Драконья забота

Глава 8 Дрэгон стоял на веранде и делал уже двадцатую затяжку за все время, которое он провел на улице, а загнать воспоминания о прошлом в дальний ящик все не получалось. Годро, сам того не желая, вскрыл едва зажившую рану в душе мужчины, за что Заккар и не думал на него злиться, потому что сам был виноват. Тогда, семь лет назад, он винил во всех грехах Тэрона, потому что боль от потери сына не давала нормально мыслить, да и контролировать себя. О да, в то время он мало напоминал спокойного и доброго Альфу, каким его сейчас считает Годро, скорее уж бешеное чудовище, которое разрывало тела противников на части или доводило их до смерти мучительными пытками. Кто знает, чтобы стало с ним, если бы Каулитц-старший не вправил ему мозги и не доверил командование отрядом, в котором насчитывалось больше людей, чем в самой группировке на тот момент. Новая должность помогла обуздать жестокость и кровожадность, но вместе с этим ему пришлось осознать все, что с ним происходило в течение двух первых лет после убийства омеги. Дааа… не представлял он, что его первая влюбленность окажется такой болезненной и даже трагичной, хотя его вина в том, что он не пытался изменить отношения с омегой или, на крайний случай, забрать у него Шэйги. Все гнался куда-то, хватая все новые и новые задания, искал что-то, в то время как жизнь в собственном доме начала напоминать ад, а позже и стала настоящим адом с чередой повторяющихся скандалов, истерик и гневных криков. Единственной отрадой для него был Шэйгон, он не мог наглядеться на своего маленького Альфочку и даже не предполагал, что в скором времени будет вытаскивать его посиневшее тельце из ванной. Заккар сжал зубы, сдерживая крик боли и ярости, когда скрытое за семью печатями воспоминание того ужасного дня вновь вырвалось на свободу и начало терзать нутро. Он не помнит, как избивал Тэрона в приступе слепой и чистой ярости, не помнит, как ломал ему кости и замуровывал в бетонной стене, не помнит, как сжигал их дом, единственное, что отложилось в мозгу — это перепуганные и остекленевшие фиалковые глаза Шэйги, его синяя, холодная кожа и замершее сердцебиение. В себя он пришел лишь тогда, когда Давид со своими людьми сумели схватить и вырубить его, а то неизвестно, что еще он мог натворить в подобном состоянии. Когда Вэйрон узнал о случившемся, он хотел повторить участь омеги бесчисленное количество раз, а потом и вовсе спалить останки и пепел по ветру развеять. Этот случай лишний раз дал ему повод ненавидеть представителей слабого пола. Да и сам Дрэгон первое время не мог на них смотреть без всплеска ярости и желания разорвать на части, хоть частью сознания он и понимал, что не все омеги такие ублюдочные мрази как Тэрон, но нутро иногда говорило другое. Правда, в последнее три года он стал куда терпимее к ним. Хотя, как назвать свое отчаянное помешательство на Лексах он не знал, противиться ему тоже не мог — ему было до неприличия комфортно рядом с братьями. Пускай Дрого и рычал на него большую часть времени, что они пробыли вместе, но тут его понять можно, его сейчас волнует рабочая рука, и до какого-то странного во всех смыслах Альфы ему совершенно нет дела. А жаль. Хорошо, хоть младший стал понемногу отходить и оттаивать, уже было немного легче. А еще Годро стал не в меру любопытным, раз решился после его рассказа подсмотреть за ним. Заккар слабо улыбнулся, полной грудью вдыхая аромат сирени, сейчас он слышал в нем еще лаванду и немного корицы, но оборачиваться к парню не стал, только лишь затушил окурок об бортик перил. Годро пересилил свою легкую панику и осторожно подошел ближе, попутно пытаясь понять, в каком настроении Альфа. Но мужчина оказался на удивление спокойным, словно это не он больше часа назад торопливо вышел на улицу, под предлогом того, что ему нужно было привести свои мысли в порядок. Младший Лекс понимал, что Дрэгону нужно время, что загнать ужасные воспоминания обратно в клетку сознания, поэтому не стал его тревожить. Лицо Заккара хоть и было уже расслабленным, но вот его глаза оставались серьезными, словно он ожидает нападения каждую минуту. Впрочем, это не сильно удивляло, он уже перенес достаточно разной херни, чтобы сейчас ожидать удара в спину или подставы. Годро