То, что осталось за кадром

— И как ты это прокомментируешь? — прошипела Эмма на ухо донельзя довольному Киллиану, который с наглой ухмылкой оглядывал комнату, заполненную незваными гостями. — Я не при делах, лапочка, — отозвался он, облизав губы, — пришли вдруг… неожиданно… подарки дарят, поздравляют… Странные люди, знаешь ли. — Киллиан… — почти прорычала она, кусая губы. — А я ведь говорил, Свон, что у тебя столько друзей и родственников, что каждый второй псих делится своими тараканами дыхательным путем, — поймав хмурый взгляд девушки, он развел руками, — что? — А я ведь говорила Белль, что зря она на тебя учебник по биологии уронила… Ладно, их же можно как-нибудь выпроводить? — она почти уныло посмотрела на друзей. — Конечно, — кивнул Джонс, сложив руки на груди, — когда они съедят торты, которые сами же принесли, как и пирожные с фруктами, то уйдут. Сами. Ну, а если они откроют вино, которое притащил Дэйв, то… — Не продолжай. -… тебе придется их отвозить, — усмехнулся мужчина, обворожительно дернув бровями. — Так что, солнышко, терпи. И я бы посоветовал тебе отхватить что-нибудь вкусненькое до того, как ничего не останется. — Погоди, — она повернулась к нему, — почему это я буду отвозить их? Ты же их позвал, ты и расхлебывай. — Первое, — он поднял палец, — я их не звал, они сами, нечего на меня шишки скидывать, я не дерево и не белка. Второе, я не умею водить твою желтую посудину… — Машину, — почти простонала Эмма, потерев большими пальцами виски. — И ее тоже. Так что я физически не смогу их развести. И коронное, третье — эта самая… — он приподнял бровь. — Машина. — Спасибо, лапочка. Машина принадлежит тебе, а я у дам не беру. Ну, точнее беру, когда дают, — блеск его глаз заставил ее поморщиться и отвернуться, почувствовав странный укол в груди, — но давать все равно не дают, так что… — он грустно почесал нос крюком, — так что отвозишь все равно ты. — Похоронная, — прошептала она, закрыв глаза рукой. — Чего? — не понял он. — Ну говорят так — коронная похо…, а ладно, — Свон отмахнулась и, сглотнув, пошла к гостям.       Она так и не поняла, почему все они пришли да еще и начали поздравлять их с какой-то годовщиной, о которой лично она даже не подозревала. Девушка все еще пыталась переварить их третий с Джонсом поцелуй, который был первым на публике, после которого Дэвид носился с шампуром, как с мечом, и орал, что насадит на него Джонса по частям, пока Мэри-Маргарет, восторженно вздыхая, наперебой расспрашивала красную, как ее куртка, дочь, каково это — целовать пирата, ведь по мнению Снежки это было пределом мечтаний любой принцессы. В итоге шашлык, ради которого все семейством Чарминг-Свон-Джонс отправилось за город, сгорел и достался счастливому донельзя Понго, огурцы с помидорами таинственным образом исчезли, а желание есть пропало после того, как Нолан умудрился свернуть шампур в крюк, доведя Киллиана до истерики, да такой, что тот чудом не упал в заросший пруд, а когда все заметили лебедей, то пьяные вздрабан мужчины, которые минуту назад обещали поубивать друг друга шпажками для бутербродов, бросились ловить их, чтобы познакомить с Эммой, которая, попросту сорвав голос на этих идиотов, предпочла закрыться в жуке и сидеть там, включив музыку на максимум. В общем, выходные удались.       