point break

Юта сидел на небольшом кресле, отбирая те футболки, которые можно было отдать Эдди, то бишь самые большие. А Андромеда в то время сидела напротив него, что-то быстро печатая в телефоне, время от времени сдувая темные пряди волос с лица. — Почему ты попросила Бодхи взять тебя с собой? — Вопрос Юты прогремел словно гром средь бела дня, он отложил одежду и смотрел на знакомую, вынудив Монро выключить телефон и нахмурившись, посмотреть на блондина. — Тебе честно или по факту? — Усмешка не удалась. — За два года мне наконец удалось выпросить отпуск на работе. На четыре дня. Один уже почти прошел — осталось три. Вы — единственные, кого я знаю, причем оба помогли — один жизнь спас, другой чемодан. На доску я вряд ли снова встану, а вот просиживать все эти дни дома не особенно бы хотелось. А вы, вы своего рода «бэд бои», с которыми нельзя связываться, но так хочется. Как говорят, запретный плод сладок. Да и по Бодхи видно, что он знает намного больше, чем говорит, и хотелось бы это услышать. Умные «бэд бои». Звучит заманчиво и сексуально. — Эдди устало выдохнула, смотря на парня, высказав именно то, что было на душе. — А ты зачем здесь, Юта? Насколько я поняла, ты тоже не свой. Не смотришься крутым на фоне Бодхи. Что тогда? — Судьбу испытываю. — Коротко и ясно. Но ложь. Настолько гадкая и горькая ложь, ведь Эдди врать совсем не хотелось. Рука юноши дрогнула, протягивая футболки, но лицо всё же сохранило непроницаемость. — Надеюсь, ты станешь моим братом, Индеец. — Девушка рассмеялась, хлопая блондина по спине и забирая одежду. Но недосказанность, все то, что должны были честно рассказать эти двое — мешала. Верно, слишком мало знакомы и слишком мало доверия, но оба ощущали, что нашли родственные души, словно брат и сестра. Ложь разрушает. Снова и всегда. Пора признать это. Бодхи облокотился на бортик балкона, смотря на волны, что набегали на берег. Тишина, спокойствие, возможность подумать. Взвесить все решения. Перепроверить их. Ибо брюнет не был уверен, что поступил правильно, разрешая этой девушке пойти с ними. Страх, страх за жизнь друзей? Что из-за нее пойдет все не так? Тот же самый страх за свою жизнь? Вовсе нет. А вот страх за другую — да. В большинстве случаев ему было плевать на жертвы, главным стояло достижение цели, и только. Но в их команде не было девушек, до этой поры. А сейчас появилось это недоразумение. Невысокого роста, с темно-зелеными глазами и небольшими, цвета горячего шоколада, кудрями на миниатюрной головке. Хрупкая, но смелая, даже находясь рядом можно было бы легко почувствовать бурлящую от адреналина кровь. Как и у них. Как и у него. Глупая, глупая — встала на большую волну, даже не подумав о последствиях —, но какая смелость. Что-то в ней было. Что-то. Как у них. Как у него. На балкон вышел Громмет, один из тех двух мужчин, которых Эдди не знала. — Брат, ты уверен в своем решении? Мне плевать на парня, он, кажется, крепкий, но девчонка — ее было бы жалко. — Неуверенно сказал пришедший, поглядывая на друга. — Посмотрим. Время покажет. — Бодхи тяжело вздохнул, мимолетно одаривая Громмета взглядом. Слишком быстрые и порывистый решения. Но иногда жизнь требует этого — быстроты. Скорости. Черная машина не спеша ехала мимо больших хребтов высоких гор. За рулем был Бодхи, крепко сжимая руль, на переднем сиденье — Громмет, а на заднем Эдди, Юта и еще один «путешественник» — Роуч. Девушка нервно покусывала губу, смотря в окно и осторожно похрустывая косточками на руках — нервы сдавали. А неизвестность убивала еще больше. И та тишина, что образовалась в машине. Словно Бодхи держал все под контролем, не позволяя кому-либо говорить. Словно все знали то, чего не