То, что осталось за кадром

      — Это конец света! Бал уродов! Психбольница в Психобруке! Как это вообще можно писать? Это же издевательство! Я никогда так не делаю, никогда так не поступаю! Да и вообще — чем я заслужила?! Я и так уже измучилась, а они?!       — Свон, родная, — Киллиан едва поспевал за Эммой, которая, не переставая ругаться, носилась по дому, чудом не сворачивая по дороге предметы, — да блин, детка! — дернувшись вперед, он зацепил ее локоть крюком и развернул к себе.— Объясни, в чем дело. Я не понимаю, чего ты бесишься. Кого убить? С кем разобраться?       — С аффторятами! — выпалила она, облизав губы. Джонс замер, приоткрыв рот, и между его бровей проскользнула складка.       — Короля Артура бил, Аида бил, Крокодила бил… Гномов бил, а аффторят пока не бил. Это вообще что за… зверь?       — Да некоторые даже похуже зверей! Они издеваются надо мной! Нами!       — Нами?       — Да, я же тебе показывала.       — Но там-то все вроде нормально…       — Нормально?! — вспыхнула Эмма, сверкая глазами. — А, ну конечно! Ты-то там главный герой-любовник, Казанова хренов! С кем тебя только не спаривали, гнида! И Реджина, и Белль, и мама, блин, даже с Дэвидом, с Робином!       — Ну, психи есть всегда… — протянул он, покраснев, — ты же знаешь, что я… ну того… традиционной ориентации?       — А хрен тебя знает! Каждый аффторенок же чем-то вдохновлен, значит есть, чем вдохновляться! Мало ли что ты от меня скрываешь, когда идешь на рыбалку или в море с парнями… Господи! — она отшатнулась, открыв от изумления рот. — Ты мне изменяешь с моим отцом?!       — Свон, я ведь говорил тебе, что тако было просроченным! — почти взвыл он, скрипнув зубами. — Говорил же, ну нельзя его есть, теперь тебя…       — Киллиан Джонс! — провозгласила она. — Еще одно слово и…       — И что? — фыркнул он. — Лучше покажи, чем ты там недовольна, мне интересно. Все, что я читал, было очень даже круто. Я там такой… желанный и наглый, всегда везде первый.       — Ага, — скрипнула она зубами, — ты-то везде весь из себя такой шикарный, а меня то насилуют, то похищают, то я едва ли не шлюха, которая спит то с бывшим, то с настоящим, то с другом, то с отцом! Ах да, периодически я еще детей лишаюсь и после этого пою соловьем, ибо я женщина сильная и не уделяю внимания такой ерунде, как потеря ребенка.       — Свон, ну это перебор…       — Перебор? Конечно, тебя-то ни разу не похищали и не насиловали чернокожие гномы, у которых волосы на яйцах заплетены косичками с резиночками с головами принцесс Диснея!       — Я даже не могу это представить, — протянул пират, побледнев, и почесал подбородок, — хотя даже не хочу, это слишком… слишком. Что там ты вообще читаешь, Свон? — нахмурился он и, войдя в ее комнату, взял со стола скомканные бумаги, пробегаясь по ним глазами. «Мы с Крюком пошли на скалолазание. Он меня сейчас пинком кинет. С ноги. Ты только не волнуйся, ладно? Он меня любит, и я его. Пока!» Что? — Киллиан вскинул брови, приоткрыв рот, и поднял на нее ошарашенные глаза. — Скалолазание? Со мной?       — Не переживай, у тебя не только в таких банальных ситуациях дополнительные конечности вырастают, — фыркнула Эмма. — А твой крюк и вообще вещь универсальная — может быть и рукой, и железкой, а ты даже насадки меняешь, чтобы, так сказать, разнообразить нашу жизнь. Это, кстати, хорошая идея, но…       — С ноги? — почти не слышал ее Джонс. — Я бы никогда тебя не ударил, ты же понимаешь это? Как им такой бред в голову пришел?       — Ну, знаешь, бывает, что в работе ты меня насилуешь, я в тебя влюбляюсь, и мы женимся, после чего ты превращаешься в коврик и идешь работать детским аниматором.       — Воу, — присвистнул он, беря другой листок. — А что тут?       — А тут вообще сказка. «Мы вернулись на корабль в полночь. Я хотела отправиться в мою комнату. Крюк схватил меня за руку. Я обернулась, Киллиан смотрел на меня. Он подошел ближе и поцеловал меня. Я схватила его за лицо, он меня за талию. Мы оторвались друг от друга. На моем лице осталась глупая улыбка. »       — Мне почему-то напомнило глупую шутку, которая у Генри в школе была.       — Ты про «он держал меня за руку, а я его за идиота. Он болтал без умолку, а я ногами»?       — О да, это шедевр школьного юмора, занятно. Ладно, давай дальше… Боже! — вдруг захохотал он, откинув голову. — Юная бунтарка…       — Чего? — нахмурилась она.       — «Юная бунтарка Эмма сидела на окне старой заброшки. Она нервно перебирала свой плейлист в поисках новой термоядерной песни, для улучшения, итак отвратительного настроения, девушка уже который раз сбегает из богатой приемной семьи.»       — «Дура! Ты настоящая дура! Зачем ты полезла в дуло пистолета?!», и правда, — усмехнулась она, проглядев ниже, — чего это я такая дерзкая стала, в дуло полезла.       — Дюймовочки в Сторибруке только не хватало, не надо нам намешивать еще ненужных персонажей, и так еле живем.       — А, может, это твой новый любовный интерес?       — Хочешь ролевые игры Жук и Дюймовочка? — ухмыльнулся Киллиан. — Только попроси.       — Фу на тебя.       — Вот так обычно и бывает, блин. Снова и снова рассказываешь, что тебе приснился наш секс, а я сижу и балдею, потому что это реально фантастика, что ты мне дала.       — Заткнись и читай.       — А вот это, кстати, уже даже честно, — поморщился Джонс, — твоя тактика — возбудим и не дадим.       Эмма скользнула взглядом по тексту, ухмыляясь каждой нелепой строчке. «— Эмма Куин, но, а вообще Свон. — Киллиан Джонс, мадам. — И что такой красавчик делает здесь? Один? Без девушки? — Эмма подошла вплотную к Джонсу. — Вы что хотите составить мне компанию? Киллиан подошёл ещё ближе. — Нет! — выговорила Эмма. — А все так хорошо начиналось, — пропел Джонс. — И не надейся.»       — Куин? — хмыкнул пират, облизав нижнюю губу. — А, может, ну ее Дюймовочку? Оденься лучше в Харли, она тот еще огонек.       — Вот и спи с ней! — рявкнула Эмма, сложив руки на груди. — Хотя… — она вдруг зашлась в громком смехе, — если ты покрасишься в зеленый…       — Так, другой листок, срочно! — побледнел Киллиан, тряхнув головой, как собака. — «Я хочу, чтобы ты Свон всегда была целой и невредимой» Эээ, — протянул он, облизав губы. — Как бы да, все верно, но почему-то странные ассоциации идут…       — Помолчал бы ты со своими ассоциациями. В одной работе ты вообще решил разнообразить нашу половую жизнь и накапал на меня воском.       — И?       — И?! Мне как бы нравится моя кожа, и я бы хотела и дальше в ней жить!       — Ха, — фыркнул он, перебирая листки, — а ты меня приковала к батарее!       — И что?       — И что?! А потом решила наказать шлангом от своего жука, а я… ну… Джанго освободился короче. И… мы залили соседей снизу. Кипятком.       — Такого я не читала… — присвистнула Эмма. — А кто это…       — А ну иди сюда, — выпалил Джонс, притянув ее к себе и задирая ее свитер.       — Ты офигел?!       — Да погоди, — он провел рукой по ее телу, хмурясь, и перевел взгляд на листок бумаги. — Тут сказано, что на тебе виднеются ребра. Хотел проверить.       — Ты идиот?       — «Ну хоть не страдаю ожирением,» — отозвался он и, поймав ее недоумевающий взгляд, кивнул на листок. — Что? Тут так написано. Кстати… — он задумался, поджав губы, — может, в этом секрет? Погоди, — отойдя в сторону, Киллиан снял крюк и положил его на комод. — Ну как?       — Что как?       — Возбуждает?       — Чего?!       — Блин, — огорчился он, — а тут сказано, что без крюка ты хочешь меня еще больше. Даже обидно, ведь врут, крысы, в наглую врут! Ни стыда ни совести…       — Блади хелл! — вдруг закричала Эмма, выронив бумаги, и, не долго думая, бросила скомканный листок бумаги в камин, поежилась. — А мне ведь когда-то нравились эти феи… Да и охотник этот ничего… Но чтобы они переспали в лесу… А потом… Господи, — она закрыла лицо руками, кусая губы. — Зачем я это прочитала?       — Ты спалила улики, так что я уже не смогу разделить твой ужас, Свон.       — И слава Богу! — вспыхнула она. — Не дай Бог решил бы научиться чему-то у них… Джонс, — ее лицо изменилось, когда увидела, как мужчина резко побледнел и зашелся кашлем, покрываясь красными пятнами, тряся головой и кусая губы. — Ты в порядке?       — Бекон… — почти жалобно прошептал он, подняв на нее глаза, — бекон и сыр… Перчик с соусом…       — Ты голодный?       — Я, кажется, больше вообще есть не буду… Особенно мясные рулеты.       — Ты когда головой ударился? А я не заметила.       — Да нет, просто… — он сокрушенно посмотрел на листок бумаги, — я даже не знаю, давать ли тебе это проглядывать, боюсь, аппетит перебьешь.       — Да в чем дело? — девушка забрала у него бумагу и скользнула глазами по тексту. С каждым прочитанным словом ее глаза становились все больше, а щеки — все краснее. — Член… ассоциируется с рулетом из бекона? — у нее резко сел голос… — Я, пожалуй, в вегетарианки подамся, а то что-то нехорошо.       — Так, — Киллиан взлохматил волосы и, облизав губы, посмотрел на нее исподлобья, — что-нибудь есть еще? Контрольный, как говорится.       — Наверное, — она с сомнением повертела в руках последние скрепленные листки бумаги, — правда, не уверена, что тебе можно это давать.       — А что? Боишься, что чему-то плохому научусь?       — Уж точно не хорошему… — фыркнула Эмма.       — «Джонс почувствовал, как язык Свон вторгается в его десны и проводит по небу», — прочитал он, вскинув бровь, — даже боюсь подумать, как это… «Эмма прижалась к волосатому торсу своего мужчины». Блади хелл! — взвыл он. — Это ведь неправда! Точнее… это звучит слишком мерзко. «Свон не заметила, как рубашка не спеша сползла по телу на пол.»       — Живность нынче озверела, — пожала она плечами, словно это было нечто абсолютно нормальное. — Кстати, — просмотрев текст, она прочитала попавшуюся на строчку, — «но ее нутро просто кричало от фантастического оргазма», — поймав его блестящий взгляд, блондинка облизала губы, — а ты так можешь?       — Это легко проверить, — усмехнулся пират, притягивая ее к себе.