***
Рано утром Гарри привычно просматривал свежую прессу. Небо в большом зале показывало пасмурные тучи. За окнами всю ночь шёл снег и завывала вьюга. Большая часть учеников выглядела вялыми и нерасторопными, словно плохо поднятые зомби. То здесь, то там слышались зевки. Редкие школьники казались бодрыми и полными энтузиазма перед занятиями. Гарри быстро пробежался по тому, что о нем написала Скитер. … Мистер Поттер, как всегда, был обходителен и дружелюбен… Виктор Крам был удивлен высокими моральными качествами нашего героя… В нем нет зависти, но ему не чуждо здоровое соперничество… Всемирно известный ловец горд, что ему выпала честь состязаться с мистером Поттером… Дамы были расстроены, что на Святочный бал Гарри пошел с француженкой… Надежные источники сообщают, что они всего лишь друзья… Мастерство, с которым наш герой управился с первым заданием, поражает… Пожелаем ему удачи… Гарри убедился, что Рита исправно выполняет свою часть сделки, и перевернул страницу. Его взгляд наткнулся на фотографию Хагрида. На изображении он выглядел очень свирепо, будто заправский головорез. Гарри в который раз порадовался, что с помощью Корвина и взяток не сложно контролировать прессу. Многих потрясла статья, изобличающая близкое родство Хагрида с настоящими великанами. — А я-то думал, что его приложили в детстве заклинанием роста. Вот и вымахал таким здоровенным, — пробасил Крэбб, когда они шли по снежным сугробам к хижине лесничего. Высокий голос Винсента недавно изменился под действием гормонов и стал наконец-то соответствовать его несколько брутальной внешности. — А я грешил на «Костерост», — поделился Нотт. — Ну, да, вполне похоже на эффект от превышения дозволенного количества этого зелья в детском возрасте, — тоном эксперта заключила Данбар. — Я видела фотографии уже взрослых жертв случайно выпитого «Костероста». Некоторые были даже выше Хагрида. — Как Дамблдор мог пригласить его преподавать? — протянул Драко. — Все знают, что директор не самый нормальный волшебник, — почесал красный от холода нос Гойл. — Хагрид хороший преподаватель и добрый человек, — вступилась Данбар. — Получеловек, — поправила Миллисента. — Но должна признаться, он показывает довольно интересных животных. — Мерлин, только ты, Фэй, Тео и Гарри находите «милых существ» любопытными, — простонал Малфой. — То есть большинство, — ухмыльнулась Миллисента. Гарри мимоходом использовал согревающие чары и в очередной раз подумал, что обычная логика не всегда применима, когда дело касается магии. И любые изменения во внешности легко объяснить колдовством. — Спасибо, — расплылся в улыбке Грегори, почувствовав тепло от заклинания. — Какая разница, кто родители Хагрида, пока он нам не вредит? — прокомментировал Гарри. Фэй и Теодор согласно кивнули. Они разделяли мнение Поттера. — Полувейлы не лучше полувеликанов, — задумчиво произнесла Миллисента. — Но если от таких метисов нам будет польза, то я согласна их терпеть… К Флер же я привыкла? — Булстроуд, как всегда, довольно прагматично подошла к этому вопросу. — В твоих словах есть резон, — с неохотой согласился Малфой. «На первом курсе меня бы обсмеяли за лояльное отношение к так называемым полулюдям, — отметил Гарри. — Как все изменилось…» — Все равно мне как-то не по себе. Великаны любят лакомиться человечиной, — неуверенно промямлил Гойл. — Врут! — однозначно ответил Крэбб. — Моя родня с ними сотрудничала и неплохо знает их быт. Вот убить могут и то ненароком или на эмоциях, если проклясть их попытаетесь. Этого они страшно не любят. Возле дверей их встретила пожилая колдунья с короткой стрижкой и выдающимся вперёд подбородком. Выглядела она чем-то недовольной. — Моя фамилия Граббли-Дёрг и я временно буду преподавать вам уход за магическими существами, — когда все собрались, представился новый преподаватель. Ее слова были встречены тишиной. — Идёмте за мной, — произнесла она и двинулась вдоль загона, где обитали золотистые пегасы Шармбатона. Они подрагивали от холода и, чтобы согреться, сбились в кучу. Гарри