Посвящается моему "Властелину колец",
ставшему жертвой коварной моли
и встретившему свою судьбу в мусорном ведре.
А также "Сильмариллиону" и "Хоббиту",
отданным когда-то кому-то "почитать"
и трагически пропавшим без вести.
Вечная им память!!!
Предводитель шайки разбойников, Энол, вёл свой отряд через Бурые Земли, намереваясь пройти между Великой рекой и Зелёным лесом. Где-то далеко на севере, за горой Гундабад, строились новые людские поселения, и там весьма требовались рабы, разнообразный товар и люди вроде него. Около месяца назад тем разбойникам несказанно повезло наткнуться на плохо охраняемый торговый караван, и теперь заваленные добром повозки вязли в снегу, а сами люди были вынуждены толкать их, не переставая ругаться и, на полном серьёзе, предлагая бросить половину награбленного. Вёз Энол и рабов. Сначала их было четверо – три человека и один эльф. Сидели они в одной клетке, прижавшись друг к другу и кутаясь в тряпки. Но двое людей уже замерзли до смерти. А оставшиеся просто лежали, грозя вскоре присоединиться к тем двоим. Что ж… Хотя весна была и не за горами, но ехать куда-то посреди зимы оказалось плохой затеей. Ещё через пару дней опасения главаря шайки начали подтверждаться. - Эй! Энол! - окликнул своего вожака один из разбойников. - Глянь сюда. Этот тип околел, кажись! - Да чтоб его! Только еду зря потратили! Я же говорил – подбрось хоть тряпья им побольше! Но разбойник лишь досадливо отмахнулся. - Зато телега легче будет. Тут самим бы не замерзнуть! - А как ушастый? Человек подошел к клетке и толкнул эльфа. Тот тихо застонал, пытаясь отползти подальше. - Живучая тварь! А ведь самым слабым казался! Энол подъехал посмотреть поближе. И правда – живучие твари эти эльфы. Побьешь их, а они через пару дней уже ходят, как новенькие. И раны зарастают уж больно быстро. Этому пришлось все кости переломать, чтоб не рыпался. Кости срастались всё же дольше. А когда срослись – пришлось повторить. Нет, сломали то конечно не всё – одну руку оставили. Ну не кормить же его из ложечки – сам пускай жрёт. Впрочем, то, что раны заживают, было ещё мелочью. Больше всего люди Энола опасались эльфийских глаз. Глаза эльфов светились непонятным образом, и поговаривали, что это какое-то очень опасное колдовство. Мол, посмотришь в глаза эльфу, и он сведёт тебя с ума. Вообще-то сам Энол с таким не сталкивался, но ведь не на пустом же месте такие слухи возникают. Так что он никогда не рисковал. Один торговец рабами подсказал ему, что если влить в глаза эльфа отвар аконита, то это гарантированно лишит его зрения примерно на год. За это время эльфа можно отвезти куда надо и продать покупателям. Хотя те бывали и недовольны. А кому понравится раб, слепой на несколько месяцев? Но всё же эльфы, как рабы, славились своей выносливостью, и у покупателей просто не оставалось другого выбора. С этим эльфом проблем не было уже давно. Чаще всего он просто молчал. Иногда как будто впадал в забытьё, тихонько стонал и бормотал какие-то слова. Что-то похожее на "атар" или "адар". Да кто их разберет – этих эльфов. Может, мамку свою зовёт? Эльф, надо сказать, умудрялся удивить Энола и без глаз. Иногда он протягивал свою единственную здоровую руку сквозь решётку и обрывал с ближайших веток почки, которые затем съедал. Спрашивается – ну вот как этот тип их видит, если он слепой? Да и к людям он своё лицо поворачивал. Что, если отвар был плохой? Но нет, брошенный в клетку кусок засохшего хлеба эльф долго искал рукой, ориентируясь явно на звук. - Эй! Красавица! Ты там как? – хохотнул Энол, осмотрев последнего раба. Эльф тихонько что-то ответил, но главарь разбойников так ничего и не разобрал. Хотя Энолу было на это трижды наплевать, однако у его пленника имелось имя. Звали его Трандуил. Точнее, Трандуил Ороферион. Имя "Трандуил", то есть "Сильная весна", ему дал отец, так как родился он ранней весной, и в этот день возле дома его родителей раскрылись первые весенние