Четыре цвета бессмертия

Эдвард никогда не нравился ей. Хотя нет, не то. Скорее, он всегда ее раздражал. Однако о причинах этого довольно сильного, пусть и не особо трепетного чувства, девушка не задумывалась. Но в голове Марты что-то щелкнуло, и готовый ответ появился как по волшебству: они одинаковые. Слишком похожи, чтобы ей это нравилось. Она была большим любителем эскапизма, как выразилась бы ее подруга. То, что по всем съемным квартирам Марта умудрялась таскать свою драгоценную коллекцию в полном объеме, говорило о многом. Раньше она считала, что Варвара в каком-то смысле ее вторая половинка. Тоже не ладно с семьей, тот же уход от реальности. Но, как оказалось, у подруги была хотя бы мечта, пусть и в стадии ремиссии. Да и сердце она умела открывать, даже если полным придуркам. Она хотя бы искала, вопреки убежденности, что не достойна любви. А у самой Марты – только уход от реальности в чистом виде. «Зачем я бегу? – размышляла она, пока ноги несли ее вслед за отдаляющейся стенкой. – Можно же платформу вызвать. И почему Кипер пришел ко мне. Ведь любой другой вампир справился бы не хуже? Мила, например?» Но он, похоже, знал, что делает. Ведь она побежала. Марта призналась себе: ей всегда хотелось, чтобы кто-нибудь пришел и спас ее. Она недавно обвиняла Варвару в том, что та распугала всех, кто мог стать ее другом. Но разве не тем же занималась она сама столько лет? Никто не был достаточно хорош, чтобы занять свое место в ее жизни. А может она не была достаточно хороша, чтобы кто-то тратил свою жизнь на нее. Ей вдруг захотелось, чтобы вокруг был настоящий город: мелькали дома и переулки, шарахались в сторону прохожие. Может быть, платформу она не вызвала потому, что не смогла бы просто стоять в такой момент. Вдруг стены окрасились, приняли форму, обрели текстуру. Конечно, это не был масштабный урбанистический пейзаж, но прежде безликое пространство стало напоминать тоннель подземного перехода или заводской коридор. Пол, как оказалось, тоже двигался вперед. Но Марта все равно бежала. Запыхавшись, девушка остановилась. «Оживший» тротуар тоже замер. Облокотившись о новоявленную стену, она попыталась собраться с мыслями и отдышаться. «Все как-то безрадостно, – констатировала Марта, осмотревшись. – Но как у меня это получилось?» Через секунду она вспомнила о пластине-коммуникаторе и догадалась, что ей удается влиять на окружение через эту штуку. Прибор контактировал с ее мыслями, в отличие от простых аппаратов с вводом. Осмотрев пластину, Марта заметила нацарапанное слово «Gatekeeper». Судя по неровным сколам, этот полоумный человек сделал надпись сам. Интересно было бы поразмышлять над тем, почему его прибор настроен на мысленное управление, но подумав о Кипере, она вспомнила, что времени почти нет. Особенность новых декораций заключалась в том, что коридор перестал быть пузырем. Его прямые щербатые стены заканчивались где-то впереди прямоугольником белесого света. В этом мутном ярком пятне начал вырисовываться темный силуэт. – А ну стой! – закричала Марта, бежавшая уже из последних сил, ускоренная услужливым полом. Она не успела. Перед ее помутневшим от напряжения и ужаса взором открылась пустота, в которой висели все здания Гнезда. Опустив глаза вниз, она увидела Эдварда, падающего в никуда, в белую стерильную пустоту под ними. Все будто замедлилось. Марта замерла, держась за какую-то возникшую на стене трубу, почему-то ржавую. Она схватила воздух в том месте, где должна была быть рука этого сумасшедшего. Медленно, от пальцев к сердцу, начал подниматься холод. Что-то отделилось от здания. Сначала это была сфера, затем она превратилась в гигантскую руку, которая, будто куклу, поймала Эдварда. Она подняла его обратно к проходу и замерла перед Мартой, превратившись в простую платформу с ограждением и будто ожидала дальнейших указаний. Еще не оправившись от шока, она шагнула на нее и склонилась над вампиром. Он был без сознания. – Идиот, – сказала Марта, сдержав желание хорошенько треснуть Эдварда по лицу. В итоге, она решила оставить это на тот момент, когда он проснется. – В апартаменты, – скомандовала она, и платформа не спеша двинулась к соседнему зданию.