✞✞✞
Устроившись в постели блондина, по которой уже успел соскучиться, Саске ждал Узумаки, который не выходит из душевой уже почти час. Он мог понять его — после такого вот невзрачного разговора, решающего многое, было сложно делать вид, что ничего не произошло. Учиха думал, что будет иначе: Наруто признается и все у них сразу же наладится. Хрена с два. Глупый добе словно нарочно создает препятствия на пути к счастью брюнета, который никак не рассчитывал, что сказанные слова останутся просто словами. Нихрена не значит… Как это понимать? Нет, понять Узумаки не сложно, сложнее представить, сколько терпения осталось у Саске, чтобы не сорваться и не сделать блондина своим, ведь уж кто-кто, а он вам не святоша. Никогда ранее он так не парился над тем, чтобы затащить кого-то в постель. Да и сейчас бы он не стал сильно париться, если бы хотел видеть Наруто не только в постели, но и рядом с собой. Всегда. А у него очередные загоны… Сколько еще ждать, когда в башке Узумаки все встанет на свои места и он, наконец-то, определится со своими желаниями? Хочу, чтобы все было как раньше… Ну да, как же иначе? Как раньше Узумаки-то все устраивало — Саске бегает за ним, как служанка, и завтрак приготовит, и растормошит соню перед занятиями, подвезет туда, подвезет обратно, пылинки сдувает… А устраивало ли это самого Саске — кого ебет? Не сказать, что Учихе оно было в тягость, но и сказать, что все давалось легко, значит соврать. Не легко было морально. Наруто просто не замечал, как трудно ему держать себя в руках, особенно во время тренировок. Он-то уверен, что Саске просто играет нужную роль во время спаррингов, но Учиха знал, что стоит ему чуть-чуть забыться, и все. Роль перестанет быть просто ролью.✞✞✞
Казалось, что стоит признать симпатию, и все сразу станет проще. Нихрена подобного, если честно. Наоборот, все в разы стало труднее. Именно поэтому Узумаки уже битый час не может выйти из душа. Было бы все гораздо печальней, если бы ему нужно было завтра рано вставать, но нет. Тут он мог поблагодарить Господа и того человека, который придумал «день самоподготовки перед экзаменом». Если бы не он, Узумаки сейчас прямо здесь, в ванной, уложился бы поудобней и заснул. Это во сто крат лучше, чем идти в постель к Саске, не зная, как теперь смотреть ему в глаза! Может, он уже спит? — понадеялся Узумаки, крадучись подходя к своей комнате, по пути с радостью отметив, что комната Учихи пустует. Или с грустью?.. С предельной аккуратностью совсем чуть-чуть приоткрыв створку, чтобы просто одним глазом посмотреть, спит его головная боль или нет, Наруто разочарованно вздохнул. Не спит. Но поскольку у него не было в планах топтаться под дверью до самого утра, блондин собрал всю свою волю в кулак и смелее шагнул навстречу судьбе, с каждым шагом притормаживая, заметив, как Учиха таращится на него. Остановившись посреди комнаты, Узумаки почувствовал дикое желание просто взять и сбежать от этого плотоядного взгляда, но вскоре понял, что так привлекло Саске. Из одежды на нем только полотенце на бедрах! Моментально став цветом спелой вишни, блондин рванул ближе к комоду, с грохотом раскрыв его и выуживая ночное белье, пытаясь скорее скрыть под ним свое тело. Переодевшись, Узумаки с диким чувством стыда развернулся к брюнету, который покачал головой с печальной улыбкой и, не сказав ни слова, потянулся выключить ночник рядом со своей половиной, сразу же устроившись на боку лицом к краю кровати. Наруто, будучи благодарным за то, что Учиха ничего не сказал, вздохнул с облегчением и поспешил занять свою пустующую половину кровати, повернувшись к Саске спиной. Не смотря на то, что ранее они крайне редко могли заснуть в такой позе, отвернутыми друг от друга, в этот раз менять что-то желания не было. Просто достаточно знать, что желаемый человек рядом, а поворачиваться лицом к лицу и уж тем более как-то касаться его при нынешних условиях Наруто просто не смел. Хотя стоит признать, что он ожидал большего… Или нет? — Не делай так больше, — уже на грани сна и реальности расслышал блондин. Сзади завозились, перетянули немного одеяла на себя и все стихло. Очень хотелось спросить: «как так не делать?», но Узумаки боялся показаться дураком, ведь и так прекрасно понял, о чем говорит Учиха.✞✞✞
