Отражение ненависти

      — Зотов, ты сволочь. Взгляд потемневших от ледяной бессильной ярости глаз, казалось, прожигал его насквозь. Холодная ненависть и гневное пламя в глазах. Забавное не-сочетание.       — Серьезно? — Он издевательски приподнял брови, едва не поморщившись — это неосознанно получилось так знакомо... так по-лавровски. И насмешливая мимика, и вопрос, совсем не требующий ответа, и эта дурацкая интонация, полная наигранного сарказма. Лаврова промолчала, продолжая сверлить его раздраженным взглядом, в котором не было ни тени испуга. Достойная генеральская дочка, твою мать. У нее всегда с избытком хватало того, чем Зотов похвастать не мог: выдержка, спокойствие, умение держать себя в руках и просчитывать свои действия в самой дрянной ситуации.       — Чего ты хочешь этим добиться? — "Сестренка" снова с видимым усилием разомкнула губы, наконец отводя взгляд, переключаясь на рассматривание импровизированной тюрьмы, где ей придется провести несколько дней. А что потом? Неизвестно. Кто его знает, что творится в голове у братца, да и выяснять это не было никакого желания. Как раз тот случай, когда действительно лучше знать как можно меньше.       — У моей семьи нет таких денег, — продолжила Катя, нервно облизнув губы. Видимо, это лекарство, которым братец любезно ее опоил, вызывало ужасную жажду, но девушка подозревала, что Зотов не окажет ей маленькой любезности в виде глотка воды.       — Причем здесь твоя семья? — усмехнулся он, слишком пристально наблюдая за тем, как Лаврова торопливо скользнула кончиком языка по пересохшим губам. Странно, а ему почему-то раньше казалось, что у нее очень тонкие губы, может, из-за раздражающей привычки презрительно их сжимать? — Мне кажется, твой хахаль не откажется заплатить за свою любовницу кругленькую сумму? Или ответит на мое предложение, что ты не стоишь этих денег, а, сестренка?       — Какой хахаль? — В ее глазах мелькнуло непритворное удивление. — Зотов, ты меня ни с кем не перепутал, нет?       — А у тебя их много? — с похабной ухмылкой уточнил брат. Если бы не наручники, больно сковавшие запястья, Катя точно влепила бы ему хорошую пощечину, чтобы стереть это выражение с ехидно улыбающегося лица. — Вот уж не думал, что моя сестренка, отличница-скромница, станет секс-бомбой.       — Заткнись, — совсем по-змеиному прошипела та, дернув руками. Наручники только насмешливо зазвенели о трубу, уходящую куда-то в потолок. Да, а братец-то хорошо подготовился...       — Как прикажете, Ваше Величество, — ядовито ответил Зотов, наконец поднимаясь с пола и устраиваясь на стуле напротив топчана. — Между прочим, сестренка, могла бы сказать спасибо. Я тебе почти номер люкс предоставил: постель, ванная, а если злить не будешь, ужином угощу. Ну разве не заботливый у тебя брат, Лаврова?       — Да пошел ты к черту! — взорвалась она, снова протестующе дернувшись. Запястья засаднило от боли, но Катя не обратила на это никакого внимания.       — Какое хамство, — по-прежнему с усмешкой укорил Александр, перегнувшись к "сестре". Два взгляда — полный ехидного превосходства и сердито-ледяной — скрестились, подобно шпагам. Несколько мгновений молчаливого поединка, и оба одновременно отвели глаза. Слишком сильные, чтобы позволить себе проиграть.

***

Он узнал этого лощеного фраерка почти сразу. Да и неудивительно, эту самодовольную рожу он запомнил, наверное, на всю жизнь. "Великий адвокат", мать вашу. Аппетит как-то сразу пропал, заходить в дорогое заведение расхотелось. Зотов уже развернулся было, чтобы направиться к машине, но тут в большом окне мелькнуло знакомое лицо. Вечер встреч, блин! Вот уж кого-кого, а сестренку в компании этого урода рецидивист ожидал увидеть меньше всего. И когда они только успели спеться? Дверца хлопнула слишком раздраженно, но Зотов не обратил на это внимания. Сохранность новенькой машины, заработанной трудом неправедным, волновала его сейчас меньше всего. Встретились... Все-таки встретились на узенькой дорожке, а ведь он даже не пытался особо искать этого кидалу. Судьба сама так распорядилась. Значит, придется свою давнюю задумку воплотить в жизнь. Оставить этого красноречивого без гроша в кармане. Обобрать до нитки. Сделать то же, что тот сделал с ним несколько лет назад. Струсил. Хренов адвокатишка с самоуверенной улыбочкой, не проигрывающий ни одного процесса, банально струсил. Послушно выполнил все, что ему приказали, косил на суде под дурачка, добившись, что подзащитному влепили чуть ли не по максимуму. А вот вернуть даже часть гонорара нужным не посчитал, нагло заявив, что сделал все, что мог. Думал, что Зотов полный идиот и не сможет выяснить, с какой такой радости известный адвокат фактически завалил процесс. Зотова мало интересовало, чем и как его недоброжелатели подцепили этого кидалу. Гораздо больше волновало, что этот урод так его подвел, предварительно выкачав максимально возможную сумму. Долго небось потом тратил эти бабки... Рецидивист зло ударил рукой по рулю, вспоминая, как адвокатишка галантно отодвигал Лавровой стул, не забывая слащаво улыбаться. Почему-то только что увиденная картина вызывала дикое раздражение, но копаться в причинах Зотов не собирался от слова совсем. Сейчас нужно было заняться разработкой плана, в котором любимой "сестренке" отводилась не последняя роль...