И вот сейчас эта толпа, состоящая из Мэри-Маргарет, Дэвида, Руби, Вейла, Динь и Робина, восседала на всех горизонтальных поверхностях небольшой комнатушки, которую Эмма сняла для себя, чтобы не жить с родителями, и которой в последнее время активно пользовался Киллиан. — Ура!!! — закричала Руби, поднявшись на ноги, сжимая в руке бокал. — За вас!!! — За кого-то, господи? — осведомилась блондинка, поджав губы. — Я просто не понимаю, почему вы все… — Ты забыла? — ужаснулась Белоснежка, едва не подавившись виноградным соком. — Такая дата, а ты… — Киллиан-то не обиделся? — фыркнул Робин. — А то вы, женщины, голову снимаете, если мы случайно забудем, что знаем вас именно три года, два месяца, один день и тридцать три секунды, потому что это, блин, число красивое! — Он тоже не в курсе, — упрямо сложила руки на груди Эмма, но тут пират, протиснувшись в комнату, оскорбленно фыркнул. — Кто? Я? Я все помню. А ты… охохо, Свон, как же ты могла забыть, — наигранно надувшись, он поджал губы, откинув голову назад. — Вспоминай. — Ты только что говорил, что… клоун, блин, — процедила она, покачав головой. Поймав недовольные взгляды окружающих, она развела руки, признавая поражение. — Все, я сдаюсь. Что за годовщина? — Два года, два месяца и два дня, — блестя, как начищенный плащ, провозгласила Руби, вскинув руку в воздух, словно она первая пришла к финишу на гонках. Все восторженно завопили, улюлюкая, а Эмма, продолжая пялиться на них, как на ненормальных, хмурилась, не понимая, с чего их так разносит. — Что, не поняла? — удивилась Динь. — Я не принимаю участия в бале психов. Случайно заглянула, спутала с библиотекой, куда отправлялась как раз искать книгу, как бороться с тараканами друзей. Может, средство какое есть… — Алкоголь и никакой тайны, — усмехнулся Вейл, дернув бровями, — а к нему мы, правда, сознаюсь, уже немного приложились, пока вы, чертята, о чем-то болтали на кухне. — Так что я не понимаю? — перебила его Свон, цокнув языком. — Что за глупая дата? — На что похожи двойки? — подсказала Мэри-Маргарет. — На двойки, нет? — На лебедей, Свон, — усмехнулся Киллиан и, звонко поцеловав ее в щеку, подошел к столу и налил себе какой-то странной жидкости из бочонка, — ну и еще немного на крюк, если задуматься и иметь воображение, чем лично я, например, не обделен… иначе как бы я так долго терпел твое присутствие во всем этом камуфляже… — добавил он уже тише себе под нос. — Так что, лапочка, двойка — наша цифра. — Бал уродов, — простонала девушка, закрыв лицо руками, — и вы правда ради этого собрались? — Ну, знаешь, — Руби пожала плечами, — нормальных отношений у вас нет, вот мы и празднуем хоть что-нибудь, а то совсем тоскливо, что самая переживаемая обществом пара Сторибрука все еще не сошлась. — Вот очень точно сказано, — кивнул Джонс, — не хорошо как-то, лапочка. Надо исправлять ситуацию. Как на счет того, чтобы все сделать правильно прямо сейчас? — С тобой я потом поговорю, — ткнула она в него пальцем, и он только ухмыльнулся. — Как скажешь, детка. Можно даже подольше и не только поговорить. И поверь, на утро я не назову тебя своим личным сортом древесины… По крайней мере я очень на это надеюсь. — Господи, кто вообще был инициатором нашего общения? — поморщилась Эмма. — Однозначно алкоголь, потому что ты была пьяна. — А ты? — А я пират, мне можно, да и вообще по статусу. — Блин, все чаще убеждаюсь в том, что все мужики — козлы. — Однозначно, — хором подтвердили Дэвид, Робин и Вейл. — И ты тоже, — фыркнула Свон, не в силах сдержать улыбки при виде щенячьих глаз Киллиана. — Конечно. — И зачем я с тобой связалась? — покачала она головой, улыбаясь уже во все тридцать два зуба. — И мы плавно перешли к вопросу, почему все девушки — дуры, — лучезарно улыбнулся брюнет и, поцеловав ее в щеку, подошел к столу с подарками, картинно поправив крюк, — ну что, посмотрим, что наши гуси-лебеди заслужили на свою глупенькую дату. ***       Час спустя, разобрав все подарки, Эмма и Киллиан, не переставая смеяться, хотя их лица уже ныли от постоянных улыбок, вышли провожать гостей, обмениваясь теперь понятными только им шутками. — Ой, точно! — вдруг спохватилась Руби и, стряхнув руку Вейла со своих бедер, подошла к ним, роясь в сумочке. — Главный подарок, который вы просто обязаны опробовать прямо сейчас, потому что в трезвом состоянии у вас не хватит духа. Это очень круто, правда, так что приятной игры. — Игры? — недоумевающе выгнула Свон бровь, вертя в руках тканевый мешочек, но шатенка, многозначительно подмигнув ей, села в машину, и оба автомобиля выехали со стоянки, скрывшись за углом.       