Dance Inside

Я проснулся от солнечного света, проникающего в мое окно. Понадобилась минута, чтобы ко мне вернулись все события прошлого вечера, и вскоре я лежал с широченной улыбкой. Только мысли о том, что произошло, наполняли меня теплотой и счастьем. Я не мог поверить в это. Вик поцеловал меня. Меня! Я с трудом смог уснуть прошлой ночью, потому что не мог избавиться от чувства, с которым он меня оставил. Я так много раз представлял себе, каково это — целовать кого-то, и я не знал, что это будет настолько прекрасно. Хотя по большей части я был в шоке. Это были те чувства, от которых я едва мог избавиться. В полной готовности начать новый день, я откинул одеяло в сторону и направился вниз. Дом был в тишине, но я слышал, по меньшей мере, одного человека внизу; вероятно маму. Когда я вышел из-за угла, я осознал, что был не прав. Это оказался Вик. Он готовил завтрак; огромное его количество. Это выглядело достаточно, чтобы накормить всю семью. Мои органы чувств наполнились невероятными запахами тостов, бекона и жареных яиц. — Ты рано проснулся, — привлек я его внимание. Он взглянул на меня, и я осознал, как сильно нервничал. У меня не было шанса поговорить с ним после того, как мы приехали домой прошлым вечером. Все это осталось просто висеть в воздухе, и сейчас, думая об этом, я боялся, что он оттолкнет меня. — Да, я знаю. Я хотел начать день пораньше, — сказал он. — Сегодня воскресенье. Технически — твой выходной, — заметил я. — Верно. Но я вроде как хотел сделать что-то полезное, пока вы все будете в церкви, — сказал он. — Например? — уточнил я. — Дом на дереве, — ответил он просто и вернулся к переворачиванию бекона. Я оперся на тумбочку рядом с ним, надеясь, что он начнет говорить о том, что случилось, потому что я однозначно не имел решительности для этого. — Я надеюсь закончить со стенами сегодня, — сказал он. — Круто, — я кивнул. Это было безнадежно. Он явно не собирался поднимать эту тему. На самом деле он вел себя так спокойно и обыденно, что я задавался вопросом, помнит ли он вообще об этом. — Итак… — начал я медленно. — Эмм… — Эмм? — спросил он. Я не мог этого сделать. Я струсил. — Эм… ты… Тебе стоит пойти в церковь, — сказал я. — Зачем? — переспросил он так, будто я сошел с ума. — Эмм, потому что я хочу? — уточнил я. — Почему? — спросил он. — Потому что… Это будет интереснее, если ты будешь там, я думаю, — сказал я. — Почему? — спросил он снова с небольшой улыбкой. Он шутил надо мной. Я закатил глаза и опустил тему. Я знал, что ему не нравится церковь. На самом деле, я был уверен, что он ненавидел все, что касалось этого. Было досадно, что он не понимал, как прекрасно это может быть. — Можно я спрошу у тебя кое-что насчет религии? То есть, я не пытаюсь тебя обидеть… — начал он. — Конечно, — я пожал плечами. — Как ты можешь быть геем и так спокойно сидеть там, среди всего этого дерьма и осуждения? — спросил он. — Ну… — я остановился, раздумывая над его вопросом. — Я могу верить в Бога, но не соглашаться с некоторыми убеждениями, которые следуют за этим. Как, например, я верю в своих школьных учителей, но не согласен с тем, что мы должны делать так много домашки каждый вечер. — Хмм… Я бы не смог так. Не смог ходить туда каждую неделю и иметь дело с людьми, которые думают так, как они думают, — сказал он. — Не все там такие. Ты не можешь избежать ненависти везде. По крайней мере, моя религия позволяет мне чувствовать себя хорошо. Я игнорирую осуждение, так же, как и в повседневной жизни, — ответил я честно. Он смотрел, как я говорю, и улыбнулся, когда я закончил. — Ты не должен быть мудрее меня, — сказал он. — Городская жизнь отупляет, — пошутил я. — Ой, замолчи, — рассмеялся он. Всего мгновение понадобилось мне, чтобы решить, что я собираюсь сказать дальше. — Заставь меня, — с вызовом сказал я. Его улыбка изменилась, и то, как он посмотрел на меня, заставило меня думать, что он собирается принять мое предложение. Черт, это стоило попытки с моей стороны. Я хотел поцеловать его так долго, и вчерашнего вечера было совсем недостаточно. Но мне не выпало шанса узнать, сделает он это или нет из-за звука шагов по лестнице, которые заставили его вернуться обратно к готовке. Как только мои родители вошли в комнату, мы вернулись к тому, чтобы вести себя так, будто ничего не случилось, что, в любом случае, мы и делали, когда я только вошел в комнату.

