point break

НЕДЕЛЮ СПУСТЯ Эдди нигде не могла найти Юту. К слову, она уже неделю жила в доме у Бодхи, Роуча и Громмета вместе с Ютой, конкретно забив на свой обратный рейс. Решив начать новую жизнь. Как говорится, с чистого листа. И пока это шло прекрасно. Все свободное время Юта, который стал действительно другом, помогал девушке снова вставать на доску, Бодхи учил кататься на мотоцикле, а Роуч учил ее стрелять. Странно, верно, но Андромеда вошла во вкус — именно в этом теперь видела истинное счастье. Отдых и свободу. С этой чудесной четверкой она невероятно сблизилась. А теперь Юты нигде не было. В гостиной сидел Бодхи, уткнувшись в ноутбук, что-то изучая. Причем таким внимательным девушка его давно не видела. С того момента, как они все прыгнули со скал. И тут мозаика сложилась. Ох, простите, брюнетка не до конца поняла, что только что отгадала. Эдди быстрым шагом подошла к нему, заваливаясь на диван. Быстрым взглядом пытаясь понять, что же он изучает, но в тот момент боковое зрение сработало плохо. — Где Юта? — Коротко и ясно. Потому что она жаждала найти своего друга, а не общаться с Бодхи. В этот момент он вызывал не меньше страха, чем когда все ехали в машине. Тот лишь одарил ее своим фирменным стальным взглядом, от которого мурашки пробегали по спине, а руки сводило судорогой. — Уехал по делам. Но это не важно. Пришло время возвращать, помнишь? — Брюнет сверкнул глазами, поворачивая к ней ноутбук. Первое, что бросилось в глаза. Самолет. Банк. И два миллиарда долларов. НЕДЕЛЮ НАЗАД — Юта! — Девушка все еще немигающим взглядом смотрела на пропуск агента «ФБР», бездумно водя пальцами по лакированной поверхности. Игнорируя легкое покалывание в руках и внезапную жажду. Странное ощущение — будто ты получил двойку, и вот-вот родители отругают тебя за данный поступок. Или же, будто ты сидишь на бомбе замедленного действия. Ладони вспотели, в висках бешено стучала кровь, а сердце, казалось, и вовсе остановилось. Что-то невероятное. Казалось, она разгадала какой-то ребус, но, к сожалению, какой — пока понять было не дано. Какая разница, где человек работает? Нет, разница есть. Что-то было. Что? Как только Юта услышал тихий крик подруги из комнаты, то слегка напрягся. Машинально зажмурившись, думая, судорожно думая. Что-то неприятное свернулось в груди, под сердцем, все туже затягиваясь. Что-то не так. Что-то будет. Змея, что внезапно обернулась вокруг горла, сдавливала все сильнее, не давая дышать. Парализуя. Или, наоборот, подготавливая к необдуманным поступкам. Шаг в комнату, щелчок в голове — ответ приходит моментально. Словно маленький человечек, формирующий ответы, уже знал, что сказать. И сказал. Фраза сорвалась с языка прежде, чем он успел подумать. — Он поддельный. — Все внутри взмыло вверх, сердце остановилось, а потом вновь забилось с новой силой. Яростно колотясь о ребра, перебежками. Заставляя вздрагивать, снова и снова. — Хотели с друзьями как-то проникнуть на базу ФБР, но не получилось. Такие дела. — Словно твой тайник, в котором лежало все самое ценное, нашли родители. Улыбка. Нервная, порывистая, Юта прячет руки в задние карманы джинс, смотря на подругу. Надеясь. Молясь. Прости, Эдди. Клянусь, не хотел. Так нужно. А Эдди расхохоталась. Внезапно, так легко и просто, будто камень с души упал. И впрямь — она, ух ты — боялась, что пропуск окажется настоящим. И в сердцах запустила жалкой бумажкой в Юту, заваливаясь на диван. Блондин так же нервно хохотнул, крепко хватая пресловутый пропуск в руки — с желанием порвать его. Снова ложь. Разрушает. Сжигает. Так просто — выкинуть эту бумажку в ведро. Но Юта лишь натянуто улыбается, смотря на веселящуюся