подивился, что никто не обновил им согревающие чары. Нестройной толпой четверокурсники последовали за ней. На опушке леса их встретил белоснежный единорог, привязанный к дереву. Он взволнованно месил золотыми копытами снег, то и дело вскидывая голову с прямым, как стрела, рогом. Девочки не скрывали своего восхищения. — Какой красивый! — всплеснула руками Лаванда Браун. — Где она его раздобыла? Их так трудно поймать! — Мальчики останутся здесь, — произнесла профессор Граббли-Дёрг, игнорируя возбужденно-радостные восклицания и ахи. — Единороги предпочитают женскую руку. Девочки, вперёд, осторожнее. Идём медленно, не торопясь… И профессор во главе кучки девочек осторожно двинулась к единорогу, а мальчики остались у ограды загона. Гарри, слушая, как Граббли-Дёрг громко перечисляет свойства этих животных, отметил ее не слишком высокий уровень знаний. Она не упомянула, что единороги, как и фениксы, обладают эмпатией. Если маг не желает им зла и в нем нет агрессии, то его пол перестает иметь значение. А вот жеребята, пока не повзрослеют и не пробудят эмпатию, очень доверчивые. Занятие вызвало бурю восторга у девочек. — Хорошо бы она у нас осталась! — воскликнула Парвати Патил после урока по дороге в замок. — Они восхитительны, — мечтательно произнесла Фэй. — А сколько зелий из них можно сварить… «И для ритуалов они хороши… У меня довольно много крови единорога, однако почему бы не взять еще?», — подумал Гарри. — Ой, хватит, — перебила ее Булстроуд. — Не нужно их перечислять. — Кстати, о зельях… Я сегодня отослала все, что просил Бродяга, — отчиталась Фэй. — Умница, — улыбнулся Поттер, промолчав, что Сириус уже поделился сведениями об этом. Данбар просияла. Редкая похвала Гарри ей была безумно приятна.***
Когда на землю опустилась ночь, надев мантию-невидимку, Гарри покинул замок. До стойла, куда временно разместили единорога, чтобы показать его двум другим факультетам на следующем занятии, он дошел быстро. Звезды и луна были скрыты за тучами, и без чар ночного видения путь Гарри не был бы столь комфортным. Единорог испуганно встрепенулся, завидев его. И не мудрено. Ведь Гарри озаботился тем, чтобы его шаги были неслышны. Страх быстро сменился любопытством. Единорог ощущал от стоящего перед ним человека лишь восхищение и доброжелательность. И пах он очень приятно. Гарри медленно подошел к нему и так же неспешно протянул руку. Единорог позволил себя погладить. Поттер не терял зря времени и аккуратно принялся внушать необходимые ему чувства. Много времени это у него не отняло. С животными было проще, чем с людьми. Стоило Гарри закончить работу с разумом, как в глазах единорога появилось доверие и… желание одарить мага своей кровью. Гарри без стеснения сделал надрез на белом теле животного и наполнил пять склянок серебристой жидкостью. Впрочем, он не забывал поить его кровотворящим зельем и после залечить рану. «Собранной крови надолго хватит», — подытожил Гарри на обратном пути в замок. В очередной раз он порадовался, что никогда не ленился изучать магию разума. Ведь в противном случае ему не удалось бы так просто обойти проклятие единорога.***
Гарри испытывал психологический дискомфорт с тех пор, как он узнал о наличии разума у некроэнергии. Ее, конечно, удалось подчинить, но неприятные чувства на краю сознания остались. Гарри не торопился что-то предпринимать по этому поводу. Он терпеливо ждал, пока его способности в менталистике не поднимутся на необходимый уровень, способный однозначно решить эту проблему. А также тело не станет достаточно крепким, чтобы выдержать возможные последствия. Через неделю, как закончились каникулы, он спустился в Тайную комнату Слизерина, где высокий магический фон мог замаскировать большинство проводимых им ритуалов (увы, но только не Ритуал Эволюции). Гарри вытащил из сундука необходимые жертвы, начертил привычные символы, положил Книгу Памяти для страховки и изменил свое сознание. Паразит, подчиненный им летом, послушно откликнулся на его зов. Гарри, не раздумывая, кинулся на