Решение или наказание?
Амелия
***
На исходе последняя неделя пребывания в Нью-Йорке. Райкер решил работать заочно, и мы исколесили практически весь город с его районами и улочками. Больше всего мне понравился Чайна-таун: в нём есть музей современного искусства, да и много чего ещё. Квартал очень узкий, и высотных зданий не так много, как в Манхэттене или на Бродвее. Больше всего меня удивили слишком узкие улочки и множество вывесок на иностранном языке. Когда мы подъезжали к Чайна-тауну, на моём смартфоне высвечивались музеи, и Райкер случайно увидел вывеску музея секса. Такой музей действительно есть, но я наотрез отказалась туда идти. В этом прекрасном городе мы переночевали в отеле. И, конечно, почти не спали ночью. Я так воодушевилась новыми красотами, что моё сексуальное либидо решило удовлетворить себя. Но в Чайна-таун мы ездили совсем недавно, а после дня рождения гуляли по музеям и паркам Нью-Йорка. В этом замечательном квартале мы приобрели для наших мам две упаковки чайного сервиза, а я купила себе футболку с Керри Бредшоу. Актриса Сара Джессика Паркер играла эту роль в фильме «Секс в большом городе». Также у Райкера появились футболки белого и синего цвета с надписями: «I love New York» и «Empire State Building» с изображением этого здания. Они большого размера и (естественно) он их носить не будет. Ещё я купила замечательное красное платье в подарок на прошедший день рождения моей сестрёнки и, вдобавок, коробку вкусняшек в банках. Есть такие угощения, называются «Скорая женская помощь». Зная моих подруг, купила ещё три и одну для себя любимой. А выступать я буду в бордовом платье с прозрачными рукавами. Оно больше прогулочное, чем для выступления. Но ничего, надену закрытый купальник бордового цвета, и ничего видно не будет. Райкер всё же сводил меня в своё издательство, и я познакомилась со всеми его подчинёнными. Адам такой странный был: его всё же не уволили, но он будто пахал днями напролёт. Мне удалось уговорить Райкера не смещать Адама с должности. За любого другого я бы не вступилась, но Эндрюса я знаю давно. Он способный парень и сможет справиться с любым заданием. Райкер доверил ему ответственное дело, и тот справился. Поговорив со своим другом, я узнала, что этот брюнет задумал отомстить Райкеру, если тот его уволит. На это я сказала Адаму, что если он так сделает, то потеряет не только работу, но и меня. Заодно расскажу полиции обо всех его правонарушениях. Брюнет с красивым личиком сразу поклялся ничего не делать и сказал, что будет работать лучше. Видимо, сдерживает свои обещания. После выходных мы гуляли по центральному парку Нью-Йорка. Это как будто совершенно другой мир. В городе практически нет деревьев, только изредка попадаются. А парк — просто нечто. Какое-то зелёное царство. Мы побывали в зоопарке и кормили животных специальным кормом. Больше всего мне понравились рыбы, у которых нет желудка. Эти маленькие создания цвета краба очень забавные: постоянно держат рот открытым, и если кинуть корм, то они поплывут всей стаей туда. Я могла бы за ними часами наблюдать, если бы не Энтони, с его постоянным нытьём: «Пошли покатаемся на лошадках». Господи, почему все парни, словно дети малые? Лишь изредка в их поведении проскальзывают признаки взрослости. Мы покатались на лошадях и поиграли в догонялки на этих красивых созданиях. После зоопарка мы катались на лодке в большом озере. Так хорошо было, это просто непередаваемое ощущение. Воздух не такой, как за пределами парка, и, если бы в парке был отель, мы бы туда переехали. Насчёт переезда в Массачусетс... Я думала об этом. Да и сейчас думаю, стоя на смотровой площадке Статуи Свободы. О своём решении переехать я так и не сообщила парню. Я не хочу переезжать к