«Сомнению любого рода может положить конец лишь действие». Карлейль. Т.
...чьи-то холодные руки, сомкнулись на ее горле... пальцы сжались, сминая трахею как упаковочную бумагу, перекрывая доступ драгоценного кислорода. Нападавший был не человечески силен и пытался не просто задушить ее, а сломать шейные позвонки. Смертельная хватка становилась все сильнее. Рипли ощутила страх и отчаяние женщины, подвергшейся нападению в том захламленном и темном коридоре. Ощутила как боль и нехватка воздуха ввергают ее в беспомощную панику, заставляя хрипеть и выворачиваться из стальных тисков, которые просто не могли быть обычными человеческими руками. Она наугад молотила кулаками, но вырваться не получалось. Сдавливающая горло боль не только не ослабевала, но и усиливалась. Холодные пальцы сжимались все крепче и крепче. Перед глазами вспыхнули и понеслись в безумном хороводе разноцветные пятна. Верный признак нехватки кислорода и скорого и неотвратимого конца. В какой-то момент ей все таки удалось извернуться и взглянуть в лицо противнику. Им оказался высокий, крепко сложенный мужчина в сером форменном комбинезоне, которые обычно носят рабочие. Гладкий череп; серая, резиновая кожа, на поверхности которой не пробивалось ни единого волоска; невыразительные черты лица; полное отсутствие мимики и светящиеся красным светодиодные глаза. Это был не человек, а синтетическая «кукла». — Я хочу помочь, – роботизированным голосом произнес андроид, продолжая душить ее с отсутствующим выражением на лице. Мир померк перед глазами женщины, угодившей в смертельные объятья, и все вокруг начала заволакивать кромешная тьма. Рипли чувствовала, как ее грудь пронзает острая боль и сама готова была заскулить от страха и собственного бессилия. Неспособности спастись. Неспособности спасти эту несчастную. Она понимала, что не должна терять сознание, но это было слишком больно. Это невозможно было терпеть... да и зачем? Вместе с задыхавшейся женщиной Рипли четко осознавала страшную правду: она была здесь одна. Вероятно, на всей станции не осталось ни одного дружелюбного существа. Только сорвавшиеся с цепи андроиды, нападающие на всех и каждого. Только озлобленные загнанные в угол, люди, растерявшие все человеческое в отчаянный попытках выжить. А еще здесь был... Чужой. Где-то в лабиринтах станции поджидало хитрое, уродливое, злое нечто. Тварь, поднявшаяся из темных глубин ночного кошмара. Это существо охотилось за ней так долго, что женщине уже начало казаться, что она сходит с ума. И конец в объятьях сбоящего андроида уже не представлялся таким плохим исходом. Но тут боль, страх и все остальное растворились в кромешном мраке и... ...и Рипли с криком проснулась. Она лежала в неудобном положении, одна, на койке в затененном медотсеке. На контрольной панели перемигивались цветные огоньки. Рядом не было никого. Только аппарат контролирующий жизненные функции. Она лежала, подтянув колени к груди и обливаясь потом, хотя система кондиционирования воздуха работала исправно, навевая приятную освежающую прохладу. Рипли почти не запомнила свой сон. Только гнетущее ощущение отчаяния, незримое присутствие Чужого и удушье. Женщина неуверенно подняла руку и коснулась шеи. Все было в порядке. Горло, мышцы, сухожилия и связки – все было на месте. Никаких повреждений. Успокоившись немного женщина повела глазами, внимательно осматривая комнату. Никто не лежал в засаде на полу, не подкарауливал у дверей. Да здесь никого и не могло быть. Все было в порядке и Эллен глубоко вздохнула, окончательно убеждая себя, что это был только кошмарный сон. Что Чужих нет и тот, которого она убила, вышвырнув в открытый космос, был последний. Но как бы