Все шло своим чередом, но «как раньше» все равно не выходило. Наруто готов был дьяволу душу продать и вернуться в тот день, когда обмолвился с Учихой о том, что он ему не безразличен. Ведь именно с тех пор все пошло по пизде. Саске не избегал его вновь, нет, но и не сказать, что все стало, как было. Узумаки не слепой и прекрасно видел, как тяжело брюнету вымучивать из себя улыбку тогда, когда на душе была лишь печаль. И понимал, что он сам тому виной — сначала обнадежил человека, а потом нет, мол, давай останемся друзьями. Это печально… Печально осознавать, что он не хочет видеть Учиху таким из-за банальной жалости к влюбленному человеку. Знаете, ему знакомо это чувство. Когда любишь человека со всеми его достоинствами и недостатками, но не получаешь любви в ответ, удручает. Было время, когда еще совсем юный Наруто убивался из-за девушки, которая достаточно продолжительное время держала его во фредзоне. И от понимания, что Саске сейчас испытывает все те же чувства, что и он тогда, на душе было гадко. Но как это исправить и вернуть в глаза Саске прежний блеск — не понятно. Да и сам он, глядя на все чаще молчаливого брюнета, понимал, что и так продолжаться не может. Стоило лишь подумать о том, что впереди осталась всего-лишь неделя до того, как он закончит учебу и уедет в Осаку, бросив тут Саске и толком не объяснившись с ним, сердце болезненно сжималось в груди. Нельзя. Нельзя оставлять все так, как есть. — Саске, — одним прекрасным вечером Наруто все же решил, что его эта непонятка в отношениях тоже мало устраивает, и поэтому все же рискнул поднять эту тему. Учиха в это время лежал на диване в гостиной и смотрел футбол, идущий по телевизору. Точнее, со стороны могло показаться, что он увлечен матчем, но на самом деле мысли его витали далеко от происходящего на экране. Он даже не слышал, что к нему обратились, из-за чего Узумаки пришлось быть настойчивей. — Саске! — выискав пульт, нетерпеливо рявкнул Наруто, выключая ненужный сейчас телевизор. Хоть какой-то эффект… — М? — не смотря на то, что экран погас, брюнет продолжал смотреть куда-то сквозь него, не расслышав в голосе блондина всей той серьезности, с которой к нему обратились. — Прекрати изображать из себя несчастного! — перегнувшись через спинку, чтобы заглянуть в черные очи, дабы понять, тот специально наигрывает или и впрямь с головой окунулся в депрессию, выпалил Наруто. Однако не заметив никакого отклика со стороны Учихи, Узумаки поник, понимая, что нет, он не притворяется. — Двинься, — жестом указав, что от него требуется, Саске все-таки неохотно освободил место для блондина, который легко перепрыгнул через спинку дивана и сел в позу лотоса как раз перед меланхоличным Учихой. Тот тоже не сводил взгляда с Наруто, но этот взгляд был настолько неживым, что Узумаки на пару секунд стало страшно — желания жить в глазах не проглядывалось вообще, лишь жалкое существование ради цели. Наруто невольно сглотнул, только подумав о том, что это он причина тому, что Учиха впал в депрессию, но это придало решимости продолжить разговор, понимая, что так не должно быть. Такой Саске ему не нравится — ни как друг, ни как парень тем более. — Ты меня пугаешь в последнее время, — честно признался блондин, уловив в кои-то веки хоть какую-то эмоцию на лице Саске — удивление. — Ходишь, как зомби, отвечаешь односложно… Даже гулять вчера отпустил одного и не уточнил, где мы будем, на случай моей пропажи, — попытавшись поднять Учихе настроение, Наруто усмехнулся извечной паранойи брюнета, которой ему сейчас так не хватало. — Что происходит? — безнадежно вздохнув, попытался выяснить он. Саске пожал плечами. — Тебе же не нравилось, что я слежу за каждым твоим шагом, — объяснился брюнет, не видя в этом никакой проблемы. Да и вообще он не видел никаких проблем с тех пор, как понял, что Узумаки, кажется, вполне все устраивает и о дальнейшем он даже думать не станет. Естественно, в таком случае ни о каком совместном путешествии в Германию и речи не было. Вот Наруто совсем скоро закончит учебу и больше его тут ни что не держит. Вернется себе в Осаку, забрав с собой частицу души Саске, и все будет