девушку, пряча пропуск в карман темно-синей кофты. Чувствуя адскую боль в сердце. ПОСЛЕ Взгляд девушки словно стеклянный, Эдди смотрит на ноутбук, не видя текста — буквы расплываются перед взглядом. Где-то краем глаза замечает мимолетное движение Бодхи — он нервно поправляет волосы, а глаза горят безумным огнем. Смешанным с надеждой. — Ну, у-у тебя есть Роуч, Громмет и Юта — ты же не о… — Речь девушки прерывается, когда она поднимает свой взгляд на брюнета и видит безумную улыбку. — Обо мне. Ты серьезно? Страх. Казалось бы, все как в кино — хороших подбивают на плохие дела. Или же это все-таки не плохие дела? Рыцари, способные на благие намерения. Так ли это? Большой мир, большая игра — в которой надо выбирать сторону, иначе же будешь выкинут за пределы досягаемости. По принципу «Убей, или будешь убитым». — Юта уехал, а ты — ты должна мне помочь. Ты же с нами. Одна кровь. Одна душа на всех. Так ли это? Так ли это, М-ди, Андро-м-е-д-а. — Тянет, тянет слова, давит на незатянутые раны, вызывая боль, что пульсацией разносилась по телу. Голос — сладкий, как мед, но отравляющий. Выбор — вот он, его лишь надо сделать. Просто решить. На чьей ты теперь стороне. И легкий кивок темноволосый головы. Что вызывает улыбку Бодхи. Безумную. Яркую. Сладкую. Весь письменный стол, что стоял в углу гостиной, был завален кучей бумаг, поверх которых стояли две кружки с кофе и тарелка с конфетами. Нервное дыхание и две пары усталых глаз. Одна работа на двоих. Два часа ночи. Труд не утихает. Бодхи и Андромеда искали все возможные пути попадания на самолет — правда пока выхода не было. Два миллиарда долларов медленно уплывали в воздухе, словно дразня. Вскрытие переписок ФБР, тайные проходы и пароли, кучи секретных материалов и ни одного подходящего варианта — это было плохо. Чертовски плохо, так как на подготовку оставалась неделя. Достать оборудование, костюмы, прикрытие. Непривычно. Непривычный ритм работы. Еще месяц назад она сидела в пыльной и достаточно дряхлой библиотеке, отдавая прохожим книги и сравнивая подписи — у кого красивее. Бумажная волокита, книги и куча букв — все было привычно. А сейчас — адреналин. Погоня. Сроки поджимают. Надо что-то делать. А что? Темно-зеленый взгляд, усталый, медленно скользит по брюнету. Вот — невероятная картина, такой красивый профиль, задумчивый, увлеченный. Словно так и должно быть. Так. Что? — Эй, Бо-о-одхи, пойдем спать, пожалуйста. Есть завтра, послезавтра, все мы успеем. Ты же мегамозг. Вот и дай немного отдохнуть. — Эдди беспомощно полулежала на столе, закрыв один глаз и криво улыбаясь. Все тело ломило, спать хотелось невероятно, но брюнет был непреклонен. Мужчина нервно стучал ручкой по столу, даже не обращая внимания на девушку и кусая губу — верил, еще секунда — и все будет. План внезапно сам окажется в голове. Один щелчок пальцами, снова безумная улыбка. Словно лампочка щелкает и внезапно включается в голове. А девушка лениво поднимает голову, сонным взглядом смотря на мужчину. Он красивый, без сомнений. Широкие плечи, цвета моря в шторм глаза, сведенные брови, задумчивый вид, изящные, изогнутые в полуулыбке губы, руки в невероятных узорах. Так хочется спать. А он такой красивый. Что? — Андромеда, есть. Мы сядем в самолет до того, как в него погрузят деньги. Засядем на дно, закрывшись в спец. отсек, а в указанное время откроемся, вскроем люк самолета и спрыгнем, вместе с деньгами — в воздухе распорем ремни, остались лишь мелочи — время и точное расположение самолета над районами. Но это мелочи, план — есть. — Широкая мужская ладонь коснулась хрупкого плеча. — Иди спать. — Уже мягко, спокойно. Без безумств и погони. Ласково. Усыпляюще. Чертов