Замена

Сегодня Дазлинг Стар не везло. Не везло конкретно. Сначала она в третий раз провалила зачет. Потом едва не попалась на выходе из школы. Затем попался какой-то неправильный жеребец из которого и сил-то совсем не текло: ну как можно сидеть в баре с кобылкой, обнимать ее, и ничегошеньки не чувствовать, учитывая, что не являешься зависимым от чужой любви перевертышем? И вот теперь, апофеозом, ночной стражник. И кто скажет, что могло быть хуже? Чейнджлинг училась в кентерлотской школе для одаренных единорогов вот уже больше полугода и даже имела в обучении определенные успехи. Хотя одноклассники теперь почти постоянно видели ее сонной, вернее считали слабость за сонливость – несмотря на использование всех доступных источников питания, сил не хватало катастрофически. Любви не хватало отчаянно. И это несмотря на всю легкомысленность и любвеобильность пони. Но с каждым днем Дазлинг Стар все отчетливее понимала, что никуда от сюда не уйдет. Просто не сможет. Не хочет. Она использовала все возможности, тянула энергию почти из всех окружающих пони, а ее все равно не хватало. Вот только сдаваться «единорог» не собиралась. И она снова на прополую флиртовала со всеми жеребцами в школе, снова выходила ночью за ворота этой школы, меняла облик и флиртовала уже со случайными жеребцами в случайных барах. Она почти не спала: когда у чейнджлинга достаточно энергии ему не нужно спать. А каждый день выжимал из Дазлинг все соки и всю собранную накануне любовь, что приходилось начинать сначала. Сегодня же ей не везло. Сидящий рядом пони кажется думал лишь о физическом контакте и себе любимом, не интересуясь не то что характером, кажется даже внешностью партнерши. Впрочем, хоть сейчас она и была светло-зеленой пегаской, если ее не запомнят – это даже плюс. Из-за постоянной потребности одной «талантливой единорожки» в городе и так участились «нападения» чейнджлингов. Кобылка уже собиралась поискать удачи, а вернее любви, с другим жеребцом, встала, еле передвигая от слабости ноги, но оказалось, что неудачи этого дня для нее еще не закончились. Наверное он пытался галантно ее поддержать, наверное со стороны это выглядело не так, ибо стоило чейнджлингу сделать не очень ловкий шаг в сторону, как ее поддержал уже другой представитель мужского пола, причем недвусмысленно загораживая от первого. Кобылка подняла взгляд и обомлела: рядом с ней стоял темно-синий единорог в темно-синих же доспехах, только спереди которых ярким золотом почти горел в отраженных огнях символ-щит. Ночная стража. Конец. Опасность. Сбежать хотелось почти на уровне безусловного рефлекса. Но вместо этого чейнджлинг подняла на врага испуганные глаза. -- Мисс, вы в порядке? – Поинтересовался стражник, поймав ее взгляд. Она же заглянула в его почти желтые очи, и едва не упала – какую бурю можно было прочитать только по взгляду жеребца – удивительно. Кивнула Дазлинг кажется только на рефлексах, сама себе не веря. Но времени разобраться, что же такого она на дне его глаз увидела, у чейнджлинга не оказалось: чуть выше, что пришлось туда посмотреть, на кончике его рога, разгоралась вспышка магии. Единорог собирался колдовать. И этого никак нельзя было допустить. Остановить. Сейчас. Немедленно! Дазлинг подскочила к жеребцу спереди и, слегка надавив копытом ему на шею, поцеловала. Сильно, страстно. Провела язычком по его нижней губе, прося впустить ее, позволить ей… и моментально захватить, почувствовав мимолетное согласие, ласкать, посасывать, прикусывать… и наслаждаться этим самой. Совершенно неожиданно для себя, кобылка поплыла первой, и в следующее мгновение уже стражник делал с ней все, что мог пожелать. Абсолютно все. Вот уж что его чувств (или желаний?) хватит на них обоих, Дазлинг точно не ожидала. И все же в нем вдруг оказалось столько нереализованных эмоций, что даже легкой симпатии к симпатичной, беззащитной и доверчивой кобылке хватило чтобы подкормить чейнджлинга. А может этот ураган ей просто понравился. До умопомрачения. Вынырнула она из этого угара страсти только когда поняла, что жеребец не скинул каст заклинания, и более того, поняла, что именно единорог наколдовывал. Почувствовала это всем естеством. Античейнджлинговое. Если точнее, то лишающее личины, блокирующее способность менять облик и, к сожалению, на достаточно продолжительный срок. Наверное стражник собирался применить магию против ее спутника, но… это конкретное заклинание площадное, и чейнджлинг тут совсем не один самовлюбленный бесчувственный жеребец. А значит решение было правильным: этот потрясающе целующийся единорог не должен завершить свои магические манипуляции. Не разрывая поцелуй, и по-прежнему позволяя ему все, кобылка чуть изменила наклон головы и коснулась его рога своим, нематериальным сейчас, но по-прежнему действующим. Да, она рассекретится и об образе зеленой пегаски можно будет забыть, но хотя бы не останется в своем истинном виде в окружении пони. Сейчас главное – уйти, спасти свою свободу и жизнь. И для этого все средства хороши, в том числе и «слизь». По крайней мере именно так уплотненный сгусток энергии перевертышей называют пони. Дазлинг Стар старательно окружила его рог энергией, пользуясь тем, что только что из жеребца и вытянула, уплотнила и закрепила этот сгусток, заблокировав его магию в теле единорога. А такое, разумеется, не прошло бесследно, тем паче при почти активированном заклинании. Когда пони едва не упал от стрельнувшей в