***

Время, проведенное в церкви, казалось, тянулось вечно. Не то чтобы там было скучно, просто я все время думал о Вике и представлял, что происходит в его голове. Он полностью избегал того, что произошло? Потому что так мне казалось. Или он ждал, пока мы останемся одни, чтобы окончательно свести меня с ума? Я читал слишком много фанфиков. Мои истории были так не похожи на настоящую жизнь. Я не знал, насколько нервно и невероятно воодушевленно буду чувствовать себя после того, как он поцелует меня. Полагаю, мои персонажи всегда вели себя слишком круто, как будто подобные вещи совсем на них не влияли. Мне следовало переоценить то, что я писал. Или, может быть, это просто я реагировал так, учитывая, что со мной раньше не случалось ничего подобного. Когда мы вернулись домой из церкви, я вышел из машины последним, как и всегда, но первым вошел в дом. Жаждая избавиться от своей церковной одежды, я взбежал наверх и переоделся во что-то более комфортное на оставшийся день. Пока я был здесь, я взял свой телефон. Мне никогда не позволяли брать его с собой в церковь. Мама говорила, что это отвлекает, а мои воскресные утра должны быть посвящены Богу. Мне никогда особо и не нужен был мой телефон, но я все равно проверял его как минимум пару раз в день. И я был рад, что проверил его сейчас, потому что у меня было сообщение. «Встретимся у озера, когда вы вернетесь». Это был Вик. Мое сердце забилось, как сумасшедшее, наполовину от воодушевления и наполовину от волнения. Все могло пойти как очень хорошо, так и очень плохо. С этими мыслями я хотел просто разобраться с этим как можно скорее. Быстро сказав родителям, куда я направляюсь, и остановившись только на мгновение, чтобы убедиться, что они не против, я сбежал за квардоциклом и направился к озеру. Когда я добрался туда, поначалу я не увидел Вика. Стены дома уже стояли. Я остановил квадрацикл, чувствуя себя слегка воодушевленным, когда мотор затих и его рык сменился умиротворяющими звуками озера. — Вик? — позвал я из-под дерева. Вик высунул голову через недостроенную четвертую стену. Он держал в руках молоток и улыбался мне. — Привет, получил мое сообщение? — спросил он. — Ага. Не могу поверить, как много ты построил! — воскликнул я. Я не был тут всего несколько дней. Он, должно быть, сделал большую часть этого, пока я был в школе. — Я знаю. Хотел удивить тебя, — сказал он. Я снова почувствовал этих бабочек, вспорхнувших внутри меня. Он делал это для меня, и это заставляло меня чувствовать себя таким особенным. — Поднимайся сюда, — предложил он. — Это безопасно? — уточнил я. — Должно быть, — он пожал плечами. — Полагаю, есть только один способ узнать, — пробормотал я сам себе. Я взобрался на нижнюю ветку, так же, как делал сотни раз до этого. Хотя с каждым разом это не становилось нисколько легче. Я все еще однозначно не был сильнейшим человеком в мире, так что подтянуться туда было сложно. — Я думаю, следующей я сделаю лестницу, — сказал он. — Хорошая идея, — сказал я, подтянувшись вверх. Я находился на одном уровне с домом, когда Вик протянул мне руку. Я взял ее, и он помог мне безопасно переместиться к себе. Когда я забрался внутрь, я оглянулся вокруг. Он правда хорошо поработал. Все так прекрасно подходило друг к другу. Нигде не было ни пропущенных гвоздей, ни торчащих деревяшек. Все было идеально. В домике пока не было крыши, но он все равно уже так много сделал. — Это потрясающе, — сказал я восхищенно. — Тебе нравится? — спросил он. — Очень, — ответил я, глядя на него. Мы улыбнулись друг другу. Мы наконец-то были одни, без страха, что родители или дети зайдут в самый неподходящий момент. Я ждал этого весь день, и это заставляло мое сердце колотиться как бешеное в предвкушении. — Итак, — начал Вик. О боже. Вот оно. — Итак, — повторил я неловко после того, как он замолчал. Я отвел взгляд и сел на край дома там, где четвертая стена была еще не закончена, свесив ноги. Он сел рядом со мной, близко и мило. — Нам надо поговорить о вчерашнем вечере, — сказал он, и когда эти слова сорвались с его языка, я осознал, как страшно они звучат. — Хорошо, — кивнул я. — Мне надо убедиться, что ты