То, что осталось за кадром

      Эмма поняла — довольно. Хватит. Достаточно. Ну, и другие подходящие под данную ситуацию наречия. Снова и снова они с Киллианом, сталкиваясь, как магниты, врезались друг в друга не теми концами, расходились, снова и снова отвлекаясь на спасение мира, очередной бэби-бум и призрак прошлого, снова и снова отделывались обещаниями и пустыми романтическими клятвами, которых уже давно было невероятно мало. И она поняла — пора действовать.       Полный смущения час в магазине белья, полчаса в магазине духов, трехмесячная зарплата осталась в парикмахерской и маникюрном салоне, час подготовки макияжа, и девушка замерла перед зеркалом, поджав губы. Ей казалось, что это не она, что она смотрит не на себя, а на картинку из Плейбоя, как из того, что она один раз нашла в столе Нила. Ярко-красные губы, густые, длинные, угольно-черные ресницы, стрелки, придающие глазам таинственность, зарумянившая от смущения кожа лица, ниспадающие на плечи и спину завитые крупными локонами золотистые волосы, черный лиф, плотно облегающий упругую грудь, черные кружевные трусы, аккуратно сидящие на округлых бедрах, длинные ноги в изящных туфлях на шпильке. И огромные, блестящие волнением и ожиданием зеленые глаза. — Ну что, Свон, — прошептала она самой себе, постаравшись выдавить улыбку, и коснулась кончиками пальцев своей щеки, словно до конца не веря, что это действительно она, — сегодня ты это сделаешь. Невозможное. Соблазнишь четырехсотлетнего пирата, у которого женщин было больше, чем ты, возможно, видела за свою жизнь. Ну, а что, собственно, делать, если этот бабник оказался на редкость упрямым и слепым на все намеки и просьбы? Идиот. Он, что, думает, что я сплю с каждым встречным и поперечным? Да меня никто не любил со времен первой беременности, а это столько лет… И я хочу оказаться рядом с ним, хочу почувствовать его не только душой, но и кожей. И… Боже… — она закрыла лицо рукой, горько усмехнувшись, — говорю сама с собой, как психически больная, переживаю, как буду выглядеть, переживаю из-за того, будет у меня сегодня секс или нет. Что за чушь…       Едва слышно ступая, она, собравшись с силами и натянув дежурную, самую соблазнительную улыбку, на которую только способна, и вошла в комнату, где за компьютером сидел Киллиан. Он был в восторге от современного мира, бытовой техники, гаджетов, просто не веря, что люди додумались за столько веков создать нечто подобное, упрощая жизнь. Но больше всего его поразили компьютерные игры, ради которых он даже согласился научиться пользоваться мышкой и клавиатурой, подолгу ругаясь каждый раз, когда крюк цеплял клавишу, рискуя вытащить ее из панели.       И вот сейчас девушка замерла в дверях, прислонившись к дверному косяку, положив руку на бедро и прогнувшись в спине, думая, что стоит в соблазнительной позе, не до конца понимая, как она должна выглядеть, эта сама соблазнительная поза, чтоб ее черт побрал.       Откашлявшись, она пару раз попыталась поменять положение рук, но в итоге, плюнув, произнесла хриплым голосом, надеясь, что он прозвучит заигрывающе и возбуждающе, а не будет походить на карканье простуженной вороны. — Киллиан? — Да, Свон? — отозвался он, не отвлекаясь от экрана. Эмма открыла рот, чтобы продолжить, но тут он, чертыхнувшись, ударил кулаком по экрану, который был весь исполосован полосками от крюка, когда он путал руку. — Блади хелл! Опять потопили! Да в жизни меня никто не топил, а тут… Крысы! — Киллиан, — кашлянула она, поджав губы, и, медленно подойдя к нему, положила мелко дрожащие ладони на его плечи, прижавшись губами к его затылку, — я хотела тебе кое-что показать. — Да? И что же? — прошептал брюнет, хмурясь, вцепившись рукой в мышку. — Опять попал, идиот! — Киллиан! — Эмма напряглась, скользнув руками под его рубашку, лаская напряженную грудь и мускулы мужчины. — Посмотри на меня, пожалуйста. — Я уверен, что ты прекрасна, — рассеянно отозвался он, не моргая, — но у меня сейчас важная битва против дурака, которого зовут Черная Борода. Это дело чести, лапочка. — Ну и… ну и… ну и пошел ты! — не выдержала она и, огрев его по затылку, выскочила из комнаты, хлопнув дверью.       Киллиан, тяжело вздохнув, пару раз моргнул и, проведя рукой по уставшим глазам, посмотрел на экран. Потом закрыл одну вкладку и, сглотнув, открыл другую, проверяя, что его герои успели сделать без его ведома за пару секунд. — Господи, Джонс, опять ты с Милой флиртуешь, — процедил он, покачав головой, отменив последнее действие высокого мужчины в черной одежде, — у тебя есть жена и три ребенка. Ну, точнее, пока что два, но третий сейчас будет. Так, Эмма, ты где? Опять, чертовка, шепчешься с Грэмом? Не нравится он мне, какой-то он слишком волосатый… Ах да, точно, я же его оборотнем сделал. Идиотское обновление… Слава Нептуну, мне хватило ума не делать Джонса вампиром, вот бы была потеха. Так, на кровать, расслабиться, зачать ребенка… — с грустью глядя на то, как темноволосый мужчина подмял под себя светловолосую девушку, забираясь с ней под одеяло, пират тяжело вздохнул, поджав губы. — Да уж, Свон, пока только так я и могу тебя любить, отнекиваясь и зля тебя. Иначе как я объясню, что твой отец пригрозил мне отрезать самое дорогое во сне? А такого рода насадка тебя, моя радость, точно не устроит…