голову боли, чейнджлинг и сбежала. Разорвала поцелуй и сбежала. Так быстро как только могла. Желание остаться рядом с этим жеребцом напугало чейнджлинга едва ли не больше опасности разоблачения. Капитан ночной стражи Теори Филлинг зашел в бар «Поющая подкова» побеседовать с хозяином заведения на тему некоторых его не совсем законопослушных работников, потому, для большего эффекта, и доспехи не снял. Но стоило жеребцу увидеть, что происходит за одним из столиков, разговор был отложен на неопределенный срок. Встающая из-за стола светло-зеленая кобылка была в таком состоянии, что едва не падала, в то время как ее спутник улыбался, и даже за несколько метров было видно на сколько фальшиво. Стражник такое уже видел: именно в таком состоянии, едва не теряя сознание, уходили от своих мучителей жертвы чейнджлингов, если конечно еще могли ходить. Действовал капитан Филлинг едва ли не быстрее чем думал: он просто не мог не защитить кобылку от монстра. Одну уже не защитил. И позволить такому случаться вновь он не намерен! Но посмотрев на беззащитную симпатичную пегаску дабы проверить ее состояние, увидев ее испуг, стражник решил не просто препроводить врага в камеру, но разоблачить прямо здесь и сейчас, нужное заклинание он знал на зубок. Вот только закончить колдовать он не смог: когда взятая под защиту пони его поцеловала, он еще держал контроль над заклинанием, хоть и удивился (ну да чего благодарность, помноженная на стресс не делает), но потом вдруг оказалось, что он ошибся: врагом оказалась именно кобылка. Хотя целуется она… нда, что не удивительно, учитывая опыт – все они чейнджлинги такие. За последние несколько лет, что прошли с нападения армии чейнджлингов на Кентерлот, Теори изучил этих монстров на сколько мог. Знал достаточно и умел бороться. Особенно учитывая, что нападения чейнджлингов не так давно значительно участились: если раньше на его участок забредал один-два и то едва ли не случайно, проездом, то в последний месяц казалось, что орудует целая банда. И это весьма злило стражника. Очнувшись и справившись с головокружением, пони решил, что этого чейнджлинга он обязательно поймает, это же могла быть даже не кобылка! Хотя как целуется… паршивка! Кавалера ее он между прочим потом проверил: так тот оказался чистокровным пони, хоть и редкостным засранцем, но это дело, к сожалению, не подсудное. Впрочем это было уже в управлении, уже потом, сначала же стражник поручил подозреваемого знакомому охраннику заведения, стребовал с бармена какую-то плошку и поспешил в санузел отскребать от рога слизь чейнджлинга. Конечно если эту субстанцию не трогать, через некоторое время под постоянным пассивным воздействием магии она растворится, но если постараться и соскрести механически, то потом хозяина этой слизи можно отследить, что собственно Теори и собирался сделать. Вернее, конечно, не он лично, заклинание уж больно сложное и многоступенчатое, но зато капитан знал того, кто наверняка сможет. Утро Дазлин Стар встретила не в лучшем настроении. Этой ночью она спала, по крайней мере вторую половину ночи, но отдохнувшей себя не чувствовала совершенно. Количество магии, которым она сейчас располагала по прежнему было на минимальной отметке, а между тем именно на сегодня препод назначил пересдачу, причем идти предстояло к нему домой, ибо студентка Стар осталась единственной, кто и с третьего раза сдать не сумел. Ей элементарно не хватало энергии на это сложное, длинное и энергоемкое заклинание, что выносилось на контроль помимо теоретических вопросов. А без практики преподаватель отказывал в зачете. Вставать с кровати не хотелось. Особенно когда в голову полезли воспоминания о вчерашнем поцелуе. Дазлинг даже удивилась: с чего бы, но потом поняла – уж больно вкусный оказался жеребец – неожиданно столько энергии… Да и от большего, от продолжения, она бы не отказалась: может ее внешности и семнадцать лет, но воин армии Ее Величества старше и по-настоящему приятно ей общаться не с молоденькими мальчиками. Кстати о последних: энергия по прежнему нужна, так почему бы и нет. Есть у них в школе в выпускном классе один красавец-жеребец, по которому вздыхает половина школы. Вторая половина этого не делает просто потому, что является жеребцами. И то не гарантия. Харизмой пони обладал на столько внушительной, что даже преподаватели ему не перечили, в дополнение к умопомрачительной внешности и буквально излучаемой сексуальности – сопротивляться ему, если он того хотел, было просто невозможно – просто не хотелось. К тому же при всем вышеперечисленном он совершенно не задавался, не гнобил никого, хоть и имел к тому все возможности. Дазлинг не любила примерять его образ, слишком боялась столкнуться с оригиналом или не сладить с напором некоторых его поклонниц, хотя авансы жеребец раздавал столь щедро и сам не замечая, что попасться постфактум риска не было практически никакого. Но сегодня похоже выбора не оставалось. Сегодня энергии ее друзей-поклонников просто не хватит – надо уже наконец-то сдать этот зачет. Риск использования личины Вандера оправдал себя: кобылки как вешались в открытую, так и вздыхали из-за углов и из окон – в энергии можно было почти что купаться. Впрочем, была еще одна причина помимо опасности разоблачения, почему Дазлинг не любила образ красного единорога: со стороны… нет, верее изнутри, влюбленные в него пони смотрелись просто отвратительно, как умалишенные, сами себе решившие, что