в порядке, — сказал он. — А почему бы мне не быть? — спросил я, взглянув на него. — Потому что я поцеловал тебя, — ответил он. Он сошел с ума? Это был один из лучших моментов в моей жизни. — И почему это должно быть ненормально? — уточнил я. — Потому что мне тридцать пять и я друг твоего отца, — сказал он. Я ничего не ответил, только вздохнул и покачал головой. Меня это не волновало. Я хотел его больше, чем беспокоился обо всем этом. Я хотел сказать ему это, но признание того, как сильно он мне нравится, немного пугало меня. — Я просто не хочу, чтобы ты думал, что ты привлекаешь меня из-за разницы в возрасте, знаешь? — спросил он, все его спокойствие стерлось, и он звучал довольно нервно. — Мне восемнадцать, — заметил я. — И все еще… Разница в возрасте. Я не хочу, чтобы ты думал, что я какой-то псих, — сказал он. — Я совсем так не думаю. И не думал ни на секунду, — сказал я, чувствуя небольшую панику. Я совсем не хотел, чтобы он пошел на попятную, а сейчас все выглядело так, будто он искал все оправдания, которые только мог. — Хорошо, потому что для меня это совсем не так. Ты не кажешься мне ребенком. Не так. Я… — он остановился, явно испытывая сложности с тем, чтобы объясниться, и вздохнул. — Это как будто… Когда мы с тобой разговариваем, я знаю, что ты младше. Мой разум повторяет мне это снова и снова, но я все равно не считаю тебя ребенком. — Ага… Потому что мне восемнадцать, — заметил я снова с небольшим смешком. — Почему ты справляешься с этим разговором лучше, чем я? — спросил Вик. Если бы он только знал, как сильно я нервничал внутри. — Я не знаю, — пробормотал я и пожал плечами. — А что насчет твоего отца? — он практически выпалил это, как будто только и ждал, чтобы поднять это тему. — Я не должен… — Пожалуйста, не говори, что ты жалеешь, — прервал я его. — Я не жалею, но я чувствую себя так, будто предаю его. Боже, он бы так взбесился, если бы узнал, — сказал он. — Ему не обязательно знать, — сказал я. — Никому. Это может быть, я не знаю… наш секрет. Он посмотрел на меня скептично. Я так страстно желал, чтобы он сказал, что да, он согласен, чтобы это было чем-то нашим собственным, особенным, о чем никому не надо знать, но он не сказал. Он вообще не прокомментировал мои слова. Он выглядел неуверенным. Подавленным. — Как церковь? — спросил он. Смена темы немного выбила меня из колеи. — Эмм… долго. Скучно, — ответил я. — И еще одна серьезная причина не ходить, — сказал он. Я закатил глаза, но не стал спорить с ним. Я не хотел разговаривать о церкви. Я хотел поговорить о том, что нам делать. Мы теперь вместе? Или что? Я не хотел спрашивать. И все-таки я не мог выносить и тишину. — Почему ты не захотел, чтобы я остался помогать тебе тогда? — спросил я. — Потому что я только узнал, что ты гей, и осознал, что моя небольшая детская влюбленность в тебя вообще-то серьезна, — сказал он, и я был удивлен откровенной честностью. — Ты был влюблен в меня?! — спросил я в шоке. — Вроде того, — он пожал плечами. — Я просто игнорировал это, а потом ты меня поцеловал. Я покраснел и отвернулся от него. — Это были твои первые поцелуи? — спросил он, слегка поддразнивая. — Да, — признался я, и мои щеки покраснели еще сильнее. — О боже. Я реально был так плох? — Нет, все было хорошо. Я имею в виду, для человека, которого я так сильно застал врасплох. Вообще-то… ты не то чтобы что-то делал, — сказал он. Я, наконец, посмотрел на него и нахмурился. — Ну, ты удивил меня, — оправдался я. — Извини, — сказал он. — За что ты извиняешься? — спросил я. — За то, что твои первые поцелуи были такими… беспорядочными, — уточнил он. — Все в порядке. Мне все равно очень понравилось, — сказал я смущенно. Он посмотрел на меня, наклонив голову в сторону, как будто раздумывая над чем-то. — Хочешь попробовать еще раз? — спросил он. Воздух покинул мои легкие и все, на что меня хватило — это маленький кивок. Я так сильно хотел попробовать еще раз. Я весь день думал об этом. Он легко коснулся моего лица, мягко повернув к себе. Он приник ближе, так близко, что я закрыл глаза. Мое тело напряглось, когда я почувствовал, как он прихватил губами мою нижнюю губу. Я не мог