Вернувшись в комнату, они уселись на диван и, перевернув мешок, увидели, что на пол упали два кубика, раза в три больших, чем игральные, и ярко-зеленого цвета. — Что за штука? — нахмурился Киллиан, взяв один и крутя его в руке. — Коснуться, ласкать, кусать… Чего?! — Ухо, живот, шея… — шептала параллельно с ним Эмма, краснея с каждым словом, и прикрыла глаза, поджав губы. — Вот Руби дает… — Так что это такое? Я не в курсе, Свон, просвети. — Неа. Ни за что. — Я ведь сам выясню, ты же в курсе? — Ага, ты? Каким образом? — У меня свои… способы убеждения, — он ухмыльнулся и подался к ней, обдавая запахом алкоголя, и девушка, засмеявшись, отпихнула его от себя. — Ладно, объясню, только не лезь. — Тебе же нравится. — Конечно. — Я серьезно. Я же вижу. — Джонс. — Свон. — Киллиан. — Эмма? — Правила говорить или как? — Так мы играем? — голубые глаза возбужденно заблестели. — Что-то мне подсказывает, что это будет интересно. И не только. — Вот «не только» — самое верное, — вздохнула она, взяв в руки кубики, и, сглотнув, начала, — на одном кубике написаны, что очевидно, части тела, а на втором — что нужно с этой частью тела сделать, если объяснять примитивно. Игроки по очереди бросают оба кубика и… — И воплощают указания на кубиках? — просветлел Джонс. — Блади фантастик, я в деле! — Кто бы сомневался, — проворчала она и отшатнулась, не дав мужчине забрать кубики, — э, нет! — Что, хочешь начать? — он насмешливо дернул бровями. — Как скажешь, Свон, только главная часть тела тут не обозначена, так что по-полной ты не оторвешься. — Да ну тебя, — фыркнула блондинка и сползла на пол, отпихнув ногой пуфик. Поймав недоумевающий взгляд брюнета, она лишь пожала плечами, — что? Так удобнее. — Как скажешь, лапочка, — отозвался он, опустившись рядом, следя за тем, как Эмма, зажав кончик языка в уголке губ, бросила на пол два кубика, крепко зажмурившись. — Оу! — Что, все плохо? — прошептала она, открыв один глаз. — Живот и ласкать. Не так уж и плохо. Ну… — промычала Эмма, повернувшись к нему, и Киллиан нагло усмехнулся. — Для того, чтобы ласкать мой живот, нужно до него добраться. — Какой же ты… — фыркнула она, закатив глаза, и, торопливо расстегнув его рубашку, провела кончиками пальцев по его животу. — Эээ… — Ты не ласкаешь, Свон, — обиженно протянул он, — а боишься. Он не живой, не съест тебя, поверь, я его покормил. Так что ты вольна в своих действиях. — Идиот, — улыбнулась она, нежно проведя рукой по его кубикам, и мужчина блаженно облизал губы, откинув голову на сидение дивана. — Можешь продолжать двигаться… вниз, — он сверкнул глазами, и Эмма шумно сглотнула, отодвинувшись, и подтолкнула к нему кубики, сложив руки на груди. — Твой черед. — Легко, — подхватив кубики в кулак, Киллиан подбросил их в воздух и бросил на пол, закусив нижнюю губу, — блин, это не интересно, — надулся он, — коснуться и губы. Слишком просто. — Кому как, — облегченно выдохнула Свон, отбросив волосы с лица. — Но, знаешь, — он ухмыльнулся, — тут же не сказано, чем именно коснуться, — его рука скользнула по кожаному ремню, и зеленые глаза испуганно расширились. — Ладно, шучу, не будем торопиться. Тогда будет язык, — улыбнулся он и, поймав ее подбородок, притянул к себе, пристально глядя в ее глаза, и, не разрывая зрительный контакт, наклонился вперед и провел кончиком языка по ее нижней губе, заставив ее вздрогнуть и сдавленно застонать. — Киллиан… — Бросай, Свон, — шепнул он, закусив нижнюю губу, и отодвинулся, шумно выдохнув.       