Ноябрь,1984
31 мая 2017 г. в 13:58
Потирая больной живот, Майкл лежал в постели и смотрел на потолок, покрытый сверкающими звездами. Он съел слишком много курицы, чесночного хлеба и салата из томатов и моцареллы. Но даже не смотря на то, что его живот болел от переполненности, он облизывал губы, вспоминая чудесный вкус еды.
Майкл слышал, как из коридора доносились голоса, которые тихо желали друг другу доброй ночи. По крайней мере голос дяди Вика был тихим. Голос ма оставался громким, не смотря на все ее старания его приглушить. Майкл улыбнулся и закрыл глаза, прислушиваясь к разговору.
- Спокойной ночи, сестра. - Прошептал Вик. - Разбуди меня, когда проснешься сама. Я помогу приготовить завтрак.
- Еще бы ты мне не помог, - раздалось в ответ.
Майкл услышал, как его ма звучно поцеловала дядю Вика, и подумал: "Наверное в щеку".
- Спокойной ночи, братишка.
Мягкий звук закрывающихся дверей эхом разнесся по сонному дому, и затем наступила полная тишина. Майкл подтянул одеяло до подбородка и ощутил себя в коконе теплоты, безопасности и любви. В этот момент Майкла накрыла волна благодарности. Это был первый день Благодарения с тех пор, как он был маленьким, когда ему было, за что быть благодарным.
Во-первых, дядя Вик приехал погостить. А дядя Вик приезжал только в особенных случаях, и Майкл не знал, что он приедет в этом году. Когда ма готовила этим утром блюда для праздничного ужина, а он помогал ей, помешивая соус и приглядывая за духовкой, раздался звонок в дверь. Он побежал ее открывать и на какую-то долю секунду представил, что за ней будет стоять Брайан. Возможно, он пришел, чтобы провести вместе с ними день Благодарения!
- Майкл, - произнес Вик, очаровательно ему улыбаясь.
- Дядя Вик! - Улыбнулся в ответ Майкл и кинулся обнимать высокого мужчину, обхватывая руками его худое тело. - Я не знал, что ты приедешь!
- Сюрприз, - сказал дядя Вик и обнял его в ответ.
Затем он поднял глаза от лохматой макушки и улыбнулся еще шире, когда увидел, как закричала от удивления его сестра, и тут же бросилась к ним, чтобы секундой позже стиснуть обоих в медвежьем объятии.
- Почему ты не сказал мне, что приедешь? - Вскрикнула Дебби и отпустила его. Она нежно хлопнула Вика по щеке. - Сейчас мне придется идти в магазин и купить еще больше продуктов.
Дядя Вик продолжал улыбаться, и в его глазах плясали озорливые чертенята.
- Сестра, я уверен, что еды более, чем достаточно. Ты всегда готовишь больше, чем необходимо. - Он потрепал волосы Майкла и последовал за Дебби на кухню, закатывая рукава своей дорогой, шелковой рубашки. - Позволь мне помочь.
- Ты запачкаешь всю свою модную одежду, - сказала Дебби, оценивая Нью-Йоркский стиль дяди Вика. С тех пор, как он переехал в город, когда Майкл был еще маленьким, дядя Вик стал выглядеть, как модели в журналах. Не то, чтобы ему это не шло: дядя Вик был красивым, статным мужчиной и всегда любил находиться в центре внимания.
- Именно для этого существует химчистка, - сказал в ответ дядя Вик.
Майкл провел весь день, валяясь на диване и смотря по телевизору праздничные фильмы и программы; хотя если признаться, то большую часть своего внимания он отдавал дяде Вику и ма. Они препирались и иногда даже кричали друг на друга, но за этими семейными перепалками всегда следовала улыбка.
"Семья", - подумал Майкл, открывая глаза, чтобы вновь столкнуться со звездами у себя на потолке. Именно так должна ощущаться семья. Не то, чтобы его ма не была классной. Она была. У него замечательная ма, и ему крупно повезло, что она у него есть. Но... когда приезжал дядя Вик, все становилось намного лучше. Потому что именно тогда он чувствовал, что у него есть нормальная семья или нечто похожее на нее. И вместо того, чтобы проводить ночь в пустом доме, пока его ма отрабатывала двойную смену, его дом был полным, живым и теплым. Он чувствовал, будто может слышать их: периодическое похрапывание ма и мягкое дыхание дяди Вика.
