CinderEvil

Предсвадебным утром я встала в четыре часа ради макияжа и прически. Когда мастер закончил со мной, приехали родители и сестра. Сомневаюсь, что Сури хоть немного спала, но выглядела счастливой. — Ой, сегодня свадьба моей дочери, — повторяла мачеха, то подходя, то отходя от Сури. Отец в это время сидел на диване и молча читал газету. — Дорогой, что скажешь? — Она чудесная девушка, — коротко ответил на вопрос жены. — Ха, ты, как всегда, многословен. Не важно. Вот было бы круто, если бы и моя старшая дочь нашла себе кого-нибудь, — громче произнесла женщина, чтобы я слышала из соседней комнаты. — А разве ты не слышала о примете? — решила подшутить я. — Если младшая сестра выйдет замуж раньше старшей, последняя никогда не… — Замолчи, ради Бога! Я засмеялась, заканчивая одеваться. Сегодня насыщенный день: мне надо заехать к Бэкхёну, который оценит мой внешний вид, прежде чем я выйду в свет в платье его дизайна, забрать из цветочного магазина бутоньерку, а после всего этого — самое главное — дать интервью в газету Сехуна. Как я и ожидала, второй заход все-таки состоится. Произошло это при помощи шантажа главного директора, и я боюсь, что Сехун также приложил руку к продолжению. Но я пообещала и себе, и Бэку, что не стану мстить и максимально честно отвечу на заданные вопросы. «Максимально» потому, что постараюсь убедить одноклассника не публиковать истинную причину начала моей деятельности. Я про историю с дядей. Родители могут прочесть и сразу догадаться, кто эта «садистка». Если бы они знали, что статья обо мне, не стали бы желать героине «в таком случае навсегда остаться старой девой». Смешно, что это противоречит желанию мачехи поскорее выдать меня замуж за прекрасного и перспективного (каким был Чжан Исин) молодого человека. Страшно представить, существует ли подобный мужчина? И сможет ли он растопить мое замерзшее от любви к Сехуну сердце? Мысль о новой встрече с ним сбивала дыхание. То ли это от страха, то ли от прежних чувств к однокласснику, постоянно напоминающих о себе. — Кэби, ты там куда-то собиралась? — спросила Сури, дернувшись из-под рук визажиста. — Ауч, — тот случайно попал в глаз. — Прошу прощения, но не могли бы Вы не вертеться? — вежливо извинился парень. — Помню, Сури. Уже иду. — Что? Куда ты собралась? Рано еще, — вмешалась мачеха, посмотрев на часы. Действительно, получить бутоньерку и наведаться к лучшему другу займет не так много времени, однако про интервью никто не должен знать. Даже осведомленная о моих «темных» делах сестра. — Это по работе, — отмахнулась я, проверяя, все ли положила в сумочку. — Ты же взяла отгул. — Да, взяла. Это по пути. Я обязательно успею, не волнуйся. Наконец, я вышла из спальни. Почему-то мое длинное бордово-красное платье не понравилось мачехе. — Ты пойдешь в этом? — Да. — А Бэкхён не мог сшить что-нибудь покороче? — Мам… — Дорогой, ты видел? Такими темпами она никогда не выйдет замуж, — еще чуть-чуть, и она поднимет руки вверх, обращаясь к небесам послать мне непривередливого мужчину. — Успокойся, Минши. Кэби прекрасна. Рискну предположить, что сегодня она может составить конкуренцию невесте. — Отец подмигнул мне из-за газеты. — Но ведь ей уже двадцать шесть! — Да хоть тридцать! Мам, я хочу, чтобы мне смотрели в лицо, а не на ноги и на грудь. Я не хочу кокетничать, сложа ногу на ногу. Я хочу спокойно отдохнуть, не заботясь о том, видно ли мое нижнее белье из-под платья. А раздеться я всегда успею. — Какая ты умная у нас, — не без поддевки сказала мачеха. — Почему же тогда твой Бэкхён до