Ялло или Жизнь после.

Оказавшись в Комнате во второй раз Андрей почти не удивился, и едва его лапы коснулись пола, как он уже отправился по прежнему маршруту. Все такая же бесхитростная, все так же затянутая почти осязаемым полумраком, едва разгоняемым бледной свечой на столе. Разве что игрушки внутри коробки, кажется, поменяли порядок (по крайне мере сверху теперь лежал увенчанный полумесяцем пластиковый жезл). Задумчиво обнюхав отдающую затхлостью игрушечную гору (приснопамятный фиолетовый дракон-стрекоза все-таки обнаружился практически на верху завала), райчу двинулся дальше, обходя знакомые уже вспоротые стулья… и озадаченно замер. Зеркал в этот раз не было, а на том месте, где они запомнились Андрею, остались лишь пыльные разводы на полу, точно их вынесли только что, и даже прибраться затем не успели. «Значит… Аню я сегодня не увижу? — электрогрызун раздосадовано свесил усики. — Досадно! Эх, что ж, тогда просто получше обследую комнату. А начну с того, что обследую стол! Там и посветлее будет.» Подобравшись поближе, он напружинил лапки и прыгнул, неторопливо проплыв по воздуху и оказываясь на заветном элементе интерьера. Потоптался, огляделся — и немедленно исполнился подозрений, что неведомый хозяин комнаты подслушал в прошлый раз его мысли, когда Андрей опасался оказаться в футуристической гробнице: некрокиборги поджидали его на столешнице. Благо, совсем маленькие — райчу разглядел, что это просто металлические миниатюрки, раньше, чем даже сообразил настороженно заискрить, да и было их там едва ли с полдюжины, однако с десяток неуютных секунд зрелище ему таки доставило. «Понарасставили тут всякого… — недовольно пробурчал он про себя, бочком обходя фигурки. — Повезло им еще, что я покемон воспитанный — мог бы и хвостом полоснуть!» Впрочем, неприятный сюрприз вскоре был забыт: на столе обнаружилось еще одно зеркальце! Совсем маленькое — карманное, в потрескавшейся деревянной оправе, инкрустированной чем-то наподобие обломков морских ракушек. Взволнованно распушив усы, райчу поскорее шагнул к нему, аккуратно заглядывая в оранжевато-белую от отблесков пламени стеклянную гладь. Поначалу зеркало бесстрастно отражало в себе лишь исчерченную тонкими паутинками трещин потолочную штукатурку, нагоняя уныние заурядностью отражения. Однако вскоре по нему, точно волна по озеру, пробежала легкая рябь, а затем откуда-то из глубин неторопливо выплыло изображение редкого леса, расцвеченного околополуденным солнцем в искристое золото, и Андрей почти почувствовал колышущий листву неведомых деревьев ветерок. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом в «кадре» проступило уже знакомое рыжему сновидцу лицо эльфийской девушки. «Андариэль!» — Андрей, милый, наконец-то я снова тебя вижу! — разулыбалась было эльфийка, но сразу чуть нахмурилась: — Это ведь ты, верно? Райчу кивнул, попутно понимая, что вновь не может вымолвить ни слова. — Ты так и не можешь мне отвечать? — огорчилась девушка. Андрей вновь кивнул, понуро развесив ушки. — Жалко, — Аня вздохнула. — Но ничего не поделаешь. Ладно, по крайней мере, ты меня все еще понимаешь, а это главное. Тогда слушай, времени у меня несколько меньше, чем хотелось бы… И вновь райчу с широко открытыми глазами слушал хорошо поставленную речь подруги, безмолвно сочувствуя оставшейся в одиночестве эльфийке, которую покинули отправившиеся за моря новые сородичи. Но, благо, эльфийская Владычица, которую всей душой полюбила Андариэль, научила ее чарам, позволяющим творить временные подобия того волшебного зеркала, посредством которого они общались в первый раз (Не поэтому ли зеркала из этой комнаты унесли?). — И вот, я осталась одна и теперь путешествую по Средиземью, — заключила Аня. Райчу сочувственно покрутил усиками. — Надеюсь, тебе не слишком скучно рассказ мой слушать? Электрогрызун помотал головой, энергично жестикулируя ушками. Девушка смущенно улыбнулась. — Ну ладно, спасибо тебе, Андрей. А теперь давай перейдем к главному! — лицо ее несколько посерьезнело. — Помнишь, я в прошлый раз говорила о Трехчастном камне? Очередной кивок рыжей головы. — Я разузнала о нем чуть больше, потому и потревожила тебя снова. В общем, как выяснилось, камень — это трехчастный конструкт, который в той или иной форме можно создать (да, не обязательно искать природный, они слишком редки) в любом мире. Три части — это куски трех камней, заряженных различной (это важно) «стихийной энергией» (я не совсем поняла, как это) и собранных воедино. Именно такой тебе и нужно собрать… если ты, все-таки, не против мне помочь. «Интересно, как бы я, по ее мнению, узнавал о нем и собирал его, если бы и правда не умел говорить, — невольно подумал Андрей, при этом энергичным киванием давая понять, что он всецело «за» помочь, — да еще и при том, что у меня, как ни странно, лапки?» И тут вдруг отражение далекого мира в зеркале начало медленно угасать, заставив его обеспокоенно встрепенуться. — Проклятие, я забыла, что «мнимое зеркало» долго не живет! — с досадой воскликнула Андариэль, у которой, видимо происходило нечто похожее. — Помни, Андрей: тебе нужно уже меньше, чем через три года принести камень в Северасино, но я не смогла выяснить, где это… Проклятие, ну додумалась же я сперва о себе заболтаться! Андрей, милый, прости, что я такая безалаберная! Будь… Но изображение уже погасло окончательно, а в зеркале вновь угнездилась сеть штукатурочных трещин-паутинок. «И вовсе ты не безалаберная, — хотелось ответить Андрею, хоть давняя подруга его уже и не слышала, — тебе просто одиноко, бедняге. Повезло мне, все-таки, с такой чудесной хозяйкой, как Сиона, сразу подружиться» Вздохнув, райчу неспешно отвернулся от зеркала, намереваясь спрыгнуть обратно на пол, однако внезапно уткнулся взглядом в небольшой листок бумаги, еле заметный в тусклом свечном пламени. А озадаченно наклонившись поближе, разглядел он и странные, кривоватые, плохо понятные буквы (точно их автор переучивался писать другой рукой да, к тому же, привык писать часто и быстро), сложившиеся в две фразы: «Спасибо за пожелание. Ты сделал мою смену, парень!                                                                               Ч.И.» Усмехнувшись, Андрей отступил назад, зевнул и, растянувшись прямо на столе, опустил мордочку на лапы. Его неудержимо влекло в сон, и он решил не противиться. Впрочем, собираясь сонно моргнуть напоследок, он невольно содрогнулся… и проснулся по-настоящему.