нему. Да, может, у него и дом богаче, и куча других плюсов, но я не могу переехать без Делли и Оливии. Поэтому проще ему переехать ко мне, хоть это и полностью разрушает наше правило о женском царстве. Изначально, когда мы заселялись, мы установили правило: никаких парней. Первой правило нарушила Делли, но Рэтлифа в доме практически нет. Он сейчас пашет, как папа Карло на двух работах, чтобы быстрее купить новую мебель в их дом. А Делли работает в интернет-магазине и в кассе кинотеатра. Неплохие должности, но, я чувствую, её папа всё равно поможет ей в этом деле. Они уже купили телевизор в гостиную и шкафчик в туалетную комнату, поменяли старый диван и на вырученные деньги купили нормальный, выглядящий богато. В мебельном гипермаркете он стоит около 10000 $. А они приобрели вдвое дешевле. С одной стороны, я не хочу нарушать правило нашего дома: не хочу оставлять Холт с Линч, ибо они друг друга поубивают. У Делли начнут играть гормоны, и вкупе с её характером, присущим всем львам, ничем хорошим это не кончится. В общем, я боюсь за Олив. Она, конечно, может постоять за себя, но Делли всё равно сильнее. Олив вообще не соответствует своему знаку. А я не знаю, что делать. Я хочу переехать, но я не могу этого сделать, оставив их одних в доме. Олив работает в интернете и сидит дома, именно поэтому Кристофер боится её оставлять одну. Дом у них большой и богатый. А девушка совершенно не умеет защищаться от нападения. Да, и если Холт поздно возвращается из института, то парень сам приезжает за ней и отвозит домой. Я не знаю, что ответить Энтони о моём переезде. Просто не знаю. Статуя Свободы — поистине великое сооружение. Она находится на отдельном острове, так же, как и Эллис, на котором мы были и ходили в музей. Утром я отправила Райкера в издательство, а вчера мы закончили репетировать завтрашнее выступление в Карнеги-Холл. Сегодня я увидела площадку для выступления: мало чем отличается от лекционных залов в Гарварде. Но ничего, и в бальном концертном зале тоже справимся. Там есть большой балкон и зал с бежево-голубыми стульями. Надеюсь, Райкер справится с балконом. В Гарварде нет балкона, а в зале слишком много кресел. Сам зал и сцена огромных размеров. Однако помещение узкое, но есть балкон и большие плазменные панели по краям сцены: фестиваль будут транслировать по телевизору. Я уже всем рассказала, по какому каналу в Массачусетсе будут показывать это действие. Нам с Райкером сейчас нужно разобраться с его страхами. Он замечательно выступил на Хэллоуине, и я надеюсь, что у него всё получится и в этот раз. Нам обещали дать три часа перед премьерой на сцене. Мы будем танцевать на деревянной платформе зала, и, надеюсь, генеральная репетиция пройдет не хуже премьеры. В этом танце больше действий, чем техники, поэтому Линч должен справиться. В реквизите у нас будет картонная стена и шарики с краской. А потом мы будем убегать от полиции под быструю музыку, и после этого уже начнётся сам танец в укромном месте, где я влюбилась в Адама, а он в меня. И мы на сцене должны будем представить всю мою школьную жизнь. Будет довольно эмоционально. А сейчас передо мной океан, и морской воздух буквально бьёт потоком свежести. Так приятно, когда тебя обдаёт холодным воздухом, и ты совершенно не чувствуешь земного притяжения. Свежий морской воздух заставляет думать о вечном и вместе с тем ни о чём. Ты с небольшой высоты смотришь на большой город на том берегу и знаешь, что по ту сторону моста тебя ждёт любимый. Или он опять задержится на работе? Надо проверить, не писал ли он. Я достаю из своей бордовой сумочки смартфон с белым корпусом и бежевым бампером, который я купила в Нью-Йорке. Бампер придаёт моему телефону богатый вид. Он сделан в виде кремовой