сих пор не влюбился в «твое лицо»? «Потому что он гей, мам!» — так хотелось выдать. Эпично бы получилось, но это бы подогрело спор еще больше, поэтому я закрыла рот и выдохнула, успокаиваясь. — Потому что он мой личный стилист, а не любовник. И я опаздываю. Позже поорем друг на друга, ладно? — я поцеловала женщину. — Сури, я уже сейчас вижу, как ты восхитительна. Надеюсь, что я не составлю тебе конкуренции на твоей же свадьбе. Пока. — Не опоздай, — напоследок произнесла она, и дверь за мной захлопнулась. Спор с мачехой немного подкосил мои нервы. Я уж было готовилась продолжить эпопею с криками в редакции газеты Koreaʼs News… — Ну как? Не испорчу впечатление? — спросила Бэкхёна, когда он открыл дверь. — Эбби, ты на интервью в этом пойдешь? — почему каждый задает мне этот вопрос? — Я не успею переодеться, поэтому да. — Мрак. — Что? — Думаю, я теряю свою ориентацию. — Заткнись. Я рассмеялась. — Только постарайся домой вернуться в том же виде, что и ушла, ладно? — Вот каждый раз, как ты мне это говоришь, происходит прямо противоположное! — я закатила глаза. — Когда-то же статистика должна подвести, — Бэк подмигнул. — Ладно. Раз мой внешний вид одобрен, пожелай мне удачи. — А, Меран просила передать, чтобы завтра ты не опаздывала. — Не опоздаю. И пить много не собираюсь, — так как планировала уехать домой на машине. — Ушла. Часы показывали полдевятого. Я надеялась приехать в редакцию газеты вовремя, но чья-то заглохшая посреди дороги машина заняла две полосы, из-за чего образовалась пробка. И встреча поэтому началась на десять минут позже. — Извините, Вас нет в списке, — покачал головой администратор за стойкой. Я не успела возмутиться, что назначивший дату и время интервью главный редактор не выписал мне пропуск, как молодой парень добавил: — Но это можно легко исправить. Черканите номерок. Не то, чтобы я рада уйти прямо сейчас, а потом пожаловаться, что меня не пропустили. Просто хотела как можно скорее и быстрее отстреляться на интервью и больше не показываться в этом здании. Не исключено, кстати, что главный редактор потребует третьей части статьи, поэтому надо как-нибудь подготовить план отхода. Либо меня будут шантажировать, либо я. Так почему бы не защитить себя? Ухмыльнувшись запавшему на меня администратору, я достала из сумки мобильный, принявшись искать в телефонной книге номер редакции. Не зря сохранила. — Минутку, — сказала я, и парень ничего не понял. Ясно, мозгов у того нет, как и страха быть уволенным. Со мной шутки плохи — я сегодня злая. — Доброе утро, девушка. Мне сегодня встречу назначили на девять, а не пропускают. Решите, пожалуйста, этот вопрос… Администратор засуетился и трясущимися руками достал из коробки временный пропуск для меня. — Что? Оказывается, я есть в списке? На это парень постарался выразить любезность и почтительность. Знаю, он уже терпеть меня не может. За красивой внешностью скрывалась стерва. Или обычная женщина, которая борется за то, чтобы ее не считали мясом с визитками в сумочке. Через минуту в холле показался Сехун. Сюрпризом для меня не был, ведь я догадывалась, кому доверили продолжение статьи. Скорее, это я стала для него сюрпризом. Оглядев меня с ног до головы, Сехун сглотнул и кашлянул. — Вы опоздали, — начал он. — Отчасти не по моей вине, — тем же тоном ответила я. — Прошу за мной. Мы поднялись на второй этаж и прошли в конференц-зал. Почему Сехун выбрал это место, я не понимала. Мне вполне бы хватило его кабинета, если таковой имелся. Однако я успела заметить, что по пути не встретила практически никого