Serendipity

POV Пак Чимин.       Нависнув, альфа продолжил по-хозяйски жадно целовать. От долгих поцелуев губы немеют и воздуха мало, но все кажется слишком прекрасным, поэтому останавливаться совсем не хочется. Лишь наоборот. Желание растет с каждым вдохом и выдохом, с каждым ударом сердца. Стоит только одного взгляда кинуть в его затуманенные глаза и можно смело сказать, что ты зачарован и давно попал в омут этих черных зениц.       Одна рука поглаживала бедро, а после того, как поцелуи стали рассыпаться по бархатистой коже шеи, я прикрыл глаза от такой ласки. Машинально мои пальцы стали поцарапывать спину шатена, на что в ответ я получил укус ниже ушка. Тихо проскулив от неприятных ощущений, я почувствовал, как небольшую ранку стали зализывать, словно залечивая.       Оставляя цепочку засосов и опускаясь к ключицам, альфа попутно стал расстегивать рубашку, чтобы изучить новые участки тела. Я потянул, и так уже задранную, футболку Чона вверх, снимая ее и кидая куда-то в сторону. Очертывая каждую линию на теле, прикусив при этом свою губу, я даже не заметил ухмылки шатена. Щеки стали предательски гореть, а взгляд устремился в другую сторону. – Милый до жути, – шепнул он мне на ухо медленно и тягуче.       Почувствовав, как подушечки пальцев прошлись по бокам, пропуская заряды тока по телу, я судорожно выдохнул. Как только пухлые губы обхватывают левый сосок, заключая в свой плен при этом то оттягивая, то покусывая и зализывая. Из моих уст вырвался первый стон. От такого стало еще больше стыдно. «Так, Пак Чимин, это же Чонгук, тебе нечего стыдиться», – говорю я себе, чтобы стать раскрепощеннее, и иногда это действует.       Я продолжал получать удовольствие от его действий, зарывшись одной рукой в волосы альфы. Тем временем, закончив с правым соском, он продолжает свой путь ниже, опаляя легким касанием губ кубики пресса. Медленным движением собачка молнии опускается вниз, а пуговица слетает с петельки. В комнате становится слишком жарко и душно. – Твой запах чертовски сводит с ума, – наклоняется альфа к моему лицу, а руку кладет на бугорок, выглядывающий из-под расстегнутой ширинки. Не удержавшись, я простонал Чону прямо в губы, не теряя времени, он подхватил и впился поцелуем.       Когда воздуха почти не осталось, Чон, нехотя, прервал поцелуй и принялся за начатое. Считанные секунды и я остаюсь в одной рубашке. Обхватив ствол, он стал большим пальцем поглаживать головку. Смотреть за действиями альфы стыдно, но невозможно не стонать под этим парнем, а уж тем более оторвать взгляда.       Как только язык прошелся по вздутым венкам на налившейся кровью плоти и начал ласкать уздечку, одной рукой я вцепился в волосы шатена, а другой в покрывало. Альфа, вобрав в себя половину, стал медленно опускаться к основанию. У меня сперло дыхание от новых ощущений.       Альфе такая реакция понравилась. Он стал вбирать в себя глубже и быстрее, а губы были слишком обжигающими, что терпеть уже сил практически не было. Чон видимо это понял и отстранился, притянувшись к виску для чмока, тихо проговорив: «Еще не время, Минни». Обняв его крепко за плечи и ногами обхватив его талию, я притянул его ближе к себе настолько, сколько можно. Сначала я чмокнул альфу за ушко, а затем начал оттягивать мочку, на которой серьги сейчас не наблюдалось. Радуясь своей маленькой шалости, начал опускаться ниже. Услышав сбитое дыхание, я проложил путь поцелуев от шеи к губам. Пока я оттягивал нижнюю губу и покусывал ее, издеваясь над альфой, Чон не выдержал и взял инициативу на себя, врываясь в полость рта опьяняющим поцелуем, от которого в дрожь бросало. – Оближешь? – спрашивает шатен, протягивая два пальца к моему рту.       Сначала я хлопал глазками, осознавая какой вопрос был задан, а потом зачем и для чего. Переосмыслив некоторые вещи, вспомнил, что смазки-то нет.       Я взял кисть руки альфы и, не отрывая своего взора от него, начал обильно слюнявить тонкие пальцы. Интересно, что чувствует Гук, смотря на такую картину? Но по глазам вижу, что ему уже терпеть стояк в штанах уж очень болезненно. От такой мысли я улыбнулся, и, видимо, его это совсем выбило из колеи. В благодарность он чмокнул в губы и вошел первым пальчиком в колечко мышц. Ощущения были не очень болезненными, но дискомфорт был. Целуя меня в ключицу, чтобы отвлечь и расслабить, он вставляет второй. Я уткнулся в шею Чона и стал вдыхать запах, который уже заполнял все легкие. Тот в свою очередь стал водить носом по шее, которая уже хвалилась своими ярко-красными пятнами. – Ты такой сексуальный в одной рубашке, давай не будем ее снимать, – от таких комплиментов кровь к щекам липнет и тело расслабляется, а Чонгуку в радость, он может продолжить растягивать вход на манер ножниц.       Решая, что с растяжкой можно уже и покончить, альфа отстраняется и избавляется от штанов с нижнем бельем. Стеснение и смущение уже давно ушли на нет, поэтому любоваться телом своего парня удается, не пряча глаз. – Ты готов? – тихо спрашивает он, закидывая мои ноги к себе на плечи и тихонько начиная целовать внутреннюю часть бедра. – А-ага, – завороженно ответил я, наблюдая за такой картиной.       Прильнув к моим губам (благо моя растяжка ног позволяла), он начал нежно выцеловывать каждый уголочек, в этот момент я почувствовал, как головка медленно начинает входить в кольцо мышц. Мне хотелось разорвать кожу на спине альфы, но глубокий поцелуй снова дает растаять в ощущениях.       Чон, войдя полностью, чудом попадает сразу же по простате. От такой неожиданной встряски мой стон вышел громче обычного, что даже заглушил рычание альфы. После того, как я дал понять, что привык к толчкам, то он начал двигаться быстрее. Эмоции кроют с головой, потому что головка попадает точно по комочку нервов, а еще Чонгук сверху весь такой мокрый и щечки красные. Начинает казаться, что уже нет ничего лучше, а вот все же есть – одновременный оргазм. Чувствуя в себе, как разливается белая вязкая жидкость и ощущение пустоты, когда Чон выходит до начала сцепки и валится рядом, крепко обнимая и следом целуя в щеку – вот оно счастье.