него, безжалостно пытаясь уничтожить. Однако ранее покорная магия смерти взбунтовалась. Его тело выгнуло дугой и на нем проявились чёрные прожилки, словно гротескные вены. Они, будто обезумев, пытались вылезти из Гарри. Кожа начала лопаться, но вместо крови из ран вытекала темно-фиолетовая жидкость, от которой шёл пар. Гарри игнорировал повреждения и не прекращал стирать разум магии смерти. Он вцепился в него, как клещ в свою добычу, уничтожая и параллельно изучая. Когда его сердце на мгновение остановилось, Гарри наконец-то расправился с агонизирующим паразитом. Символы на полу вспыхнули и засветились, будто фосфор в темноте. Золотистая магия, загодя подготовленная для этого момента, прошлась мягкой волной по истерзанной плоти, исцеляя повреждения. Сердце снова размеренно забилось. Книга памяти помогла вернуть его прежнее сознание. Гарри открыл глаза и удовлетворенно улыбнулся. Отныне в этом теле и его душе, кроме него, не было больше жильцов.***
— Виктор, в эту субботу есть возможность посетить деревню Хогсмид, — сообщил Гарри в середине января, сидя на мягком кресле в секретной комнате. На помосте сражались Люсьен и Инглби. Их окружала прозрачная на вид защита, генерируемая артефактом, недавно созданным Гарри. В нее врезались шальные разноцветные заклинания и тут же гасли, не долетая до зрителей. До отбоя оставался час, и это был тот редкий день, когда в этом помещении находилось всего четыре человека. Девочки устроили себе чисто женский вечер. А вот мальчики, за исключением Эйвери и Диггори, корпевших над учебниками в библиотеке, пребывали в мире грез. Всю прошлую ночь они не сомкнули глаз до рассвета, а днем утомленных школьников ждали уроки. Естественно, что в этот вечер они отошли ко сну так рано. — И что? — нахмурился чемпион Дурмстранга. — Мы договорились встретиться в Хогсмиде с друзьями, которых давно не видели. Ты пойдешь с нами? — улыбнулся Гарри и глянул на стол, где расположились две чашки, на дне которых плавали чаинки, и полупустая тарелка с румяной выпечкой. — Эрида тоже будет. — Конечно, спасибо за приглашение, — искренне поблагодарил Виктор. — Как у тебя обстоят дела с разгадкой второго задания? — неожиданно спросил он. — Отлично, — не соврал Гарри. — Нужна помощь? — Нет, — сказал Крам, внимательно выискивая признаки лжи на его лице. — Но если… — Согревающие чары превосходно защищают от холода в воде, даже если необходимо пробыть в ней час, — перебил его Поттер. — Возьму на заметку, — сразу же расслабился Виктор, поняв, что Гарри не лукавил. — Я хочу пригласить Эриду на свидание в следующий раз, когда вам дозволят покинуть школу. Куда ее лучше повести? — спросил он. — Тогда тебе придется ждать до марта, а может и апреля, — предупредил Гарри. — Хорошо, — кивнул Виктор, не проявляя беспокойства по поводу ожидания. Он внимательно посмотрел на Гарри. — «Белая лилия» — очень приличное кафе, где подают восхитительный чай и десерты, — однозначно ответил Поттер, проникая в разум Крама и закладывая программу, которая, на основе уже созданной дружбы, его настоящих мыслей и чувств поможет создать истинную лояльность. — Ты сам в этом убедишься в эти выходные. Ни в коем случае не веди ее в «Кафе мадам Паддифут». Она не любит всё розовое и миленькое… — продолжил инструктаж Гарри. А на помосте закончилась дуэль. Люсьен разоружил Дункана и, победно улыбнувшись, поклонился двум зрителям, увлеченным разговором о Хогсмиде. Невнимательность их нисколько не задела. Поединки стали привычным фоном во время бесед, написания многочисленных эссе, чтения и даже приема пищи в этом помещении. — Барьер — дезактивация, — произнес Люсьен, и прозрачный купол исчез. Гарри и Виктор посмотрели на Роудрика и Инглби, которые сошли с возвышения и умостились на диван. — Седрик снова отшил Макарову, — поделился Люсьен и прикоснулся палочкой к столу. Будто из ниоткуда появилась чашка ароматного чая. Роудрик тут же сделал глоток, наслаждаясь мятным вкусом. — Правда, на мой взгляд, слишком тактично, — добавил Инглби