избавиться от теплоты, которая растеклась по всему моему телу из-за одного этого касания, и, боже, его губы, они были такими мягкими и сладкими напротив моих. Я безумно нервничал. Я не знал, что делать. В фанфиках поцелуи выходили у моих персонажей так естественно. Сейчас же я не мог отключить свой мозг и боялся, что если я пошевелюсь, то сделаю что-то не так и буду казаться идиотом. Вик немного двинул своими губами, мягко касаясь ими моих. Он собрался отстраниться, но я не хотел этого. Я не был готов к тому, что это все закончится. Я потянулся вперед и сократил расстояние между нами снова. Целовать его было так прекрасно, и я быстро понял, что если целовать его в ответ, двигать своими губами в одном ритме с его — это даже лучше. Он легко пробежался пальцами по моему подбородку, посылая мурашки по всему моему телу. Я, немного осмелев, положил руку на его бедро. Мой мозг наконец-то отключился, и я растворился в поцелуе. Он позволил мне вести, делать все в своем собственном темпе. И я поймал себя на том, что захотел забраться на него, и почти сделал это, когда почувствовал его язык. Я почувствовал неожиданную смешливость от того, какое покалывание прикосновение его языка послало по моему телу. Я отстранился, не в состоянии контролировать свою улыбку. — Что? — спросил он. — Ничего, — я покачал головой. — Угу, конечно, — сказал он недоверчиво. Он поцеловал меня еще раз, придерживая мою голову и пропуская пальцы через мои волосы. Высунул язык снова, я почувствовал его на своем собственном языке. На мгновение я позволил ему делать это. Это было приятно, но в то же время я чувствовал себя таким пораженным, это было слишком для меня. Я медленно отстранился, слегка оттолкнув его. — Извини, — прошептал я. — Все хорошо, — заверил меня он. Боже, я был так смущен. Я хотел уползти от него, чтобы справится с количеством чувств, переполняющих меня. И то, как он смотрел на меня… Я готов был просто умереть. Он снова хотел поцеловать меня, я видел это. Он коснулся моей щеки и медленно, осторожно потянулся вперед. Но я повернул голову в сторону, так что вместо того, чтобы попытаться поцеловать, он просто обнял меня. Я уткнулся своим алеющим лицом в его плечо. Он ничего не сказал, что я был уверен, что он умилялся и, вероятно, пытался не шутить надо мной. — Ты в порядке? — спросил он. Я кивнул в его плечо прежде, чем отстраниться. Я чувствовал себя таким перегруженным. Это был всего лишь поцелуй, но и этого было так много. Мне нужно было переварить это: потратить немного времени, чтобы со всем этим справиться. — Мне надо сделать домашнее задание к школе на завтра, — сказал я в свое оправдание, чтобы уйти. В мгновение, когда я сказал «школа», Вик поежился и пробормотал: — Не напоминай мне. — Это будет проблемой, которую ты не сможешь отпустить? Все вот это с возрастом? — спросил я. — Нет… просто иногда это немного странно, — сказал он. Мое сердце упало. — Ох… ну, если это странно. Я имею в виду… я не хочу, чтобы ты чувствовал себя некомфортно, — сказал я. Я пытался пойти на попятную, а он просто смотрел на меня. Потом он потянулся вперед и снова поцеловал меня. Сначала казалось, что он собирается поцеловать меня в щеку, но в итоге он оставил поцелуй в уголке моего рта, и сразу отстранился, нисколько не углубляя его. — Это странно, но я не хочу, чтобы это прекращалось, — сказал он. — Так… мы вроде как… что мы? — наконец спросил я. Я чувствовал, что правила из фанфиков не применимы к реальной жизни. Я столько раз писал о том, как люди целовались и неожиданно становились парой, начинали отношения. Это было иначе. Все ощущалось настолько иначе по отношению к тому, что я себе когда-либо представлял. Вик был взрослым. Его мир был другим. То, как он делал что-либо, отличалось. — Давай просто проводить время вместе и не волноваться об этом, ладно? — предложил он. В этот момент я готов был согласиться со всем, что он мне предложит. Я притворился спокойным, согласно кивнув. Это звучало так, будто он хотел чего-то обыденного, без обязательств. Я же хотел, чтобы он был моим парнем, но не собирался давить. Я готов был довольствоваться тем, что мог получить.