CinderEvil

Вроде бы в моей жизни все наладилось, верно? Любимая работа, любимый мужчина… Под «любящий» еще вопрос, так как за неделю наших с Сехуном отношений мало что можно понять. Думаю, нам необходим год как минимум (или девять месяцев), чтобы определиться, а хотим ли мы продолжать? Началось все сравнительно неплохо. Вообще, по сравнению с тем, что было, я бы подобрала слово «замечательно», но не все так гладко. За неделю ссорились мы часто, и все по мелочам. Я придиралась, наверно, потому, что странным образом хотела, чтобы Сехун сбежал. Он же называл это «проверкой на прочность» и каждый раз оставался, крепко обнимая и успокаивая мои нервы. За первые шесть дней я поняла, что хочу ссориться и дальше, лишь бы жизнь медом не казалась, так как я заметила одну вещь: когда что-то хорошее происходит в моей жизни, тут же наступает черная полоса, руша иллюзии счастья. Сехун сказал, что это потому, что я не различаю хорошее и плохое. Так, одноклассник назвал нашу встречу в свадебном салоне идиотским предзнаменованием и процитировал Юбин, которая однажды сказала: — Двое будут случайно встречаться до тех пор, пока не поймут, что это судьба. Слова оптимистки Юбин развеселили меня. Вот уж надо было придумать, конечно. Удивительно, что Сехун до сих пор не проболтался ей о том, что ее «предсказание» сбылось. — Я не поняла, ты стыдишься меня? — возмутилась я как-то. — Начинается, — закатил глаза О, выключив звук телевизора. — Нечего пока никому знать о нас. Ненавижу расспросы: как, почему, зачем, ты ж ее ненавидел, что изменилось? — с негодованием перечислял, будто скороговорку, и загибал пальцы. — Подозреваю, что кто-то все-таки узнал, — сузила глаза. — Чанёль? — И он тоже. Первым стал Кёнсу. — Ух ты, а его большие глаза не полезли на лоб? — Полезли, — усмехнулся Сехун. — Он даже за голову схватился, матерясь и задавая вышеперечисленные вопросы. — Мило. — Он, кстати, единственный, кто благодарен тебе за вмешательство в его личную жизнь. — Это ожидаемо, учитывая, что в ювелирном он был весьма любезен, а не сыпал проклятиями. Я ведь их и ожидала услышать. — Ты снова начала? — возмутился О, совсем выключив телевизор. — Ничего я не начала! — Вы, женщины, вечно заходите издалека. Я не обязан это выслушивать. Говори в себя. Я цыкнула. Это была одна из наших перепалок, как всегда, начавшаяся довольно спокойно, а закончившаяся придирками. Мы оба хороши. Как мы еще не поубивали друг друга? Вопрос каждого дня! С моей стороны, то есть из моих немногочисленных друзей, о счастливом воссоединении знал лишь Бэкхён. Он не закатывал глаза, нет. Он сложил руки перед собой, принявшись молиться за наше будущее. Гавнюк. — Ууух, — завыл он, — быть может, свадебное платье-то пригодится, и мне не придется жениться на тебе. Юху! — подскочил и победно поднял руки вверх. — Как от сердца… — схватился за грудь, унимая сердечный ритм. У меня не было ни слов, ни сил, чтобы как следует побить друга, так как он фактически показал истинное отношение к нашему планируемому браку. И я сделала вид, что обиделась. Пусть ходит извиняется, а я еще подумаю.