прекрасно. Осталось лишь дотерпеть эту чертову неделю и тогда уже можно думать о том, что будет дальше. Если операция пройдет успешно и в скором времени Итачи встанет на ноги, то Саске может спокойно… Спокойно… Что он может спокойно? Спокойно вернуться в свою конторку и сидеть в ней до глубокой старости, превратившись в ворчливого старика наподобие отца, которого волнуют только финансы, или что еще предлагаете? Ни друзей, ни семьи — брат пока что не в счет, его может вообще не станет и тогда Саске пошлет все, что останется, к черту и наложит на себя руки, покончив со своим жалким существованием, раз все равно не для кого жить — а о личной жизни и речи не может идти: во-первых, вряд ли он когда-либо забудет Наруто; во-вторых, если все же забудет, то вряд ли уже сможет кого-нибудь когда-нибудь полюбить; в-третьих, если все же кто-то приглянется ему, это все равно будет уже совершенно не то, чего хотелось бы. Да и вообще, зачем ему снова влюбляться? Это больно и неприятно… Попробовал раз, спасибо, больше не надо. Ох, лишь бы эта канитель поскорее закончилась. Прав был Неджи, когда говорил, что любовь — это удел слабых. Не знал любви раньше и был сам себе господин, свободный во всех смыслах этого слова, и жить без привязанностей, как оказалось, было намного проще. А теперь что? А теперь он мечтает сдохнуть от невозможности прикоснуться к любимому-я-ж-не-гею… Как пятнадцатилетний подросток, ей богу. И только благодаря тому, что ему все-таки не пятнадцать, он еще не вскрыл себе вены. А что? У детишек сейчас это модно. Неудачно влюбился — иди и убейся, вот и вся дилемма… Резкая пощечина вернула Учиху к реальности. Проморгавшись, Саске приложил руку к покрасневшей в месте удара щеке и удивленно взглянул на Наруто, которого просто трясло от того, во что превратился брюнет. И с не меньшим удивлением проследил, как одна скупая слеза пробежала по щеке Узумаки, капнув на диван. — Не говори так, — дрожащим голосом попросил блондин и только сейчас Учиха заметил, что глаза Наруто покраснели от скопившихся в них слез, но Узумаки крепко держался, не позволяя себе снова рыдать… по крайней мере, не при Саске. — Давай, Учиха, включи свой режим супер-заботливой мамочки и… и… — отчаянно попросил он, просто не находя подходящих слов, способных вернуть Учиху таким, какой был. Что ему для этого нужно сделать? — Тот Саске, которого я знал и который мне нравился, был другим, — опустив печальный взгляд вниз, качнул головой Узумаки. — Прости, если я… Я просто не готов, ну… ты понимаешь? — с надеждой спросил он, подняв взгляд на озадаченного брюнета. — Что я должен понять? — хмуро уточнил он, подвернув под себя ноги и сложив на груди руки. — Не понимаешь… — печально вздохнул Наруто, стараясь подобрать слова, чтобы объясниться в таком не простом деле. — Знаешь, как трудно мне было прийти к тому, чтобы сказать тебе это тогда? Я был не готов даже к этому, а ты… Ты парень, Саске, — поежившись, словно ему было холодно, напомнил Наруто. — И ты должен понимать, что я тоже. И это… Это просто немыслимо! Ты не должен мне нравится, но нравишься и я просто не могу понять, как такое возможно! Мы познакомились с тобой не так уж давно, а о первой встрече я вообще молчу, но не смотря на все это ты все равно… значишь для меня многое, — выкрутился он, ненадолго зависнув над последними словами. — И ты же знаешь, что я не… Я никогда не был сторонником таких отношений, а тут сам… Ну, то есть, нет… То есть да, но я не могу просто так взять и… Так не должно быть… Я не виноват, что ты меня… Черт! — потеряв всякую надежду адекватно объяснить все Учихе, чертыхнулся Наруто. — Я же с самого начала знал, что хорошим это не кончится! Какой же я идиот! Не стоило затевать это все с «дружбой»… И вообще… Саске внимательно слушал блондина и от каждого произнесенного слова его улыбка становилась все шире и шире. В глазах наконец-то появилось веселье, вызванное дурацкими блеяниями Узумаки и под конец он-таки не сдержал смешок. Только сейчас, глядя на раскрасневшегося Наруто, который изо всех сил пытался объяснить свои чувства, Учиха понял, что ошибся. Ошибся, когда подумал, что Наруто плевать. Ведь если бы было «плевать», стал бы он так