вот он – любовь всей их жизни. Почему ей это на столько неприятно, кобылка и сама не до конца понимала. Впрочем, сама она, Дазлинг Стар, с Вандером вполне себе дружила, так как ни он в ней, ни она в нем не видели объект желаний, а только интересного собеседника. Хотя флиртовать друг с другом им это не мешало и от поклонниц жеребца порою приходилось едва ли не спасаться: если бы не собственная армия поклонников… К преподавателю Дазлин пришла точно в срок, и располагая необходимым запасом магии. Постучала. Дверь ей учитель открыл довольно быстро, так что заскучать в ожидании кобылка не успела. -- О, мисс Стар, проходите. – Обрадовался единорог гостье как будто не сам назначал ей время и место сдачи его дисциплины. Пони проводил студентку в просторную комнату с несколькими даже на вид удобными кушетками и креслами и предложил кобылке чаю. Она вежливо отказалась от такого проявления гостеприимства. Сказать по правде ей происходящее начинало сильно не нравиться: от преподавателя весьма ощутимо тянуло энергией сексуального желания. -- Знаете, Дазлинг, - Перешел единорог сразу к делу, больше не размениваясь на внешний антураж, заодно впервые назвав свою студентку по имени. - вы уже четвертый раз пытаетесь сдать мой предмет, тогда как все ваши одноклассники уже справились с заданием. Скажите, а вы не рассматривали альтернативные методы получения зачета? Сомнений у чейнджлинга не осталось. Преподаватель ее хотел. И что-то подсказывало кобылке, что теперь за знания и умения в области магии она зачет не получит. Вот ведь старый похотливый мул, пусть и выглядит моложавым жеребцом среднего возраста. И вроде как она должна была уже давно к подобному привыкнуть. Вроде как ей должно быть все равно. Вроде как в целях выживания и конспирации она и не с такими «контактировала». Но почему же тогда так противно? Ведь откуда, если подумать, у чейнджлинга взяться моральным ценностям. По крайней мере в этом были уверены пони. А между тем, конкретно эта чейнджлинг, носящая нынче имя Дазлинг Стар, на дух не переносила принуждения к сексуальному контакту. Видимо кобылка слишком долго пораженно молчала: преподаватель по всей видимости решил, что молчание – безусловно знак согласия и поторопился придвинуться к симпатичной студентке поближе, положить копыто ей на спинку… Дазлинг вздрогнула. Сейчас ее жизнь не стояла на кону и переступать через себя было не нужно, сейчас она могла… сделать с неприятным ухажером что-нибудь. Что-нибудь неприятное для него. Чейнджлинг справилась с первыми позывами дать единорогу с копыта в морду и смогла снова думать в нормальном ритме. Для начала кобылка осторожно вывернулась из-под чужого копыта и медленно, не поворачиваясь спиной, отошла к другому креслу. Чейнджлинг вспомнила старую солдатскую мудрость: если можешь получить любовь – получи, потом такой возможности может и не быть. Это ее чуть успокоило. Так что, подумав, Дазлинг решила, что раз уж подвернулся такой случай, то можно потянуть с препода энергию. Симпатия и направленное на объект сексуальное возбуждение это, конечно, не любовь, но оно тоже усваивается чейнджлингами. В конце концов может он от этого ослабнет и будет уже не способен на активные действия. Вот только либо Дазлинг переоценила свою привлекательность, либо заинтересованность жеребца: падать в обморок от слабости он никак не собирался. Наоборот, кажется, воспринял отступление по прежнему молчащей и больше не убегающей кобылки как какую-то игру. Видя надвигающегося на нее… оппонента с похотливой улыбкой, кобылка даже подумывала, не провернуть ли вчерашний трюк… Разве что этот жеребец в отличие от того не привлекал ее даже чисто внешне. Скорее даже отталкивал, хотя казалось бы противен ей должен быть именно стражник, просто по определению. А еще чейнджлинг вдруг подумала, как хорошо бы было, спаси ее тот страж и сегодня. Ему это конечно и вчера не удалось, но ведь главное – намерения. Ее вообще до сих пор и не защищали никогда: она воин, она сильная, она не нуждается в чьей-либо опеке. И все же ей повезло. В дверь постучали. И весьма настойчиво. Преподаватель коротко ругнулся в сторону и, взглядом пообещав студентке продолжение и велев оставаться на месте, пошел открывать. Вернее посылать того, кто так настойчиво стучал в дверь, что ему пришлось отвлечься от столь занимательного процесса развращения молодой неопытной кобылки из провинции. Вот только обнаружившийся за дверью жеребец оказался из той категории граждан, которых так просто не пошлешь. Мысли материализуются, м? Сначала Дазлинг услышала его голос, что впервые в жизни заставило ее засомневаться в никогда не подводившем чейнджлинга прекрасном слухе. А уже спустя неполную минуту он вошел в гостиную, совершенно не слушая возражений хозяина дома. Сегодня жеребец был без своих синих доспехов, но не узнать его она не могла: та же темно-синяя шерсть и телосложение, та же просто излучаемая аура уверенности, те же необычно-желтые глаза и только грива, видимо раньше замаскированная иллюзией доспехов, поменяла свой цвет со светло-серого на белый с синими прядями в челке. Но главное – все-таки глаза: взгляд, в котором как и вчера было столько всего… Когда стражник посмотрел прямо на нее, Дазлинг почти моментально забыла о чем она только что думала и совершенно четко поняла: вот этого жеребца она хочет. Ну или чейнджлинг просто переела сексуального влечения своего преподавателя. Такое тоже было вполне