знала она. — Может мне хоть кто-то расскажет, куда мы едем и что меня ждет? А то я уже начинаю задумываться о правильности моего мимолетного порыва. — Андромеда нервно хихикнула, оглядывая взглядом всех в машине. Ладно, Юта снова не в счёт, но ехать с тремя незнакомцами, пускай один из них ее спас, было страшно. — Испытание во славу сил природы. А сдашься — можешь выйти хоть сейчас. — Бодхи резко затормозил, отчего девушка впечаталась лицом в спинку переднего сиденья, больно ударившись носом, а брюнет стремительно вышел из машины и открыл дверь перед Монро. Юта осторожно дотронулся рукой до плеча девушки, как бы выясняя — все ли в порядке? А Бодхи был непоколебим. С бесстрастным лицом он стоял на дороге, держа дверь перед брюнеткой открытой. Проверяя. На прочность. — Так ты выходишь? — Голос, полный стали и жесткости, но Юта подметил — с некой надеждой на то, что она останется. — Нет. Зря Ваше Величество остановило маршрутку. — Пропела Эдди, потирая переносицу, отчаянно сжимая губы, чтобы не рассмеяться и до боли кусая губу, пряча усмешку. Бодхи с грохотом захлопнул дверь, а блондин успел расхохотаться во все горло — для него шутка прошла. Уже садясь за руль, Бодхи отвернулся к горам, примерно отмеряя, сколько еще ехать, попутно скрывая улыбку. Машина тронулась. Не очень большие горы сменились высокими отвесными скалами, которые все больше смущали девушку. Что ее ждет? Черный джип вновь резко затормозил, сворачивая к обочине, а Эдди снова, теперь уже щекой, ударилась о спинку сиденья. — Бодхи, а у тебя права есть? Так вот, если нет, ты хоть тормозить научись — живее пассажиры будут. — Юта снова оценил шутку, похлопывая подругу по плечу, а брюнет вышел из машины, после чего вышли и все пассажиры, оставив Монро с блондином в салоне. — Как думаешь, он чокнутый? — Андромеда широко улыбнулась, смотря на друга. — Нет, ни в коем случае. Лишь слегка не дружит с умом. — В ответ пошутил парень, вылезая из машины. Как только девушка вышла из машины, ей в руки тут же полетел крупный рюкзак, а после чехол с гитарой внутри. Что? Вечер музыки начинается? То, что они будут взбираться по горам — Эдди предчувствовала сразу. И то, что тяжело будет — тоже. Просто так на легкие прогулки никого не берут. Но вот то, что должно быть дальше — она предугадать не могла. Холодный ветер бил в лицо, камни под ногами были все острее, а кровь в висках стучала все громче. Ладони потели от волнения и легкого, приятного и сладкого страха, который наркотиком разливался по венам, завлекая пеленой раздумий глаза. Юта шел рядом, изредка поглядывая на Монро, проверяя ее состояние и желание идти. Он до последнего переживал, что девушка поспешила с решением. Или передумает. Но, нет, ее лицо было настолько заинтересованным, что удивляться можно было долго. Любой другой скажет — дура, кто с незнакомцами в поход ходит? Может, и правда, дура. Но что-то говорило, что так верно. Уже на большой высоте Эдди остановилась, осматривая пейзаж. Где-то далеко, за темной линией леса, садилось кровавое солнце, проливая свои багровые брызги на близлежащие облака, заливая оттенками рыжего все вокруг, лаская золотом и теплом последних лучей путников. Такую картинку можно было бы запомнить на всю жизнь — действительно, природа и ее владения. И ты. Наедине с ней. Одно целое. — Красиво, верно? — Низкий бархатный голос коснулся уха, заставив Анлромеду резко развернуться. — Успокойся. Устала? — Бодхи, казалось снял маску безразличия, потому что где-то в глазах мелькнула улыбка, а голос вовсе не казался острым и стальным, как нож. — Нет. Просто такое вряд ли когда еще увидишь. Уже когда солнце почти скрылось за горизонтом, путники достигли вершины