***
Когда приветствия, как и ранний ужин, были закончены, Реборн со вздохом и неким разочарованием отдал Тсуне часть ее оберега. Глаз весело завертелся, радостно прыгнув на открытую ладонь девушки. Савада-Аддамс погладила веко глаза и, сняв с себя цепочку, обратно закрепила его на место. Ламбо наблюдал за этим с невероятным любопытством, а вот друзья девушки не скрывали облегченного выдоха. Хаято теперь подумал, что можно спокойно курить и не взрывать полшколы, которая приковала свое внимание к подруге. О чем думал темная лошадка Ямамото, ему оставалось только догадываться. Уэнсдей же довольно похлопала себя по щекам, и, махнув рукой, чтобы к ней подоспел сундук. Гокудера подумал, что технологии Америки ушли дальше японских, а малыш Бовино запрыгнул на крышку сундука, прося девушку: — Покатай, покатай! — он притопывал по крышке, что той явно не понравилось, поскольку она резко открылась и катапультировала ребенка точно к готической люстре, на которой тот и повис. Раздался довольный смех, и Ламбо начал раскачиваться как маятник. Тсунаеши подумала, что точно также палач раскачивает топор, когда готовился к священному действию прерывания жизни. Зрелище было завораживающим, а перед глазами предстало лезвие, которое словно маятник раскачивалось все медленнее и медленнее, настигая хрупкую шею жертвы. Стук чего-то об стол отвлек ее от возвышенных дум. Савада-Аддамс посмотрела на довольную кузину и то, что она достала. О, это было великолепным произведением мрачного изящества, от которого веяло опасностью и чужой кровью — мраморно-черная шкатулка, вырезанная настолько тонко, что даже граф Дракула и лепнина его склепа стояли бы и завидовали, упиваясь этим ощущением. — Думаю, она идеально подойдет, к тому же воров будут ждать много мучительных моментов. Со скорым пятнадцатилетием, Тсунаеши. Девушка провела подушечками пальцев по одной завитушке, почувствовав разъедание кислоты. Старые добрые яды девятнадцатого века. Тсуна была невероятно тронута, почти как двоюродная тетушка Эспер в палате для душевно-счастливых. Мисс Аддамс пришлось стоически держать лицо равнодушным, чтобы также широко не улыбнуться, как кузина, которая несвязно щебетала под аккомпанемент хруста позвонков и скрипа костей. — А разве дарить подарки раньше срока не плохая примета? — потянула Бьянки, с тоской смотря на брата в прорезе маски. Самой захотелось вспомнить детство и сдавить милого братика в объятиях, угостив ядовитой кулинарией. От осознания такого большого подарка Тсуна обрадовалась еще больше. Неужели маленькие несчастья наконец-то повеют тонким могильным холодом и заглянут к ним на огонек? Неужели они теперь не будут убегать от нее и дарить отвратительные жизнерадостные цвета? От таких перспектив Савада-Аддамс облизнула губы, представляя, что можно будет придумать в таких условиях. О, это будет незабываемо. — Уэнсдей, ты лучше чумы и кровавого инквизитора! Мисс Аддамс не удержалась от очаровательной улыбки, которой могли позавидовать все начинающие обольстительницы и змеи-искусители. — Ты еще не знаешь, что приготовил папа с дядей Фестером. Даже не проси, не скажу. Савада-Аддамс довольно выдохнула. Уэнсдей знала толк в мучительных и кисло-сладких пытках. Реборн же прикрыл глаза полями шляпы, чтобы никто не увидел блеска его глаз. Киллер подумал, что такое веселье стоит того, чтобы наведаться к родне Наны и познакомиться поближе. А Альянс переживет это, к тому же, ядовитое гостеприимство поможет держать будущих Хранителей в тонусе! Да и пироги донны Савада-Аддамс стоят любых мук и развлечений в стиле их семьи. — Смертельно жаль, что каникулы только через пару недель, и мы не сможем уехать. — Тсуна вздохнула, с тоской вспоминая скучную школу, где только друзья скрашивали пресные со вкусом тины деньки. — Маман еще не вернулась от папочки. Гокудера кивнул на слова подруги, отчего Аддамс нахмурилась. Когда она сбежала из дома, проклиная будущую дорогу, мама сентиментально достала черный кружевной платочек из тонкого шелка, махая ей с крыльца, желая мучительной дороги и безудержного веселья со вкусом металла. Такие пожелания и оптимистам под хвост. Совсем забыла про разные образовательные системы, и что у кузины занятия заканчиваются в июле. — Я найду, чем себя занять, — Уэнсди хищно взглянула на Реборна, который отвесил ей многозначительную усмешку. Волнующе и трепетно, как раз то, что надо для испытания нового папиного арбалета и кинжалов. — К тому же, в прошлый раз я так и не поквиталась с теми блюстителями порядка. Планы у любимой двоюродной сестры были грандиозные, и Тсуна даже позавидовала. Но, с другой стороны, кто мешает ей присоединиться?***