возможно. Но как же хотелось снова попробовать этого стражника… столько первоклассных, вкусных чувств… ммм… -- Кто вы? – Удивленно спросил стражник у буквально пожирающей его взглядом кобылки. -- Ученица школы для одаренных единорогов Дазлинг Стар. – Пробормотала кобылка, усилием воли отвлекаясь от собственнических планов на симпатичного представителя противоположного пола. Не сказать, что таких желаний у нее никогда не бывало, было, и не такое было, но никогда еще такого желания у нее не вызывал представитель эквестрийского закона, тем более видимый ею второй раз в жизни. Чейнджлинг еле справилась с голосом и еще одним волевым усилием опустила взгляд в пол. Это было опасно. Он был опасен. Опасен для нее. Но почему же тогда так хочется именно этого жеребца?! -- Так что вы здесь делаете? – Поинтересовался после затянувшейся отчего-то паузы стражник. И почему молчит хозяин дома, которому и полагается все объяснить?! -- Зачет сдаю. – Тихо-тихо, так было легче совладать с голосом, ответила кобылка. Взгляд на жеребца чейнджлинг старательно не поднимала. -- Да! Капитан Филлинг, вы мешаете учебному процессу! Потрудитесь объяснить, по какому праву вы в мой дом ворвались! – Наконец-то справился с замешательством перед представителем закона и преподаватель. -- По такому, Логан, что ты мне должен. – Отвернулся стражник от студентки, кажется полностью потеряв к ней интерес. Дазлинг же отметила, что он оказывается еще и капитан, а не просто рядовой патрульный стражник. -- Тео, Дискорда тебе в друзья, нашел время! – Зло прошипел преподаватель, но получил в ответ лишь все понимающую улыбку давнего приятеля. Ну а после этого, теперь его не выставишь ни под каким предлогом. Оставалось только сдаться. – Мисс Стар, прошу меня простить, мы поговорим о зачете в следующий раз. Кобылка быстро кивнула и, так и не подняв взгляд, поспешила из этого дома ретироваться. -- Очередная студентка? – Хмыкнул Теори, проводив кобылку взглядом. – И как тебе не стыдно? -- Силой их никто не принуждает, все по взаимному согласию и к общему удовольствию. – Отмахнулся бывший одноклассник стражника. – И вообще, я еще совсем не старый и очень даже нравлюсь кобылкам. -- Ага, и их зависимое положение ну совсем не при чем. -- Чего и тебе желаю. Короткая дуэль взглядов закончилась взрывом хохота на весь дом. -- Рад тебя видеть. – Улыбнулся Логан, обнимая и хлопая по спине друга. – Хотя вот честно, не мог прийти ну на полчаса позже?! -- Взаимно. Ничего, побегаешь за девочкой еще немного, от тебя не убудет, а то всю квалификацию потеряешь. – Ответил тем же Теори. -- Так зачем пожаловал, просто поболтать или по делу? В последнее время ты все в работе и в работе… Я уж и не думал, что сам зайдешь старых друзей проведать. -- Прости. Но я действительно по делу. -- Кто бы сомневался. Ну пошли в кабинет, что там у тебя? -- Тогда уж в лабораторию. -- Даже так? Уже интересно! Единороги прошли в небольшое помещение, именовавшееся хозяином дома лабораторией. Располагалась данная комната вопреки обывательским канонам на чердаке, а не в подвале и имела четыре окна - на все стороны света. Обуславливался такой странный на первый взгляд выбор рабочего помещения специализацией Логана Стоуна: преподаватель школы для одаренных единорогов был специалистом-трассологом: все, что касалось магических следов или выслеживания объектов – это к нему. Чем один темно-синий стражник периодически и злоупотреблял. Хотя было тут кое-что и от классического понятия «лаборатория»: к примеру стол с колбами и реактивами, или узкий книжный шкаф, смотрящий на мир потрепанными корешками старых книг, или еще один стол, заваленный помимо упомянутых книг множеством рукописных тетрадей… Столов тут вообще было крайне много, и ни одного стула. После кратких объяснений, аккуратно соскобленная с рога в мисочку слизь была передана специалисту, и началось священнодействие. Логан посмотрел вещество на просвет, что-то посчитал, смешал два порошка и один раствор, залил получившимся оставленную чейнджлингом субстанцию, поставил под прямые солнечные лучи, и только после всех этих манипуляций приступил непосредственно к магии. Рог единорога засветился ровным голубым светом, ярче и ярче… и ничего не произошло. -- Логан? – Поинтересовался Тео у застывшего друга, впрочем не решаясь двинуться с места, чтобы не помешать, но интуитивно уловив, что что-то не так. – Что произошло? -- Энергии не хватило. – Ошарашено пробормотал единорог себе под нос, уставившись куда-то в пространство. -- Та-ак. А повторить попытку можно? -- Нет. – Покачал головой специалист. – К тому времени как я восстановлю силы, раствор уже потеряет необходимые свойства. Теори не то чтобы не разбирался в магии, в конце концов когда-то он тоже посещал все ту же школу для одаренных единорогов и даже был с Логаном в одном классе, только по окончании учебного заведения Стоун заинтересовался в дальнейших исследованиях, а Филлинг пошел служить. И сейчас предлагать воспроизвести заклинание за друга капитан не стал. За место этого он думал, что же могло помешать Логану. -- Та-ак. – По обыкновению протянул Теори с подозрением и все же подошел к так и застывшему над уже бесполезной миской другу. - С кем сегодня общался? -- Тео, отстань! Тебе везде чейнджлинги мерещатся! – Моментально сообразил тот, к чему клонит темно-синий. Стоун впервые не справился с этим заклинанием и его это, конечно же, задело. Мягко говоря. Своими профессиональными