цветы. Поскольку нигде в округе цветов ещё не наблюдалось, отец решил, что это явно какой-то знак свыше. И так бы и оставаться ему просто Трандуилом, кабы однажды на небе не появилась эта ужасная светящаяся штуковина, прозванная кем-то солнцем (будь трижды проклят тот день). На беду волосы нашего героя были золотого цвета, необычного для народа синдар. И именно в этот момент любящая матушка наконец-то поняла, на что так похоже её ненаглядное чадо. Ну, конечно же, на солнышко! Где-то годам к пятистам, выслушав немалое количество насмешек от друзей, Трандуил естественно попросил родителей больше так его не называть. Ну, хотя бы при посторонних. Но родители есть родители. И "Солнышко" ему доводилось слышать еще не одну сотню лет. Собственно, последний раз он отчетливо услышал это "Солнышко" в тот день, когда угодил к разбойникам. Отец почувствовал, что с ним что-то случилось, и попытался связаться через осанве. Однако меньше всего в тот момент Трандуил хотел, чтобы отец знал, что с ним происходит. История его пленения была, надо признать, чрезвычайно глупой. И началось всё именно из-за ссоры с отцом. Произошло это ещё в Линдоне, куда после затопления части континента, хлынули потоки спасающихся эльфов, людей и гномов. Из первых самыми шустрыми оказались нолдор, которые, под руководством Гил-Гэлада, тут же объявили всю эту землю своим государством, а остальным предложили принять подданство или же убираться на все четыре стороны. Нет, ну конечно, всё это было сказано не так грубо, а, как и положено эльфам, с самым вежливым и добрым видом. После подобного издевательства среди синдар разразились ожесточенные споры. Сказывалось также и отсутствие единого лидера. Отец Трандуила Орофер заявлял, что негоже эльфам жить вместе с убийцами их родичей. Другой синдарский лидер, Амдир, в целом был согласен с переездом, но не был согласен с лидерством Орофера. Часть синдар решила остаться с Кирдэном Корабелом, который заявил, что никуда не уйдет, поскольку тут, видите ли, море и хорошее место для строительства новой гавани. Ну и конечно Келеборн. С его-то женой – этой нолдорской ведьмой… Короче, пока лидеры готовы были годами ссориться между собой, народ (и Трандуил в том числе) заподозрил, что никакого переселения не будет, и начал обживаться на новом месте. Тем более что кушать хотелось, а те немногие сокровища, что были спасены из Дориата, давно подошли к концу. Сам Трандуил долго думал, как жить дальше, и в итоге, к ужасу отца, записался в войско Гил-Гэлада. Нет, ну а что? Платили там неплохо. На жизнь хватало. Да и не умел он ничего, кроме как мечом махать. Хотя, конечно, кое-что эльф всё-таки мог. С раннего детства Трандуил очень хорошо владел лесной магией. Сама королева Мелиан когда-то лично бралась его обучать, впрочем, быстро от этого отказавшись, после некоторых хм… забавных происшествий, которые королева почему-то объявила искажением замыслов Эру (ну подумаешь – одуванчик в красный цвет перекрасил). Однако перспектива работать у Гил-Гэлада садовником смущала еще больше. Поэтому оставалась только военная служба. Несмотря на то, что в Дориате Трандуил был одним из лучших воинов, а служить в его отряде считалось весьма почетно, в это самое нолдорское войско парню пришлось записаться простым рядовым. Что вполне понятно. Он тоже никогда не поставил бы незнакомого, никому не известного, эльфа сразу на высокую должность. Но синда рассчитывал в скором времени, так сказать, проявить себя в бою и завоевать всеобщее уважение. К несчастью внезапно наступивший мир разрушил все его планы. В спокойное время оставаться рядовым можно было хоть сто лет, а самым опасным заданием Трандуила были стычки с пьяными гномами и людьми, которым он пытался вежливо объяснить, что отныне это земля эльфов, а заодно - в какую сторону им надлежит катиться. Естественно, Орофер был в ярости. А после историй с гномами и людьми впал в ярость еще большую. И чего только Трандуил