***

Пару дней мы с Сехуном не виделись. Я сначала подумала, что он обиделся, а оказалось, он не предупредил, что уехал в командировку на какой-то фестиваль. Я была бесконечно зла и метала молнии, пока добиралась домой. Двое пешеходов шуганулись, когда я чуть не переехала их. А нечего на красный шагать! Я еду! — «Я уж подумал, что ты просто не заметила моего отсутствия», — передразнила Сехуна, останавливаясь на парковке. — Это не дает тебе права молча сваливать в другой город! — психовала, открывая неоткрывающийся почтовый ящик. — Видите ли, он скучал и думал обо мне. Типа я должна была почувствовать. В жопу чувства, Сехун! Я ненавижу тебя. Живущий на первом этаже дяденька испугался моего почти загробного шепота и поклонился, здороваясь. Я мужчину ни разу не встречала, но он посчитал, что я проклинаю именно его. Извинившись, я направилась к лифту, который открылся сразу. В кабине стоял Сехун, засунув руки в карманы. Какое-то время мы смотрели друг другу в глаза. Я хотела наорать, но не рискнула открыть рот. Точнее, не смогла. Он был уставшим, помятым после перелета, но улыбался, видя меня. Честно, я растаяла, улыбнувшись в ответ. Я скучала. Встречаясь с одноклассником каждый день, и не заметила, что он превратился в мой личный наркотик. Не хочу его избегать и злиться. Хочу вот так тихо стоять, ничего не говорить и прощать. — Чего встала на проходе? — меня толкнула в спину соседка сверху. Та самая, которой я намекнула на климакс. Тут створки лифта начали закрываться и ударили ее по руке. Я улыбнулась. — Во молодежь пошла! Совсем не уважает старших, — причитала, нажимая на нужный ей этаж. — Представляете, молодой человек? — обратилась к Сехуну, что с удивлением глянул на нее. — Что? — спросил он. — Не связывайтесь с ней, она — ведьма. — Надо же, — вырвалось у меня. — Угадали, но на ваш шабаш я не пойду. — Ишь ты как заговорила, — женщина закачала головой. Далее пошли завуалированные и нет оскорбления, а я молила, чтобы табло под потолком лифта поскорее показала цифру «7». Иначе я сорвусь и продемонстрирую богатый словарный запас. Заодно и матерных словечек вставлю. Зря, что ли, Бэкхён обучил? — Так и будешь жить одна, и ни один мужик не переступит твой порог — продолжишь хамить старшим! Ура! Лифт остановился и пикнул, открывая створки и выпуская меня. — Но Вы-то, наверно, иначе себя вели в молодости? — спросил Сехун, вмешиваясь в перепалку. Я его убью. — Конечно, — щеки женщины заалели, она засмущалась. — К каждому с почтением и бесконечным уважением. — То-то же, оно и видно: рот откроете — асфальт видно! — бросил и сделал шаг лифта, что начал закрываться и скрывая из вида обезумевшую сначала от удивления, а потом от гнева соседку. — Нашла себе такое же хамло! Таких, видимо, и привлекаешь… — слышала уезжающие наверх вопли. Нет, Сехун будет жить. — Так всегда? — спросил он, кивая в сторону лифта. — Поверь, когда она молчит, мне неловко раз в сто больше. Входная дверь не поддавалась — ключ не входил в замочную скважину, отчего мне в голову пришла догадка: постарались хулиганы, испортив замок. Придется вызывать слесаря, а до его прихода сидеть на площадке и материться. Вахтер отметил, что работник появится только утром, чем очень сильно меня расстроил, и на этой почве решил помочь. Предложил один мотель неподалеку, а моя кожа уже покрылась мурашками от того, что придется ночевать в клоповнике. Слесаря вызвали на восемь утра, к этому времени обещали вернуться, все-таки отправившись в отель. Не тот, что предложил дедушка-вахтер. Сехун позвонил Кёнсу, который был совладельцем приличного клуба, где на верхних этажах располагались комнаты отдыха, как их принято называть. Чтобы посетители клуба, нашедшие друг друга в толпе, не занимали туалет и не разводили бардак на диванчиках в отдельных лоджиях. Кёнсу с радостью организовал бронь, но лично встретить не смог. Вместо него охранник клуба позвонил кое-кому, и спустилась привлекательная девушка-администратор, приглашая внутрь. Очередь заволновалась, но