успехами единорог по праву гордился. -- Значит предпочитаешь, чтобы я сомневался в твоей профпригодности? – Провокационно уточнил стражник. Друга он знал как облупленного. Как и тот его. -- Дискорд с тобою, записывай! Продавщиц с рынка тоже проверять будешь? -- Всех. Теори понял, что противник ему попался умный, умеющий заметать следы. И прощать этого не собирался: Логан Стоун не только единственный специалист в городе такого класса необходимой специальности, но и его друг. Зря этот монстр перешел дорогу капитану Теори Филлингу, и скоро он об этом узнает. По пути назад в школу Дазлинг задавалась вопросом, зачем это капитану Филлингу, как его назвал мистер Стоун, понадобился специалист по магическому поиску. Уж не по ее ли душу? Но разве чейнджлинга можно отследить? Или он наивно полагает, что она в городе одна такая? Так это даже близко не так, просто другие перевертыши гораздо осторожнее и им нужно куда как меньше энергии, ведь они не пытаются обучаться в школе для одаренных единорогов таковыми не являясь. Впрочем когда кобылка вернулась в школу, о попытках понять не прокололась ли она где, Дазлинг пришлось забыть: чейнджлинг услышала доносящийся из соседней комнаты девичий плач. Пусть пони называют ее монстром, мимо плачущих кобылок она никогда не могла пройти не попытавшись помочь: уж слишком отчаянно чейнджлинг когда-то мечтала о том, что кто-то не пройдет мимо ее слез. -- Рэйндроп? – Постучалась «пони» к соседке. За дверью испуганно притихли. – Рэйндроп, это я, Дазлинг Стар, открой пожалуйста, что произошло? – Рыдания возобновились. И кажется даже стали громче. – Рэйндроп? Я вхожу! – Предупредила чейнджлинг, отпирая замок магией. Этому заклинанию их уже научили, заодно чейнджлинг узнала, что на почти всех замках в городах пони стоит обратное, запирающее заклинание. Но сейчас у нее было много, так и не истраченной на зачет, энергии… Голубая единорожка обнаружилась на собственной кровати, размазывающей по мордочке катящиеся из фиолетовых глаз слезы. Быстро глянув на вошедшую, слезоразлив пони только усилила. Она была одного возраста с Дазлинг, но училась тут с младших классов, а потому проходила сейчас другую программу, добавив к этому, что Рэйндроп была еще и отличницей, несложно догадаться, что живущая через стенку чейнджлинг порою просила ее помощи по учебе. И та никогда не отказывала. Что могло на столько расстроить тихую и скромную, всегда добрую к окружающим голубую кобылку? -- Что произошло? – Снова спросила лимонная «единорожка», закрыв за собою дверь и подходя ближе к голубенькой. – Рэйндроп? – Дазлинг присела к ней на кровать и погладила по голове. Пони инстинктивно подалась к теплому существу рядом. А потом стала всхлипывать еще громче. Сквозь ее рыдания, Дазлинг только спустя минуту различила, что та оказывается повторяет обращенный к ней вопрос: -- Ты сдала свой зачет? Чейнджлинг даже сначала не поверила, что ее интересует именно это. Вот до чего доводят пони: второй раз за день в своем слухе сомневается. -- Нет. Но это сейчас не важно: что у тебя стряслось? -- Не сдала? А почему? – Пони по-прежнему всхлипывала, но теперь речь ее стала четче и понятнее. Дазлинг не поняла причины. -- Не успела, к мистеру Стоуну пришли. – Обозначила чейнджлинг произошедшее безопасным образом. -- Другая кобылка? – У Рэйндроп задрожал подбородок. -- Нет. Жеребец. – Что этот жеребец еще и представитель ночной стражи, Дазлинг почла за лучшее не уточнять. Кажется она начинает понимать в чем тут дело. И как раньше не увидела? – Он тебе нравится, да? Мистер Стоун. -- Нет! С чего ты взяла? Вот еще глупости! – Недвусмысленно покраснела пони, пряча щечки в копытах. -- А теперь еще раз, только честно. Рэйндроп, я же вижу, что ты к нему не ровно дышишь. Расстроилась, потому что я пошла к нему домой? Ты… знаешь как… ему сдают зачеты, да? -- Да. – Кивнула отличница. – Знаю. Нравится. Очень! Но он ни разу, ни разу! Не предлагал мне остаться на дополнительные занятия. -- Но тебе же не нужны дополнительные занятия, у тебя его предмет от зубов отскакивает. – Напомнила очевидную вещь чейнджлинг. -- И что? А если я его люблю-у-у? – Казалось бы только-только прекратившиеся слезы полились с новой силой. Дазлинг вздохнула. И что ей в этом коне педальном нравится? На взгляд чейнджлинга преподаватель не котировался как жеребец, особенно рядом с капитаном Филлингом. Тем более для кобылки семнадцати лет от роду. И вообще он совсем не вкусный. С другой стороны, если именно этого хочет Рэйндроп… -- А хочешь, я тебе помогу? – Спросила Дазлинг преувеличенно бодрым голосом. -- Поможешь? Как? -- Завоевать жеребца не так сложно… - Со знанием дела начала чейнджлинг. -- Это тебе, ты красивая! – Перебила ее пони. -- Ты тоже. И я могу сделать так, чтобы интересующий тебя объект тоже это разглядел. – Подмигнула кобылка, умеющая нравится… профессионально. -- Правда? -- А то! -- И ты мне поможешь? -- Ну ты же мне с учебой помогала. -- Спасибо! Спасибо, Дазлинг Стар! -- Пока не за что. – Улыбнулась чейнджлинг в личине молоденькой единорожки. – Пошли для начала умоемся. Пони кивнула и уже в дверях тихо поинтересовалась: -- А… ты? Он же тебе… предлагал? -- А я предпочту сдавать традиционным способом, магией. – Подумала и добавила, дабы окончательно единорожку успокоить. – И вообще мне другой нравится! -- Вандер? – Вздохнула, похоже действительно расслабившаяся после ее слов кобылка. -- А кому он не нравится? – Хихикнула