своего путешествия — широкой, скальной площадки, устланной травой и какими-то голубыми цветами, маленькими и неприметными, а так же с красивыми валунами по периметру. Эдди тут же кинулась к краю, желая взглянуть вниз — кто так не делал? Но крепкая рука осторожно перехватила ее за живот, словно маленького ребенка. — Осторожнее. — Бодхи отрицательно покачал головой, кидая взгляд на отвесные скалы, с которых в любую секунду могла сорваться девушка. А после, мужчина быстро глянул в темно-зеленые глаза, и отпустил Монро, отходя в сторону и разбирая палатку. Тяжело дыша. Не понимая, что происходит. Юта разводил небольшой костер, Громмет и Роуч разбирали какие-то вещи, а Андромеда наконец-то дотронулась до предмета искушения — гитара, что была в чехле. Гладкое дерево, идеальные струны, девушка завороженным взглядом смотрела на музыкальный инструмент, водя рукой по струнам. — Любишь петь? Давай я тебе подыграю, а ты споешь? — Рядом из неоткуда появился Юта, вновь улыбаясь — когда эта улыбка уже сойдет с лица? — и, забрав гитару, сел у костра, постелив куртку. Этот засранец, он даже не спросил — умеет ли она петь? Нет, похоже, у Индейца есть интуиция. Солнце село. Похолодало. Небо окрасилось в пурпурно-темно-синие оттенки, постепенно темнея, звезды мерцали все ярче, а Эдди, пока шла к костру, с упоением смотрела на природу. Пляж? К чёрту пляж. Такой вечер стоит всех тех двух лет, которые она провела в городе. Тишина, что берет за душу. Воздух, настолько чистый, что загрязненные легкие буквально за пару минут очищаются от городских ядов. Природа, пейзажи, от которых начинают невольно литься слезы из глаз — не каждый раз такое увидишь. — Эй, Эдди. Будешь петь? — Голос Юты отвлекает Андромеду от рассуждений, она поворачивается и садится на куртку у костра рядом с ним. — Так красиво. Знаешь, я мечтала об этом чуть ли не с рождения — увидеть власть природы. И, вот, Бодхи так легко мне позволяет пойти с вами. — Девушка тяжело вздыхает, складывая ладони на коленях. — Дорогая, ты не думаешь о том, что все сводится к Бодхи? — Попытался пошутить юноша, но вскоре нахмурился, легонько проводя по струнам. — Осторожнее. Ты — пламя, он — вода. Он погубит тебя. — Почти шепотом произносит блондин, после чего начинает наигрывать первые аккорды «Under the water» группы «The Pretty Reckless». А Монро быстро подхватывает, начиная петь первый куплет. Никогда не считала, что умеет петь. Но перед блондином как-то и не стыдно уже. Голос девушки тихий, но невероятно красивый, буквально громом гремит между гор. Бодхи оборачивается. — No I've never been, I've never been free. Мужчина медленно подходит к костру, смотря на спину поющей знакомой. Подавляя улыбку. Подавляя дрожь в ладонях. Дерьмовое, странное чувство. Будто на плечах — парашют, что работает в обратном режиме, тянет вверх, вызывая чувство легкости. Эйфории. Брюнет останавливается в паре шагов от костра, сжимая в руке свою куртку и глубоко дыша. Песня словно заволакивает его в водоворот эмоций, срывая маску безразличия. Казалось, солнце село и снова взошло, обдав горячим порывом ветра всех вокруг. Голос девушки звучал в ушах, звенел, а после раздавался эхом в самых далеких закоулках головы, пробуждая все новые эмоции. Вынуждая мужчину сглотнуть. Юта видел это. Видел, настолько быстро, стремительно сменялись эмоции на, казалось бы, бесстрастном лице Бодхи, как задрожали его руки на припеве. И Юта старался. Играть громче, ярче, сильнее, чувственнее — благодаря этому громче пела Она. Противостояние. Вновь. Нет, Юта тут был не причем. Он лишь видел. Чувствовал. Но насколько сильно, эту энергию, боль, что выплескивались в голосе. И это восхищение