обшивки, как на обоях, с золотыми кнопками. А внутри чехол нежно-бежевый. Очень милая задняя крышка для моего Apple. Сняв блокировку экрана, я заметила несколько смс от Райкера, пропитанные паническими настроениями. Парень уже собирался ехать в Кембридж, думая, что я улетела без него. Какой же он милый. Мой родной паникёр. — Мия, не смей так больше делать! — ругает меня блондин, а я улыбаюсь в камеру скайпа. — А ничего, что все вещи на месте и записки нет? — иронизирую я, и парень грозно смотрит на меня. — Теперь, кажется, пришла моя очередь наказывать! — в его глазах забегали искринки. — Я так скучаю по тебе. Возвращайся в отель. Будешь успокаивать меня перед завтрашним концертом, — просит меня Райкер, и я не могу убрать с лица улыбку. Он как будто приковал её к моему лицу. — Хорошо, любимый, уже выезжаю, — прощаюсь я и покидаю Статую Свободы. Я завожу свой Порше и выезжаю с парковки, взяв курс на Бродвей. На часах 19:00. Ехать около часа, если обойдётся без пробок. Ох, уж эти пробки. Мне кажется, что ни одна страна, ни один самый крохотный городок не может обойтись без дорожно-транспортных происшествий. На улице вечер, становится прохладнее. Я взяла с собой белую куртку. Надену её поверх тёмно-красного платья. Цвет, впрочем, больше напоминает спелую малину. На мне ещё и белые сапоги. Ну вылитая моя мама! Только лет на 20 моложе. Ночной город. Самое волшебное зрелище в моей жизни. Может, конечно, это и не самое лучшее, что может быть, но всё же. В детстве я впервые увидела ночной город. Не помню, сколько мне было, но помню, что меня тогда везли в коляске. Я смотрю, как надо мной скачут огни фонарей, как мелькают подсвеченные здания и понимаю, что с годами ничего не меняется. Мне 23 года, я еду в супер дорогой машине, надо мной всё те же лампочки и фонари. Здания подсвечиваются синим, белым, красным, жёлтым цветом, и я ощущаю себя в сказке. По дороге медленно текут две реки. Одна — благодаря медленному течению, даёт заметить свой благородный красный цвет. А вторая река, едва позволяет замечать свой белый от фар цвет. На зданиях всеми оттенками радуги переливаются рекламные щиты, бьют по глазам, и становится ясно: я на Таймс-сквере. Именно тут вчера мы с Энтони после тренировки ели хот-доги и фотографировались с усами из горчицы и кетчупа. Жизнь в Нью-Йорке не просто кипит. Она горит ярким пламенем. Люди постоянно двигаются, куда-то спешат, что-то делают, и лишь некоторые сидят на большой лестнице посреди сквера и делают памятные снимки. В праздники тут устраивают дискотеки и разные конкурсы. Распыляют и без того яркую жизнь ещё больше. Я сворачиваю в сторону отеля «Бродвей». Четырёхколёсный транспорт просигналил, и я двинулась в сторону главного входа. С моего лица не сходит улыбка и чувство окрылённости. Портье смотрит на меня и тоже заражается моим настроением. Створки дверей лифта отворяются на втором этаже, и я лёгкой походкой иду к нашему с Райкером номеру. Открываю дверь и вижу очень интересную картину, которая поднимает моё настроение выше неба. Всё, предел. Энтони в своих самых утягивающих боксёрах разгуливает по комнате, перекладывая с места на место вещи, и, наконец, садится за компьютерный стол. Я подхожу к любимому блондину, мысленно благодаря себя за то, что позаботилась о контрацепции раньше и уже выпила, как и рекомендовал мне доктор в таких случаях, две таблетки, заодно и поужинала в ресторане. Я подхожу к практически голому парню, стянув по пути каблуки и платье с колготками. Раз ему можно ходить в одном белье, почему мне нельзя? Обнимаю свою рабочую пчёлку за плечи, спускаясь всё ниже и ниже, пока мои руки полностью не обхватывают его, и тогда мои губы начинают страстный танец на его шее, как на танцполе, приветствуя. — Прости, что