ублюдок, он слишком изменчивый. Или по вечерам он всегда добреет? Все перед глазами плывет. А сон утягивает все дальше. Все хорошо. Так и должно быть. Они нашли выход. Самолет в руках. А он такой красивый. А так хочется спать. И они все смогли. А большего и не нужно. Утро встретило девушку яркими лучами солнца, что пробивалось сквозь плохо закрыта шторы, лаская темные кудри. Эдди лениво потянулась, растягиваясь на широкой кровати, сдувая темные локоны с лица и открывая один глаз. Юта так и не вернулся, это она поняла сразу — по состоянию. Когда блондин был в доме, все оживало. Непонятно как, но так и было, верно. Из столовой то и дело слышался смех юноши, в воздухе витал запах его одеколона — легкого, с ароматом морского бриза, было светло. Не страшно. Теперь не так. Было холодно. Холод везде. В сердце, снаружи. А ледяная корка разрасталась, принося боль. Где он? Чёрт возьми. Эдди медленно поднялась с кровати, заворачиваясь в одеяло и прижимаясь щекой к мягкой ткани, когда взгляд наткнулся на записку на тумбочке. Рука тут же схватила листочек, осторожно, чтобы не помять. Юта? Нет. «Уехал в город, надо достать все необходимое. Завтрак на столе, Роуча и Громмета тоже нет в доме. В мою комнату не заходить, никуда не лазить. Да, это приказ. Да, Юта еще занят. Бодхи.» Андромеда яростно скомкала бумажку, одним резким броском выкидывая ее в ведро и подавляя желание разгромить все вокруг. Разбить все дорогие вещи и уйти, просто уйти, отомстив. Ни за что. Верно. Она не понимала его. Его поведения. Его изменений. Когда-то брюнет улыбается, так, словно никогда и не грустил. И улыбка была невероятной. Яркой. Чувственной. Светлой. А он иногда отдает приказы, от которых кровь стынет в жилах. Жесткие. Словно военный. Диктатор. Ублюдок. На кухне так же было холодно. На стуле, на котором должен был сидеть Юта, висела его темно-синяя кофта, казалось бы, он вот-вот придет за ней. Оставил, вот дурак, вернется и наденет ее — холодно же. Чертовы мечты. Надежды. Смешно, до боли. Монро села на стул друга, заворачиваясь в эту кофту и устремляя взгляд на поднос с едой. Жалкий сэндвич с сыром. Холодный кофе. Какая ирония. Ты такой добрый, Бодхи. Жутко. Страшно. Из кармана кофты в бок упирается что-то острое, девушка медленно тянется и достает бумажку. «Джон Юта. ФБР». Грустная улыбка ползет по лицу брюнетки, в сердце же копошатся самые приятные воспоминания. Он вернется. Эдди знает. Обещал не уходить. Обещания — это же все, что у нее есть. Как и Юта. Все, что у нее есть. Друг. Брат. Единственный. Она помнит тот день. Когда все перевернулось. Всего лишь машина, черный «BMW» с номерами «777», обогнал машину родителей, подрезал, неудачно быстро затормозив. Отец недовольно ругнулся, на что малышка, сидящая на заднем сидении, рассмеялась, задорно вздернув носик и засунув маленький пальчик в рот. Помня, что говорила мать — нельзя ругаться. А потом черный «BMW» решил поиграться. Машина то тормозила, то разгонялась, на широком шоссе, где больше никого не было. А потом отец случайно вывернул руль. Маленький «Минивэн» покачнулся, сделав оборот вокруг своей оси, приземлившись на бок. И звон стекла. Эдди крепко зажмурилась, обхватив колени руками, слушая, как барахлит разбитое радио. Все произошло за считанные секунды, а Андромеде просто повезло. Не задело. Чертова удача. Грохот в ушах все еще не утихал. А погони больше не было. Только запах крови. Он был, он есть. Запах крови, такой же, как и вкус, металлический, с примесью чего-то мертвого. Девчушка не понимала. Еще не понимала. Этого странного запаха, ощущения. Этой дрожи в разбитых коленка, из которых сочилась та же кровь. Все тело