Дазлинг, порадовавшись, что не придется ничего больше придумывать: чем больше лжи, тем больше опасность на этой лжи попасться. И пусть про «другого» она сказала наугад, а упомянутый Вандер ей только друг – пусть лучше Рэйндроп причислит ее к армии поклонниц красного единорога, - так не будет дальнейших вопросов. А почему перед внутренним взором возник образ совсем другого единорога, насыщенного темно-синего цвета и с глубокими желтыми глазами, это уже совсем неважно. За модными журналами кобылки просидели до самой ночи, и в целом относительно неплохо провели это время: к моменту когда начала зевать, Рэйндроп наверняка уже считала Дазлинг Стар подругой. Чейнджлинг себе такой роскоши позволить не могла, но что пора бы на сегодня заканчивать, конечно, заметила: тепло пожелала голубой единорожке удачи и спокойной ночи и ушла к себе, путь до соседней комнаты долгим не был. Заперев дверь, Дазлинг в очередной раз оглядела предоставленную ей школой комнату: не так уж сильно она от соседней и отличалась, да и от всех остальных, наверное, тоже. На удивление мягкая высокая кровать (или это ченджелингу после жесткой земли до сих пор так кажется?), большое окно (из которого так удобно вылезать по ночам, благо чейнджлинги в отчие от единорогов летают), большой стол с мощным магическим светильником, несколько полок с книгами… Собственно с того момента как в этой комнате поселилась Дазлинг, изменилось в помещении немногое, вероятно сказалась старая привычка оставлять как можно меньше следов, а может просто оставлять было нечего… Лимонная единорожка Дазлинг Стар была прекрасной мастерицей, и ей это нравилось, но для занявшей ее место чейнджлинга, привезенные в школу клубочки ниток были бесполезны и так и лежали где-то под кроватью, а выданные школой и привезенные из дома деньги Дазлинг потратила на косметическую палитру и книги по магии. Собственно только эти предметы (не считая машинально стянутых из столовой яблок на черный день) в комнате и появились. Оказавшись среди одаренных единорогов, чейнджлинг вдруг обнаружила, что заниматься магией ей очень нравится: это было интересно, а в Улье обучали только самым простым и необходимым для выживания заклинаниям, не оставляя простора творчеству и развитию. Этого не требовалось. На это не оставалось времени. И это была еще одна причина, почему Дазлинг не хочет покидать школу и почему книги у нее уже на столе не помещаются, а в библиотеку кобылку скоро перестанут пускать. Погладив по корешку недочитанный учебник, Дазлинг подумала, что надо бы поинтересоваться еще и исследованиями мистера Стоуна. До сих пор его предмет не представлял для чейнджлинга интереса: она не теряла ничего такого, чтобы искать, а вот теперь… Неужели есть способы выследить чейнджлинга? Вот только сегодня Дазлинг никуда не пошла. Библиотека уже закрыта, а в город она решила не ходить: энергия вроде как еще есть, а стресса за последние дни и так было слишком много. Ведь если на тебя открывают охоту есть три выхода: затаиться, присоединиться (а лучше возглавить и периодически делать вид, что вот-вот себя любимого поймаешь) или (вариант для экстрималов) открыть собственную охоту, на охотника. Самый безопасный, второй вариант, был сейчас для Дазлинг невозможен, третьего хотелось, но откровенно говоря было страшно, и оставалось только сидеть тихо-тихо и ждать пока все успокоится. Вот только несколько часов спустя она думала, что лучше бы сегодня не спала, что лучше бы опять пошла в город за «пропитанием», что лучше бы снова попалась капитану Филлингу… Да почти что угодно лучше, чем то, что она увидела во сне. Многие пони считали, что чейнджлинги, монстры, как коренные жители Эквестрии их называют, не видят сны. Это не так. Пони вообще мало что знают о чейнджлингах. Сны обладатели хитиновых панцирей видят. Только зачастую они видят кошмары. Им просто не с чего видеть хорошие сны. Да и Принцесса Ночи за благополучием их снов не следит. Еще рассвет не занялся, еще Принцесса Дня спала не думая поднимать солнце, когда Дазлинг Стар вскочила с кровати в холодном поту, хватая ртом воздух и только чуть-чуть не разгромив противоположную стенку направленным импульсом во всю силу. Но уже спустя секунду ноги ее подкосились и кобылка рухнула на пол позволив себе горько разрыдаться. Слезы были старые, уже давно выплаканные, но от того не менее соленые и горькие. Только тихие. Чейнджлинг поняла, что зря позволила себе сегодня вспомнить свое прошлое. Страшное прошлое. Так до времени завтрака «пони» и не уснула. Она умела «отключаться» по необходимости и желанию, в целях экономии сил, разгрузки головы или коротания времени, - этому учили, но вот сейчас не смогла. А может и не захотела: вероятность снова увидеть кошмар не была нулевой и это весьма пугало. Но окружающие этого, разумеется, не увидели. А после завтрака пришла утренняя почта. Был среди конвертов один и для Дазлинг. Она уже ожидала прочитать очередное послание от тетушки, где та сетует, что племянница так мало ей пишет, и полюбоваться на новые рисунки двоюродных братишек, но не тут то было. Конверт оказался запечатан не стандартным почтовым штампом с подковой, а эмблемой со звездным щитом, которую сложно с чем-либо спутать, да и внутри лежали не многословные литературные старания кобылки среднего возраста, а одинокий гербовый листок, почти карточка, требующая явиться к назначенному времени в управление ночной стражи на беседу, и