из работников. Думала, что будет много любопытных. — Еще кто-то будет? — спросила я. — Столько стульев. — Я выбрал это место, чтобы нам не мешали. Ты же не хочешь лишних глаз. — Мне и моих двух хватит. — Ты поняла меня. — В этом — да. Я села на предложенный стул так, чтобы как можно меньше помять платье сзади. Не стоит показываться на свадьбе в таком виде, будто я уже где-то побывала. — С чего начнем? — отстраненно спросила, проверяя сохранность прически. — Я не публиковал статью, — вдруг заявил Сехун, из-за чего я почти вздрогнула. — Вижу твою враждебность, поэтому говорю. Я не публиковал статью. Я убрал ее в стол, но начальник вытащил и отдал в печать. — Пусть так, но ты же написал все то, что… написал. Смешно даже, что удалось спросить про отношения с женатыми мужчинами. Не угадал? Или уверен, что я лгу? Я, кстати, сейчас иду на свадьбу к сестре. Чонин — ее будущий муж. — Я понял, к чему ты клонишь, но я не собираюсь продолжать этот разговор. — Как? А как же… — Ты можешь идти. Я уж как-нибудь уговорю босса отменить все. — Ну уж нет, дорогой мой одноклассник, — я выпрямилась, положив сумочку на стол. — Один ты пишешь всякую ахинею. — Послушай, — кажется, Сехун был не менее зол на ситуацию. — Если ты сейчас дашь интервью, то босс так же заставит тебя пойти на продолжение, и так до бесконечности. — Я что-нибудь придумаю, — уверенно заявила я. — Ты же меня знаешь — я злобная стерва! — Кэби. — Сехун. Далее мы вступили в молчаливую перепалку, смотря друг другу в глаза. Оба не в настроении шутить, оба не желая здесь находиться и выслушивать упреки. Сехун оперся на стол руками, наклонившись вперед. Между нами было какое-то расстояние, которое я бы не стала сокращать. Черта давно проведена, и переходить ее не стоит даже при большом желании. — Прости меня, Кэби Чон. Я сожалею, что написал всю ту ложь, — О говорил искренне. Я это видела в его глазах. Наверно, поэтому я слегка смягчилась и расслабилась, вновь откинувшись на спинку стула. Но одноклассник не собирался менять ко мне отношение и поспешил добавить: — В отличие от тебя, что извинилась по истечении шести с лишним лет, я сделал это почти сразу. — Молодец, ты снова превзошел меня по всем параметрам. Но давай все-таки побыстрее, ладно? Мне еще на свадьбу идти. Отбивать жениха у младшей сестры. — Мы можем и дальше соревноваться в злословии… Договорить Сехуну не дала открывшаяся дверь, через которую вошел Чанёль. Либо О наврал, либо его друг случайно забрел в конференц-зал для участия в интервью. Хотя лицо обоих говорило о втором варианте, мой яд еще не весь вышел, чтобы вот так все оставить. — А вот и первый зритель, — вполголоса проговорила я, отведя взгляд от одноклассника и уставившись на какую-то статуэтку за его спиной. — Сехун, ты здесь? — увидев друга, воскликнул Пак. — А разве ты не должен… — Как раз этим и занимаюсь. Закрой, пожалуйста, дверь с той стороны, — стараясь быть вежливым и сдерживая злость, сказал О. — О, это она? — Чанёлю было все равно, когда любопытство валило через край. — Хотелось бы посмотреть… — В ее лживые глаза? — продолжила я, не зная, что мужчина хотел сказать на самом деле. — Вау. Эбби. У Чанёля на лице были написаны все эмоции, слитые в одну: неловкость, злость, грусть и даже восхищение — то ли моим внешним видом, то ли тем, что CinderEvilʼом оказалась девушка, которую он посчитал своей судьбой. — Неожиданно, — с дрожью произнес Пак, глядя на Сехуна. Вот на его лице было всего одно выражение, говорящее: «А чего ты ожидал?» — Чанёль, я тебе позже все объясню. А теперь