Дневники русалки

13:00 - Я Амелия, официантка, работаю тут, - ответила растерянно. - Разве? – нахмурился менестрель, не сводя с меня изучающего взгляда. - Кейрон, - окликнул его градоначальник. – Эта девка тебя чем-то достает? - Нет, - покачал головой тот и отвернулся наконец-то от меня. От банкетного стола я уплывала пулеметом. - Что с тобой? – удивленно спросила меня Ксандра, заметив мое состояние. - Ничего, - выдохнула я. - А чего дышишь так, словно за тобой гналась стая акул? - Да менестрель этот, - махнула в сторону рукой я. – Пристал. Русалка задумчиво глянула на Кейрона. - В первый раз слышу такое об этом русале, - сказала она. - Да нет, - покачала головой я. – Он не в этом смысле приставал. - А что? - Да спросил он кто я? - И? -Ну, ответила, что официантка, работаю тут, а ему почему-то это не понравилось. Русалка лишь подняла бровь и хмыкнула. - Ну, он всегда странный был, сколько себя помню, и не раз говорили об этом в народе. У этого менестреля красивый голос и песни, а еще он провидец и в некоторых песнях говорят, заключены предсказания. - Да? – удивилась я. – И сбылись какие-нибудь? Ксандра кивнула. - Пятьсот лет назад в Тихом океане, когда его пригласили на свадьбу принца и дочери короля Северного моря он предсказал падение королевской династии, если они не прекратят войну с Атлантикой. Его не послушали и через семьдесят лет предатели впустили под покровом ночи убийц во дворец, где всех его обитателей тихо прирезали в постели. Расследование длилось не долго, выяснили, что враги умудрились как-то подкупить всех стражников. Точнее те были под каким-то странным зельем затуманивающий рассудок. - И что было дальше? – спросила я. - На престол потом взошел двоюродный брат короля Северно-ледовитого океана. Тихоокеанцы сами пригласили его, ибо русала в чьих жилах нет августейшей крови не хотели сажать на трон. «Провидец значит», - думала я, издалека разглядывая альбиноса. Тот не с кем не общался за столом, молча уставившись в свою тарелку и лениво жуя водоросли. Чуть позже пришло время выступления. Кейрон схватив свою лиру, выплыл в центр зала. Перебрав пальцами по струнам, запел: Уняв желание в сердце, Мы идем вперед. Тоска съедает душу, Но и ее мы ждем. Звезды гаснут в небе И волнуется вода В тихом мелком пруде, Где отражается луна. Морские вод пучины Так манят темнотой, Захлестывая желанием Окунуться с головой. И из прошлого далеко Воспоминание гоня, Печаль сжимает сердце Терзая душу и себя. Но что же мы забыли, И плачем по ночам? Мелькнет тихонько мысль, Отдавшись забытым снам.