разваливалась на части, Монро захныкала, зовя маму. Но ответом послужило лишь очередное шипение треклятого радио, которое в последний раз коротнуло и выключилось, после того как панель просто напросто отвалилась от каркаса. Искра пробежалась по проводку, озаряя салон и лица родителей. Все в крови. Одна кровь. Кровь и стекла. Везде. Плач девчушки становился громче, но никто не слышал. Никто не придет. Маленькая машина лежала на обочине огромного шоссе, казалось бы, длинною в жизнь. Никого, на мили вокруг. Эдди забилась под искореженное сиденье, обнимая себя за колени и плача, как иногда плачут все девчонки. От беспомощности, от ощущения ничтожности и полной неразберихи. Она не понимала. Тогда. Что произошло. Почему лица родителей были в красной краске, как в красиво снятом кино про убийства, почему машина не ехала дальше, а в ушах стоял звон. Почему все вокруг разваливалась, стекло трещало, все молчали. Лишь к ночи она выбралась из автомобиля. С опухшими личиком от слез и холодными ладошками. Тогда. Никто не пришел. Как и сейчас. Пустая, холодная кухня, пролитый кофе, каким образом чашка вдруг опрокинулась? Кофта Юты не греет. Никого нет. А слезы, не переставая, катятся по щекам, словно полтину прорвало. Давно не вспоминала. Давно не плакала. Сейчас — можно. — Ты плакала. — С порога, баз приветствий и каких-либо слов. Констатация факта. В этом весь Бодхи. Он сжимал в руках две больших сумки, стягивая с себя кожаную куртку и ботинки, попутно сдувая темные пряди с лица. Девушка же стояла у двери, оперевшись о косяк, пристально смотря на мужчину. Скрестив руки на груди и криво улыбаясь. — И тебе привет, Раб Ночи*. — Глубокий вдох, Эдди еле успевает подавить желание ударить пришедшего. Улыбка, настолько фальшивая и гадкая, что еле удается ее сохранить. Но так нужно. И, черт, неужто и правда видно глаза? Мимолетный взгляд в зеркало при входе. О, ужас. И впрямь, бледное лицо и красные глаза, как у зомби. А брюнет словно не замечает ее. Мужчина быстрым шагом проходит в комнату, складывая обе сумки на пол, около дивана, садясь рядом на корточки и быстрыми движениями раскрывая их. — Эй, а я вообще существую? Ну, знаешь ли, для приличия ты мог хотя бы поздороваться, или махнуть рукой. Вот… — Юта бы сделал точно так, как ты сказала, но не я, да, знаю, все. А теперь иди сюда. — Юта. Почему везде Юта? Почему все напоминает про Юту? Мир сошел с ума или просто боль захватила власть? Голос Бодхи оставляет желать лучшего. Хриплый, недовольный, но такой бархатный и приятный. Что? Девушка медленно подходит к нему, садясь на корточки рядом с ним и рассматривая содержимое сумки. Два шлема, как у мотоциклистов, но только намного круче, черные, новые. Странные. Мощные, не для поездок на мотоциклах. Совсем. А под ними. Парашют? — Так вот за чем ты ездил. Главный принцип — лучше купить все сразу, а то потом не останется ничего, правда? Разберут, ой, вот катастрофа. — Андромеда усмехается, проводя пальцами по стеклу на шлеме. Юта бы засмеялся. Оценил. Но не Бодхи. Тот лишь устремил суровый взгляд на девушку, игнорируя все слова. — Ладно, хорошо, плохая шутка. Монро вытащила тяжелый рюкзак с парашютом, шлем и какой-то костюм, разваливая все на полу. — Это твой план? Просто проникнуть в одно из самых охраняемых зданий с пушками и ножиками в нереально тяжелом костюме, с парашютом, забраться в самолет, ох ты, ну конечно, охраны там не будет, и украсть два миллиарда долларов? Нет, а ты точно не числишься в одной из далеких психушек? Да, это невероятная идея, но провернуть это — фактически нереально, тем более нам двоим. Сечешь? — Эдди сидела на полу в позе лотоса, прижимая шлем к груди и