Как страшно жить

      Следующий рабочий день начался с того, что все вдруг осознали, насколько их Хокаге заёбан. Глубокие и тёмные синячищи под глазами, кажущиеся чуть ли не продолжением маски, как бы намекали. Какаши действительно был заёбан, но, на своё счастье, в прямом, а не в переносном смысле. Маска прекрасно скрывала и засосы, и искусанные губы, и довольную, сытую лыбу. Быть усталым по такому поводу оказалось неожиданной приятно, хоть коленки и порывались всё время подрожать, но ксо…       Какаши самокритично признавал, что Саске его заездил. Вполне ожидаемо заездил. Пылкость новых открытий против нескольких лет убеждения, что оно ему не надо… Организм Какаши как-то не просёк неожиданной смены курса.       В кабинете всё тоже оказалось очень даже хорошо. Посетители, увидев не только расписание, но и летающую табуретку, обеспечивающую соблюдение этого расписания, как-то разом присмирели. А тёмные шторы и присутствие Саске за плечом и вовсе доводили обстановку до благоприятной.       Но хорошенького понемножку.       — Саске, — негромко позвал Какаши. — Тебе задание. Посиди, пожалуйста, с Наруто часа два, проследи, чтобы он опять не сбежал. Сейчас время плановых операций, Сакура за ним присмотреть не может…       — Я понял, — отозвался Учиха, останавливая поток… Оправданий? — Сделаю.       Саске быстро выскользнул из кабинета, добрался до госпиталя. Судя по шаловливому взгляду, опасения были не напрасны и Узумаки действительно собрался валить.       — О, Саске! — обрадовался он. — Привет! Слышал, тебя вчера пытались споить.       — Угу, — согласился Учиха. Он как-то отвык от скорости, с которой распространяются слухи в деревне шиноби.       — И как? Удачно?       — Ну… Они очень старались.       — Эх, жаль, я этого не видел! — всплеснул руками Наруто. — Должно быть, уморительно…       Саске осторожно присел на край кровати, настороженно поглядывая на него. Да нет, не может быть. Это же Наруто. Где он, а где сложные планы? Но больно уж удачно всё сложилось…       — Это ты их подговорил? — спросил Учиха медленно.       — Да ладно, подговоришь их! Не, я просто напомнил, что ты засранец и первым на контакт не пойдёшь. Вот и попросил проявить немного инициативы. А то все заняты, всем некогда, да и отвыкли немного от твоей морды…       Саске помедлил, обдумывая услышанное. Обидеться бы на такую подставу, но ведь вчера все искреннее развлекались, он бы заметил фальшь или неловкость. Никто не обвинял, не говорил комплименты сквозь зубы. Возможно, им просто действительно не хватало пинка в нужном направлении. А ему… И в самом деле было это нужно. Не выпивка, а именно ощущение, что он не монстр и всё ещё — на удивление — не чужак. Что его могут теребить, требуя подробности, подначивать и отпускать похабные шуточки про учёбу у Орочимару — на этом моменте Учиха не удержался и наложил на всех гендзюцу, в котором высовывает язык, как змеиный саннин, и облизывает все пиалы на столе. Визгу было! И напряжённость атмосферы в его присутствии словно бы лопнула, испуганная хлопком по плечу, дружным «кампай!» и «Учиха, не будь засранцем!».       Саске перевёл взгляд на джинчурики. Так остро почувствовалась разница — Какаши, почти прячущийся в собственном кабинете, на которого все пытаются насесть, и Наруто, весь такой радостный, как маленькое солнышко… Из госпиталя, со стайкой друзей, мутит интриги. Сам, походу, не осознавая этого. М-да.       — Алё, Саске, ты хоть хмыкни, что ли, поддержи разговор, — предложил Узумаки.       Учиха покладисто хмыкнул, подумал ещё немного… И подался вперёд, удобно устраиваясь на груди беспокойного больного.       — Э-э-э… Похмелье? Голову тяжело держать? — предположил Наруто, тем не менее, пересаживаясь поудобнее и обнимая руками. — Да нет, тогда бы у тебя случилось обострение засранства, а не порывы к нежностям. Случилось что?       — Угу. У меня задание. Сидеть с тобой два часа, чтобы ты не вздумал сбежать.       — И ты меня для надёжности решил своим телом подержать?       — Угу, — Саске потёрся щекой о мягкую ткань больничной рубахи.       — Ну ладно…       Биение чакры синхронизировалось легко и словно бы само собой, невольно. Саске прикрыл глаза, удивляясь, как это Наруто не поднял ор и почему до сих пор не трындит на все темы. Раньше Учихе и в голову не пришла бы мысль вот так разлечься. А сейчас… Почему-то это не кажется странным.       — Э-э-э, Саске… Это что, засос? — осторожно поинтересовался Наруто. С его позиции открывался хороший обзор на то, что прячется под воротником футболки.       — Полагаю, что да, — отозвался Учиха, не открывая глаз.       — Эм. А кто счастливица? — ещё более осторожно уточнил Узумаки. Потому что Саске и девушки… Тут всё было сложно.       — А не твоё дело.       — Саске! — Наруто вскакивать не стал, но за ухо дёрнул чувствительно. — Ну как можно быть таким засранцем? Признавайся давай! Я никому не скажу, если не хочешь! Могила!       — Какаши, — Учиха даже приоткрыл левый глаз, чтобы в полной мере оценить выражение лица джинчурики. И запечатлеть его шаринганом, если будет достаточно эпичным.       — Ы, — короткое замечание в полной мере раскрывало замешательство Наруто. — А ты его с чакрой молнии ловил, что ли?       — Ты о чём? — не понял Саске.       — Ну, он же убеждённый холостяк и профессиональный уклонист. Никому в руки не давался. А попытки были…       — Ставки делали, что ли?       — Ага. Шикамару выиграл. Так что? Как ловил-то?       — Да вроде не пришлось…       — Приманивал?       — Тебя что, наркотой опоили? Чего такая реакция? — Саске выкрутил шею, чтобы посмотреть этому наглецу в лицо. И ведь не подменили, он бы заметил! — Я думал, ты разорёшься…       — Ну, опоили, да… Но я не поэтому! Вообще, я рад за вас. Хотя подробности лучше не представлять, — Наруто задумчиво почесал нос. — И Сакуре не говорить пока, расстроится…       — А у вас как? Есть какие-то подвижки? — Учиха с лёгким вздохом сожаления оторвался от тёплой живой подушки. Слишком неудобно приходилось выворачивать голову, чтобы посмотреть в лицо.       Но так странно — Какаши всего за два дня успел приучить его к тактильному контакту. К тому, что чужое сопение под ухом может быть не угрозой, а удовольствием. Хотя бы сегодняшнее пробуждение взять. Они успели-таки вздремнуть пару часов перед подъёмом, и просыпаться в тесных объятиях Саске понравилось. Какаши, кажется, тоже.       — Пф… Шутишь, что ли? Какие там могут быть подвижки?.. Я вообще вроде как с Хинатой встречаюсь. Она мне в любви прилюдно призналась, и, эм, Сакура намекнула, что это что-то да значит.       Саске хмыкнул, представив, какие у Сакуры могут быть намёки. Впрочем, Наруто только такие и понимает.       — А сам-то что?       — Ну-у-у… Хината — хорошая девушка…       — И что? Ты же герой войны, перед тобой сейчас готовы очереди куноичи образоваться. Хорошие там тоже найдутся, и все публично в любви признаются. Будешь со всеми встречаться?       — Эй, ну не преувеличивай… — возмутился Наруто, но как-то вяленько.       Саске прищурился, возвращая голову обратно. Не его дело, но… На влюблённого Наруто он успел насмотреться по самое не балуйся, и уже то, что Узумаки не вылил на него ушат информации о том, какая Хината-чан классная, было подозрительно. Но в то же время было странно, что Наруто, от искренности и упрямства которого иногда зубы сводило, вот так просто может позволить себя захомутать нелюбимой девушке.       