Бодхи, нескрываемое, беззащитное. До дрожи. Глубоко. Чувственно. Ярко. Немыслимо. То, что создавали эти двое. — No I've never been, I've never been free. — Устало, хрипло закончила девушка, глубоко вздыхая. Юта тут же остановился, все еще изучая лицо Бодхи. Мужчина словно очнулся, глаза вновь сверкнули в темноте, и, подхватив гитару Роуча, сел у костра. — Юта. Подыграй. «I see fire». — Голос Бодхи был невероятно хриплым, что Андромеда вздрогнула. Когда он успел подойти? Неужели все слышал? Это был бы худший вариант. А мужчина, тем временем, провел рукой по струнам. И началось. Акт второй. Покруче «Гамлета» и «Макбета». Только пел не блондин. Пел тот, кто сейчас смотрел на огонь, в чьих глазах плясало пламя, а в нем — чертики. Глаза брюнета были невероятными, то загорались — до алого, кровавого, а то гасли, становясь угольно-черными. Словно сгорали. А потом снова возрождались. Как феникс. Андромеда замерла. Не на мгновение, казалось, на всю жизнь. Мир вокруг потерял цвета. Стал черно-белым, обездвиженным. А Бодхи вспыхнул. Самыми яркими, красочными цветами, словно костер, в который подбросили веток. С новой силой. С новыми чувствами. Вновь привлекая взгляд девушки к себе. Некоторые люди верят в любовь с первого взгляда. Некоторые считают это полной чушью. А между этими двумя было что-то другое. Что-то более мощное, яркое, неповторимое. Нечто большее, чем просто «спасибо» за спасенную жизнь. Плохой парень и почти что пай-девочка из библиотеки. Была энергия. Были чувства, которые видели, казалось бы, все, кроме их самих. С самого первого взгляда. Противостояние. Огонь и вода. — And I see fire! — Так что, можно назвать это чувство опрометчивым, глупым, но эти двое поддались. Соблазну, порыву, большой игре. Андромеда еще не понимала, в какую игру вошла, все остальные эмоции застилало разум. А Бодхи забыл об этой игре. По той же причине. Юта перестал играть. Он крепко сжал губы, чтобы даже не петь. Он наблюдал. За этими порывами. Получал удовольствие. Следил за эмоциями. И удивлялся. Последний припев. Брюнет почти кричит, хрипит, выплескивались всю боль, все, что накопилось, в песне, отчаянно терзая струны, смотря на Эдди. Холодная, голубая сталь против ярко зеленых лугов. Борьба. Война. Которая переходит в слияние двух душ, двух энергий, двух разных людей. Последний миг.

And I see fire Inside the mountain I see fire Burning the trees

Выдох. Слово в слово. Один мощный выброс эмоций. Один крик на двоих. Одна боль на двоих. Одни эмоции. Один глоток воздуха. Разные люди. — Я в шоке, но это круто. Вы, ребята, словно два куска сахара, которые склеились вместе. Ладно, плохое сравнение, согласен. — Юта нервно засмеялся, отложив гитару и снова стал следить за сидящими напротив. — Я, пойду, отдохну немного. — Неуверенно произнесла девушка, осознавая, медленно осознавая, что только что произошло. Какого черта она поддалась этому шоу, этому порыву. Пара шагов, и Эдди садится на небольшой камень у обрыва, обхватывая плечи руками — заметно похолодало, а в гардеробе у Юты, судя по всему, одни футболки, или он просто жадный. Из шутки можно выбрать второе, но, нет, наверное всё же только футболки. Только холод вдруг исчез. А на хрупкие плечи опустилась теплая ткань, свитер, после чего рядом сел мужчина. — Хороший концерт получился. Нам бы вместо Ширана петь — да не возьмут, жаль. — Бодхи порывисто улыбнулся, потирая ладони. — А Юта — идиот, раз дает носить тебе такие майки. Передай ему, что если он сам такой холодостойкий и накопил много жира, то ты — нет. — Шутки брюнета были настолько глупыми и неловкими, но в то же время они как о поднимали настроение. А согревал свитер. Его. — И вообще, разве мама с папой не говорили