***

Два дня. Два долгих, мучительно медленных дня и туманное будущее после того, как Леоновский выполнит все требования этого подонка, возомнившего себя крутым мафиози. На что он рассчитывает, интересно?       — На что ты рассчитываешь, Зотов? — Она пошевелилась, пытаясь устроиться поудобнее, насколько это было возможно со скованными руками. — Тебя найдут. Рано или поздно, но найдут. Ты же не думаешь, что мы будем молчать? Или у тебя другой план? Что, убьешь нас обоих? Зотов вздрогнул, надеясь, что это осталось незамеченным. То спокойствие, с которым Лаврова выдвинула последнее предположение, не то что удивило — даже немного покоробило. Как будто не о своей жизни говорила. Ей что, настолько наплевать? Или надеется, что случится чудо и благородный рыцарь спасет ее, рискуя своей шкурой? Вот уж на кого, а на благородного рыцаря ее хахаль уж точно не тянет. И как только великая Лаврова этого еще не поняла?       — Чушь не неси, — чересчур грубо оборвал Александр, бросив на "сестру" раздраженный взгляд. — Хоть твой адвокатишка и задолжал мне, но я не беспредельщик. И уж тем более не собираюсь мочить собственную сестру, не надо выставлять меня последней сволочью, Лаврова!       — А кто ты? — Ее губы искривились в горькой усмешке. — Робин Гуд и граф Монте-Кристо в одном флаконе, так что ли? Зотов, ты преступник, рецидивист, тебя ничто не изменит. И не надо прикрываться местью, искать себе оправдания, не надо.       — А я и не собираюсь, — пожал плечами Зотов. — Твой хахаль меня кинул, и на бабки в том числе. Я просто возвращаю свое, сестренка. Катя качнула головой, но ничего не сказала. Вступать в дискуссию с братом, который был абсолютно уверен в своей правоте, Катя не видела никакого смысла.       — Пить хочешь? — вдруг спросил Зотов, Лаврова удивленно распахнула глаза и поспешно кивнула. Брат подошел к окну и, отодвинув занавеску, достал из ящика бутылку воды.       — Мы тут осаду выдерживать собираемся? — хмыкнула Катя, заметив еще несколько разных коробок на полу. Зотов не ответил, откручивая пробку. Катя нетерпеливо наблюдала за его действиями, чувствуя, как в горле пересыхает еще сильнее. Наконец брат опустился рядом с "сестрой", зачем-то предупредив:       — И без глупостей, Лаврова, ладно? Катя усмехнулась. О чем он вообще говорил? Какой смысл сопротивляться, когда руки закованы в наручники, подцепленные, в свою очередь, к какой-то трубе? Да если бы и удалось каким-то чудом вырваться, что дальше? На несколько километров ни души, Зотов сразу ее найдет. И мобильником не воспользуешься, брат, позвонив Игорю, сразу уничтожил телефон. Предусмотрительная сволочь.       — Вот видишь, ты и сама все понимаешь, — усмехнулся Зотов, с легкостью прочитав ее мысли. — Пей давай, пока я добрый. — И с истинно братской заботой поднес бутылку к губам Кати. Прохладная вода почти болезненно ударила в измученное жаждой горло, но остановиться казалось невозможным.       — Ну все, все, захлебнешься, — Зотов отнял опустошенную на добрую треть емкость от губ сестры, взглянув даже с долей сочувствия. Взгляд зацепился за промокший край майки и дорожку капель выше — это Лаврова слишком резко дернулась, когда коснулся ее плеча, отстраняя. Девушка, почувствовав его взгляд, недоуменно приподняла брови, и Зотов уже в который раз за вечер усмехнулся. Все верно, брат-рецидивист не может смотреть подобным образом на сестренку-опершу. Все верно. Его Катюня всегда была правильной девочкой.