***

      Проснувшись я почувствовал, что вторая половина кровати пуста. Разочарованно вздохнув, я перевернулся на спину и, от боли в одном месте, я стал вспоминать произошедшее. Немного смущает, но нет такого типа как: «О, ужас, как теперь в глаза человеку-то смотреть». Привстав и сев на край кровати, я увидел, что разбросанных вещей нет, да и рубашки на мне тоже нет. «Хозяюшка», – проплывает в голове. Заметив на стуле небольшую стопку одежки, я встал и увидел мешковатую футболку темного цвета, чистые боксеры и шорты по колено. «Как мило с его стороны», – улыбаюсь я собственным мыслям.       Надев преподнесенную одежду, которая кстати пахла полностью Чоном, я побрел искать его по квартире. Долго искать не пришлось, потому что этот альфа стоял и что-то варил на кухне. Я тихонько начал подходить к альфе, чтобы оказаться не замеченным, и ударил его своей ладошкой по пятой точке, да так смачно, что сам дернулся от такого громкого звука. – Ох ты ж, – подскочил он тут же и сквозь смех спросил, – радость в жопе заиграла? Чего пугать так? – Что делаешь? – поинтересовался я, смотря на коричневую смесь в небольшой емкости на плите. – О! Горячий шоколад! – Ты соня, столько проспал, что я успел много дел сделать, – обнял он меня со спины. – Ой, я же родителей не предупредил! – Не волнуйся, ты вчера сразу же уснул, а я успел кинуть смс-ку Тэхену, – улыбался он своей кроличьей улыбкой, – А еще...я даже смог отмыть с тебя нашу бурную деятельность. Ты даже носом не пошевелил, пока я тебя в ванне купал. – Йа! – Я тебя тоже люблю, – прижал он меня к себе еще сильнее и провел носом по шее, – Кстати, не сильно больно? – Терпимо, – положил я свои ладони на руки Гука, – Ты зачем мне метку поставил? Не рано ли? – Ты мой истинный и ты будешь только моим, а я твоим, – я поворачиваюсь к нему лицом и утыкаюсь в ключицу носом. – Я люблю тебя, Гукки, – приподнял я голову и окинул взглядом лицо альфы. – И я тебя, – наши губы сплелись, а следом и языки в медленном танце. Мне на секунду показалось, что я почувствовал вкус шоколада. Когда столь ленивый поцелуй закончился, то я спросил: – Ты уже успел шоколад попробовать без меня? – Ааа, Минни, прости, я должен был быть уверен, что тебе понравится, – рассмеялся он, а я лишь шире улыбнулся.