так долго. Пробка ужасная, — говорю я, лаская парня. Тот закрывает глаза, и я слышу его томные вздохи. — Я всё ещё обижен на тебя за то, что ты уехала, не предупредив меня, — пытается возмущаться слишком сексуальный парень, но его слова звучат очень неправдоподобно. — Могу ли я как-то загладить свою вину, мистер Линч? — я провинившаяся плохая девочка. Одновременно спускаю руки вниз, к нижнему белью. Парень заметно напрягается, но на его лице появляется улыбка. Он резко встаёт и, взяв меня за руку, ведёт к кровати, попутно второй рукой набирая сообщение редактору. Как хорошо, что мы сменили тёплое одеяло на простой пододеяльник... Я сажусь на Райкера, забравшегося под лёгкую ткань пододеяльника, сверху и накрываюсь с головой. Мои поцелуи спускаются всё ниже и ниже... И прерываются внезапным звонком сотового Райкера. Он отвечает на вызов и одновременно сжимает матрас. — Да, Хели, — говорит он с фотографом — создателем обложек. Парень явно сдерживается. Тем временем я хочу повеселиться и посмотреть, как долго он сможет терпеть. Я срываю с него бельё, чего Энтони явно не ожидал, а я вижу его эрегированный орган. — Вот, мы снова встретились, — говорю я, и парень беззвучно смеётся. — Хели, ты прекра-а-асно знаешь… — я решила не медлить и приступила к активным действиям. Странно, но от Райкера не исходит моего любимого запаха... Он будто принимал ванну перед моим появлением. Райкер сделал небольшую паузу, чтобы привыкнуть. — Я хотел сказать, что ты знаешь, что делать в этом случае. Попробуй… Боже мой… Можешь. Минут. Пять. Отдохнуть. Я. Не. Могу. Я. Перезвоню, — он прерывается после каждого слова, его дыхание учащается, и парень не в силах говорить связными предложениями. Я перехожу на ускоренный темп, и парень стонет сильнее, а я втягиваю его в себя, помогая рукой. Я чувствую, как его орган твердеет, и парень рвёт простынь. Дыхание, словно бы он пробежал кросс. Научно доказано, что от секса можно умереть. Вспоминая сериал "Доктор Хаус", который я раза три пересматривала, я прокручиваю в голове фразу Эллисон Кемерон: «Знаешь ли ты, что происходит во время секса? Зрачки расширяются, артерии сужаются, температура повышается, сердце скачет, давление растёт. Дыхание становится частым и прерывистым, мозг разрывается электрическими импульсами, все железы активно работают, мышцы напряжены, словно ты поднимаешь троекратный вес своего собственного тела. Неистово, грубо и отвратительно. Если бы Господь не сделал секс таким приятным, человечество уже давно бы вымерло». И я с ней согласна. Учитывая то, что у нас каждый год была анатомия и все её аспекты, то я могу с точностью сказать, что это правда. Примерно то же самое происходит с организмом во время физических нагрузок. Но при беге не выделяются эстрогены. И семенная жидкость, позволяющая получать такое удовольствие при сексе. — Ну что, я прощена? — говорю я, и парень, натягивая трусы и улыбаясь, качает головой в разные стороны, показывая отрицание. Я не понимаю его поведения, но могу предположить, что он жаждет наказания. Точнее, возможности его осуществить. Парень встаёт с кровати и быстро печатает что-то на ноутбуке. Я же, пользуясь моментом, бегу в ванную и через несколько минут возвращаюсь обратно. Энтони захлопывает крышку ноутбука, показывая, что нас больше ничто не отвлекает, и идёт ко мне. — Знаешь, — Райк делает паузу, а я боюсь представить, что у него на уме. — Я хочу как следует тебя помучить, — заявляет он, и я удивляюсь его словам, особенно после того, что он сделал в меня минут пять назад. Райкер забирается на меня, опираясь на локти. Я чувствую обжигающее дыхание на коже и до боли знакомые губы. Я выгибаюсь от ласк и начинаю томно вздыхать. Парень оставляет на моей