тебе, что в плохие компании вступать нельзя? — Ирония, легкая, и, наконец-то, улыбка Бодхи. Настоящая. Широкая, светлая, дарящая эмоции и энергию. — Мама с папой следили бы за мной, если бы могли. — Эдди нервно пожала плечами, сильнее закутываясь в свитер. — Погибли в автокатастрофе, когда мне было пять. Мужчина замер. Осознание того, что девушка не только смелая, так еще и сильная — больно врезалось в голову. — Теперь у тебя есть холодостойкий Юта. — Тихий шепот, и они вновь смотрят друг на друга. Глаза в глаза. По формуле Андромеда х Бодхи. Так долго, что, похоже, Монро ощущает его горячее дыхание. А глаза, цвета моря в шторм, горят все ярче. Все ближе. Все притягательней. — Прости, мне надо выспаться. — Фраза, сказанная, казалось бы, почти в одно слово —, а после позорный побег в палатку — Эдди не выдержала. Оставив Бодхи одного. С раздумьями. Что вообще произошло за день. И все сводилось к новой знакомой. К ней одной. К той, которая одним лишь движением притягивала к себе. К той, которая чуть не умерла. А он спас. На свою голову. Спортсмен-экстремал, кажется, потерял себя. И мужчина улыбнулся. Вновь, впервые так часто. Улыбнулся переменам, которые, наверное, ждали за поворотом. — Ладно, надо выспаться. — Самому себе, сквозь улыбку и воспоминания. Вскоре, последний огонек был потушен. А утро для Андромеды началось ну уж очень ярко. Девушка видела сладкий сон про какие-то летающие горы, когда в платку ворвалось нечто и принялось тормошить ее за плечо, весело хохоча и что-то говоря. — Так, подъем, нам надо сделать зарядку, позавтракать и в путь! Дорогая, даже Бодхи уже встал, ну-же, не будь соней. Или я буду кричать тебе в ухо, Эдди. — С этими слови Юта принялся щекотать девушку, которая отчаянно натягивала на себя одеяло, что-то бормоча и постепенно начиная пинаться. Вот только, стоит учесть, что Юта — крепкий пацан двадцати шести лет, а Андромеда — хрупкая девушка двадцати двух лет. Естественно, что никакие пинки не помогут. А смех юноши разносился по палатке, вместе с ним начинала смеяться и Монро. Только вот это было не на долго. — Еще не поздно вас выкинуть с испытания, а если не струсили — подъем и хватит развлекаться. — Громкий, стальной голос Бодхи прозвучал словно гром средь бела дня, а после в палатку влетел еще один мешок, яростно кинутый мужчиной. И никакого теплого тона, как вечером. Именно это поведение называется двуличностью, или же он просто поздно лег и не выспался? — Вчера он был ласковым. Ублюдок. — Тихо пробормотала Эдди, натягивая одеяло на нос. Полу-сидевший, полу-лежавший блондин удивленно задвигал бровями, явно сдерживая смех. — Ласковым? Странно, он вроде лег спать сразу после тебя, когда же он успел сбежать к тебе в палатку? Ну, ты понимаешь, о чем я? — Юта все-таки рассмеялся, после чего был повален на куртку и сдавлен резиновой подушкой для сна, Андромеда яростно лупила его всем, чем попало, смеясь и одновременно желая его убить. Но, быстро уставая и сваливаясь рядом. А потом словно просыпаясь ото сна. — А это что за рюкзак? — Девушка удивленно посмотрела на зеленый мешок. Точнее, это была туго свернутая зеленая ткань. И Монро принялась медленно разворачивать ее. — Это, в общем, такая штука… — Начал оправдываться блондин, но Эдди его прервала. — Аэродинамический костюм для полетов?! — Юноша зажмурился, словно ожидая, что подруга сейчас завизжит и убежит куда подальше. Но этого не произошло. Внезапно, хрупкие руки сдавили плечи молодого человека, вынуждая его открыть один глаз, а потом и второй. — Господи, неужели мы будем прыгать отсюда?! Это же, просто, просто невероятно! Я даже подумать не могла, что мне дадут такой шанс! — На крик Монро прибежал