня испытывать трепетное возбуждение. Мальчик на коленях уже поглаживал член нежной ручкой. Такое не передаваемое наслаждение, когда видишь, как очаровательные девушки выщипывают жёсткие волосы вокруг ануса врагов. Взгляд чернокожих великанов на подвешенное за крючья тело напрягает так, что мелкая дрожь проходит по позвоночнику. Мальчик настойчиво пытался снять с меня брюки, что естественно позволил, видя, как униженные мужчины дёргаются от нарастающего возбуждения, эрекция появилась незамедлительно – значит, скоро главное шоу, ради которого я сюда и пришёл. По двое нехилых мулата на каждого ублюдка. Леона сняли с крючьев, чтобы пожил подольше, и связали в бандаже. Грубая верёвка пропитана, я так полагаю, перцовкой, потому что кожа в тех местах сильно покраснела, а сам он пытался освободиться от пут. Может быть, это и не она, странный запах исходит от неё. В этой зале перед сношением, обычно, делают «промывку». Принесли тазы, подсоединили узкие резиновые шланги, из которых тонкой струйкой текла вода. Скорее всего, холодная, так больнее, а так же это остужает возбуждение. Такая вот сексуальная пытка, где постоянно меняется степень напряжения. Если делать подобное длительное время, то человек становится нервным и гипервозбудимым, что плохо сказывается на организме в целом. А люди с заболеваниями сердца или острыми болезнями дыхательной системы могут умереть. Шланг Вильгельму входил тяжело, но беспощадный негр силой просовывал его внутрь, не обращая внимания на шипение мужчины. Когда сделали нормальный напор, Глостер заорал в голос, вторя остальным «жертвам» этой комнаты. Она беспощадна. Я видел боль на лицах, глаза уже застилались слезами. Они смотрели на меня, моля о пощаде, о том, чтобы прекратил мучения, но… в этом случае это не Кертис Вуд. Резиновые шланги выдергивают резким движением, мулаты со злорадством смотрели, как коричневые массы сваливались в тазы, как корчились сегодняшние подстилки. Мы тоже наблюдали не без удовольствия, у мальчика встал, глаза заблестели, он кинулся к моему члену, но я поспешил остановить его. Не время, хочу увидеть больше, чем просто гламурный розовый шланг в заднице. Кровать мертвеца подкатили поближе к дивану. Пятеро здоровых негров окружили Вильгельма, заставив содрогнуться. На него немедленно надели рот-кляп и заставили сосать толстый чёрный член. Он захлёбывался им, давился. Слёзы текли из глаз, слюна чуть ли не заливалась в нос. Такое отвратительное зрелище, но от него давление в паху стало невыносимым. Остальные не спешили ничего делать, стоя в сторонке и надрачивая. Зато негр почти хохотал в голос от этого вида. Тот самый приверженец грязного секса. Не поддерживаю, но с удовольствием смотрю вместе с пушистым мальчиком, который всё-таки добрался до моего члена. Он удивился, что и я ему мастурбирую. Чернокожие зашевелились. Принесли те прищепки с зубчиками, металлические зажимы на соски, резинку на яйца надели. Вильгельма развязали, показывая, насколько сильно он был связан. Запястья, щиколотки с глубокими следами от врезавшихся в мясо верёвок, струйки крови и висящая лохмотьями кожа – ужас, но мне так понравилось. Глостера поставили раком и снова связали, широко расставив руки и ноги в стороны. Он шипел от боли, поглядывая на меня. Так и хочется сказать, что живым ему отсюда не выйти, но воздержусь до самого последнего момента. То, что его больше никто не увидит – это точно. Ни дома, ни на работе, нигде. Исчезнет он через месяц или продержится дольше, мне всё равно. Он настрадается по заслугам. Вэнса определённо в бордель, об этом мне негр уже сказал, как и Бенсона. Юджина тоже на смерть, а вот Леон… пока не решил. Троим грозит оскопление*. А пока наслаждался зрелищем посыпаемой соли на повреждённые участки тела. Вильгельм громко постанывал от боли, заводя остальных мулатов. Компания смотрела на это с нескрываемым ужасом, как когда-то Джереми. Те же глаза, то же выражение лица. Вы же предполагали, что кто-нибудь может взбунтоваться и отсечёт вам гениталии под корень, нет? Плохо. Прищепками защепили кожу в области рёбер. Металлические зажимы, оказывается, с пирсингом. Какая красота. Так приятно смотреть, закрыв уши, на то, как два мулата сильно оттянули соски Вильгельма, а затем резко проткнули толстой иглой. Со стороны её острого конца закрепили «крокодильчик-прищепку», через которую сразу пустили ток. Высокий, крепкий негр принёс нож для разделки фруктов. Глостер с ужасом смотрел, как тот подносит лезвие к мясистому боку. Он взвыл, стоило мужчине сделать небольшой продольный разрез. Словно передо мной резали свинью. Три маленьких ранки с каждой стороны, которые немедленно натёрли солью. Вильгельм жмурился, вертя задницей, в которую тут же без подготовки зашёл мулат. Начальнику ещё повезло, что тот надел презерватив. Негр продолжил терроризировать рот Глостера, края покрасневших губ полопались, выступили капельки крови. Мужчина не жалел ублюдка, вбиваясь в горло последнему всё сильнее и сильнее, желая достичь оргазма и приступить к дальнейшей пытке. Я видел, как блестят глаза, пока он смотрел на уродливое лицо Вильгельма. Он толкнулся последний раз, глубоко кончая так, что лысый хрен подавился спермой. На место негра тут же пришёл другой, остальные прицепили цепочки к иглам на сосках и поочерёдно натягивали в разные стороны. Член Глостера грозился разрывом. Он сильно покраснел, становясь синим, вены вздулись жуткими буграми. Мулат от наслаждения закрыл глаза. Я бы тоже, но уж слишком хотел увидеть всё. Хотя мальчишка, сосущий член, явно этому не содействовал. И вот мужчина стал ускоряться, одна рука коснулась члена Вильгельма, который тут же чуть не прикусил головку негра, ведь ему сняли рот-кляп, по себе знаю, как он мешается. Тот разозлился, оставил рот и жестом приказал мулату делать это сильнее. Мужчина вцепился в повреждённые бока Глостера, долбясь тому в зад, его пальцы глубоко проникли в раны. Начальник орал, просто орал, не в силах терпеть эту боль. По бёдрам потекла кровь. Руки мужчины согнулись в локтях, и когда мулат достиг пика, глубже впившись пальцами в раны, тот уже потерял сознание. Компания начальника смотрела с побледневшими лицами, по вискам стекал пот. Мулаты и негры обернулись в их сторону, пока несколько здоровых парней развязывали конечности Вильгельма, чтобы унести прочь. Не удержавшись, я с улыбкой проговорил: «Ваша очередь».