глядя на брюнета. — Не нам двоим. Помощь уже есть. А чем меньше знаешь — крепче спишь. На подготовку осталось несколько дней, в пятницу — шоу. А ты, ты просто боишься. Я подготовлю тебя. Идет? — Он поднимает шлем, сталкиваясь с шлемом Монро. — Игра началась. — Девушка усмехается, надевая шлем на себя и осматриваясь вокруг. Андромеда стояла на балконе коттеджа, смотря на спокойное море и багровое солнце, что медленно погружалось в тихие воды. Еще такой теплый ветер гулял по небу, развевая листья деревьев. Ни единого облака. Кристально-чистое небо, темно-голубого, переходящего в красные оттенки цвета, стая птиц в небе. Эдди расслабилась. Наконец-то, это и был отдых со спокойствием — тишина, морской бриз, теплый ветер. И волнение сжимало сердце. Тонкие пальцы сильнее стиснули кружку с горячим чаем, а девушка хмыкнула, закусывая губу и устремляя взгляд вдаль — не хватало снова заплакать. — С ним все в порядке. — Такой тихий, бархатный голос коснулся уха, Бодхи встал рядом, облокачиваясь о бортик балкона и складывая руки в замок, смотря на закат. — Откуда тебе знать. Он свободен, никто за ним уследить не может. — Тихо бормочет она, смотря на остывший чай. — Я знаю. Просто поверь мне и не нагнетай положение. — Бодхи повернулся к Эдди, смотря на девушку. — Все будет хорошо. И Юта будет гордиться нами. Тобой. — Вот почему ты такой? Сначала ты эгоистичный ублюдок, который творит что-то классно-невероятное, а после становишься странно-добрым и теплым. Кому из них верить, а кого бояться? — Андромеда говорит тихо, смотря на мужчину. Ожидая ответа. — Никому из этих двоих нельзя верить. Подул холодный ветер. Солнце окончательно село. Ночь вошла в свои владения. — Быстро, быстро, выходи из машины. — Горячий шепот Бодхи подействовал немедленно — Андромеда резко открыла дверь джипа, выбегая из автомобиля и перебежками продвигаясь к зданию аэропорта. Кровь стучит в висках. И стынет в жилах. В глазах все плывет, руки сводит судорогой, а первый в ее жизни пистолет, что сейчас был в кобуре на поясе стал вдруг тяжелым. Адреналин, сердце ускоряет свой бег. Девушка вжимается в стену здания, кивком показывая Бодхи — можно идти. Поворот за угол, ступор. Разгрузчик багажа стоит у телеги с чемоданами, во все глаза смотря на девушку в шлеме и костюме. Еще секунда — он вызовет охрану. А потом их скрутят и посадят. Так? Нет. Потому что. Эдди делает так, как учил Бодхи — достает пистолет и поднимает его на мужчину. Руки неподвижны, дуло направлено прямо в голову, медлить нельзя. Но. Руки внезапно дрожат. Страх. Только он. Хочется сесть на колени и заплакать, позвать Юту и попросить, чтобы он забрал ее. Забрал, увез, далеко отсюда. Шлем и темное стекло скрывают одинокую слезу, которая медленно ползет по холодной щеке и скрывается в уголке рта. Девушка подавляет судорожный всхлип. Как убить человека? Просто взвести курок и нажать на спусковой крючок. Так просто. Нет. Ничего не просто. Вот он — выбор. И он сделан. Давно. Эдди трясущимися руками направляет пистолет на работника, буквально одними губами шепча банальное «прости». Взводит курок. Еще секунда. А потом выстрел. Буквально в миллиметре от нее проносится пуля — выстрел Бодхи. Лоб мужчины с бейджиком окрашивается кровью, ноги внезапно подкашиваются и он падает, замертво. И снова бег. Они добегают до телеги с чемоданами, оттаскивая мертвое тело и закидывая сверху, на вещи. — Ты мог задеть меня! — Брюнетка до сих пор не может осознать происходящее, пока мужчина перезаряжает пистолет и нервно оглядывается по сторонам, проверяя все необходимое. — Я бы никогда не выстрелил в тебя, Андромеда Монро. — Хриплый голос, мимолетный взгляд на девушку