и, поколебавшись, активировал чары на столе, заказывая яблочного сока. — Барышня, кажется, не собирается сдаваться. — Разве она не понимает, что он не хочет с ней видеться? — удивлялся Виктор. — Диггори избегает ее как огня, после бала. Гарри про себя улыбнулся. Для него было предсказуемо, что толком не начавшиеся отношения Анны и Седрика уже развалились. — Ну, а у вас как дела на любовном фронте? — спросил Поттер, взирая на Инглби и Роудрика. — Я заметил, вы проводите много времени с Николь и Шарлоттой. — Пока ничего серьёзного, — не стал скрывать Люсьен. — Так же, — Дункан выпил залпом сок. — Не пора нам расходиться? — не захотел развивать он тему. — До отбоя осталось двадцать минут. — Директор Каркаров не обрадуется, если я опоздаю, — поддержал его Виктор, вставая. Попрощавшись, Крам двинулся к кораблю, Дункан в гостиную Рэйвенкло, а Гарри и Люсьен в подземелья.***
Суббота выдалась пасмурной. Белый снег подтаял, и под ногами образовалась серая слякоть. В этот раз из всей компании Гарри никто не захотел остаться в школе. Поттер, конечно, не забыл пригласить еще и Флер. Огромной толпой они миновали ворота с двумя крылатыми вепрями на столбах и двинулись к Хогсмиду. Пробирающий до костей мороз нисколько их не тяготил. С терморегулирующими чарами все обращались «на отлично». Шумной компанией они завалились в «Белую лилию», расположенную в неприметном месте вдалеке от Главной улицы. Флер с интересом рассматривала изысканный интерьер кафе. Деревянные столики были покрыты снежно-белыми скатертями и украшены резными коробочками, похожими на произведение искусства, куда полагалось класть деньги, и вазами с живыми цветами. Витал приятный ненавязчивый аромат чего-то сладкого. Большие окна сияли чистотой. С потолка свисали изящные хрустальные люстры. Несмотря на довольно объемное пространство, явно увеличенное с помощью магии, свободных столиков было мало. — Советую взять содовую с вишнёвым сиропом, — произнес Гарри, отвлекая Делакур от созерцания. Он знал, что Флер была неравнодушна к этой ягоде. — И фирменный черный чай с маракуйей. — Обязательно попробую, — мило улыбнулась она. — Давайте скорее займем пустые места, — вмешалась Софи и аккуратно подвинула Нотта, став с правой стороны от Поттера. Теодор благоразумно промолчал. — А то если не поторопимся, нам негде будет присесть. Друзья быстро расселились за столиками и некая напряженность быстро улетучилась. Вскоре оттуда, где они разместились, слышался весёлый смех. — Я слышал, что Бэгмэн в долгах как в шелках, — рассказывал Люсьен, когда речь зашла о судьях Турнира. — По-моему, его спасет только чудо. Гарри, сидя рядом с Флер, неспешно проникал в ее разум и, отстраненно отметив ее желание рассказать ему о сути второго задания, осторожно установил ей ту же ментальную программу, что и Виктору. Дверь отворилась, и внутрь вошли трое молодых волшебников: высокий блондин, не менее рослый, но более мускулистый брюнет и симпатичная миниатюрная рыжая девушка. — Корвин, Дэвид, Элисон, рад вас видеть! — весело воскликнул Гарри, выныривая из сознания Делакур. Фиби радостно подскочила с кресла, едва не опрокинув бутылку со сливочным пивом на Шафика, и крепко обняла Вайдри. — Раздавишь, — наигранно просипела та, однако не смогла сдержать улыбки. Эрида, аккуратно высвободив свою ладошку из руки Крама, тоже поднялась. Элисон, видя ее некую нерешительность, мягко высвободилась из объятий Розье, сделала несколько шагов вперед и обхватила руками Селвин. — Привет, подруга, давно не виделись, — улыбнулась Вайдри. Три такие разные девушки за последние полгода очень сблизились. Не проходило ни дня, чтобы Розье и Селвин не писали Вайдри. Им не хватало Элисон. Друзья освободили место для новоприбывших напротив Поттера и, поглядев в меню, те сделали заказ. В этом заведении гостей обслуживали эльфы, как на Святочном балу. — Можете меня поздравить, — обрадовала их Вайдри, стоило новым напиткам и еде появится на столах. — С понедельника я официально становлюсь младшим целителем. — Ожидаемо, — мягко