Да, у Майкла есть много вещей, за которые он благодарен.
Он снова закрыл глаза, и тут же перед его внутренним взором промелькнули карие глаза, от неожиданного образа которых, он распахнул свои и почувствовал, как легкая дрожь пробежала по всему телу. Он не говорил с Брайаном два дня. Они провели начало праздничных каникул вместе: каждый день зависая в комнате Майкла и читая комиксы. Но когда он спросил, что семья Брайана обычно делает в праздничные дни, то не получил какого-либо ответа.
И Брайан сегодня ему не звонил. И вчера тоже. Майкл повернул голову и с тоской посмотрел на телефон, стоящий на прикроватной тумбочке. Возможно, ему удастся завтра самому позвонить Брайану домой. Но нет, одну вещь Брайан ему все же объяснил предельно ясно: никогда и ни под каким предлогом не звонить ему домой.
- Я позвоню тебе завтра, - радостно сказал Майкл после недели их дружбы.
- Нет, - практически закричал Брайан. Его карие глаза, ставшие внезапно дикими, пронзили Майкла своей интенсивностью. - Не звони мне домой. Никогда не звони мне домой.
Внезапно его легкие лишились воздуха, но Майкл кивнул и пообещал. Почему ему было не позволено? Может быть Брайан его стеснялся? Стеснялся, что его друг маленький скучный ребенок? "Но нет", - подумал он. "Брайан не был похож на человека, которому когда-либо было стыдно".
"Он скорее всего занят", - подумал Майкл, плотно закрывая глаза. В конце концов день Благодарения - семейный праздник. Брайан, скорее всего, проводил все свободное время со своей семьей. Его отец, высокий и поразительно великолепный, будет разрезать индейку. Его мама, красивая и элегантная, накроет большой традиционный стол, полный салатов, картошки и большой бобовой запеканки.
Майкл не знал, какая на вкус бобовая запеканка, с тех как его ма настаивала на том, что итальянская еда достаточна хороша, чтобы есть ее каждый день и на праздники. Но он мог представить, что вкус у нее будет необычным: возможно сладким или даже острым. "Брайан скорее всего съест десять кусков", - подумал Майкл с улыбкой. Его друг, да друг, имел аппетит, который удивил даже его маму.
- Я увижу его на следующей неделе, - прошептал Майкл самому себе. - В школе.
Но его сердце наполнилось болью при мысле об улыбке Брайана, которую он показывал только, когда они были одни.
- На следующей неделе, - снова прошептал он.
Бряц! Глаза Майкла открылись при этом звуке. Бряц, бряц! Он повернул голову в сторону окна, чтобы посмотреть откуда доносятся эти звуки. Может быть они ему приснились? Он нахмурился и уставился через окно на звездное небо.
Бряц! Снова раздался звук, и он сел, откидывая одеяло назад. Что это: маленький камешек, который ударяется о его окно? Он встал и подошел к окну, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь темноту. Бряц! Маленький камень отлетел от стекла.
Майкл открыл окно и посмотрел вниз. Внизу на заднем дворе определенно стоял Брайан. Мальчик махнул рукой в приветствии, когда увидел Майкла, и пульс Майкла начал учащаться.
- Брайан, - проговорил он, но конечно другой мальчик не мог его услышать. Он прикусил нижнюю губу и глянул на закрытую дверь своей спальни. Весь дом был погружен в тишину. Его ма и дядя Вик скорее всего уже заснули, так? Майкл на цыпочках прошел через комнату и взялся за металлическую дверную ручку. Он осторожно ее открыл: лишь мягкий скрип разнесся по тихому дому.
В коридоре было темно. Майкл осторожно шел по нему, обходя знакомое ему скрипящее место и перепрыгивая через громкую ступеньку на лестнице. Он задержал дыхание, пока не дошел до входной двери, затем оглянулся через плечо: тишина была ему единственным ответом.