оперся локтями на ограждение террасы и глубоко вздохнул, серьезным взглядом осматривая проезжающие рядом машины и проходящих мимо людей. — Герр Вэйрон звонил, сказал, что Дрого пришел в себя и сейчас терроризирует медперсонал, — парень слегка усмехнулся, но его глаз усмешка тоже не коснулась, — материт врачей из центра и вспоминает проклятьями тебя. Заккар печально улыбнулся и покачал головой. — Какой же он радикальный. Все никак не может свыкнуться с мыслью, что я о вас двоих забочусь, а не просто ищу свою выгоду. И какое ему удовольствие так себя злостью изводить? — Ему сложно поверить любому Альфе, не только тебе, поэтому он и ищет везде подвох, — с легким вздохом произнес Годро и ощутил привкус крови на языке, — скажем так, у нас с ними не складывалось с самого детства. И сейчас он сбит с толку, потому что не привык доверять кому-то свою жизнь, если, конечно, не считать напарников по бою, а тут ты начал помогать и заботиться о нас, хотя знал на тот момент от силы день. Еще и ранение это… он не привык быть уязвленным или слабым, а сейчас он вынужден сидеть на жопе ровно и подчиняться кому-то другому, что бесит его. Дай ему время, чтобы во всем разобраться. — Что с вами случилось в прошлом? — как можно более спокойно спросил Заккар, пристально смотря в слишком взрослое сейчас лицо парня и понимая, насколько опасна эта тема для разговора. — Ведь просто так не начинаешь ненавидеть противоположный пол. Взгляд Годро моментально стал жестким и ледяным, но злость его была направлена не на мужчину, а на тех ублюдков, которые измывались над ними в прошлом. Его улыбка показалась Дрэгону оскалом хищного зверя, настолько она была острой и ядовитой, но под ней он смог увидеть огромный ком боли и страданий, который в себе скрывал младший Лекс. — Не все Альфы, которые встречались нам на пути, были такими как ты, Заккар, — с легким холодком проговорил Годро и вздохнул, закрыв глаза, — я, быть может, расскажу как-нибудь, если смогу, но не сейчас. Не хочу напоминать об этом Дрого. — Хорошо, как скажешь, — мирно произнес Дрэгон, нутром чувствуя, как под кожей парня ползают огромные змеи ярости и лишнее беспокойство может спровоцировать их на нападение. Поэтому он решил сменить тему и уже более ровно спросил: — Хочешь, съездим к нему? Он определенно будет рад видеть тебя после толп врачей. Годро сразу ожил и расплылся в улыбке, энергично кивая. Но потом он задумался и с легким сомнением спросил: — А ты не знаешь, здесь есть где-то кондитерский магазин? Хочу булочки со сгущенкой ему купить. Он их обожает. Дрэгон удивленно вскинул брови, так как не представлял, что старший Лекс — сластена, но потом он криво усмехнулся и произнес: — Давай, я достану вам булочки ваши, а ты пока приготовишь ему легкий обед или ужин. Я сомневаюсь, что он будет в восторге от больничной еды. — Хитрый ты засранец, Дрэгон, — насмешливо фыркнул Годро, уже с привычной теплотой смотря на мужчину, — ведь задобрить его хочешь, а если принесешь ему булочки, он будет тебя боготворить весь последующий день. Заккар невольно рассмеялся, понимая, что парень его раскусил. — Каюсь, ты раскрыл мой коварный план, но согласись, что лучше так, чем слушать его едкие комментарии. Парень закатил глаза, но кивнул и усмехнулся с легкой хитринкой в глазах. — Его баранье упрямство удивляет, но я думаю, он не долго будет выебываться. С твоим-то напором странно будет, если он и дальше продолжит плеваться в тебя ядом. Дрэгон с неким удивлением обнаружил, что, похоже, у него появился невольный союзник в таком нелегком деле, как завоевание старшего Лекса. Правда и младший - крепость еще та, но нихера, справится. Через час в просторную палату Дрого поскребся Годро, притащив с собой много разных контейнеров с едой. В первые мгновения старший не сразу среагировал на появление брата, но потом, когда он подергал его за пряди волос, резко повернулся к нему и с заметным облегчением увидел улыбающуюся моську младшего. — Годро, — не без радости выдохнул старший Лекс и здоровой рукой прижал брата к себе, полной грудью вдыхая родной запах, — хороший мой, вырвался-таки. — Куда же я денусь, вырвался конечно, — улыбнулся Годро, удобнее усаживаясь рядом с ним и проводя ладонью по его впалой щеке, — я бы тебя не за что не оставил бы здесь одного.  — Мелкий мой, — с нежностью произнес Дрого и легко поцеловал брата в лоб, словно лишний раз желая убедиться, что он реальный, а не галлюцинация из-за лекарств. — Я так по тебе соскучился. Долго я «летал»? Годро потерся щекой об его ладонь и с легким вздохом сказал: — В общей сложности два с половиной дня, а так уже почти неделю. — Да, делааа… — мрачно протянул старший Лекс и чуть поморщился, когда вспомнил об одном раздражающем его факте. — Дракон этот недоделанный все время был с тобой? — Его Заккар вообще-то зовут, — с легкой укоризненной улыбкой проговорил Годро и вздохнул, — и да, он все время был со мной. Переживает за тебя человек, а ты так о нем говоришь. — Пусть засунет свои переживания в одно место, блять, — негромко буркнул Дрого, чувствуя, как внутри поднимается волна необъяснимой ярости, стоит ему только подумать об Альфе, — бесит он меня по-черному. — Ну знаешь ли, ты тоже не подарок, — мягко уколол Годро и легко коснулся губами скулы брата, — так что ты зря на него рычишь, он очень хороший. — Да? — подозрительно посмотрев на младшего, недовольно поинтересовался Дрого и вздернул бровь. — А что это ты соловьем о нем заливаешься? Годро сначала удивленно на него посмотрел, а потом, увидев его строгое лицо и сурово сдвинутые брови, залился негромким смехом. Его рассмешил не столько факт ревности брата, сколько его выражение. — Родной мой, а тебе не кажется, что ты раздуваешь из мухи слона? Я не заливаюсь соловьем, я просто констатирую чистый факт. — Мелкий, блять, не уходи от темы, — недовольно произнес старший, скрипя зубами от невольной злости. — Чем он тебя переманил на свою сторону? Годро фыркнул и сверкнул глазами. — Еще не переманил, но заинтересовал. Перестань вести себя с ним, как стервец, и выключи в себе режим суки, тогда, быть может, тебе откроется шикарный мужчина. Дрого не знал, то ли ему рычать от ярости, то ли избавляться от шокового состояния, в которое его ввел брат своими словами. Удивлял сам факт того, что мелкий с таким воодушевлением говорит о каком-то кобеле, которого он знает без малого неделю. Это возмущало. Еще и то, что он чуть ли не в открытую предлагает его, словно знает, что он оправдает его ожидания, бесило до звездочек перед глазами. Только старший хотел разразиться гневной тирадой на тему беспечности Годро, как в палату постучали, а в следующий миг в проеме двери показался сам Заккар, с двумя небольшими корзинками в руке. — Ну как ты тут, боец? — с легкой улыбкой спросил он, проходя внутрь и ставя на тумбочку корзинки. — Давид мне жалуется на тебя, говорит, что совсем ты тут медперсонал замучил. — Это еще надо узнать, кто кого мучил, — пробормотал Дрого, стараясь не отвлекаться на аппетитный аромат свежей и сладкой выпечки, — достали из каждой дырки анализы брать. Дрэгон усмехнулся, прекрасно видя, как парень косится на корзинки, но пока что ничего не говорит. — Это для твоего же блага, потерпи чуть-чуть, через пару дней от тебя отстанут. Затем он переглянулся с Годро, после чего младший Лекс поднялся с постели и подошел к своей сумке, а мужчина добавил: — А сейчас тебе лучше сесть поудобней и поесть нормальной еды. Явно же отказался от больничной из-за своего упрямства. Сладкое будешь потом пробовать. — А хера ты раскомандовался? — вмиг взвился Дрого, которого немного покорежила деловитость Дракона. Но вместо улыбающегося Заккара на его вопрос ответил Годро, всунув ему в рот ложку с овощным рагу, а в руки еще теплый контейнер: — А хера нет? За тобой нужен присмотр, и первое время должен быть нормальный обмен веществ, чтобы восстановление прошло нормально. Придешь в норму — можешь снова своими биодобавками и прочей херней изредка питаться, сейчас же будь добр, прикрой рот и лучше работай челюстями. — Мелкий, я ведь выпорю тебя, не знаю, когда и как, но выпорю, — сверкнув глазами, решительно произнес старший Лекс и облизнул ложку. — Конечно, выпорешь, а сейчас оставь свои мечты о моем прекрасном заде и кушай спокойно. Дрого прожег его красноречивым взглядом, но ничего не сказал и принялся уплетать еду, а наблюдающий за их перепалкой Заккар только улыбался и радовался, что братья начинают понемногу отходить от стресса и возвращаться к жизни.