Медведь и цветы

Каждый человек должен иметь отдушину, хобби, чтобы его короткая жизнь была яркой, увлекательной, - такую фразу нередко озвучивала тетушка Люсиль, пытаясь навязать своей тогда еще маленькой племяннице хоть какое-то человеческое увлечение. Сама же Саманта считала, что у нее было прекрасное занятие, которое никак не уступало ни одному из уроков танцев или игре на скрипке, от которых ныли плечи и гудели ноги. У ее хобби был даже цвет – теплый багрянец, каким обычно окрашивались улицы Сен-Марлоу душными летними вечерами. Этот цвет был таким густым и осязаемым, будто сам был соткан из летней жары и усталости – он ложился на землю именно тогда, когда взрослые обычно возвращались домой и в доме напротив загорались тихие огоньки чужих жизней. Именно тогда Сэм выбиралась на подоконник и всецело окуналась в своё хобби – они следила за соседями. Родители, а в частности, тетушка, долго пытались приучить девочку к различным видам спорта, отдавали на уроки рукоделия и даже записывали в кружок театрального искусства, но уже тогда малышка чувствовала себя несколько неуютно, сторонясь шумных ребят. Нет, она не была отчужденной, не была изгоем – просто ей было трудно среди «чужих увлечений», словно она забирала частицу того, что ей не принадлежало у людей, которых она и не знала вовсе. А вот тех, кто годами жил в доме напротив, девчушка знала прекрасно, пускай ни с кем из них никогда толком и не разговаривала. Она просто смотрела в окна соседского дома, ожидая, пока вечерние огоньки их окон покажут о них что-то новое – простые живые картины чужих жизней. Когда Саманте исполнилось 12, мать все же смирилась с подобным увлечением и подарила дочери простенький бинокль, с удобным шнурком на шею, вызвав тем самым невероятной глупости спор о халатности, поощрении и игуанах. Зачинателем спора была все та же тетушка Люсиль, которая любила спор и игуан, а потому, никого уже и не удивляло, почему в разговоре о ребенке и хобби отчего-то вспомнились именно такие вот звери. Но Люсиль ушла, родители легли спать, а Саманта тихо выскользнула из нежных объятий одеяла и прокралась к подоконнику, у которого всегда стоял высокий старый отцовский стул – на нем очень удобно было сидеть, наблюдая за жителями дома напротив. А с новым биноклем все стало еще лучше. Такими спокойными были все вечера и ночи Саманты Ньюберт, вплоть до того момента, пока в доме напротив не появились новые жильцы. И случилось это 15 июля 2013 года, когда Саманте исполнился 21 год.