Майкл открыл входную дверь вспотевшими руками.
- Привет, - прошептал Брайан. Он держал свою правую руку, согнутой на уровне груди, голос его был грубым и сдавленным, словно он едва мог говорить.
- Привет! - Улыбнулся Майкл, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте. Он не мог включить уличный фонарь, а холодный ночной воздух, проходившей через щель между дверью и проемом, заставил мурашки бежать по его коже. - Что ты здесь делаешь? - Прошептал он. Он опустил глаза вниз и сморщился, понимая, что на нем была надета фланелевая пижама. О, да, очень классно.
Брайан замешкался и нахмурился. - Я лучше пойду, - пробормотал он.
- Нет! - Воскликнул Майкл, приближаясь к своему другу. Он схватил его за руку, но тут же отпустил ее, когда увидел, как Брайан сморщился. - Но нам нужно быть тихими.
Кивая, Брайан вошел в дом, и Майкл закрыл дверь. Мальчики поднимались по ступеням еле дыша, вставая на каждую ступень медленно и аккуратно. Когда из комнаты Дебби донесся довольно громкий храп, они замерли, и когда тишина вернулась, быстро прошмыгнули в комнату Майкла.
- Итак, - сказал Майкл мягким голосом. - Что случилось? - Он поморщился от глупости своего вопроса.
Брайан сел на краешек кровати Майкла, на свое законное место и пожал плечами. - Ничего.
Майкл посмотрел на часы, которые показывали два часа ночи, прежде чем сесть рядом со своим другом. - Ты всегда так долго не ложишься спать? - Спросил Майкл, поворачивая голову в сторону Брайана, чтобы как можно лучше разглядеть профиль своего друга.
Брайан передернул плечами и сбросил на пол свои старые кроссовки. На нем были его обычные потертые джинсы и рубашка, но в темноте Майкл не мог сказать, какого она была цвета.
Майкл потянулся к настольной лампе и включил ее, слегка прикрывая глаза, пока они не привыкли к свету. Рубашка Брайана была темно-синего цвета, и около края была дырка, словно она о что-то зацепилась. Взгляд Майкла переместился ниже, на длинные ноги Брайана и его босые ступни. Затем он снова посмотрел на лицо своего друга, чтобы сказать слова, которые хоть как-то смогли бы объяснить столь неожиданный визит.
- Как прошел твой день Благодарения? - спросил Майкл тихим голосом, не придумав ничего более оригинального.
Брайан снова пожал плечами, бездумно глядя перед собой. - Как всегда, - пробормотал он.
Майкл внимательно рассматривал профиль своего друга, затем опустил взгляд на руку, обхватившую живот. Он улыбнулся и придвинулся к Брайану ближе, нежно касаясь его руки. - Хочешь таблетку от боли в животе? Я тоже сегодня переел.
Брайан сделал глубокий вдох, затем задержал его, не произнося ни слова. Он наклонил голову вниз, и свет от лампы образовывал необычные тени на его лице.
Грудь Майкла неожиданно сдавило.
- Брайан? - Снова мягко спросил Майкл.
Широкие плечи мальчика начали содрогаться, и он сделал длинный, дрожащий вздох.
- Я в порядке, - произнес он голосом, полным эмоций.
Широко распахнув глаза, Майкл в шоке уставился на своего друга. Брайан что, плакал? Он действительно... плакал?
- Что не так? - Прошептал Майкл.
- Ничего, - прошипел Брайан, резко отодвигаясь от Майкла. Он отвернул голову, но его плечи стали трястись еще сильнее.
Ощутив боль в сердце, Майкл почувствовал, как и его глаза стали наполняться слезами. Он никогда не видел Брайана плачущим. Конечно, они были друзьями всего пару недель, но... он все равно никогда не видел его плачущим. Майкл же плакал все время: он плакал, когда мальчишки задирали его в школе, или когда он получил двойку по математике и думал, что ма его убьет, или когда он получил мячом по лицу на уроке физкультуры.