она не старалась, ей не удавалось этого сделать. В разбившемся космическом корабле Кейн видел тысячи и тысячи яиц ждущих своего часа. Тысячи и тысячи смертей, закупоренных в толстенькие аккуратные оболочки. Начиненные смертью, готовые исторгнуть из себя полчища ядовито-желтых восьмипалых тварей. «Какова была вероятность того, что о той планете просто забыли? Что Компания, готовая с такой легкостью пожертвовать людьми чтобы заполучить это существо, вдруг решила свернуть свои исследования?» – спросила себя Рипли. И ответ ей очень не понравился. Пытаясь расслабиться, женщина заставила себя думать, что по крайней мере здесь Чужого точно быть не может. Ее мысли сложно было назвать глубокими, но на другие сейчас она была не способна. Они успокаивали. Хотя бы немного. А впрочем... способна ли она была чувствовать себя в безопасности хоть где-то? Чужие ведь тоже могли оказаться где угодно, могли быть повсюду, на каждом корабле. И раз турианцы подобрали ее, они могли подобрать кого-то другого, если не сделали это уже сейчас. А потому в дверь в любой момент могли вломиться истекающие слюной черные твари. Рипли сжалась от страшной мысли: «А если не только через дверь?!» Ей снилось как ее душат, а память услужливо подсказывала, что удушение – предвестник неотвратимой и отвратительной смерти. Чувство беспокойства сменилось ощущением настоящего ужаса и землянка рывком поднялась с кровати, разминая затекшую шею и отвыкшие от движений суставы. Головная боль утихла до уровня слабой мигрени, а значит на нее не стоило и внимания обращать. Рипли уже собиралась встать, когда пневматическая дверь с шипением открылась и в медотсек вошла Вирэтис. По ее костному лицу трудно было что-то прочесть, но Эллен почему-то поняла, что она не пытается выразить участие. Даже чисто профессиональное. — И? Куда вы собрались на этот раз? – спросила турианка даже не пытаясь скрыть недовольства. — Мне нужно кое-что сделать, – отозвалась Рипли, искренне надеясь что ей не станут мешать. — Признаюсь, я ожидала именно такого ответа, – Вирэтис шевельнула мандибулами и показала пациентке инъектор, который до этого прятала за спиной. – Это мышечный релаксант? Знаете, для чего он? — Нет, – землянка насторожилась, почувствовав подвох, двойной смысл в словах женщины. — Он стимулирует выработку так называемого «белка боли» в мышцах и применяется только для усмирения буйных пациентов. После его введения каждое движение причиняет тупую, ноющую мучительную боль. — Вы шутите? – все сказанное прозвучало довольно жутковато, но Эллен надеялась, что ее просто хотят напугать и заставить вернуться в постель. – Зачем кому-то держать в медотсеке такую дрянь? — Затем, что в сюда слишком часто попадают те, кто считает, что битва будет проиграна без них, – фыркнула Вирэтис. – Это способ уложить их обратно в постель. И это очень действенный способ. Одного укола бывает достаточно чтобы сделать покладистыми самых суровых и неуступчивых воинов. — Я вас поняла, – быстро ответила Рипли укладываясь обратно в постель. Может быть Вирэтис пыталась провести ее, может преувеличивала клинический эффект, но проверять на себе, все же, не хотелось. — Сразу бы так, – турианка положила инъектор на крышку одного из приборов. Тон ее смягчился. — А можно вопрос? – не смотря на угрозу Эллен не собиралась сдаваться. Она должна была добраться до челнока и запустить даигност. Удостовериться, что у нее в груди не зреет хищный эмбрион. Развеять сомнения, измучившие ее этой ночью. — Валяйте, – собеседница сделала разрешающую отмашку. – Но, если он мне не понравится, я вколю вам успокоительное. Идет? В словах Вирэтис звучало веселье, словно ее забавляла смелость пациентки. — Где