Атмосфера в небольшой комнате все больше и больше нагревалась, угрожая взорвать градусник, висящий с обратной стороны стекла. Снова стук кубиков о пол и столкновение двух взглядов над гранями. — Щекотать и ухо, — блондинка хмыкнула, вскинув брови. — Как можно щекотать ухо? — И то правда, — Джонс почесал крюком подбородок, — с ухом обычно другое делают, а тут щекотать… Ну что ж поделать, щекочи, — он повернулся к девушке, и та, захихикав, подползла к нему на коленях. — Боже, как глупо, — засмеялась она, шевеля пальцами по его вмиг покрасневшему уху, не в силах успокоиться, и Киллиан вторил ей звонким смехом, морщась и дергая плечом от ее прикосновения. — Что, щекотно? — Сам в шоке. Хочешь попробовать? — Бросай уже. — Давай… Целовать и ахо… Это как понять? — Ну, «ахо», вроде, значит, что предмет ты сам выбираешь… — румянец вернулся ее щекам, и она закусила нижнюю губу, — так что… — Что бы мне поцеловать? — усмехнулся он, оглядев ее тело, — так, шея и грудь еще осталась, так что их не трогаем. Но что на счет… — Даже не думай, — предупредила Свон, сдвинув колени, — даже не мечтай. — Какая ты извращенка, лапочка, — зашелся он смехом, — я о другом, — подтянув ее к себе, он скользнул губами по ее ключице, распаляя девушку своим дыханием. Поймав ее затуманившийся взор, Джонс довольно кивнул, — так и думал. Твой черед, шериф. — Да уж… — прошептала она, встряхнувшись, и потянулась к кубикам, с каким-то маниакальной страстью перемешав их в кулаке перед тем, как бросить. — Кусать… и грудь. — Я попал в рай, — расплылся Киллиан в улыбке, подняв голову, — я готов, кусай. — Боже, — Эмма поморщилась, — звучит очень пошло… хотя… — толкнув его на спину, немало удивив, она усмехнулась, облизав губы, — уже не важно, — и, окончательно стянув его рубашку, скользнула зубами по его ключице, медленно спускаясь к груди. Брюнет, зашипев сквозь зубы, запустил руку в ее волосы, притягивая ее ближе, и слабо застонал, когда ее зубы прикусили его плечо. — Э, нет, — тяжело дыша, отмахнулась Эмма, не дав ему обнять себя, — бросай… кубики… — Я помню, что у нас осталась шея и ахо, — прошептал он и, резко перевернув ее, навис над девушкой, сверкнув бешеными глазами. — И я знаю, что мы еще не делали, точнее какого глагола у нас не было. — И какого? — просипела она, задрожав. — А ты угадай, — едва слышно отозвался он и, наклонившись, провел языком по ее шее и чувствительной коже за ухом, — и этого тоже не было, — продолжил он, ущипнув ее ягодицу, и девушка зашипела, подавшись бедрами ему навстречу, выгнувшись дугой, — и даже этого… — сладко закончил он, дернув ремень ее джинсов и проникая пальцами под уже влажное белье, — так и знал, лапочка… — Просто молчи, — простонала Свон в его губы, накидываясь на них жарким поцелуем. Куда-то слишком быстро делась их одежда, смятая бесформенным скопом и откинутая за диван. Тела, разгоряченные вроде бы смешной игрой, тесно сплелись, прижимаясь друг к другу каждой клеточкой.       Девушка, уже не сдерживаясь, застонала, когда Киллиан, выйдя из нее почти полностью, грубо толкнулся в нее до основания, заставив впиться в его спину ногтями и скрестить ноги за его спиной, чтобы быть еще ближе. — Свон?.. — просипел он ей на ухо, немного сбавив темп. — А?.. — Мы, кажется, должны Руби. — Подумаем об этом позже, — ухмыльнулась Эмма, проведя зубами по его подбородку, — сейчас мне нужен только ты.