Бодхи, удивленно смотря на сцепившихся людей. — Так-то ты его должна благодарить, но, ладно, я доволен. — Юта заторможенно кивнул на Бодхи, а тот уже вышел из палатки. За завтраком было тихо. Это такая звенящая тишина, когда большинство знает, что произойдет, морально подготавливается к этому — вдыхает воздух и успокаивается. А Эдди была спокойна только внешне. Внутри — ураган мыслей, эмоций и переживаний, а самое главное — останется ли она в живых спустя пару часов? И почему всё так быстро, ей доверяют, берут с собой? Обычно, именно в таких фильмах-боевиках все не так. Только это не кино. Суть была в аэродинамическом костюме, как многие сравнивают, костюм «белки», который позволяет под определенным углом парить в воздухе. Испытание во славу сил природы. Тест. Но тут, для Эдди и Юты не просто тест — испытание на прочность и на принадлежность к тем, кто сидел напротив них с уверенностью и спокойствием. Настоящим экстремалам. У обрыва бушевал ветер. Стоило только подойти к отвесным скалам, как волосы тут же взметал вверх сильный порыв холодного порыва, заставляя зажмуриться и глубоко вздохнуть. И даже костюмы не создавали нужного тепла. У скал стояли пятеро человек. Бодхи, Юта, Эдди, Громмет и Роуч. Трое из них были уверены в себе. Двое — смотрели друг на друга, сжимая руки друг друга и пытаясь взглядами выразить все эмоции. Эдди была в полуобморочном состоянии. Грань счастья, безумия, страха, адреналина и невероятного наслаждения — хотелось. Хотелось прыгнуть, расставив руки, стать единым с природой, почувствовать эту легкость, неповторимость. И Бодхи кивнул. И все сорвались. В одну секунду мир под ногами перевернулся несколько раз, а потом внезапно взмыл вверх, наполняясь новыми красками. Из легких вышибло весь воздух, а потом кислород внезапно появился, только не тот кислород, который был раньше. Сладкий воздух. Эйфория. Словно наркотик. Прямо в воздухе. А потом в вены. И в сердце. В голову. Мощно. Сладко. Невероятно. Одно движение рук, и Андромеда Монро летела. Словно птица, свободно парящая птица. А эмоций было слишком много. Казалось, она плачет, и ведь действительно — из-под мощного шлема, из ярко-зеленых, счастливых глаз текли слезы. Из губ вот-вот готовы были вырваться рыдания, и мурашки то и дело пробегали по спине, судорогой сводя ноги, вновь и вновь сталкивая страх со счастьем и весельем. Вызывая ядерный взрыв, и вновь, и вновь. Мимо проносились отвесные скалы, поляны с яркими цветами, вновь скалы, деревья, ярко-голубое, невероятное небо, словно до тугого небосвода можно было рукой дотянуться. Тот склон, который казался страшным и невероятно острым, напичканным скалами, теперь казался мягким, устланным пухом. Ветер свистел в ушах, счастье звенело в голове, из глаз текли слезы, а Эдди просто расслабилась. Смотря вперед, она просто понимала, что это — ее стихия. Ее место. С теми людьми, кто не внешностью, душой — похож на нее. Именно они подарили ей счастье за два дня. Счастье. Свободу. Дурманящую свободу, самые яркие и мощные эмоции. Слияние душ. Новых друзей. Водоворот событий. На секунду брюнетка поворачивает голову вправо, тут же сталкиваясь с обеспокоенным ледовым взглядом. Легонько кивает — и, вот, беспокойство сменяется на улыбку. Юта счастлив. За то, что она с ними. А слева — стальной, но уже не такой строгий взгляд бушующего моря. Бодхи. Кажется, тоже улыбается. Принося волну новых мурашек по спине. Расслабляя. Река, что протекала рядом, казалось серебряной цепочкой в этом огромном, бесконечном мире. И земля. Приземление вышло весьма неуклюжим, так как ноги девушки при ударе внезапно подогнулись, потом запнулись одна за другую, в результате чего Эдди завалилась на