Он всегда любил лишь одну

      Предчувствия не подвели Сансу. Последующие месяцы стали для неё сущим кошмаром.       Петир всё чаще пропадал на работе, так как жена с каждым днём становилась всё невыносимее, а ему и без неё хватало выноса мозга. Так что все заботы по дому и о тётушке легли на бедную девочку.       Она готова была взорваться от навалившихся на неё хлопот. Её заваливали уроками в колледже, возвращаясь домой, она тут же принималась готовить обед, помогать Лизе принимать лекарства. Затем отправлялась наверх делать домашку, то и дело отвлекаясь на доносившиеся снизу крики больной: «Санса, протри пыль на полках!», «Санса, приберись на кухне и приготовь ужин — Петир скоро вернётся», «Санса, закрой окно — меня морозит…», «САНСА! Подай пульт, он упал», «Санса! Санса! С-А-Н-С-А!!!». «Ещё раз она позовёт меня, и я сломаю ей вторую ногу!», — уже пылала от злости Старк, чуть только тётка подавала голос.       Готовка, стирка, уборка, глажка, помощь больной, учёба, покупки — девушка настолько была завалена делами, что у неё не хватало времени даже на то, чтобы просто выйти на террасу и посидеть в тишине и спокойствии хотя бы пять минут.       Дни перетекали в недели. Казалось, это будет продолжаться вечность. Чтобы хоть как-нибудь помочь племяннице облегчить ношу, что легла на её хрупкие плечи, дядя даже хотел нанять сиделку для жены, но та наотрез отказалась, обосновав свой отказ тем, что не желает позволять какой-то незнакомой девчонке хозяйничать в их доме. Петир не стал спорить — этого ему тогда хотелось меньше всего, ровно как и давать ей повод обрушить на него потоки своего негатива. Он лишь печально глянул на Сансу, сочувствуя и одновременно прося прощения за то, что взвалил на неё всё это, и отправился на работу, оставив девочку решать его проблемы.       На самом деле, она не раз задавалась вопросом: зачем и почему всё это делает. Зачем ухаживает за Лизой? Ведь ненависти у них друг к другу не поубавилось, только наоборот. Настроение портится у обеих, стоит им переглянуться, не говоря уже об остальных формах взаимодействия. «Так зачем я это делаю? — в очередной раз задавалась девушка вопросом. — Почему я до сих пор терплю такое её отношение ко мне? Почему всё ещё забочусь о ней? Ведь я больше чем уверена: случись подобное со мной — она бы и глазом не моргнула. Меня бы положили в больницу, где за мной смотрел бы врач…», — так она размышляла, когда перед ней вновь встал выбор между отдыхом с друзьями и посиделками с Лизой.       Но сегодняшний день был особенным. Она просто не могла провести его так, как проводила все дни на протяжении целого месяца. Рождество!       В воздухе должно было пахнуть хвоей, елочными игрушками, индюшкой, ароматными бобами и конечно же, прежде всего, праздником. Но сегодня ничем подобным не пахло. Серый скучный день, ничем не отличавшийся от предыдущих. Ах нет, одно отличие было — сегодня Петир взял на себя уход за женой, порекомендовав девушке оторваться в этот день по полной за целый месяц «адских мук», как он выразился.       «Это он так пытается проявить свою заботу? Или заглаживает свою вину передо мной за то, что толком и не дал мне возможности выбирать?», — тут же зашевелились в её голове мыслышки.       В принципе плевать она хотела на него и его чертову женушку. Сегодня у неё есть возможность повеселиться на всю катушку, и она её не упустит.       Джоффри был неимоверно рад услышать, что она хочет провести этот вечер и, возможно, эту ночь только с ним. Старк натянула на себя обтягивающее синее платье, едва доходящее до колен, с глубоким вырезом, быстро нанесла соблазнительный макияж, схватила сумочку и помчалась в прихожую обуваться. Там она ловко накинула на себя белое зимнее пальто и поспешила к такси, уже ожидающее её у дома.       «Вернусь поздно, так что не ждите. Если вообще вернусь…», — в мыслях смеялась она, предвкушая то, как проведет сегодняшний вечер.

***

      Боулинг, затем клуб, сауна с джакузи и под конец вечеринка у друзей. Джоффри сделал всё, чтобы доставить своей девушке максимум удовольствия. Но она замечала странный блеск в его глазах, появляющийся каждый раз, когда обращалась к нему, улыбалась или смеялась от удовольствия, получаемого ею в этот вечер. Что-то хищное было в этой улыбке и взгляде. Он что-то затевал. Но она уже с трудом могла что-либо соображать. Едва стояла на ногах.       Покачиваясь, она отправилась вслед за парнем, уводившим её с вечеринки. Девушка поздравляла всех, кто встречался ей на пути, с Рождеством, не обращая внимания на их смешки и комментарии в их адрес, а Джоффри тем временем уже усаживал её в машину. Люди с интересом наблюдали за крутой тачкой, удаляющейся в неизвестном направлении…       Он привез её в свою шикарную белую виллу. Самую дорогую в этом городе, так как семья Ланнистеров была одной из самых богатых семей во всей Америке.       Старк уже не впервые здесь, но каждый раз поражалась размерам виллы и великолепием её дизайна. Сейчас она подумывала о том, чтобы поплескаться нагишом в бассейне, установленном внутри дома. Но Джоффри не волновали её желания. Он сразу же повел ничего не соображающую девицу к себе в комнату. Не дав ей опомниться, он повалил её на постель и принялся снимать, нет, сдирать с Сансы одежду. Она чувствовала, что теряет сознание, сопротивляться не было сил. А парень тем временем уже с яростью входил в неё, обезумев от похоти.       Он с силой вдалбливался в её обессиленное от таблеток, подсыпанных ей в напиток, тело, сжимая влажные от смешавшихся соков их тел ягодицы и покусывая потвердевшие соски девушки. Она стонала, но не от удовольствия, а от боли, слёзы стекали по её щекам. Он был её первым мужчиной. Джоф не заботился ни о её возбуждении, ни о её удовольствии, ни о боли, что доставлял ей, рывками входя в неё с каждым новым толчком все глубже.       От боли Старк потеряла сознание. Но он, казалось, даже не заметил этого. Ему было плевать. Парень хотел её с самого дня их знакомства и вот наконец получил возможность поиметь её во всех позах. Разрешения он не требовал. Бояться было нечего.