именуемая повесткой. У кобылки похолодели копыта, и ей захотелось сбежать. Самой пойти к ночной страже: да они издеваются! Но с другой стороны, если бы они (или он? В повестке было велено явиться непосредственно к капитану Теори Филлингу, - ну там ведь не сплошные однофамильцы?) точно знали под чьей именно личиной прячется чейнджлинг – тут была бы стража, а не письмо. И в таком случае, если она сбежит, то только подтвердит подозрения. Это не говоря о том, что терять это место жутко не хочется. Но самой идти туда, где столько стражников и каждый второй может в любую секунду применить античейнджлинговое?! Сумасшествие. И может быть именно поэтому она туда пошла. Как только уроки закончились, так сразу и пошла. И желание еще раз заглянуть капитану Филлингу в глаза тут совершенно не при чем. Страх свой кобылка решила даже не пытаться маскировать: во-первых, ночную стражу и пони боятся, о них много разных легенд в народе ходит, а во-вторых, к молоденьким напуганным кобылкам и стражники сострадание испытывают. Управление располагалось почти в центре столицы. А школа рядом с дворцом – на окраине. Поэтому идти пришлось довольно далеко и кобылка боялась, что опоздает: время в повестке было указано после уроков, об этом капитан видимо подумал, но в притык – скорость передвижения симпатичных кобылок по оживленным улицам он явно не учел. Встретившее кобылку по указанному адресу здание не отличалось от соседних шикарных особняков ничем кроме огромного герба ночной стражи над входом. Ну и еще, пожалуй, тем, что походя мимо, пони, сами не замечая того, немного прибавляли шаг. Дазлинг в последний раз собрала нервы в кучку, буквально заставляя себя сделать последние несколько шагов. Постучать. И открыть дверь. Ничего страшного на нее из управления не выпрыгнуло. И арестовывать ее сию секунду никто не кинулся. Располагавшийся за дверью коридор был подозрительно пуст. И тих. Чейнджлинг только спустя минуту заметила, что сразу за дверью располагается небольшой столик за которым сидит дежурный-земнопони. И то только потому, что последний кашлянул дабы привлечь внимание посетительницы. -- Здравствуйте. – Выдавила Дазлинг, снова заглядывая внутрь после того как с перепугу выскочила обратно на улицу. -- Здравствуйте. – Улыбнулся в усы стражник. – Что привело к нам такую красавицу? Чейнджлинг даже смутиться не догадалась. Слишком нервничала и была слишком напугана. Единственное, что смогла: протянуть присланный конверт с немой надеждой во взгляде (надеждой, что это ошибка и ее здесь совсем не ждут). -- Да. Хорошо, проходите, Мисс Стар: второй этаж, тридцать восьмой кабинет, капитан Филлинг ждет вас. – Не оправдал надежд кобылки пони, сверившись с какой-то тетрадью и возвращая ей «пропуск». Дазлинг обреченно кивнула, вызвав только очередную (ни капли не сочувствующую) улыбку стражника, и медленно побрела по указанному адресу. И тут кобылке наконец-то повезло: по пути к тридцать восьмому кабинету она никого не встретила. Что, если подумать, не удивительно: ночная стража на то и ночная, чтобы днем тут было пусто. Хотя что она, чейнджлинг, может о ночной страже знать? Под номером кабинета висела табличка, гласившая «Следственный отдел. Капитан Теори Филлинг.» Значит ей точно сюда. И перед этой закрытой дверью она простояла минуты три, не решаясь постучать. Хотя сделать это надо было хотя бы чтоб по носу открывшейся наружу дверью не получить. История умалчивает, зачем Теори понадобилось выйти из кабинета, но момент он выбрал столь «удачно», что чуть не зашиб посетительницу. С другой стороны, не открывать же ему дверь собственного кабинета с превеликой осторожностью? -- Мисс, вы в порядке? – Поинтересовался единорог, увидев что натворил и помогая ей подняться. А когда кобылка вскинула голову, еще и узнал ее. – Мисс Стар? Вы опоздали. -- Я… Простите. – Снова опустила мордочку к полу Дазлинг, боясь, что он ее сейчас ударит, уж очень резко изменился голос жеребца с обеспокоенного на строгий. Тео же ругнулся про себя, заметив как сжалась молоденькая пони. Дожил: хоть бери у Логана уроки «как не пугать кобылок». Но все же жеребец поставил Дазлинг обратно на четыре конечности и придержал перед ней дверь. -- Проходите. Присаживайтесь. Поговорим. Хлопок двери за спиной прозвучал как закрывшаяся крышка гроба. Вот только пони не хоронят чейнджлингов: зачем беспокоиться ради каких-то монстров. Откровенно говоря, у кобылки подрагивали коленки: может стражников вокруг было не так много как могло бы, но кобылка точно знала, что под этим зданием есть камеры, а перед ней находится пони, что может убить ее в несколько секунд. И это… несколько нервировало. Чейнджлинг присела на предложенный стул и снова уставилась в пол. Постаралась изобразить из себя саму невинность и послушание. Она же ни в чем не виновата? И вообще, это она жертва: это ее пытались принудить к сексуальному контакту. Ибо больше ничего она вроде натворить не успела, по крайней мере она-Дазлинг Стар. И все же через несколько минут «пони» не выдержала напряжения и подняла взгляд. И увидела, что на нее уставились два немигающих желтых глаза. И это было завораживающе. А он изучал. И кажется ничего интересного для себя не находил. Кобылке так вдруг захотелось показать какая она на самом деле замечательная талантливая и красивая… Дазлинг Стар признавали красавицей, но ведь она, чейнджлинг, может куда больше, может фактически воплотить все мечты любого жеребца и этого