Прими меня, полночь!

- Я не выйду за него замуж! - отойдя к к окну, Елена напряженно смотрела на своего отца, лорда Грейсона, графа Гилберт, который мрачно следил за дочерью из-под насупленных бровей. - Ты смеешь спорить со мной? - за обманчивой мягкостью его голоса скрывалась сталь, - Со своим отцом? Даже если бы не было никаких других причин для этого брака - твой жених богат и знатен, ему принадлежат огромнейшие поместья, он молод и хорош собой, его семья находится в родстве с самим Папой! Что тебе еще нужно, Елена? - Но, отец, это же другой конец света! Я даже не знаю, где эта его Италия, - на глазах девушки выступили слезы, она с отчаянием бросилась в ноги к суровому человеку, застывшему перед ней, подобно изваянию: - Прошу вас, умоляю! Если я выйду за Антонио ди Вителли, я уже никогда не смогу увидеть матушку и вас, никогда не вернусь в Англию! Смилуйтесь, прошу! Вспомните, что случилось с Катериной, когда по Вашей воле она вышла замуж за Никлауса фон дер Вольфа и уехала в Фламандию! Лицо графа вмиг помрачнело, Елена с ужасом поняла, что допустила ошибку. Ей не стоило напоминать отцу о сестре, чье имя стало символом позора семьи Гилберт. - Кэтрин был потаскухой! - взревел немолодой мужчина, и с силой сжал запястье непокорной дочери, - Она опозорила наш род, я бы сам убил твою сестру, если бы этого не сделал её муж! Страшные слова прозвучали - и Елена сжалась от предательской жалости, заползавшей в сердце всякий раз, когда вспоминала о сестре-близнеце. Слезы закапали на фиолетовый бархат платья. Но отец был неумолим. Сжав руку дочери в железном захвате пальцев, он больно дернул её вперед, и Елена распласталась на ледяном полу у его ног, слыша сиплое дыхание отца: - Одной потаскухи для нашей семьи вполне достаточно! Я не позволю, чтобы моя единственная дочь стала шлюхой короля! - Я никогда не поощряла Генриха, - слабо попыталась возразить девушка, из последних сил сдерживая рыдания. - Этого кабана и поощрять не надо, - хмыкнул отец и направился к двери, - Он так зол из-за женитьбы на своей фламандской кобыле, что готов затащить в постель любую дуру, которая покажется ему достаточно хорошенькой! Хочешь, как Мэри Болейн, родить ему бастарда, а потом выйти замуж за обнищавшего придворного? Или предпочитаешь закончить свои дни на плахе, как её сестрица ? А, может, тебе не дают покоя лавры Джейн Сеймур, которая сдохла, рожая немощного сына нашему государю? Стоя у выхода, он обернулся к дочери: - Не забудь, Елена, сегодня вечером прием в Уайтхолле!* На нём объявят о твоей помолвке, - и захлопнул за собой дубовую дверь. *** Стоял морозный март 1540 года. Улицы Лондона были темны и безлюдны, когда карета, запряженная пятеркой белоснежных лошадей, медленно двигалась по узкой, вымощенной неровным булыжником дороге. Миранда Гилберт сидела рядом с дочерью, отогревая в теплых руках её холодные, как лед, ладони. Она с тревогой смотрела на лицо темноволосой красавицы, мертвенно-бледное в сумраке кареты. Сердце сжималось от отчаяния, когда Миранда думала о том, что очень скоро её любимая Елена навсегда покинет родные края. Ей вряд ли суждено увидеть внуков, которых подарит её дочь будущему мужу, она не будет знать, добрым ли будет ди Вителли к своей жене-англичанке, как примут её малышку на чужой земле... Несчастная женщина старалась сдержать непрошенные слезы, понимая, как нужна сейчас дочери её поддержка. Карета остановилась у сверкающего огнями Уайтхолла. Услужливый форейтер** в расшитой золотом ливрее распахнул дверку, помогая выбраться наружу. Опираясь на руку отца, Елена поднималась по мраморным ступеням этого величественного дворца. Тяжелый бархатный плащ остался в руках у слуги, и девушка предстала перед окружающими во всём великолепии своей юной красоты. В огромных зеркалах отражалась её изящная фигурка в льдисто-голубом парчовом платье, прекрасные густые волосы были распущены, как и полагалось незамужней девушке из благородной семьи, платиновый обруч, украшенный крупным бриллиантом покоился на её чудной головке. С замирающим сердцем Елена вошла в огромную залу, где проходило пиршество. Генрих VIII тучно восседал на троне, недовольным взглядом окидывая собравшихся. Место подле него пустовало - Анна Клевская, его