Телепат

      Крупные капли дождя громко разбивались об асфальт, создавая своеобразные щелчки. Каштановые волосы, прилипшие к шее, лбу, суетливо подрагивали при каждом быстром толчке вперед. Дыхание становилось все тяжелее и тяжелее, бежать было трудно.       Поток мыслей смешался воедино разом. Кричать не было сил, бежать уже тоже. Карие глаза быстро метались с одной стороны улицы на другую, руки сжимали предплечья, давая хоть какое-то тепло. Он остановился. Голоса в голове приутихли. Шоссе, на котором оказался парень, было примерно в трех километрах от города. Он присел на зеленую траву, накидывая на голову капюшон и поджимая ноги к себе ближе, обхватывая их руками.       На дороге редко кто проезжал, да и для простого люда она была закрыта. Лишь редкие гонщики гоняли здесь, совершенно не заботясь о своей жизни. Впереди был мост. Когда-то он служил для своеобразного переезда, но сейчас только самые отважные осмеливаются пройтись по нему, тем более проехать.       Когда-то Тсунаеши любил это место. Они с родителями часто приезжали сюда, устраивали пикник.       Ливень усилился.       Мимо с шумом проехала машина. Парочка ребят удивленно посмотрела на юношу, поехала дальше. В след донеслись лишь тихие отголоски мыслей:       Сумасшедший. Сидит под дождем.       Отстойный пацан. Даже не помог ему. А парнишка со спины ничего так выглядит.       Не надо быть умным, чтобы понять ее пошлую ухмылку в тот момент, заметить яркий блеск в глазах, в которые парень наверняка никогда не смотрел.       В любом случае, она даже имени его не знает. Уж в этом я уверен, — ход мыслей прервал непонятный шум. Что-то шуршало в траве, тихо поскуливая.       Громыхнуло сильнее обычного, вой раздался чуть сильнее.       Савада приподнял голову, вглядываясь в чуть видневшееся на зеленой траве бело-коричневое пятно. Он встал, при этом не умудрившись поцеловаться с землей и направился в сторону животного. Маленький щенок прижался к старому стволу давно упавшего дерева. Он весь дрожал, а шерсть превратилась в сосульки, которые явно были неприятны на ощупь.       — Иди сюда, — Тсуна протянул руку, давая понюхать ее. Но дальше не двинулся. Щенок послушно протянул свой маленький черный нос вперед, а затем снова спрятал его в передние лапы, от страха.       Недолго думая, он взял его на руки и прижал к своему телу, засовывая под мокрую олимпийку. Бежать не было сил, а машину точно не дождешься на этом проклятом шоссе — это явно.       Тсунаеши медленно побрел вниз по узкой тропинке, по которой в детстве он так любил бегать и кататься на велосипеде. Щенок придирчиво залаял на нового хозяина, будто чувствуя, что лучше не идти дальше. Но Савада продолжал идти. Несмотря на снова проявляющуюся головную боль, смешивание мыслей, да и самой обычной потерей ориентации — он продолжал идти вперед.       Голова гудела хуже некуда.       Щенок лизал сонное лицо молодого человека. Глаза медленно стали раскрываться. Белок был весь в полопавшихся капиллярах. Красные глаза, которые Савада сонно потер рукой, пытаясь отогнать только ему понятные черные искры. Размытость перед собой — единственное, что он видел.       Мир погрузился в туман.