произнесла Дафна. — Элисон — талантище, — поддержал Майлз. — В Мунго работают не слепцы, конечно они заметили одаренность нашей девочки, — подлизался Люсьен. — Это тебе, — протянул Гарри ей бархатный темно-красный мешочек, проникая в ее сознание. Флер, когда Элисон развязала тесьму, попыталась заглянуть внутрь, чтобы увидеть содержимое. К ее радости, Вайдри вытащила из него маленькую, размером с горошину, книгу, которую тут же увеличила. На тисненой обложке было выведено каллиграфическим почерком «Сложные заболевания. Том первый». Она открыла начальную страницу, прочитала несколько абзацев, и ее внимание полностью поглотил текст. Подарок был написан лично Гарри. В нём содержались знания Майкла Фрибса, личину которого он надевал для общения с Андромедой, и бесценный опыт поглощенного им после первого задания колдомедика. — Потом почитаешь, — выдернул книгу из рук Дэвид. — Ой, извините, — смутилась она. — Гарри, большое спасибо за подарок! Он улыбнулся, довольный, что преданность Вайдри всё также принадлежит ему. Когда принесли десерт, Гарри успел проверить Корвина и Дэвида и не нашел следов нелояльности. Поттер перевел взгляд на шоколадный фондан. Декор из ягод и сахарной пудры напомнил ему символ, используемый в ритуалах для страховки и лечения. Муза, как часто бывало, пришла неожиданно. Гарри тратил приличное количество времени на создание и доработку ритуалов, когда приходило вдохновение. Из-за чего у него скопилось множество незавершенных или сырых обрядов, требующих практических испытаний. Он рассеяно слушал болтовню друзей и даже отвечал по существу, однако его мысли были уже заняты новыми расчетами. Когда стемнело, они расплатились и покинули кафе. — Гарри, по поводу золотого яйца… — нерешительно, что было не характерно для неё, произнесла Флер, когда они расставались возле карет Шармбатона. Остальные тактично оставили их наедине. Заверения Гарри, что они просто друзья с Делакур, не мешало некоторым (Майлзу, Пьюси и Шафику) пытаться подтолкнуть их друг к другу. Поттер забавлялся и не пресекал их поведение. Слишком аккуратно они действовали, чтобы на них гневаться. — Я разгадал его тайну, — улыбнулся он. — Давай обговорим это завтра? — Хорошо, — поколебавшись, согласилась она. — Сладких снов.***
— Я ужасно боюсь воды и точно провалю испытание! — взволновано говорила Флер. Шли они по заснеженной лужайке. С неба падали снежинки. Редкие в столь ранние часы прохожие проводили их равнодушными взглядами. Все уже привыкли видеть их вместе. — Мадам Максим намекнула, что пропажа — близкий нам человек… Гарри, пообещай, пожалуйста, спасти моего пленника, кем бы он ни был, — умоляюще посмотрела на него. — Думаешь, им грозит реальная опасность? — полюбопытствовал он. — От несчастных случаев никто не застрахован. История Турнира это подтверждает, — произнесла она. — Прошу… — Хорошо, — легко согласился он. Его это не затруднит, а в результате Гарри получит ее благодарность и если правильно подать эту информацию в прессе, то и положительно скажется на репутации. Впрочем, не было бы у него влияния на прессу, то он бы так просто ничего не обещал. Ведь при желании его возможные действия можно трактовать как идиотизм и недоверие к Министерству и Дамблдору. — Спасибо, — просияв, она порывисто его обняла. — Но мы поработаем над твоей фобией, — строго сказал он ей на ухо. На следующий день ученики, ежась от холода, наблюдали, как чемпионы Хогвартса и Шармбатона плавают в ледяной воде озера. К их изумлению, вскоре к ним присоединился Виктор Крам. — Сумасшедшие, — бормотала Трейси, проходя мимо.***