И когда подобные вещи происходили, Брайан всегда был рядом. Брайан с ненавистью смотрел на хулиганов, очаровывал Дебби и переключал на себя ее внимание, утирал окровавленный нос Майкла, при этом постоянно подшучивая над ним, пока Майкл не мог делать ничего, кроме как смеяться. Пока Майкл не чувствовал себя лучше.
Майкл жевал свою нижнюю губу и смотрел, как Брайан поднял ноги и притянул их к груди, и свернулся в маленький клубок, обхватывая себя руками; его плечи тряслись и мягкие всхлипы, доносившиеся от него, заполняли тишину между ними. Майкл думал о том, чтобы хлопнуть Брайана по спине и сказать "перестань плакать, это жалко", как делал Брайан много раз для него.
Но когда он видел, как его друг плачет, по настоящему плачет, он знал, что это не то же самое, что хулиганы, или двойка, или урок физкультуры. Брайан не стал бы плакать из-за таких вещей. Тогда из-за чего бы он стал плакать? Что такого ужасного могло произойти, что заставило появиться Брайана у него посреди ночи?
Майкл передвинулся на кровати и сел позади Брайана, чтобы аккуратно положить руки ему на плечи. Брайан дернулся и захрипел, как дикое животное. Майкл сделал глубокий вдох и снова положил ему руки на плечи.
В этот раз Брайан от него не отшатнулся.
Не зная, что сказать, Майкл нежно пробегал ладошками по спине Брайана, как делала его ма, когда у него болел живот. Его руки чувствовали мягкую поношенную ткань рубашки Брайана, и Майкл не мог с собой ничего поделать: он слегка покраснел, пока трогал своего друга. Он нечасто касался Брайана: они лишь иногда обнимались и держались за руки. Он не был достаточно смелым. Мальчики не должны были трогать друг друга. "Исключение - тот поцелуй", - подумал Майкл, краснея еще сильнее. Тот единственный поцелуй, который Брайан оставил на его щеке. Тот поцелуй вселил в него уверенность, что трогать Брайана таким образом было нормально.
Плечи Брайана стали трястись еще сильнее, но он расслабился от прикосновений Майкла.
- Я ненавижу их, - наконец-то выдавил он.
Майкл почувствовал, как сжалась его сердце, он скользнул руками до талии Брайана и затем медленно обнял его. Он прислонил лицо к волосам Брайана, вдыхая охмеляющий запах мальчика. Его грудь полностью касалась спины Брайана, и Майкл почувствовал ускорение своего сердцебиения. Отодвинется ли от него Брайан? Оттолкнет ли он его? Будет ли Брайан называть его... именами, которыми так часто его называли?
- Я ненавижу их, - снова сказал Брайан, его голос дрожал от слез. Он прислонился к Майклу и затем зажмурился, шипя: - Черт.
Спина Майкла выпрямилась, и он поспешно убрал свои руки.
- Извини.
Брайан покачал головой и повернулся к Майклу. Все лицо Брайана было залито слезами, его глаза были красными и безжизненными, а нижняя губа слегка подрагивала.
Майкл уставился на своего друга, чувствуя, как его глаза тоже застлали слезы. Брайан выглядел таким маленьким, таким беспомощным. Он впервые выглядел, как четырнадцатилетний мальчик, а не мужчина.
- Мне очень жаль, - снова прошептал он. Он никогда не чувствовал себя таким потерянным рядом с Брайаном, таким сбитым с толку и таким бесполезным. Чтобы было не так? Как он может это исправить? Как он может помочь?
Брайан ухватился за край своей разорванной рубашки и одним рывком стянул ее через голову. Он застонал от боли и кинул рубашку на пол, прикладывая ладонь к груди.
Майкл смотрел на него широко открытыми глазами, открывая и закрывая свой рот. Почему он раздевается? Зачем он снимает свою рубашку? Почему он... - как только Брайан снял верх, тут же исчез жар в пижамных штанах Майкла.
- Брайан, - прошептал Майкл, аккуратно трогая запястье своего друга. Он потянул его руку от груди, и его взору предстал огромный, темно-фиолетовый синяк. - Что случилось?
Брайан опустил голову вниз, краснея. - Все в порядке, - прошептал он. Но слезы, продолжавшие падать на его потертые джинсы, говорили об обратном.