<center>***

</center>       Нечеткие видения опять не давали спать. Двое людей преследовали во сне раз за разом, стоит только на минутку прикрыть глаза.       Одного из них парень, к своему сожалению, знал.       Хибари, которого он как-то давно боялся в школе до трясучки, сейчас был для него другом. Если можно так выразиться. Козато — вечно поддерживающий во всем паренек с красными волосами, задавал иногда такие вопросы, что мог вогнать в краску пол групп, вместе с преподавателем, помогал Тсунаеши забыть про свои сновидения.       Пара начнется через 2 часа, а Савада домой вернулся только полтора часа назад. Кое-как поднявшись с кровати, он вышел из комнаты.       В доме не летал запах съестного. Мама давно перестала готовить. Была слышна лишь ругань из гостиной.       …Это, черт подери, твоя вина, что он таким родился!..       Чертова баба, знай уже свое место! Я знаю, что у этого выродка за способности!       Раздался глухой удар. Тсунаеши не спеша спустился вниз, лицезря еще на лестнице отца и держащуюся за щеку мать.       Он не станет заступаться. Емитсу опасливо посмотрел на сына, но тот пройдя мимо него, на кухню, лишь наградил его ледяным мертвым взглядом.       Сука…       Пронеслось где-то в сознание. Такие сбои как вчера бывали крайне редко, но начинали проявляться раз в месяц. Савада сам боялся их. Ведь каждый раз, все барьеры и блоки поставленные им слетали к чертям, а потоки чужих мыслей кружи голову. И порой даже крик, которой слышал весь район в доме Савада, не давал облегчения. Тысячи мыслей пролетали буквально за секунды.       Если бы его спросили: хочешь оставить себе дар? Он бы с радостью отказался.       Хотя в каком-то смысле он умело им пользовался. Сессии тоже сами не сдаются. Необязательно даже учить, чтобы после рассказать преподавателю. Это, наверное, было единственным плюсом в его способности.       — Иди сюда, Тсунаеши, — отец не обращался к нему по-другому. Стакан с громким стуком был поставлен на стол, а голова качнулась в сторону гостиной. Его позвали? Обычно отец спешит убежать из дома по разным, что ни на есть разным делам, лишь бы не видеть своего выродка, который может знать все его секреты.       А роман на стороне уж тем более. Тсуна рыкнул и вернулся в гостиную с хитрой улыбкой.       — Ты что-то хотел? — голос прозвучал надменно, не видя перед собой равного. И даже Емитсу приходилось повиноваться, шипя сквозь зубы ругательства.       — С сегодняшнего дня, ты живешь один в этом доме, мы уезжаем, — Савада-старший опустил глаза в пол. — Деньги, все что тебе необходимо, мы тебе предоставим. Да и сам зарабатывать ты вполне в состоянии.       — Это ваше право, я вас никогда не держал, — Нана посмотрела на сына недоверчиво, все еще прижимая руку к щеке. Так бывала часто, ничего необычно не случилось. — Но сначала расскажи ей, почему ты хочешь уехать. И это не из-за меня, — глаза опасно прищурились.       — Не смей лезть ко мне в голову, щенок! — кулак ударил прямо в скулу, заставляя тело чуть пошатнуться. Из разбитой губы текла кровь. Савада-младший противно зашипел, стоило пальцами задеть разбитую в кровь губу. — Ты знаешь, дважды я не повторяю.       Больше сказать было нечего. За счастье родителей Тсунаеши не волновался. Да и счастьем тут давно не пахло. Их развод состоится в скором времени. Емитсу уедет в Италию к своей горячей проститутки, которая никогда не сравнится мать. А Нана будет блуждать по свету, пока совсем не состарится и не сдохнет в одной из подворотен какого-нибудь грязного города.       Взяв свою куртку, Савада-старший хлопнул дверью в коридоре.       Нана смотрела на сына непрерывно, изучая. Мальчик вырос, но в лучшую ли сторону. Но об этом было думать уже поздно.       Сына она боялась еще больше чем мужа. Если тот может поднять только руку и унизить, то Тсунаеши делает по-другому.       Он уничтожает изнутри.       — Жаль, что вы уезжаете, — зевнув, Савада прошел к лестнице, повернув голову на мать. — Я не буду скучать, — И оскалился.

***

      Ночной воздух проветривал голову что ни на есть хорошо. Сейчас тревожили лишь собственные мысли.       Саваде двадцать два и он не знает как жить дальше. Вернее, не знает зачем ему жить. Ведь по сути у него ничего не осталось. Да, у него есть дом, деньги, даже машину он может себе позволить, стоит лишь шепнуть отцу угрозу на ушко. Но дорогих людей в его жизни больше нет. Друзья не считаются.       Шаги за спиной раздались незамедлительно, стоило лишь вынырнуть из собственных мыслей. Прибавив шаг, Савада двинулся дальше. Здесь редко кто встречался, так что скорее всего пришли по его душу.       Убегать надоело.       Парень лицом разворачивается к человеку, вглядываясь в незнакомые глаза. Ветер подул, развивая длинные синие волосы, завязанные в высокий хвост.       — Что тебе нужно? — глаза незнакомца распахнулись в удивлении, а губы расплылись в жутковатой хитрой улыбке.       — Ты, — Савада сжал нож в руке сильнее. — Ты обладаешь тем, что нужно мне.       — Я в рабы не записывался, — голос прозвучал с угрозой. А мальчишка недурен. Но слишком самоуверен, раз лезет на старших.       — Тебя в рабы никто и не записывает, — незнакомец оскалился. А он интересен. Хибари, конечно, уточнил, что Савада язвительный и привлекательный, но не настолько же. — Я лишь предлагаю тебе работу. От тебя ничего не будет зависеть. Но ты всегда будешь рядом со мной находиться, так, для подстраховки. Да и боец из тебя недурной и даром неким обладаешь…       — Откуда вы знаете про мой дар?       — Это секретная информация.       — Но не для меня, если быть точными.       Где-то в дали послышался звук машины.       — Я ничего и не скрываю. От тебя невозможно что-либо скрыть.       — Но я не могу читать твои мысли.       Сколько бы Тсунаеши не пытался, перед ним будто стоял тупик. Непроницаемый. И он отчетливо касался его руками в сознании.       — Зато ты всегда можешь у меня спросить.       — Ты можешь соврать.       — Между нами — тебе я скажу только правду.       Губы собеседника оскалились и в голове у Савады пробежалась чужая мысль:       …Недоверчивый…       — Рокудо Мукуро, — синеволосый шутливо поклонился. — А твое имя?       — Тсунаеши. Савада Тсунаеши. И я телепат.