сквозь темное стекло шлема, легкий кивок и снова бег. Уже мимо камер наблюдения, до самолета — пара сотен метров. Так просто. Монро вырывается вперед, прижимая пистолет к себе и оглядываясь. Сзади раздается пара выстрелов — она даже не оборачивается. Знает, что происходит и как. Бодхи. Он сам. Разберется сам. Справится. А она бы не справилась. Пара секунд, брюнетка вжимается в самолет, оббегая его и забегая сквозь открытый люк. Через минуту приходит Бодхи — неся шлем в руке, с разбитой губой. — Эй-эй, ковбой-бандит, ты в порядке? — В горле невероятно сухо, глотать больно, а Эдди тянется к лицу мужчины и осторожно проводит по ране. Он лишь отмахивается, надевая на себя шлем. Время прятаться. — Рейс АА1, дает запрос на вылет, повторяю, рейс АА1 дает запрос на вылет. — Запрос на вылет, рейс АА1, принято. Вылет разрешен. Под полом было очень жарко и тесно. Дополнительный отсек для вещей, находившийся под основным помещением, был невероятно маленький. Но зато слышимость была идеальная. И в данный момент Эдди с интересом вслушивалась в переговоры двух пилотов, хотя особо интересного не было. Нужно было просто ждать. А время, казалось бы, тянулось очень долго. Секунды перерастали в минуты, а минуты в часы. Девушка медленно засыпала, так как в ночь перед операцией уснуть совсем не могла — кошмары. Но сон развеял внезапный писк. Противный, острый и режущий слух. Слишком громкий. Будильник Бодхи. Время. Пора. Мужчина сбоку зашевелился, откручивая винты и отодвигая крышку люка. Самолет хорошенько тряхнуло, но брюнету было всё равно, крепко уперевшись руками в пол он выпрыгнул из отсека, кивая девушке. Сейчас самое главное — время. Время, все — что есть. Точнее, семьдесят секунд. Шестьдесят — чтобы выбраться, еще десять — успеть отрезать ремни, дополнительное время — спрыгнуть с парашютом. Андромеда знала свои действия. Свою роль. Зазубрила, выучила. Налажать — никак нельзя. Поэтому девушка быстро последовала за Бодхи, уперевшись в пол, вылезла, тут же поднимаясь на ноги и вытаскивая ножик из-за ремня. Два шага, резкое движение — пара ремней, скрепляющих огромный, спрессованный куб с деньгами обрезаны, то же сделал и Бодхи, иногда поглядывая на Монро. Пол под ногами вибрирует, самолет то и дело потряхивает, а красный огонек на камере медленно и пугающе мигает. Он боялся. Боялся, но не за то, что она может ошибиться в действиях — это было бы не страшно. Боялся, что с ней что-то случится. Ее и так убивали переживания за отсутствие Юты, а это могло привести к тому, что легкая задумчивость просто погубит девушку. Да. Мужчина волновался. Теперь он уже и не отрицал, что эта сумасшедшая, появившаяся так внезапно, успела забраться в мозг и растопить когда-то ледяное сердце экстремала. Правда, пока он просто не мог признаться в этом себе. И теперь главным по сохранности стояли не деньги. Стояла она. Пара секунд и его ремни уже беспомощно болтались на полу. Ножик небрежно кинут туда же. Глаза в глаза, шторм и зелень, два кивка, одно дыхание на двоих и одно движение — брюнет нажал на кнопку в стене, открывая люк самолета. Яркий свет стремительно озаряет салон. Раздается громкий хлопок — кажется, выстрел, но Бодхи и Андромеда невероятно быстро разгоняются, толкая впереди два куба с деньгами, а после выпрыгивают из самолета. Срываясь с единственного спасательного круга. Ветер ударяет по шлему, на секунду позволяя Эдди зажмуриться и вздрогнуть от громкого звука. А потом распахнуть глаза и ужаснуться. Снова зажмуриться, уже от яркого света, от солнца, которое теперь светило ярче обычного. Чистое небо. Под головой — несколько тысяч метров. И леса. Леса, сквозь которые течет широкая