конкретного в частности… Но ведь нельзя же! Другой вопрос: а почему собственно так хочется? Жеребец тем временем убрал из желтого взгляда легкое презрение и добавил удивления. Ченджиинг поняла, что все же не уследила за своим организмом. Хорошо хоть личину сменить не успела. А вот как-то неправильно посмотреть на жеребца, кажется, успела, - пришлось снова опустить носик в пол. -- Ну что ж, девочка, а расскажи-ка мне о своих взаимоотношениях с мистером Стоуном. – Наконец-то прервал тишину пони. -- Взаимоотношениях?! Каких?! – Вполне себе искренне поперхнулась воздухом кобылка. Вот так сразу? В лоб? Взгляд стал снисходительным и слишком понимающим. Чейнджлинг поняла, что оказывается она не разучилась искренне краснеть, хотя лет с пяти делала это по собственному желанию и только когда ей это выгодно. Красив. Ой, красив… Шлем отложен в сторону и оттого его грива имеет настоящий цвет и падает на лоб, интересно гармонируя с доспехами и глазами. Ах, эти глаза! Желтые-желтые и теперь она точно уверена, что с более узким, чем положено, зрачком. Нет, не бывает у обычных пони таких глаз, точно какая-то бабушка загуляла с фестралом. И весьма удачно. -- Он мой учитель. – Все равно упрямо ответила кобылка. – И это единственные отношения между мной и мистером Стоуном. Вот только произнося эту фразу, чейнджлинг сделала ошибку: снова посмотрела стражнику в глаза. Такой сладкий… Столько сильных и необузданных чувств… Кажется у нее появился еще один повод задержаться в этом городе и в этом образе. -- А вот если бы предложили вы… - Прошептала кобылка, сама не замечая, как встала и сделала несколько шагов к его столу. Дазлинг перегнулась через предмет мебели и коснулась губ ошарашенного жеребца. Всего лишь легкое касание. Чтобы не узнал. Опасно. Но опасность только будоражит кровь. И страсть. Может зря она с утра немного поела от пары жеребцов из числа ее поклонников? Или наоборот нужно было питаться плотнее, дабы не тянуться сейчас к этому… источнику? Рывок – и поцелуя уже нет, а рядом нависает разъяренный и весьма озадаченный стражник. В этот момент чейнджлинг многое бы отдала, чтобы случившееся произошло лишь в ее сознании. Но в себя она не приходила. И сознания не лишалась. А значит придется со случившимся разбираться. -- Что это за поведение?! Говорят чтобы обмануть – лучше всего сказать правду. -- У вас такие красивые глаза… - Пробормотала кобылка, продолжая в эти самые очи пялиться. Сработало. Жеребец посадил ее обратно на стул и отскочил подальше, отгородившись столом. Дазлинг Стар испытала укол разочарования. А коленки теперь дрожали от желания. О Мать, какой жеребец! И этот жеребец будет ее! Она его хочет – и она его получит. Пусть не сегодня. Но скоро. Обязательно. -- Мисс Стар, держите себя в копытах, пожалуйста. -- Как скажите. – Он отвернулся, и она смогла снова опустить свои глаза в пол. Не смотреть ему в глаза! И на губы. И вообще не смотреть! Капитан Филлинг задал еще несколько вопросов, теперь, кажется, нервничая сильнее кобылки. Ай-яй-яй, как непрофессионально, мистер стражник: растеряться до такой степени, что не заметить рядом с собою чейнджлинга. А вопросы были не сложные: не знает ли она врагов своего преподавателя, не намерена ли продолжать прерванное вчера стражником, не знает ли других кобылок, что получали подобные предложения… И ответ был одинаковый на все: «нет». В первых двух случаях искренний, в последнем… чейнджлинг этим делом действительно не особо интересовалась, а «сдавать» Рэйндроп, которая (как Дазлинг вчера ночью услышала) знает всех этих кобылок наперечет, она точно не собиралась. На этом единорог ее и отпустил. Возможно для проформы, пообещав прислать еще одну повестку, если ему понадобиться что-нибудь уточнить. Выйдя из управления, чейнджлинг сделала два неуверенных шага… и помчалась со всех ног, копыт под собой не чувствуя. Столько глупостей, что за последний час, она пожалуй за всю жизнь не сделала. И что-то подсказывало, что это еще не предел. Наверное Дазлинг Стар удивилась бы, узнай, что покинутый ею стражник думает в этот момент примерно тоже самое. Вернее теми же самыми словами. Которые о глупостях. Жеребцу думалось, что у него уже глюки от длительного воздержания начались, ибо ему показалось, что эта студентка его хочет. Да она же жеребенок еще! Даже целоваться не умеет… Та-ак, он НЕ думает о том, как ее этому научить. НЕ думает как соблазнить малолетку. И совершенно точно НЕ думает о том как приятно было бы зарыться носом в ее трехцветную гриву. Эта беседа вообще с самого начала пошла наперекосяк. С предыдущими было как-то легче. Да и вообще: собрать всех подозреваемых в одной комнате и приголубить античейнджлинговым – и на сколько все было бы проще. Но: беседа – не допрос, не говоря о том, что применять подобное заклинание без доказательств – вообще превышение полномочий, и в управлении (на беседе, которая не допрос) это запрещено. Вообще любая магия применительно к подозреваемым запрещена. Теори это всегда казалось неправильным, и сейчас он в своем мнении только уверился. А вообще это было действительно странно: обычно пони, тем более молодые и симпатичные, реагировали на него несколько иначе: ночная стража это конечно не личная гвардия Принцессы Луны, но тоже не фунт изюма. Его опасаются. И не без оснований. А эта кобылка… И ладно б он был солнечником… Хотя, ведь был когда-то. И кобылкам нравился. Когда-то. Такое ощущение, что в прошлой жизни.