шее засосы, и я понимаю, что это надолго. Так приятно его чувствовать. Так приятно знать, что любимый человек в нескольких миллиметрах от тебя. Поистине бесценно знать, что ты кому-то нужна. Кому-то кроме родителей и сестры. Раньше я и представить не могла, что поступлю в Гарвард и буду учиться на отделении нейрохирургии. И уж тем более в моих мыслях не было работать в этом прекрасном здании учителем. Эта мысль пришла только в августе, когда позвонила Делли и сообщила, что наш горячо любимый университет ищет преподавателя хореографии. Да уж, столько времени прошло. А посмотреть на календарь — всего три месяца. Уж о переезде в домик вообще стоит умолчать. Я тогда поссорилась с родителями и сбежала к Делли. Так и началась моя студенческая жизнь в эксклюзивном общежитии. А сейчас парень доводит меня своими ласками. Я еле держусь. А с нашей первой встречи прошло больше двух месяцев. Как быстро время летит. Не верится, что парень за такое короткое время так значительно изменился! Его губы заходят в неприличную зону. Он целует низ моего живота. А я начинаю дрожать. Райкер сжимает мою грудь, а я чувствую его язык в моей промежности. Хорошо, что я успела принять ванную. Больше не могу терпеть. Срываюсь на протяжный стон. Парень неуклюже воротит своим языком внутри меня. Но этого достаточно, чтобы сойти с ума и содрогнуться в порыве наслаждения. Энтони поднимается надо мной, вытирая свой рот, и я чувствую на себе воспламеняющий взгляд этого челкастого парня. Он, не спрашивая разрешения, резко входит в меня, а я громко кричу. Энтони затыкает меня своим упоительным поцелуем, а я чувствую, как этот гигант внутри меня начинает двигаться. В следующие несколько мгновений в номере отеля не смолкают скрипы кровати, частые стоны и крики, упоминания Бога и громкие шлепки наших бёдер. Парень, закрыв глаза, стонет, когда я сжимаю его орган, и ощущает под собой мой оргазм. Я растекаюсь в наслаждении, чувствую, как внизу всё вибрирует и ноет от удовольствия. Райкер не собирается останавливаться и продолжает толкаться в меня. Я снимаю руки с его спины и перемещаю их на его пятую точку. Хочу попробовать одну вещь, которую раньше не решалась осуществить. Интересно, как он отреагирует. Я сжимаю его пятую точку. Райкер выкрикивает моё имя на одном из резких толчков. Не останавливаясь, а только входя глубже, он вдалбливается сильнее. Я снова зажимаю его в своих тисках, и парень ругается. А я не сдерживаю стон, ощущая его оргазм. Энтони продолжает чертыхаться, а я, улыбаясь, сжимаю его пятую точку, помогая ему сильнее входить в меня. Через некоторое время я расслабляюсь, ощутив, как парень останавливает движения. Но он меня обманул. Райкер снова набирает темп, и я снова чувствую его жидкость во мне. Через некоторое время он выходит из меня и забирается под одеяло рядом со мной. — Обманывать — нехорошо! — он смотрит на меня непонимающим взглядом. — Ты мог сказать, чтобы я перестала делать это, — я густо заливаюсь краской. Неприятно говорить об этом. Мне всегда становится стыдно, когда я думаю о сексе. А когда говорю — тем более. — Не обижайся, родная моя, мне нравится, когда ты так делаешь, просто я двигаться не могу нормально, когда ты зажимаешь, — совершенно спокойно говорит парень. Как он так может? Поразительный человек! — А ещё мне понравилось, когда ты взяла меня за задницу. Я еле сдержался, чтобы не кончить сразу же. Люблю оттягивать момент, — ну всё, переспелый помидор готов. Я зарываюсь в одеяло и прислоняюсь к голой груди парня. Под бело-бежевой наволочкой пахнет мускусом и потным телом моего любимого. Самый лучший запах в мире! Парень хохочет и обнимает меня. В этой позе мы засыпаем. Так приятно чувствовать его под боком. Мне кажется, я приняла решение…