Майкл неуверенно провел кончиками пальцев по темному синяку.
- Ты упал со своего велосипеда? - Спросил он.
Как кто-то мог получить подобный синяк? Он покрывал ребра Брайана по всей левой стороне, и создавалось такое ощущение, будто он рос прямо у него на глазах.
Брайан выдавил слабый смешок.
- Я был недостаточно быстрым, когда мыл посуду, - сказал он слабым голосом. - Это его сильно вывело из себя.
Сморщив свой лоб от непонимания, Майкл попытался прояснить, что имеет в виду Брайан.
- Кого? - Спросил он.
Карие глаза с резкостью посмотрели на Майкла.
- Джека, - прорычал он.
Майкл почувствовал, как холодная дрожь пробежала по его спине и как сжался его желудок, несмотря на его заполненность. Он никогда не понимал, что значит ненависть, настоящая ненависть, до этого момента. Теперь он знал. Кто бы не был Джек, что бы он не сделал, Брайан ненавидел его. Он ненавидел его в полном понимании этого слова.
- Кто такой Джек? - Прошептал Майкл, боясь услышать ответ, боясь, что он его уже знает.
- Мой отец, - снова прорычал Брайан.
Он сделал глубокий, шаткий вдох и плотно закрыл глаза, пытаясь хоть как-то остановить слезы.
Слезы мгновенно полились из глаз Майкла. Его отец? Отцы же должны быть теплыми, любящими и учить тебя, как кататься на велосипеде, и помогать с домашней работой и еще все то, что обычно делают отцы по телевизору. В голове Майкла тут же выстроился образ отца, которого он никогда не имел, но которого он представлял всю свою жизнь. И затем он наблюдал, как рушится это его изображение, как оно распадается на куски и исчезает словно пыль. Где-то на задворках сознания он знал то, что знают только взрослые: что родители не идеальны, и что отцы могут причинять боль своим сыновьям. И какая-то часть его на доли секунд возненавидела Брайана за то, что он ему это показал.
- Больно, - сдавленно произнес Брайан, пряча лицо в ладонях.
Моментально забыв образ идеального отца, которого он уже начал оплакивать. Моментально забыв свое негодование на Брайана из-за того, что тот ему открыл глаза на правду. Все, что мог видеть Майкл, был его друг, морщившийся от боли. Он вытер краешком рукава свое мокрое лицо и потянулся к прикроватной тумбочке, начав копошится в верхнем ящике. Его пальцы перебирали детали Lego, комиксы, фигурки супергероев, пока наконец не наткнулись на холодную, гладкую бутылку с болеутоляющим.
- Держи, - прошептал Майкл, протягивая бутылку своему другу.
Брайан взял ее и тут же открыл. Он потерянно смотрел на малюсенькие белые таблетки, прежде чем высыпал три себе в ладонь и проглотил их всухую. Его плечи и руки все еще дрожали. Еще несколько слез скользнуло по его щекам.
- Я ненавижу их, - повторил он. - Но они тоже меня ненавидят.
Майкл опустился на подушку и потянул одеяло на себя, затем положил руку на плечо Брайна, придвигая его ближе к себе. Брайан медленно лег, жмурясь от боли в ребрах, и, минуту спустя, свернулся в крепкий комок под одеялом. Майкл укрыл их обоих покрывалом. "Они не ненавидят тебя", - хотел сказать он. "Родители не ненавидят своих детей". Но он не мог. Что он вообще мог знать? Возможно они ненавидят.
Но как они могут?
Майкл сделал глубокий вдох и обнял Брайана за талию, прижимаясь к нему всем телом, пока их поза не стала напоминать большую и маленькую ложки. Он бережно держал Брайана в своих руках. Хотя Брайан и был выше, чем он, причем намного выше, он удивительным образом идеально устроился напротив груди Майкла.
- Ты ненавидишь меня? - Прошептал Брайан, и через все его тело прошла судорога.
- Никогда, - не раздумывая, ответил Майкл. - Ты мой друг.
Брайан слабо рассмеялся, тут же жмурясь от боли в ребрах. - Да. Конечно.