оправдываться? И если на то пошло, то… Что выходит? Их отношениям мешают лишь тараканы, прочно засевшие в голове Узумаки? Только поэтому он морозится и шарахается от Саске во все углы, стоит ему хоть как-то попытаться прикоснуться к нему? Да за эту неделю они ни разу лицом друг к другу не повернулись во время сна и… это только потому, что блондина волнует тот факт, что между ног брюнета отнюдь не влагалище? Пха-ха-ха! Покажите хоть одного таракана, которого нельзя было бы вытравить! Именно с этой мыслью Учиха, заметив, что Наруто в конец запутался в своей пламенной речи, аккуратно приподнял лицо резко заткнувшегося Узумаки и не смело, но решительно коснулся его губ. Заметив его распахнувшиеся в шоке глаза, Саске уловил возможность скользнуть тому в приветливо раскрытый рот языком, чувствуя, как напрягся блондин. — Что ты… — попытался спросить Наруто, почти выскользнув из рук брюнета, но тот вольности такой не позволил. Уверенней закинув руку на шею Узумаки, Учиха придвинул его обратно, без особых усилий вновь проскальзывая языком в полость рта. Наруто вопросительно мычал лишь первые две секунды, не позволяя себе расслабиться, но потом, когда язык Саске мягко коснулся его собственного, призывая к ответу, блондин замер, как истукан, позволяя брюнету вольничать в его рту, как изволит. Пан или пропал — решил Саске, целуя напористей, прикрыв глаза. На кону стоит все — сейчас Наруто либо ответит, что будет значить, что он готов бороться со своими вредными насекомыми в голове ради него, либо нет и тогда уже всё. То самое окончательное «всё», после которого надеяться больше не на что. Сказать, что Наруто был в шоке — не сказать ничего. Мог ли он предположить, что попытка объясниться перед Учихой окончится поцелуем? Таким вот рвуще-душу-отчаянным поцелуем, когда вроде и хочется поскорее покончить с этим, а вроде и нет. «Нет» не потому, что он был в щенячьем восторге от происходящего, а скорее потому, что это был именно Саске. И Наруто, как бы не желал его оттолкнуть, никак не мог этого сделать, чувствуя, что в таком случае в Учихе точно что-то сломается безвозвратно, а этого он не хотел. Но и статую изображать с каждой секундой становилось сложнее, чувствуя, что от осознания, что его целует представитель того же пола, зарождается неприятное чувство тошноты. Что же делать тогда? «Какая разница, парень или девушка?» — вспомнились как нельзя кстати слова Дея и Наруто вдруг понял: а почему бы именно сейчас не попробовать то, что пытался сделать той ночью? Может удастся все-таки забыть о всех предрассудках и насладиться моментом? — «В конце концов, это же Саске» — решил Узумаки, чуть ли не силой заставив себя закрыть глаза и отдаться ощущениям. — «Он обещал не делать того, что мне не понравится» — успокоив себя этой мыслью на случай, если ему все же не придется по душе идея сосаться с парнем, Наруто все же робко шевельнул языком в ответ, ища встречи с языком Учихи. Почувствовав ответное шевеление, Саске на радостях стиснул блондина в руках сильнее, чем требовалось и буквально упал на него, сразу же уткнувшись грудью на руку Наруто, которая не позволяла ему полностью навалиться на парня. Узумаки пришлось еще какое-то время уговаривать себя, что в этом нет ничего страшного и если что, Учиха все прекратит, стоит ему только об этом сказать. «Не о том думаешь, Узумаки» — прошипел неизвестный в голове голос, возвращая блондина к мысли о том, что целуется он с девушкой. Такой вот настойчивой, упорной, но все-таки девушкой. И выходило до обидного плохо, так как Наруто-то знал, что это нихрена не девушка и обмануть себя, как ни пытайся, невозможно. Но он продолжал упрямо талдычить себе, что целуется с дамой, да настолько увлекся, что даже не заметил, как и когда стал получать удовольствие от этого неожиданного соития, забывшись напрочь. Воздуха стало катастрофически не хватать, но отлепиться от Узумаки хоть на секунду казалось Учихе просто самоубийством. Вдруг тот резко передумает и заявит, что все это было ошибкой, мол, попробовал — не зашло, и Саске, только приобретя крылья и научившись летать, сразу лишится их, упав с немыслимой высоты в жестокую реальность, разбившись в ней на маленькие осколки так, что