Утро было невероятным, и даже вечное солнце не вызывало желание посетить ледники Преисподней. Возможно, всему виной то, что к развлечениям Уэнсдей подходила всегда с фантазией, вовлекая в этот процесс всех обитателей, либо великолепная паста Бьянки с эффектом внутреннего кровотечения, пришедшая кузине по душе, но в доме царила мрачная идиллия, прерываясь звуками выстрелов, динамитных залпов и лязгом кинжалов и шпаг. Как же она давно не разминалась всерьез. Права Уэнсди, что нужно обязательно заглянуть на семейную площадку в Кокуе Ленде и насладиться всем в полной мере. Гокудера мечтательно покуривал, ведя под руку довольную Тсунаеши. Мисс Аддамс оказалась отличным противником с умом сумасшедшего гения, что Хаято понял, что нашел еще одну родственную душу. Кузина подруги сказала, что они с Бьянки едут к ним на лето и это не обсуждается. О, если та площадка с минным полем и мастер Фестер будут там, то это будет так волнующе и опасно! Гокудера ощущал тот вызов, который уже принял его маленький безумный гений! Нужно будет обязательно доработать состав динамита. Киоко и Рехей махали руками на перекрестке, где приветливо улыбался еще и Такеши. Видя довольные лица двух друзей, Сасагава-младшая расцвела и засветилась тем счастливым светом, что даже Тсуна ничего не имела против. — Доброе утро, Тсунаеши-чан, Гокудера-кун, — Киоко смотрела на таких радостных ребят, от которых невольно подхватила это настроение. — Добрее только палач на инквизиции, Киоко-чан, Сасагава, Такеши, — Савада-Аддамс пребывала далеко от всех в своих темных мечтах разнообразных траурных цветов, где стоит могильная тишина и ощущается несравненный букет из обреченности, мук и таинственности. Хаято тряхнул головой, чтобы выйти из этого состояния. Он взглянул на Ямамото, чей взгляд не обещал ничего хорошего, когда тот смотрел именно на руку Тсунаеши, которую Гокудера придерживал под локоть. Интересная реакция, и почему-то подрывник уверен, что будущая Черная Вдова это заметила, поэтому и была вчера так дружелюбна. Еще одна интересная деталь, надо отметить, что бейсболист не особо был удивлен причудами семьи подруги, значит, он давно за ней наблюдал, либо такой уклад для него не в новинку. Пожалуй, он поделится этими наблюдениями с Уэнсдей, а то больно любопытно, как мистеры Аддамс соединили кровавый саркофаг, ядовитые испарения и комнату с метательным оружием в одно приспособление для проверки будущих кандидатов в родственники. — Ты экстремально тихая сегодня, Савада! — Рехей, несмотря на свою открытость, всегда мог подметить детали, на что девушка кивнула. Она чувствовала себя серой тиной в затхлом болоте Канзаса, такого единения с самой собой у нее давно не было. Кто бы знал, как сейчас ей хорошо. Хоть прямо сейчас на метлу и в небо. — Жуткая тишина — лучший комплимент за сегодня, — Тсунаеши улыбнулась, правой рукой поправив свой амулет, при виде которого Киоко выдохнула, успокоившись. — Хаято, дальше я дойду. Гокудера отпустил локоть, чтобы в следующее мгновение наблюдать за плавной и легкой походкой Савады-Аддамс, готовой вновь встретиться с ГДК и пригласить его в гости. Все же, такими интересными собеседниками не стоит разбрасываться.***
Тсунаеши раскрыла свой зонтик, чтобы солнце не пекло. Их сегодня отпустили на два урока раньше, что немного ее озадачило, отчего она выплыла из состояния радостного удушья. Атмосфера была такой же, как и у гостеприимной тетушки Аделаиды, которая хоронила очередного мужа, что Савада-Аддамс почувствовала себя как дома, правда, подавленное состояние не очень шло Киоко-чан, которая с беспокойством смотрела на своего брата, а так ничего необычного, чтобы вызвало такое состояние всей школы, она не знала. Может быть, они на интуитивном уровне ощущают, что в городе появилась еще одна Аддамс? Гокудера задумчиво смотрел в небо, размышляя о формулах и химических составах. В таком состоянии Дымовую бомбочку трогать не хотелось — ей ли не знать о тонкой грани морозного вдохновения? Пусть развивает фантазию, она не станет мешать. Еще и Хибари Кея куда-то запропастился, что она так и не смогла передать приглашение на чашечку цианистого калия с жасминовым чаем. О, вкус такой интересный. Можно было бы еще устроить квест из смертельных ловушек, и призом было противоядие. Гость бы оценил развлечение, но, видимо, с этим придется подождать. — Тсуна, — Ямамото был непривычно хмур, что Саваде-Аддамс захотелось растянуть ему щеки, чтобы не принимал все так близко к сердцу, хотя такой тяжелый взгляд невероятно ему шел, заставляя смотреть лишь на него. Опасная дрожь завладела ей, а она отстала от задумчивого Хаято, чтобы услышать то, что хочет сказать бейсболист. Внутренняя сирена приятно урчала, ожидая своего десерта. — Ты что-то хотел сказать, Такеши? — девушка наклонила голову вбок, выжидательно смотря на одноклассника. Ведьминское чутье тянуло к нему, будто в этот момент он откроется сильнее, показывая свою сущность. Это не могло не волновать до нервных судорог. — На учеников начались нападения, будь осторожнее, — в глазах ни капли смеха, полная серьезность и уверенность в том, что она не пропустит такое представление, из-за чего на дне глаз видна кровавая жажда, которую он так часто прятал. Тсунаеши уверена, что у нее сейчас точно такой же взгляд, как и у него. Серьезный, уверенный, предвкушающий и с той самой тенью ожидания кровавого праздника, которого требует душа истинной Савады-Аддамс. Она подошла к нему ближе, остановившись буквально в паре сантиметров. — Не волнуйся, — алые губы подарили одну из лучших улыбок. — Я обязательно позову тебя повеселиться. Внутренняя сирена очаровательно заныла, подсказывая, что осталось недолго, и они найдут еще одну родственную душу, создав кровавый хаос с нотками завораживающего безумия, что даже предки в адских котлах будут ими гордиться. Ведь осталось совсем немного...