Майкл немного усилил свою хватку вокруг Брайан.
- Мы друзья, - снова повторил он. Он был в этом уверен так же, как и в том, что Дебби делала лучшую лазанью, которую он когда-либо пробовал, и что дядя Вик был тем мужчиной, на которого он хотел бы походить, когда вырастет, и что "Звездные войны" был лучшим фильмом, когда-либо снятым. - Лучшие друзья.
Тишина снова заполнила комнату, прерываясь лишь всхлипами и шумным дыханием Брайана. Майкл закрыл глаза и прислонил лицо к волосам Брайана. Его сердце стучало прямо напротив спины его друга, и он мог чувствовать, как сердце Брайана бьется практически в унисон с его.
Он думал о птенце, которого он нашел на заднем дворе своего дома, когда учился в пятом классе, того, которого он пытался спасти. Он положил его в обувную коробку и поил водой из пипетки. Он пытался накормить его червяками, но тот был слишком маленьким или слишком больным, чтобы есть. Птенец умер, пока он был в школе. "Возможно, если бы он был рядом", - подумал он. "Возможно, если бы он был дома, то смог бы его спасти. Возможно, если бы он любил его сильнее, или обращал на него больше внимания, или просто старался сильнее, этот птенец смог бы вырасти и улететь".
Он не подведет Брайана. Он не будет делать те же ошибки, что он сделал тогда. Он не будет забывать заботиться о нем, он всегда будет помнить о том, чтобы Брайан был накормлен и в безопасности. "Никогда", - сказал он себе. Он никогда не забудет.
- Навсегда? - Наконец-то прошептал Брайан, когда унялась его дрожь. - Друзья навсегда?
Майкл сильнее прижал Брайана к своей груди и почувствовал, как похож стал ритм их сердцебиения.
- Навсегда, - прошептал он.
Брайан повернулся на кровати, чтобы придвинуть свое лицо к лицу Майкла. Он прислонил свой лоб к его лбу и обнял его за талию, чтобы они оба могли держать друг друга.
- Обещаешь? - Снова прошептал он.
Каждый выдох Брайана становился вдохом Майкла. Он чувствовал на языке их смешанное в воздухе дыхание.
- Я обещаю, - прошептал он.
Несмотря на свое красное и заплаканное лицо, Брайан слегка улыбнулся. Он провел ладонью по спине Майкла и немного погодя опустил ее на его затылок. Затем он с силой вцепился в волосы у основания его шеи, словно боясь, что Майкл может раствориться в воздухе в любую минуту.
- Навсегда, - снова прошептал Майкл, водя пальцами по гладкой спине Брайана.
- Навсегда, - сказал Брайан. Затем одним легким движением сомкнул их губы воедино.
Майкл пытался сделать вдох через нос, но замер, ощущая, как быстро в груди бьется его сердце, словно еще секунда и оно разорвется. Но когда Брайан не отодвинулся, и не засмеялся, и не стал называть его именами... теми, что люди постоянно его называли... он почувствовал, как расслабилось все его тело. Губы Брайана двигались напротив его, целуя медленно и нежно, и Майкл почувствовал, как стал отвечать на поцелуй.
Губы Брайана были жаркими, мягкими, немного вспухшими и солеными на вкус. "И в этом был смысл,- подумал Майкл отдаленно. - Что кто-то такой прекрасный, как Брайан, будет иметь привкус боли".
Когда Брайан прекратил поцелуй, то не стал отодвигаться. Его голова расположилась на подушке рядом с головой Майкла так, чтобы их лбы могли соприкасаться. Они с такой силой цеплялись друг за друга, словно мир был за секунду до того, чтобы их разъединить.
Майкл не заснул, пока не заснул Брайан. Он наблюдал за тем, как закрылись карие глаза, как грудь Брайана начала подниматься и опускаться в постоянном ритме, свидетельствующем о глубоком сне. Он смотрел на его губы, непристойно алые в полуночном освещении, и мечтал о том, чтобы снова их поцеловать.
Но он заснул прежде, чем смог набраться храбрости, чтобы это сделать.