тогда не выслушал. И про то, до чего он опустился. И про убийц матери. И про позор, павший на весь их род. И про… Ну, в общем, много ещё про что. Сын, надо сказать, тоже тогда молчать не стал, прямо обвинив отца в идиотских спорах до бесконечности о лидерстве среди синдар, в пустой болтовне о переезде, которого так и не состоялось, и даже в продаже некоторых фамильных украшений, между прочим, тем самым «убийцам матери». С каждым днём споры их становились всё более ожесточенными, и однажды Трандуил просто не выдержал, собрал вещи, взял коня и ушел из дома, громко хлопнув дверью напоследок. Отец неоднократно пытался после этого связаться с ним через осанвэ, и с каждым разом эти попытки были всё более гневными. Однако эльф тут же разрывал эту связь да плотно захлопывал свой разум. И в конце концов, Орофер оставил его в покое. Нет, нельзя сказать, что Трандуил прямо возненавидел собственного отца. Конечно, через определенное время его начали мучить некоторые угрызения совести. Но просить прощения первым врожденное упрямство не позволяло. Итак, Трандуил всё больше удалялся от Линдона, планируя воспользоваться наступившим миром и «помотаться» по Средиземью. Жил он в основном охотой, иногда забредал и к людям с целью заработать немного денег. Деньги в пути лишними не бывают. Да и не сложно это было. Заходишь в какое-нибудь селение и говоришь что-то, типа: «Я – странствующий эльфийский волшебник! Пустите переночевать, а я вас за это отблагодарю»! Все люди верили в «чудесную эльфийскую магию». А ему ничего и не стоило немного поколдовать на их грядки, чтобы овощи быстрее росли. Один богатый руководитель селения даже предлагал остаться у них насовсем и обещал много денег. Но надолго Трандуил нигде не задерживался. После года подобных скитаний он оказался в Белфаласе, впервые после Линдона выйдя к морю. Надо отметить, что море эльф никогда особо не любил, поставив его где-то в один ряд с солнцем и другими «нехорошими вещами». Ну вода, ну волны. Чайки орут. Вот зелёное море деревьев, пение лесных птиц – это было его. Как можно сравнивать эту кричащую чайку, например, с соловьём? А этот запах тухлых водорослей на берегу? Разве сравнится он с запахом леса после дождя? Другие эльфы часто твердили про какой-то зов моря. Пока, мол, не услышишь сам – не поймёшь! И чего тут понимать? Эльф снова взглянул на белоснежных птиц, что кружились над волнами. Он опять себе врал. Ревьянмиль. Летящая чайка. Так звали его мать. И эти птицы всегда напоминали ему о ней, вызывая в душе, казалось бы, давно притупившуюся боль. Видимо, поэтому он их и не любил. Почему эльфийка, жившая в лесу, носила такое странное морское имя? Всё было очень просто. Её так назвали в память об озере Куйвиэнен, где также жило много этих птиц. Отец Трандуила Орофер происходил из теллери, которые однажды решили уплыть за море. Мать же имела среди предков не только теллери, но и ваниар, и это именно от неё сын заполучил свои золотые волосы, ставшие предметом его гордости и причиной большого числа дурацких шуток. Но так вышло, что во время похода к морю, король теллери Тингол (звавшийся тогда Эльвэ) потерялся в лесу. Многие из их народа решили уплыть в Аман под руководством его брата. Таким образом все предки Трандуила как по отцовской линии, так и по материнской, оказались в числе уплывших. Его же отец, Орофер, был очень предан Тинголу и отказался куда-либо плыть без своего короля. Ну а мать из любви к отцу осталась вместе с ним. Следуя на восток, Трандуил вышел к устью большой реки, которую местные жители так и звали «Великая река». А далее двинулся вдоль неё на север. Уже была середина зимы. Впрочем, тут, в южной части Средиземья, это выражалось в на редкость мерзкой погоде. Дойдя до восточных отрогов Белых гор, эльф угодил в настоящую бурю. Ветер, ломающий ветви деревьев, как нарочно, дул в лицо, словно пытаясь остановить его. Но на тот момент Трандуил как раз выехал на дорогу, что