Сайракс? – в отсутствии других вариантов Рипли вынуждена была вновь обратиться к нему. — Командующий Сайракс, на мостике – мгновенно похолодевший тон свидетельствовал, что она не приветствует столь фамильярного обращения. – Командует кораблем. И не смотрите на меня так. Вызывать его сюда без веской причины я не буду. Вы и так уже доставили достаточно проблем, милочка. — Что это значит? – ощетинилась не привыкшая терпеть голословные обвинения Рипли. — Да то, как он о тебе заботится, – Ворчливо пояснила Вирэтис. – Знаешь, обычно он не склонен проявлять сантименты по отношению к спасенным инопланетянкам. А тебя чуть ли не до кровати на руках донес. А потом еще рядом сидел пока твое состояние не стабилизировалось. Что в тебе особенного? — Я везучая, – на автомате брякнула Эллен первое что пришлое что пришло ей в голову. Увидев, что эта женщина беспокоится за командующего как за своего сына и решила не провоцировать ее. — Да уж, везучая, – хмыкнула Вирэтис то ли иронизируя, то ли соглашаясь, трудно было понять. — У вас есть диагност? – рука Рипли молниеносно слетела с покрывала и сжала когтистую руку. — О, Духи! А сканер-то вам зачем? – застонала отчаявшаяся успокоить пациентку Вирэтис. — Нужно проверить меня на наличие... паразитов, – поколебавшись заявила землянка, решившись рассказать турианке если не все, то хотя бы часть правды. Только так она могла убедить ее помочь. — Проверяли уже. Это стандартная процедура. Зачем делать повторное сканирование да еще посреди ночи? — Пожалуйста, – попросила Рипли и Вирэтис окончательно удостоверилась в том, что Сайракс понял почти сразу: Рипли относилась к тому разряду людей, из которых вытащить что-либо было не так уж просто. И что она расскажет о чем-то только если сама этого захочет. И никак не иначе. — Ну хорошо, – со вздохом сдалась Вирэтис, подойдя к длинному цилиндру диагноста. Ее пальцы застучали по клавиатуре, глаза неотрывно следили за появившейся на небольшом экране информацией и набирая управляющую программу. – Знаете, вы самая проблемная пациентка за всю историю моей практики. Рипли не ответила. Она молча встала с кровати, разделась, аккуратно сложила одежду и, полностью обнаженная, забралась в бокс диагноста и, закрыв за собой прозрачную дверь. Длительные перемещения все еще давались ей с трудом, а потому, устроившись в капсуле, женщина с облегчением откинула голову и закрыла глаза. Чтобы прийти в себя и разобраться в собственных чувствах ей нужно было убедиться. Внутри замкнутого пространства трубы заработал моторчик. Пискнул выползший из укрытия сканер и от него протянулась тонкая голубая стена света. Она замерла у затылка женщины. Диагност пискнул, и сканер начал движение, изучая тело, отмечая малейшие нарушения клеточных структур, вызывающие расстройство здоровья. Сканирующий луч полз невообразимо медленно и Рипли почувствовала себя крайне неуютно на мягкой подстилке. Словно жук под микроскопом. Ей с трудом удавалось сдерживать сердцебиение и дыхание. — Видите? Ничего нет. Никаких паразитов или... эмбрионов, – вывел ее из ступора голос Вирэтис, вывода на внутреннюю поверхность капсулы изображения с диагноста. На экране появились синие и алые сети кровеносных сосудов, голубоватая пустота тканей, желтые пятна костей. Никаких признаков чужой ткани. Заражения не было. Рипли немного успокоилась. На секунду она даже подумала, что эта Вселенная, может быть, не такое уж и ужасное и несправедливое место. А затем в мозгу у нее что-то щелкнуло, вызвав приступ пульсирующей, хотя и не очень сильной боли и женщина задалась вопросом: «Откуда существа на этом корабле знают о Чужих»?Глава 8. Сомнения в ночи.
7 февраля 2016 г. в 23:52