Гарри добавил две капли крови единорога в трехлитровый котел с ядовито-оранжевым варевом и закрыл глаза. Зелье тем временем приобрело перламутровый блеск, меняя свою структуру. Он с интересом отмечал, что способен ощущать мельчайшие перемены, не задействуя колдовство. Новый талант Гарри получил в конце января, когда поглотил мага, похищенного им из тюрьмы. Раньше Поттер был способен лишь имитировать этот дар, выпуская энергию из тела и рассеивая ее по пространству. Но, фактически, это было ничем иным, как обыкновенным волшебством без палочки. Так он мог воспринимать и анализировать заклинания, а также уровень сил магов. Чимола тоже демонстрировал способность ощущать заклинания. Причина подобной чувствительности крылась в том, что он зачаровал свою территорию. И любое творимое на ней волшебство сразу же фиксировалось старым некромантом. Новый дар подсказал, что варево скоро взорвется. Гарри открыл глаза и посмотрел на точные часы, висящие на светлой стене. И правда, по рецепту поглощенного Клауса Шульца, сторонника Гриндевальда, нужно было добавить стабилизатор через пять минут. Поттер, выжидая положенное время, прошелся по рядам столов, заставленными всевозможными пустыми и заполненными емкостями, склянками и банками и проверил готовность некоторых зелий. Затем он вернулся и высыпал фиолетовый порошок из керамической миски, стоявшей на поверхности возле котла. Начавшееся бурление тут же успокоилось. Он накрыл потемневшее зелье крышкой, проварил в течение семи минут на большом огне, а затем снизил температуру до шестидесяти градусов. «В марте добавлю кровь саламандры, и оно будет готово», — резюмировал он. Гарри начал варить данное зелье после первого задания. За время приготовления оно требовало к себе внимания всего семь раз. Этот состав был в состоянии значительно поднять прочность его тканей, органов, костей. Он с изумлением подсчитал, что его организм, усовершенствованный ритуалами, окрепнет не менее чем на тридцать процентов и продолжительность жизни повысится на шестьдесят лет после приема полного месячного курса этого варева. Жаль, что эффект от него разовый и к тому же фиксированный. Также оно действовало как целебное зелье. Несмотря на негуманные опыты, послужившие причиной заключения Шульца, их результат не мог не производить впечатление. Но, к несчастью, труды Клауса не были обнародованы. Шульц, будучи мастером окклюменции, загнал свой разум в ментальную клетку, уподобившись овощу. Допросы, пытки, а уж тем более зелья не могли заставить его поделиться знаниями. А материальные носители записей всех своих бесчеловечных экспериментов Клаус уничтожил. Это позволило ему избежать смертной казни, ведь фактических доказательств хватило лишь на пожизненное заключение в Австрийской тюрьме. Шульц специализировался не только на зельях и к тому же имел полный доступ к исследованиям других ученых: его верность идеалам Гриндевальда была вне сомнений, как и способность обеспечить сохранность знаний, которую он впоследствии и продемонстрировал. Снотворные снадобья без побочных эффектов, создание всех органов из клеток, которые не будут отторгаться организмом, упрощение и улучшение многих рецептов, выращивание жизнеспособных детей-волшебников в инкубаторах — лишь малая часть того, что изобрел Клаус. Гарри эти месяцы варил только по готовым рецептам, однако он уже давно достиг того уровня, когда можно создавать что-то свое. К сожалению, из-за нехватки времени ему приходилось ограничиваться лишь копированием чужих работ. Это с учетом, что Фэй взяла на себя приготовление части более простых и легальных снадобий. «Нужно будет приставить к Данбар Джастина и Ханну. Они проявляют интерес к зельям и их способности в этой отрасли волшебства выше среднего. Пусть начинают приносить пользу», — решил Гарри, поднимаясь по лестнице. У двери он порезал палец магией и провел им по поверхности, начертив только ему известный символ. Створки отворились, и Гарри, залечивший незначительную рану, вышел из чемодана и оказался в своей комнате. Поттер не откладывал реализацию последнего плана в долгий ящик. И уже через несколько дней после одного разговора с Гарри, Джастин и Ханна, считая, что это их идея, присоединились к Фэй, став, фактически, ее помощниками. Их трудолюбивость и скрупулезность делала хаффлпаффцев незаменимыми ассистентами. — Теперь, когда у меня есть помощь, я могу варить более сложные зелья, — радовалась Данбар. Улыбка долго не сходила с ее лица.