здоровый и крепкий вышибала способен сдержать давку, ничего не объясняя недовольным. Мы поднялись на третий этаж, девушка протянула Сехуну ключ и произнесла: — Не хотите что-нибудь заказать в номер? — У меня с собой, — О указал на наши переплетенные пальцы. Администратор хихикнула в кулак и продолжила: — Я имею в виду ужин. — Да, будьте добры, — ответила за мужчину, вырывая руку из его хватки. — И побольше яда. Номер оказался вполне приличным для одной ночи. Здесь есть все: чистая кровать в центре, тумбочка с лампой, небольшой шкаф и уборная — все, что нужно для романтического привата, а также для проведения всего одной ночи, чтобы больше не возвращаться. Не клоповник, вполне уютно. А после душа я готова была простить того хулигана, что испортил замок моей квартиры. Не только потому, что мы оказались с Сехуном в романтической (наполовину) обстановке. Без телевизора, чтобы ничто не отвлекало от главного действа. Если подумать, Сехун еще ни разу не оставался у меня с ночевкой, всегда уходил к Чанёлю, куда временно переселился. Правда, в моем шкафу уже обитала часть его гардероба. Любопытно. Мужчина переезжает ко мне по чуть-чуть, а я и ухом не веду, позволяя ему эту шалость. Пусть. Я бы желала переодеться, но чистой одежды номер клуба не располагал, благо, наличие двух белых халатов приятно дополняло впечатление о месте. Либо это сервис, либо постарался Кёнсу, лично все организовав. В последнем я до конца сомневалась, пока в комнату не доставили столик с ужином, где под одним из блюд красовалась упаковка с презервативом. — Сервис, ёпта, — усмехнулся Сехун, как только закрыл дверь. — Кёнсу? — уверенно спросила. — Кёнсу, — со вздохом ответил О. — Как тебе в голову пришло позвонить ему? — Зато бесплатно. За какой-нибудь отель мы бы выложили кругленькую сумму, и не получили бы такого обслуживания. — У меня дома все равно лучше. Там и телевизор есть, — и отправила в рот картофель фри. — И с обслуживанием порядок. — Я не сомневаюсь, — согласился Сехун и вытер у меня с уголка губ пряный соус. — Сехун, — позвала через небольшую паузу. — Ты не пожалел еще? — О чем? — Ну, что… со мной… — Пожалел раз сто. Прошла неделя, а ты уже жутко меня бесишь, но в этом и есть вся прелесть. — Чего? — я была готова пнуть его. — Да я специально это делала, чтобы проверить, на сколько тебя хватит. — То есть сама ты не хочешь убегать? Я замялась. На самом деле не хочу, но Сехун вынуждал соврать. — Ладно, а как на счет того факта, что меня повысили после интервью с тобой? — Ты хотел сказать «благодаря мне»? — выгнула бровь я. — И вообще, если ты хотел меня этим ошеломить, не на ту напал! Я любила тебя и высокомерным болваном, так что… — Так что это я должен бежать от тебя? Тогда заставь меня, — О пододвинулся ближе и оказался в сантиметре от моих губ. — Я знаю твое прошлое, и мне как-то по барабану, ведь просто хочу узнать наше будущее. Я видел тебя любой: без макияжа, при параде, обнаженной (да, я подсмотрел), одетой, даже блюющей в унитаз… — Последнее мог бы и не упоминать, — смущенно отвела взгляд. — Я держался неделю, меня не остановить! Мне не нравился ультиматум, но нравилось настроение Сехуна. Вынуждал подстраиваться под его игру и позволять вести. — Я пинаюсь во сне, — прошептала я, пальцами касаясь его щеки, ведя ниже и чуть толкая назад ладонью. — А я профессионально мешаю спать, — наклонился вперед и, не видя препятствия в виде руки, легонько поцеловал мою шею. Я говорила, что жутко хочу спать? Забудьте! Сейчас я хочу, чтобы мне не давали спать, медленно стягивали халат сначала с правого плеча, потом с левого, возмущались, что я надела лифчик, а потом прильнули к губам, позволяя себе слишком много. Сехун, ты сводишь меня с ума, ты в курсе? Если так продолжится и дальше, что ты будешь делать с полностью податливой мной? Меня пьянят твои глаза, жадно смотрящие на меня, твои губы, исследующие мою кожу, твои руки, разжигающие пожар внизу живота. Место подвело и только оно. В остальном же все идеально.