землю, полу-плача, полу-смеясь, но не из-за падения. Из-за подвига, что только что совершила. От переизбытка эмоций. Лишь только ощутив землю под ногами, Юта кинулся к подруге, поднимая ее за плечи. Чуть ли не пугаясь, когда заметил на ее глазах слезы. — Эй-эй, все в порядке? — Голос юноши был хриплым, он все еще не мог отдышаться. — Все просто замечательно, Индеец. — А с этими словами она накрепко обняла друга, уже заслуженного, новоиспеченного друга, который столько сделал. А через несколько секунд девушка попала в объятия Бодхи, после чего эти обнимашки переросли в «капусту». — Ты в порядке? — Горячий шепот мужчины на ухо, а Андромеда все смеется. — Лучше не бывает. — Так же шепотом отвечает она, а в этот момент кто-то толкает ее сзади, и губы девушки впечатываются в подбородок брюнета. Эдди моментально краснеет, оборачиваясь, а Бодхи вздрагивает. И глубоко вздыхает. Ощущая, что адреналин, бегущий в крови, растворяется вместе с другим чувством — что-то сладкое и щемящее. Сзади стоял Юта, как бы извиняясь пожимая плечами, но губы блондина подрагивали в улыбке. После чего в него полетел шлем. Обед проходил в небольшом домике у обрыва, прямо под теми скалами, с которых они спускались. Видимо, это еще одна резиденция экстремалов. Но, теперь не было той напряженной обстановки — все общались, словно старые знакомые. — Так в чем смысл этих испытаний? — Внезапно спросила Монро, отпивая из чашки чай. Бодхи обернулся к ней, складывая руки под подбородком. — Восьмерка Озаки — испытания во славу сил природы. Философия. Восемь испытаний, каждое символизирует определенную стихию, после последнего же — ты попадаешь в нирвану. Нет, скажем так, после смерти.Но, на первом месте — экология и благополучие людей. — Бодхи слегка прокашливается. — Но не стоит забывать и об обратном, надо что-то отдавать взамен этих испытаний. Пойдем, я покажу тебе. — Мужчина встает из-за стола, кивком указывая на гостиную. — Юта, отдай мой телефон, который я честно вручила тебе на хранение! — Эдди так же встала, смотря на парня. — В куртке, в гостиной. Сама возьмешь. — Блондин игриво двигает бровями, за что получает укорительный взгляд. И все-таки, Юта — это воплощение чего-то светлого. Счастья. Словно талисман, сделанный из солнца. В гостиной холодно. Посредине комнаты стоит большой диван, прямо перед ним — телевизор. Брюнет быстрым шагом подходит к нему, включая. Волнуясь. Картинка мигает, а потом включаются записи. Трое мотоциклистов едут по банку с бриллиантами, принуждая работников отдать их им. Отбирают. После чего выпрыгивают из окон, со звоном, скрываясь на дороге. А затем отдавая бриллианты бедным. Эдди в шоке. — Это вы? — Почти шепот, зрачки расширяются, скорее от удивления, чем от страха — подсознательно она знала, что будет что-то на подобии этого. Рыцари. Не совсем рыцари, но с благими намерениями. Их можно было посадить. По многим статьям. За то, что они украли несколько миллиардов. Но отдали их людям. Нуждающимся. И это было подвигом. Настоящим подвигом. Риск, риск ради нуждающихся, не ради себя. Ради людей. Ради природы. Во славу справедливости. Не совсем правильным методом, слишком дерзким и ярким, но таким красивым и четким. И именно в тот момент Андромеда Монро окончательно переметнулась на их сторону. Признала, что это стало ей по душе. Большая Игра началась. А Бодхи в комнате уже не было. Брюнетка лениво потянулась к куртке Юты, попутно вытряхивая все из карманов, в надежде найти свой любимый серебристый гаджет. Но вот выпало совсем не то, что она искала. Еще одно легкое движение. Взгляд на диван. Куртка Юты. И пропуск агента «ФБР», небрежно лежащий на диване. Яркий и лакированный. Новый. «Джон Юта».