после уже никто не сможет собрать? — Стой! — испугано вскрикнул блондин, почувствовав жадные руки брюнета под своей весьма просторной для таких маневров футболкой, заодно решив проблему с нехваткой воздуха. — Я не сделаю тебе больно, Наруто, — вдоволь наглотавшись кислорода, тихо прошептал Саске, поцеловав каждую полоску на щеке Узумаки. Господи, кто бы знал, как давно он мечтал это сделать с этими милыми «усиками» на щеках блондина! Наруто схватился за его руку, удерживая от более глубокого погружения под одежду, с нескрываемым страхом смотря на чуть отстранившегося Учиху. — Не бойся, — успокаивающе шепнул тот, выудив вторую руку для того, чтобы убрать с лица Узумаки его непослушные волосы. Однако отметив, что страха в широко вылупленных глазах не убавилось, Учиха печально вздохнул, невольно подумав, что все-таки долгая борьба им предстоит. — Я не сделаю ничего, если ты не попросишь. А сейчас просто расслабься, — поцеловав открытый лоб тяжело дышащего блондина, посоветовал Саске. — Закрой глаза и думай, что это просто расслабляющий массаж. Очень хотелось выпрыгнуть прямо из штанов и убежать отсюда прочь куда глаза глядят, но тело словно оцепенело от страха и единственное, что смог сделать Наруто, это едва заметно кивнуть, на свой страх и риск доверившись Саске. Руки блуждали по телу жадно, ненасытно, до легкой боли пощипывая Узумаки в разных местах, дабы убедиться, что да, черт возьми, это не иллюзия и не сон, Наруто действительно прямо здесь, под ним, в его руках. Жмурится, как несчастный котенок, шипит, стоит только сделать что-то, по его мнению, не правильно. Зато благодаря таким вот своего рода подсказкам Учиха быстро выяснил, где самые чувствительные точки блондина, все чаще и чаще скользя руками именно там, доводя Наруто до исступления. Как и было велено, глаза открывать он не стал, пытаясь принять движения Саске не более, чем весьма своеобразный эротический массаж, который обычно делают прекрасные девушки во всевозможных спа-салонах, но все же не мог полностью расслабиться, понимая, что совершенно не женские руки ласкают его тело. Когда к блуждающим рукам добавился жадный язык, вылизывающий шею и все что рядом с ней, Узумаки с перепугу едва ли душу богу не отдал. Но стоило этому проворному языку, вдоволь вылизав ключицы и шею, снова скользнуть ему в рот, стало даже как-то чуточку проще. Привычнее, что ли... Но не успел бедолага расслабиться, как руки брюнета опустились на зад, сильно сжав ягодицы. Эмоции били через край. Хотелось встать и убежать отсюда и никогда впредь не вспоминать, что было в этом городе, в этом доме, на этом диване, но никак не мог найти для этого сил, слишком разомлев под умелыми руками брюнета. И когда из его горла совершенно неожиданно вырвался жалостливый стон, ни то молящий прекратить, ни то продолжить, Наруто весь покраснел, все-таки распахнув шокировано глаза на пол-лица сразу. — Все в порядке, — не сильно отрываясь от скрепившего их поцелуя, тихо сказал Саске, покусывая нижнюю губу Узумаки. — Это нормально, — заметив море сомнений во взгляде Наруто, убедительно шепнул он. Блондин же, по мере осознания ситуации, краснел все больше и больше, не зная, за что больше ему было стыдно: за свой наверняка достаточно развратный вид или за то, что вообще позволил себе забыться хоть на пару минут. — Не в порядке, — глухо всхлипнул он, уворачиваясь от очередного поцелуя. — Все, черт возьми, не так! — дрожащим голосом выпальнул он и, не дав времени Саске даже просто понять, что происходит, достаточно грубо столкнул с себя его нависшую тушу и, буквально скатившись с края дивана, чуть ли не раком поскакал прочь, скрывшись за первыми попавшимися на глаза створками стеклянных дверей, которые вели на вернаду. Поначалу растерявшийся Саске проводил взбалмошного Узумаки взглядом и глухо посмеялся, после чего счастливый донельзя завалился обратно на диван, на то самое место, где только что находился Наруто. И пусть хоть весь мир вокруг рухнет — он все равно ни за какие богатства на всем белом свете не сможет содрать с лица свою до безумия широкую, в каком-то смысле даже страшную улыбку, радуясь, что на этот раз крылья ему все-таки не обломали, а значит шанс еще есть!