Gabrielle Aplin – Salvation
– Расскажешь о себе? – задала вопрос я, отодвигая ногой стул возле моей стороны, чтобы позже поудобнее сесть на него и приготовиться к простой, ни к чему не обязывающей, болтовне. Я поставила на стол две чашки горячего шоколада, который взяла около минуты назад на кассе. Напиток всё ещё был обжигающе-горячим. – Оу, это будет сложновато и зависит от того, что именно ты хочешь узнать, – девушка вопросительно протянула руку к левому стакану и, не найдя преграды с моей стороны, взяла напиток. Она откинулась на спинку стула и, прикрыв глаза, сделала первый глоток. – Было бы проще, если бы ты задавала вопросы. – Окей, – я отпила из кружки и посмотрела на девушку, – какую музыку предпочитаешь? – Я слушаю то, что понравится. Это зависит от настроения. В данный момент больше склоняюсь к инди-року и классике, – собеседница подула на стаканчик. – Тот же вопрос тебе. – Я слушаю всякое, но выделю “The Neighbourhood" и “Coldplay", – я закрыла глаза, невольно напевая в голове мелодии любимых песен. – “Coldplay" хороши, остальные не слушала, – девушка вдруг с задумчивостью посмотрела в окно и задала, как мне показалось, первый вопрос, который пришёл к ней в голову. – Ты любишь ягоды? – Викторию, а ты? – Ээ, виноград это ягода или что? – Эмма засмеялась, а я, подтверждая, кивнула. – Тогда виноград. И твой вопрос. Я осмотрела кафетерий в надежде на то, что мне всё-таки придёт что-нибудь в голову. – Как ты относишься к геям? – спросила я, смотря на милую парочку молодых людей, сидящих недалеко от нашего столика. Один из них улыбнулся мне, притягивая своего парня ближе к себе. – Толерантно, – усмехнулась девушка, проследив за моим взглядом. Неожиданно я почувствовала, как к горлу подходит неприятный ком. Вся еда, попавшая в мой желудок за сутки, теперь просилась наружу. Мне ничего не оставалось, как вскочив, побежать в сторону туалета. Стремглав вбежав туда, я облокотилась руками на раковину и включила холодную воду. Мне пришлось несколько раз умыть лицо прежде чем мой разум снова согласился работать. Тут же я почувствовала жгучую боль в верхней части тела. Живот болел так сильно, будто мне вырезали скальпелем все внутренности. Услышав, как дверь открылась, я повернула голову в сторону скрипа и увидела испуганную Уилсон. – Что с тобой? – девушка ошарашенно посмотрела на меня и, помедлив, всё же подошла. – Я не знаю, со мной такое впервые, – произнесла я и тут же забежала в одну из кабинок. Честное слово, мне никогда не было так плохо, как сейчас. Меня тошнило так, будто я питалась исключительно гнилыми продуктами из мусорного бочка неподалёку. Когда меня наконец отпустило, я кое-как открыла дверцу, и взглянула на девушку. – Позвони Луи, – я протянула ей свой мобильник и скатилась вниз по стене, чувствуя, что теряю сознание.***
Я практически ничего не помнила, кроме того момента, как в туалет залетел Томлинсон и сразу же взял меня на руки, параллельно крича Уилсон, чтобы та скорее звонила в скорую. Очнулась я уже в своей кровати, возле которой сидел доктор, брат и как ни странно, Гарри Стайлс. – Пойдёмте, я вас провожу, – сказал Томлинсон, поднимаясь с моей кровати. После негромкого разговора, во время которого доктор давал советы, а Томлинсон молча слушал и кивал, он вышел из комнаты следом за врачом. – Что это было? – задала вопрос я и тут же получила разъярённый взгляд от Гарри. – Что, блять, это было? Ты... ты отравила свой организм алкоголем и сигаретами до такой степени, что он просто не выдержал! Ясно? Ты, блять, губишь себя, – закричал парень, нервно жестикулируя руками. – Я не виновата! – вскрикнула я и резко поднялась с кровати, от чего перед глазами забегали чёрные пятна, и мне пришлось аккуратно лечь обратно. – А кто виноват? Я? Я, который постоянно отбирал у тебя эти блядские сигареты? Или Луи, который, как оказалось, тебе не раз запрещал употреблять спиртное? – он сел ещё ближе, а я хотела провалиться от одного его взгляда. – Ты, это всё ты. Я всхлипнула, когда Стайлс громко закричал свои последние слова, но он тут же замолчал, не ожидая такой реакции от меня. Он забрался на кровать с ногами и лег рядом, прижимая меня к себе. – Я не позволю тебе изменить мою жизнь, – тихо прошептала я ему на ухо и вдохнула свежий запах мяты. – Тебя никто не спрашивает. Я больше никогда такого не допущу. Ты веришь мне? – Верю.