позже станет называться Великим западным трактом, и там наткнулся на таверну. В ней он и остановился, решив пожалеть коня (и себя). В таверне было довольно пусто. Хозяин быстро сообразил, что перед ним эльф, однако не растерялся. Почему-то среди людей ходили упорные слухи, будто эльфы невероятно богаты и золото чуть ли не мешками возят. Обрадовавшись неожиданному клиенту, человек пустился вовсю расписывать достоинства местной кухни, а особенно нахваливал некое вино, привозимое из кого-то Дорвиниона. Что ж, вино и в самом деле оказалось самого отменного качества. Впрочем, это было последним, что Трандуил тогда запомнил. Очнулся он от просто невыносимой боли. Руки и ноги оказались крепко связаны, рот забит какой-то тряпкой, а по лицу текло что-то едкое. Глаза эльфа больше ничего не видели, а боль, казалось, разъест голову. Он попытался вырваться, но не мог. Хотел кричать, но тоже не мог. Оставалось только дергаться да мычать. Вдобавок, кто-то захохотал и начал со всей силы избивать его ногами. - Эй, а золотишка-то маловато! Говорили – мешками возят! - раздались разочарованные голоса. - Вот скотина! Заберем коня, а самого отделаем, как положено, да продадим. Я на эльфов покупателя знаю. Только далеко это. Но мужик он щедрый – хорошо заплатит. - Тварь ушастая! Ну что, мычишь? – кто-то снова пнул эльфа ногой, а потом раздавил руку сапогом. – Сейчас ты еще не так мычать будешь! Спасибо нам скажешь, что мы тебе рот заткнули! Раздался хохот. Трандуил почувствовал, как его окружают со всех сторон. И прежде чем сознание его покинуло, он услышал взволнованный зов отца в своей голове. - Солнышко, что с тобой? Где ты? Ответь, пожалуйста!!! Но Трандуил так и не ответил. Ненужно отцу знать про мучения сына, чувствовать боль и треск костей. Уж лучше пусть думает, что он просто умер. Последним усилием воли эльф захлопнул своё сознание, разорвав с отцом всякую связь. Итак, спустя месяц, отряд разбойников оказался на дороге, где-то между Великим Зеленолесьем и Линдоринандом. Места были опасные. В окрестных лесах водилось немало эльфов. Энол хорошо знал, что эльфы эти весьма отличались от того в клетке. Говорили, что они живут в лесах, как животные, лазят по деревьям, а всех зашедших в лес путников грабят и убивают. Особенно, как утверждали местные жители, эльфов притягивали металлические предметы. Топоры там, кинжалы всякие. Впрочем, рассказывали, что эльфы воровали даже гвозди и рыболовные крючки. Оно и понятно – сами обрабатывать металл они не умели. Дикари – одно слово. Однако эльфы жили в лесу, и почти никогда из него не выходили. А сам Энол заходить в лес не собирался. Точнее, вначале не собирался. Всё изменилось, когда один из разбойников, посланный разведать дорогу, сообщил, что впереди движется целая толпа в несколько сотен человек. То ли переселенцы, то ли ещё кто-то. Но среди толпы было замечено и немало воинов. Энол быстро решил, что самым верным решением будет – укрыться на время в лесу. Оставалось лишь надеяться, что в данный момент эльфов там не окажется. Лес-то большой. Не под каждым же кустом они сидят. Да и далеко в лес он заходить не собирался. Просто повозки за кусты загнать и ветками прикрыться. - Так! Все в лес! Далеко не расходиться! – отдал команду предводитель шайки. Разбойники бросились выполнять поручение, гоня лошадей в самые заросли и толкая повозки. Снег под колёсами заскрипел. Тревожно крикнула птица. Другая ей ответила. - Ну что вы там застряли? – гаркнул Энол. - Повозка с клеткой в снегу увязла! - Идиоты! Достаньте эту дохлую крысу! Никуда он не денется! Без него легче будет! Разбойники выволокли эльфа из клетки. Двое потащили его в кусты, а остальные начали толкать повозку. Птица крикнула снова. Эльф, брошенный на снег, застонал, и Энол с силой его пнул. - Молчи тварь! Еще хоть один звук – уши отрежу! Но фраза эта оказалась последней в его жизни. Внезапно раздался свист, и разбойник упал на снег со стрелой в горле.