нежеланная королева, предпочитала держаться подальше от своего супруга. Вместе с ней дворец покинули её фрейлины, и сегодня в зале было слишком шумно от громких мужских голосов и сальных шуток. Король пребывал в самом мрачном расположении духа, потирая больное колено. - Лорд и леди Гилберт! - торжественно объявил слуга всем собравшимся - и десятки любопытных глаз устремились в сторону вошедших. Ни для кого не было секретом, что молоденькая дочь графа вызывала у Генриха особые чувства. Придворные гадали, когда же та падёт, наконец, к ногам могущественного монарха - кто-то с жалостью и сочувствием, кто-то с завистью, а кто-то с едким злорадством. У барона было много врагов - Грейсон был суровым, но честным человеком, который не боялся говорить нелицеприятную правду. Многие с радостью увидели бы этого старого воина с обветренным лицом сломленным, раздавленным. Но сейчас лорд Гилберт гордо смотрел вперед, на своего короля, склоняясь в придворном поклоне. Миранда и Елена, стоя за его спиной, присели в реверансе, ожидая, когда им позволено будет подняться. Увидев Елену, король просиял. Его лицо, изборожденное морщинами порока, расплылось в отталкивающей улыбке. - А вот и моя английская роза! - громогласно заявил он, подходя к испуганной девушке и стискивая её руку потными пальцами, - Вы только посмотрите на это чудное видение - она прекрасна, как утренняя заря! - заявил король, обращаясь к придворным. Отовсюду послышались возгласы согласия, и лишь красивый юноша с глазами черными, как ночь и нежной оливковой кожей поплотнее сжал зубы, изо всех сил пытаясь сдержаться и не вскочить, не попытаться вырвать свою нареченную из жадных лап стареющего монарха. Антонио смотрел на невесту, испытывая страстное желание защитить её от королевской похоти, и только мысль о том, что очень скоро он прилюдно сможет назвать эту чудную девушку своей, позволяла ему не двигаться с места и метать грозные взгляды на шутников, которые тихим шепотом обсуждали между собой новую пассию их властелина. - Лорд Гилберт, рад Вам сообщить, что Ваша прекрасная дочь станет в ближайшее время фрейлиной моей жены, королевы Анны. Так она сможет завершить свое придворное образование и стать достойной преемницей древнего славного имени, - объявил собравшимся Генрих. - Ваше величество, - вышел вперед граф, - это большая честь для нас, однако я вынужден отказаться от Вашего предложения. Князь Антонио ди Вителли попросил руки моей дочери, и я ответил ему согласием. Свадьба состоится после светлого праздника Пасхи, потом Елена и её супруг покинут Англию, чтобы та могла стать достойной женой князю, исполняя свой долг матери и хозяйки его дома. Лицо короля потемнело от плохо сдерживаемой ярости, тяжелый взгляд из-под набрякших век стал злым и не предвещал ничего хорошего. Даже гомон вокруг стих - придворные прислушивались к разговору, гадая, что последует за непокорством графа. Генрих сверлил своего вассала ненавидящим взглядом, но лорд Гилберт не опустил глаз, спокойно принимая немилость монарха. И королю ничего не оставалось, кроме как прилюдно поздравить графа с помолвкой дочери. - Подать бокал вина мне и моим гостям! - распорядился он, кривясь от боли в колене и глубокого разочарования. Золотые кубки, отделанные кроваво-красными неограненными рубинами, как по мановению волшебства, возникли в руках короля и семейства Гилберт. - Так выпьем же за нашу прекрасную розу, которой, увы, суждено цвести в чужом краю! - объявил король и залпом опрокинул кубок в рот. Красное вино пролилось на его подбородок, стекая на мантию, и на мгновение Елене показалось, что не вино течет по лицу разъяренного монарха, а кровь капает из его перекошенных яростью губ. Страх мертвой хваткой вцепился в Елену, это видение казалось страшным предзнаменованием грядущих событий. Она крепче вцепилась в руку отца и услышала тихий шепот: - Он надеялся ввести тебя в круг придворных, забрать из семьи. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что я прав? Елена чуть заметно кивнула, стараясь не привлекать к себе внимания. Тем временем король вновь обратился к графу с вопросом: - Так где же счастливый жених Вашей прекрасной дочери? Я хочу посмотреть, в чьи руки мы отдаем самую дивную розу английского сада! Вперед вышел невысокий, хрупкий молодой человек, черные глаза которого были прикованы к бледному лицу Елены. Он склонился перед Генрихом в глубоком поклоне, обращаясь и к графу Гилберт тоже: - Я счастлив назвать Елену своей нареченной, Ваше величество. Клянусь, граф, я до последнего вздоха буду любить и защищать Вашу дочь, - со значением глядя на короля, произнес он. - Подай руку своему жениху, дочь! - услышала девушка глубокий голос отца, и, как во сне, шагнула навстречу теплой улыбке на смуглом лице своего будущего супруга. Вложив ледяные пальчики в его ладонь, Елена ощутила едва заметное пожатие - юноша пытался ободрить её. Однако юную графиню обуял безотчетный страх. Она видела как от обиды наливаются кровью глаза короля - и понимала, что отец нажил в лице своего сюзерена смертельного врага. - Так будем веселиться! - провозгласил король, вновь поднимая бокал за ненавистную ему помолвку и бросая косые убийственные взгляды на своего подданного, который посмел противится его воле, - Менестреля сюда! Юный паренек, совсем мальчик с волосами цвета соломы и ясными голубыми глазами вошел, поминутно кланяясь, в зал. Он перекинул вперед висящую у него за спиной мандолину, и по воздуху поплыл красивый, чистый голос: Моя Любовь, Владычица, Отрада, Мне даже память о тебе - награда За муки жизни от тебя вдали... От этих печальных слов на глазах девушки навернулись слезы. Да, она понимала, что выбор её отца был предпочтительнее того, что уготовил для неё король Генрих, но до чего несправедливо быть игрушкой в руках мужчин! Елена мечтала о любви, она страстно надеялась, что её мужем будет человек, которому она предназначена Богом, которого выберет её сердце, а не её отец. И теперь душа девушки плакала от несбывшихся мечтаний, вторя голосу певца. - Прекрасная песня, мой друг, - похвалила его Елена, когда затих перебор струн. Он вспыхнул, как девушка, почтительно преклонил колено и снял свою зеленую шапочку, на которой колыхалось перо цапли. - Это старинная французская песня, прекрасная госпожа, - произнес он, опуская пылающее лицо к полу, - балладу сочинил Его Высочество Карл Орлеанский, когда сидел в английской тюрьме во времена Великой Войны.*** - Что за мрачная песня для пира! - оборвал его король, приказывая уйти движением ладони. Он подошел к Елене и предложил руку, чтобы проводить её к столу. Девушке ничего не оставалось, как опереться на королевскую длань и прошествовать к высокому креслу. Застолье проходило уныло, несмотря на усилия молодого ди Вителли оживить обстановку. Елена, которая сидела возле короля во главе стола, почти не прикасалась к еде, которая застревала в ее горле. Монарх совершенно ее не замечал, как не замечал он, собственно, всех других присутствующих дам, предоставив им беседовать между собой. Он разговаривал с юным князем ди Вителли, проявляя несомненный интерес к предстоящему бракосочетанию, и это показное внимание приводило Елену в ужас. Она смотрела на отца, на лице которого залегли угрюмые складки, на испуганную мать, понимая, что месть Генриха - это вопрос времени. Он никогда не простит мятежного графа и постарается уничтожит всю его семью - сейчас или тогда, когда она сама будет уже далеко. Время тянулось бесконечно. И, лишь присев в последнем реверансе перед венценосным распутником, Елена, наконец, смогла вздохнуть спокойнее. Морозный воздух прояснил её мысли. Усаживаясь вслед за матерью в карету, она нашла в темноте руку графа, сжала его железный кулак тонкими пальчиками и решительно заявила: - Я не буду чинить препятствий своему браку, отец. Но ты должен пообещать мне, что ты и матушка отправитесь вместе со мной в дом моего мужа. Граф смотрел в окно и молчал. Вздохнув, он перевел взгляд на дочь и задумчиво проговорил: - Возможно, это не такая уж и плохая идея. Говорят, что Норфолк норовит подсунуть королю свою племянницу Екатерину Говард. Через несколько месяцев наш любвеобильный монарх и не вспомнит о тебе, должно быть... Решено! - голос графа загремел набатом, - Мы отправляемся в Италию! * Уайтхолл - резиденция английских монархов с 1530 по 1649 г.г. **Форейтер - кучер или помощник кучера. *** Великая Война - т.н. Столетняя война между Англией и Францией за французский престол.