Загорелая рука прошлась по чёрным волосам с рассеянной лаской. Саске на выдохе затопило осознанием, что термин «нелюбимая» тут не совсем к месту. То, что вчера и позавчера Саске и Какаши передавали друг другу в неловких прикосновениях, по кусочку, боясь, что оттолкнут, не примут, Наруто шпарил во все стороны круглые сутки семь дней в неделю. От этого не сбежишь и не отмашешься, догонит, победит… Отлюбит.       В таком случае «хорошая девушка» и «отвечает взаимностью» уже достаточно, но…       Саске подумал. Подумал ещё раз. Не его дело, хотя, с другой стороны, сам Наруто никогда не стеснялся соваться в его дела без приглашения.       — Я запрещаю тебе встречаться с кем-либо, кто не способен поймать тебя за шкирку в нужный момент.       — Чего?!! — Наруто аж обомлел.       — А что слышал.       — Пф! Думаешь, я без этого не справлюсь?! Я сам могу быть умным-благоразумным!       — Можешь, конечно, можешь… Но мы тебя разве за благоразумие ценим?       Узумаки задумался. По всему выходило, что нет. Больше всего поддержка друзей проявлялась именно тогда, когда он шёл наперекор всему и вся. Да, некоторых сначала нужно было переубедить, а то и стукнуть хорошенько, но… Соглашались же, помогали, поддерживали.       — Понимаешь, — Саске окончательно забил на стул для посетителей, уселся прямо на пол и упёрся локтями в край кровати, подпирая голову. — То, что кто-то попытается тебя поймать за шкирку, не значит, что ты остановишься. Наоборот, обычно ты ещё и его за собой потащишь. Это как бы… Сигнал. Что ты делаешь, что получаешь отклик от своих действий. Если с тобой кто-то не согласен — ты начинаешь переубеждать. Если не прав — ты пытаешься спасти. Если стоит стена — ты прошибаешь её лбом. Но что делать, когда ты кричишь, а словно бы ни звука и не слышно?       — Кричать погромче? — предположил Наруто, почёсывая в затылке.       — А если не поможет? — Учиха наклонил голову набок. — Та же Хината. Не спорю, может, она и хорошая — но что бы ты ни делал, она не станет спорить. И не сможет показать, что ей не нравится что-то. Понимаешь? На любое действие. На каждый поступок. Одна реакция. Как быстро это доведёт тебя до срыва?       Саске подался вперёд, почти утыкаясь носом в нос Наруто:       — Как быстро ты станешь бояться жить во всю ширь, чтобы не задеть случайно?       Наруто бы отодвинулся, но вот беда — некуда. Стены ему ломать запретили.       — Эм… Ну… Я об этом не думал как-то…       Учиха смотрел прямо, непривычно открыто и непривычно же упрямо.       — Поэтому лучше Сакура. Вот уж у кого с реакцией не ошибёшься. И саму не зашибёшь, — Саске невольно потёр скулу.       Наруто хихикнул. Да уж, Сакуру зашибёшь… Правда, Хината вроде как тоже куноичи, и неслабая, но…       — Ладно… Попробую как-нибудь э-э-э… Вежливо отмазаться, да… Тебя ещё почесать? А погладить?       Саске вздохнул. Наруто — и вежливо отмазаться…       — Лучше найди Хьюге другого рыцаря. Тебя и совесть мучить не будет, и Сакура.       — Киба? — предложил Наруто.       — Тебе виднее, — отозвался Саске, снова оккупируя джинчурики в качестве подушки. — Я как-то не очень хорошо вас всех знаю. Но Инузука верный, это точно. И вроде не дурак.       — Угу, угу… — вздохнул Наруто, поглаживая внезапно тактильного Учиху. — Интересно, если сейчас Сакура зайдёт, кому прилетит?       — Не зайдёт, у неё плановые операции, — проворчал Саске. — И вообще, я героически удерживаю тебя от побега, так и запомни официальную версию.       — Героически удерживаешь меня от побега, — послушно повторил Узумаки. — И нагло лежишь на мне, гладясь.       — А это уже неофициальная версия, — ухмыльнулся Учиха. — Ты гладь, не отлынивай. А я, так и быть, могу рассказать что-нибудь из вчерашних баек.       — О, это уже звучит интереснее, наглая морда. Рассказывай.       И начал старательно гладить познавшего тактильность друга.