оставь нас одних. Мужчина потоптался на месте, в конце концов решив покинуть конференц-зал. И мне стало не по себе, раз еще одно лицо втянулось в нашу с Сехуном историю. Кто уже знает? Не считая моей сестры: Бэкхён, Лухан, скорее всего Янхи, босс Дэкон, а теперь и Чанёль. Такими темпами моя жизнь может перестать быть такой уж беззаботной в будущем. Видать, и работать в салоне Меран осталось недолго. Вряд ли она преуспеет, имея в подчиненных человека с подобной репутацией. Мне проще вообще уехать в другую страну, где о подвигах CinderEvilʼа не будут знать ни строчки. Япония? Китай? США? Лучше в Австралию — там Сиднейский оперный театр и кенгуру. Всегда мечтала увидеть их вживую. — А? — Сехун что-то сказал, а я не услышала, все еще блуждая в пучине собственных мыслей. — Извини за Чанёля, — нехотя повторил О. — Но я за него могу поручиться — он никому не скажет. — Мне плевать. Только бы родители не узнали, — ответила, засмотревшись на ногти. — Послушай, можно ли попросить об услуге? — Какой? — Ты уже знаешь, из-за чего я начала деятельность CinderEvilʼа, но я бы хотела, чтобы эта история так и осталась между нами, — я умоляюще взглянула на Сехуна. Не специально даже мои глаза были на мокром месте. — То есть, — начал О, — ты предлагаешь мне соврать. — Не впервой же! — съязвила. Молчание. — Хорошо, я что-нибудь придумаю, — вяло улыбнулся мужчина, достав диктофон. — Начнем? В целом интервью прошло на уровне «вроде бы». Вроде бы Сехун старался не вдаваться в личные отношения, задавая вопросы. И я вроде бы отвечала ровно, не позволяя себе излишней резкости в выражениях. Двадцати минут нам хватило. Первая заметка была короткой, поэтому и вторая не обещала быть слишком большой. Это если редактор Дэкон задумается о написании третьей части, тогда уже наверняка разместит на целой странице, если не на развороте. Найти, что ли, на него компромат? Нет, не умрет во мне дух расследований. Закончив, Сехун выключил диктофон и встал первым. Я последовала его примеру, готовясь прощаться, правда, меня ждал еще один сюрприз. — Раз уж я пообещал выполнить твою просьбу, выполни и мою, — произнес он. — Чую, речь о Хане. — Ты права, — О на самом деле удивился. — Лучше не надо. — Ты же не знаешь, чего я хочу. — А это не очевидно? — Давай послушаем, — Сехун усмехнулся и скрестил руки на груди. — Держаться от него подальше, — выпалила, следя за реакцией одноклассника. — Это невозможно. Просить тебя об этом. Не мое же дело. — Ха, однако попросить ты все же хотел. — Изначально, а потом плюнул. Властью над Ханем я не обладаю, как и над тобой. Поэтому моя просьба в другом. Проследи, пожалуйста, чтобы он много не пил. Ему не сразу в голову ударяет, и отрубиться он может позже, в любом месте. — Я помню, — кивнула. Как тут забыть приключение в такси. — Сделаю все, что в моих силах. Все, мне пора. Ушла. По дороге мне встретился Чанёль, сидящий в холле и ожидающий окончания интервью. Завидев меня, он встал и замер, не зная, что и как сказать и сказать ли вообще. Разочаровался ли он во мне? Хотелось бы верить, что одна маленькая деталь прошлого, пусть и плохая, не способна разрушить жизнь человека. Все мы не без греха. Пак наверняка сам что-то скрывает: от друзей, родственников и коллег. Но я не намерена лезть в его секреты. Его личная жизнь меня не интересует. Чанёль все-таки мне кивнул и даже махнул рукой в знак прощания. Я улыбнулась в ответ. Дверь за спиной открылась, вышел Сехун, на которого я обернулась. Если бы он только знал, что сегодня я стала бояться своих чувств еще сильнее.