река, в которой отражается солнце, так необъятен и красив наш мир с высоты птичьего полета — истинная правда. Кажется, брюнетка видит какие-то домики, маленькие, словно муравьи. Которые стремительно приближаются. Девушка вовремя вспоминает, что надо делать. Наклоняясь вниз, прижимая руки к телу, она приближается к своему кубу с деньгами. Сгруппироваться — и этому учил ее брюнет за все то время, что было до операции. Воспоминания. Улыбка. Невероятное ощущение. Словно ты — одно целое с воздухом. Адреналин перемешивается с эйфорией. Кровь стучит в висках. Монро протягивает руку, цепляясь за куб, одним движением вспарывая пленку. Порыв ветра. И коробка словно взрывается. Деньги стремительно вылетают из пленки, взмывая вверх, а после начиная опускаться, как вертолетики, что дети запускают в детстве. Постепенно, от этого куба остается лишь картонка, и та чуть быстрее летит вниз, на деревья. А сверху — скоро обещает обрушиться на деревни целый дождь из денег. На бедные районы. Все честно. Расстояние сокращается. Бодхи проделал ту же работу, дергая за кольцо парашюта. Вместе с Эдди. Они приземляются в океан, почти у самого берега, в сотне метров. Парашюты ложатся на спокойную воду, оставляя круги на поверхности. Никто их даже не видит. Жителям нескольких деревень все равно на двоих парашютистов, потому как целый дождь из сотен баксов падает на их головы. Счастье. Андромеда расслабляется, как только ее ноги касаются воды. Костюм стремительно намокает, и девушка делает пару движений, чтобы остаться на плаву, но в следующую секунду сильные и крепкие руки подхватывают ее, разворачивая к себе и стягивая темный шлем. Отцепляя парашют. Все делая за нее. Теперь взгляд брюнета спокойный. Темно-синее, глубокое море в штиль, такое невероятно красивое, что девушка готова утонуть в нем. Мужчина крепко держит девушку за плечи, приподнимая над водой. И улыбаясь. Счастливо. Спокойно. Сладко. — Мы молодцы. Видишь. Все. Сделали. Ты молодец. Ты прыгнула. — Бессвязное бормотание, а брюнет просто счастлив — она в порядке. — Юта гордится. Он ведь увидит нас по новостям. Увидит. — Он осторожно проводит пальцами по нежной коже на щеке, смотря в эти огромные, зеленые глаза, что затягивают не меньше. Утопая. Наслаждаясь. Умирая и воскресая. Снова и снова. Находясь в эйфории, словно от наркотика. А потом. Оба подаются вперед. Потому что сносит крышу. От одного лишь взгляда. Движения. Чувства. Дыхания. Взрыв. Мощно. Ярко. Бодхи крепче подхватывает девушку, вынуждая обхватить ногами его талию, целуя. Наконец-то. Облегчение. Равновесие. Спокойствие. Сначала яростно, словно это потребность, словно это жажда, которую нужно срочно утолить. Ее губы невероятно сладкие, мягкие, такие, что крышу сносит. Сразу. Мощно. И как-то отдаленно мужчина чувствует, что девушка мягко зарывается рукой в его мокрые волосы, отвечая на поцелуй. Вызывая судороги у брюнета, заставляя его еще сильнее прижать Эдди к себе. Она. Его. Только. А потом нежно. Вкладывая в поцелуй все чувства и эмоции. Все то, что он пережил. Наслаждаясь сладостью этих губ. Одно дыхание на двоих. Один взгляд. Девушка проводит рукой по мокрым прядям, закрывая глаза. Отдаваясь чувствам. Мягко кусая Бодхи за губу и наслаждаясь его тихим рычанием. Проводя рукой по широким плечам. Наслаждаясь его прикосновениями, ладонью, которая медленно гладит шею, а вторая сжимает талию. Не давая утонуть. А после отстраняются, прислоняясь лбами. Дыша друг другу в губы. Улыбаясь. Для этого стоило украсть два миллиарда долларов. * Раб Ночи (англ. — slave unto the night)  — строчка из песни «I bet my life» группы Imagine Dragons. («Well I'm just a slave unto the night.»)