***

      Задержался Саске в госпитале гораздо дольше, чем на два часа. Просто слушать Наруто не умел — ему обязательно нужно было делиться впечатлениями, вставлять комментарии, перебивать «а у нас что было!». История за историей — и они разговорились, понемногу делясь тем, как прошли для каждого эти годы. Когда пришла освободившаяся Сакура, её тоже затащили в командные обнимашки, не слушая возражений, и потребовали что-нибудь рассказать. Поначалу куноичи смущалась, но потом махнула рукой, скинула сандалии и с ногами забралась на придвинутую к койке Наруто вторую кровать, припоминая самое интересное. Ученице Годайме тоже было чем поделиться. Так, незаметно для себя, Сакура пригрелась рядом с тёплыми парнями и уснула.       — А ты говорил — врежет, — хмыкнул Саске, осторожно сползая с кровати. За окном уже вовсю переливались закатные отблески. — Ладно, пойду… А то, чую, без меня там некому бросаться табуретками.       — Ага, счастливо, — тихо проговорил Наруто, стараясь не разбудить девушку.       Саске оглянулся уже с подоконника. Узумаки смотрел на спящую Сакуру с печальной нежностью в глазах. Потом протянул руку, аккуратно убрал упавшую на лицо прядку. Учиха качнул головой и бесшумно спрыгнул вниз.       Какая Хината, о чём вы? Ей не достанется и десятой доли того, чем Наруто готов одарить Сакуру, и сам же Узумаки от этого будет мучиться больше всех. Саске нахмурился. Ладно Сакура, она бывает не менее упёртой, чем сам Наруто, но вот с остальными определённо стоит поговорить. В самом деле, неужели никому Хьюга не нравится?       Саске забежал в башню Каге — проверить, не надо ли швырнуть в кого-нибудь табуреточкой или утащить заработавшегося Хокаге домой. Но нет, его на месте уже не было. Учиха удовлетворённо хмыкнул — расписание соблюдалось.       Дома возникла секундная заминка. Какаши посмотрел на него оценивающе так, прежде чем шагнуть ближе и, стянув маску, поцеловать. Учиха довольно муркнул, зарылся пальцами в волосы. Страстно ответил, прикусывая губы и толкаясь языком в чужой рот. Но, как оказалось, способности рационально мыслить не потерял:       — Есть бумаги, которые надо разобрать, или я могу нагло завладеть всем вниманием Рокудайме?       — Бумаг нет, но пожрать бы не помешало, — отозвался Какаши.       Саске задумался секунды на три, потом решительно запустил руки под форменную водолазку:       — Полчаса подождёт.       — Хочу тебя.       В штанах стояло, в груди — сжималось. Собственно, разглядывал он его только для того, чтобы понять, можно ли приставать сейчас, или нужно немного поговорить.       Саске облизнул пересохшие губы. В умении играть голосом Какаши и раньше отказать нельзя было — мог он и запугать, и перекрыть грохот техник, отдавая команды на поле боя. Но уж точно никогда Учиха не слышал, чтобы Копирующий говорил вот так — с лёгкой хрипотцой и нескрываемой жаждой.       Вчера они как-то вообще не говорили, да…       Одежда — на пол, глаза в глаза. Смешать дыхание, прижать, огладить. Раздвинуть ноги коленом, втиснуться. Перебрать пальцами бархатистую нежность чужого члена. Смять жаждущие губы. Поддаться, впитывая жадно чужое дыхание…       Как оказалось, нескольких часов бумажной работы хватило, чтобы полностью восстановиться. А Саске и того меньше было надо — он моложе, темпераментнее и снова льнёт к рукам так, словно полгода провёл на шпионской миссии, а не только вчера ночью довёл крепкого здорового шиноби почти до обморока. И какая кровать, о чём вы, если стена даёт достаточную опору и можно закинуть ногу на чужое бедро, прижимая ещё ближе, прижимаясь самому.       Через сорок пять минут, после окончания первого раунда, Саске в приказном порядке был отправлен в душ, а сам Какаши принялся резать бутерброды. Жрать надо, какими бы интересными тренировками… Или не тренировками ты бы ни был занят. После выхода из душа Саске был оставлен наедине с бутербродами, а сам Какаши пошёл ополоснуться… Учиха мысленно восхитился такой продуманности, а сам приналёг на бутерброды. Такое сумасшествие было для него непривычным — но не пугающим. Саске вообще привык всему важному отдаваться полностью, с головой. А неважное Учиху не интересовало.       И если вдруг важным оказался Какаши… Вот уж точно не повод огорчаться.       Саске дожевал последний бутерброд, усмехнулся и пошёл мешать Хатаке принимать душ.